Он подвел ее к столу и откинул газету.
На столе лежал голубой шелковый платок.
Леночка много раз видела этот платок с желтовато-оранжевыми пальцами. Его носил на шее Казаков, завязывая узлом и заправляя концы под рубашку.
Когда Леночка сказала об этом, Наташа вышла на середину комнаты и быстро заговорила:
– Я же точно помню, что это платочек покойного Игоря Львовича.
– Хорошо, хорошо, садитесь, – почему-то раздраженно сказал Виктор и отошел к незнакомым Леночке мужчинам.
Она услышала, как он вполголоса сказал:
– Ясно, товарищи. Значит – он. И группа крови та же.
Леночка посмотрела на платок внимательнее. Он был в бурых пятнах и разрезан почти пополам.
– Ленка, иди сюда, – Наташа потянула ее за подол. Леночка села, и Наташа, захлебываясь, жарко дыша ей в самое ухо, зашептала: – Платочек-то в крови Казакова, а нашли его у твоего Друянова. А он брил Казакова. Чуешь? Готов старикан. Вот сволочь, а ходит все эти дни, как Христос.
– Девушки, – услышала Леночка голос Виктора, – в котором часу Друянов ушел сегодня из гостиницы?
– В восемь, как обычно, – Наташа посмотрела на часы. – Сейчас без пяти три. Значит, сейчас придет. В три он всегда приходит.
– Спасибо, девушки, идите отдыхайте, – Виктор вытер платком лоб и молча смотрел на них, пока вместе с тетей Зиной, безмолвно сидевшей в стороне, они не вышли из кабинета.
– Вот дела, Ленка, – говорила Наташа и тянула ее за собой. – Ты ведь меня не оставишь, родненькая, на дежурстве одну? Такой ужас творится. Знаю, не оставишь. Ты у нас чуткая, хорошая. Ты подружку никогда не оставишь.
Леночка покорно шла следом за Наташей, хотя оставаться сейчас в гостинице очень не хотелось. И она точно знала, что ничего Наташка не боится, просто ей скучно одной на дежурстве. Хочет почесать язык, благо представился такой благодатный повод. Когда они подошли к столу дежурной, Леночка сказала:
– Я посижу с тобой часок, если ты будешь молчать, – и взяла со стола журнал.
– Подумаешь, – протянула Наташа, – можешь вообще уходить.
Леночка перелистывала журнал, не читая и даже не глядя на картинки.
...Эта новость была для нее тяжелей, чем смерть Казакова. Леночка словно видела перед собой большую сутулую фигуру, спокойные, чуть насмешливые глаза.
«Не может этого быть, – думала Леночка, – сейчас он придет, и все выяснится».
– Ленка, иди сюда, – Наташа смотрела в окно и призывно махала рукой.
Леночка подошла.
– Смотри. Видишь, ходит.
На заднем дворе гостиницы под старыми кипарисами прогуливался мужчина.
– Это старшина из милиции, – шептала Наташа, – я его знаю. В холле тоже один сидит. Да еще у главного входа двое на лавочке в шашки играют.
– Привет, красавицы, – по коридору быстро прошел Приходько.
– Иван Николаевич! – Наташа соскочила с подоконника и побежала за ним в номер.
«Вот трепло, – возмутилась Леночка. – Еще ничего не известно, а она уже торопится рассказать. Подумаешь, платок какой-то. Вот придет Александр Викентьевич...» – Леночка посмотрела на часы. Уже пять, что-то он сегодня задерживается.
Но Друянов не пришел. Ни вечером, ни ночью.
Шифротелеграмма. МОСКВА. УГОЛОВНЫЙ РОЗЫСК. УБИЙЦА ИЗВЕСТЕН. ПРИСТУПАЮ К ЗАДЕРЖАНИЮ.
Глава 5
Зоя
Друянов не появился. Гостиница напоминала осажденную крепость.
Леночка собиралась уходить, когда в вестибюле ее остановил Приходько.
Он поставил на пол корзину с круглыми желтыми дынями и фанерный ящик, в каких курортники увозят с юга фрукты.
– Уезжаю, Леночка. Вот, купил, – он пнул ногой корзину и вытер рукавом лоб. – Не очень я люблю это хозяйство, но неудобно с юга без гостинцев возвращаться. Леночка, – продолжал он, – у меня к вам просьба. Поговорите с Зоенькой, вы подружки, кажется. Не хочет сразу ехать. Говорит, поезжай, подумай, может, это на тебя так море и пальмы действуют. Напишешь – приеду. – Приходько смущенно улыбнулся и как-то по-детски шмыгнул носом.
«Ничего я в людях не понимаю, – думала Леночка, глядя на расстроенное лицо инженера. – Хороший человек, а я считала – сухарь, эгоист».
– Я попробую, Иван Николаевич, – она улыбнулась, – вы не сомневайтесь, все уладится.
– Я надеюсь, Леночка, вы уж постарайтесь. Зоенька последнее время хмурая стала, нервничает, наверное, из-за всех этих дел, – он кивнул головой на этаж. – Даже здесь, на юге, попал в историю. Нужны мне были эти проходимцы. Невезучий я какой-то. Сейчас в милицию пойду. Нужно сказать, что уезжаю, и адрес оставить. – Приходько опять вытер лоб. – Я надеюсь на вас, – он подхватил вещи и пошел по коридору.
– Ленка, Ленка, я тебя ищу, – перепрыгивая через две ступеньки, спускалась по лестнице Наташа. Она давно сдала смену, но домой не уходила. Видимо, собирала в гостинице новости. – Идем, что я тебе скажу, – она схватила Леночку за руку и потащила на улицу, – что я узнала. – Наташа остановилась и снисходительно посмотрела на Леночку. – Никуда он не денется, твой Друянов. Все дороги перекрыты, аэропорт, станция – все. Везде милиция.
– Глупая ты, – Леночка выдернула руку. – Он уже давно в Москве или еще дальше. А ты – дура, и вся твоя милиция – тоже. – Леночка повернулась и зашагала в кафе.
Она вышла во двор и присела на пустые ящики, раздумывая, как бы вызвать Зою. А Зоя вышла сама, будто знала, что ее ждут. Одной рукой она вытирала полотенцем раскрасневшееся лицо, в другой у нее была зажата дымящаяся папироса.
– Ты что тут делаешь? – спросила она удивленно и подняла подведенные брови.
– Садись, Зоенька, – Леночка подвинула ящик.
Зоя села, положив ногу на ногу, подперла подбородок, оглядела Леночку и сказала:
– Что пришла? Выкладывай.
– Не видела давно, вот и зашла, – ответила Леночка.
– Смотри, пожалуйста, какая внимательная. А я подумала, что воспитывать будешь. Мол, опять Зойка с курортником путается. Общественность города и все прочее, – Зоя медленно выговаривала слова и внимательно разглядывала кончик папиросы.
– Он тебя любит, – выпалила Леночка, чувствуя, что лучше сказать все сразу. – Иван Николаевич очень расстроен, что ты не хочешь ехать с ним.
– Скажи, пожалуйста, он любит, – протянула Зоя. – А ты бы его утешила. Ты не смотри, что он маленький да не молоденький. Очень даже страстный мужчина.
Леночка чувствовала, что сейчас расплачется. Встать и уйти, встать и уйти, твердила она про себя.
– Что притихла, девочка? – Зойка встала, придавила ногой папиросу и потянулась. – Плох для тебя Иван, а для Зойки в самый раз?
Леночка сидела, зажмурившись и опустив голову.
– Конечно, Зойка – что? Зойка гулящая, у Зойки пацан, ей устраиваться нужно. Зойке черемуха ни к чему. Зарплата и непьющий муж – вот они, Зойкины мечты.
Леночка почувствовала, что зацепилась ногой за ящик. Это были последние чулки. Она надела их, собираясь сегодня на танцы. От злости, что в голову лезут такие мысли, Леночка резко дернула ногой.
Зойка села рядом, обняла Леночку за талию и уперлась лбом в ее плечо.
– Эх, Ленка. Жизнь, она себя кажет.
– Зойка, сырники горят! Иди скорее, – услышали они визгливый женский голос.
– Ты их сними, я сейчас приду! – крикнула Зоя и опять наклонилась к Леночке: – Прости. Со зла это я. А ты не лезь. Мужики у моря ласковые. Тают под южным солнцем. А у самого, может, в Москве семеро по лавкам бегают. Жена в куске им отказывает, переводы ему, мерзавцу, шлет.
– Никто у него не бегает, – прошептала Леночка. – Он хороший.
– Куда уж лучше, – сказала Зойка и встала. Она одернула халат. – Заходи сюда в шесть. Пойдем его провожать.
Задержание
Около шести Леночка пришла в кафе. В стороне на лавочке сидел Приходько.
Леночка в первый раз видела его в костюме, с галстуком. Он помахал ей рукой:
– Леночка, идите сюда. Зоя скоро выйдет.
Леночка села на самый краешек. Приходько курил и смотрел по сторонам. Потом, как бы размышляя вслух, сказал:
– Жаль, с Михаилом не попрощался. На Рицу он уехал вчера – и нету его. Загулял, наверное, дело такое, молодое да холостое. Вы его увидите, Леночка, привет передайте.
Леночка рассеянно кивнула.
Постукивая каблучками, подошла Зойка и бросила сумку на скамейку.
– Держи, Ленка, – она протянула Леночке пудреницу. – Марафет наведу. Праздник нынче, милый уезжает. – И, не обращая внимания на Приходько, стерла губную помаду и стала водить по лицу пуховкой. Еще раз оглядела себя в зеркало: – Ничего еще. На пару сезонов хватит. Свита готова, Иван Николаевич. Какие будут указания?
– Да какие же указания, Зоечка? – ответил Приходько, поднимаясь. – Вещи на вокзале. Заглянем к тебе, я портфель возьму. Затем – куда-нибудь, выпьем на дорожку.
Пока они ходили к Зое, искали место, где можно спокойно выпить бокал вина, Леночка несколько раз порывалась уйти. Но Зоя только крепче прижимала к себе ее локоть и качала головой.
Спустя час они наконец нашли свободный столик в маленькой шашлычной. Приходько суетился, разливал вино, извинялся за жесткое мясо.
– Иван Николаевич, – услышала Леночка и повернулась на голос.
Обходя столики, приветственно размахивая рукой, к ним пробирался мужчина в светлом элегантном костюме, с пляжной сумкой через плечо. Он поздоровался с Зоей и галантно раскланялся с Леночкой.
– Уже уезжаете? – спросил он, улыбаясь. – Простите, что нарушаю ваш прощальный ужин. Проза жизни. Но книга-то библиотечная. Так что извините.
Приходько открыл портфель и вынул томик рассказов Джека Лондона.
– Это я должен извиниться, – сказал он и положил книгу на стол. – Возвращаю в целости и сохранности.
– Счастливого пути, – мужчина положил книгу в сумку, раскланялся и ушел.
Приходько помахал ему рукой и снова стал хозяйничать за столом.
Зоя сидела с таким лицом, как будто случайно попала на поминки по незнакомому ей человеку.
Леночка смущенно сказала:
– Одну минуточку, – и вышла на улицу.
Она в нерешительности постояла у кафе, потом – сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее – зашагала к центру города.
Принятое утром решение наладить жизнь Зои сейчас казалось ненужным. Сами взрослые, без нее разберутся.
У входа в Летний театр толпились отдыхающие. Леночка хотела обойти праздно шумевших людей и больно ударилась коленкой о стоявшую у тротуара машину. Она потирала ушибленное место, в это время кто-то оттолкнул ее, и Леночка упала на радиатор. Она повернулась и сказала:
– Безобразие.
Какой-то мужчина боролся с Шаховым. Преодолевая взаимное сопротивление, они застыли в неестественно напряженных позах, словно соревнуясь, кто кого столкнет. Через плечо мужчины висела пляжная сумка, сковывавшая его движения, и он пытался стряхнуть ее на землю. Мужчина рванул Шахова в сторону и повернулся. Леночка узнала в нем человека, который подходил в шашлычной к Приходько.
Откуда-то появились Виктор и еще два милиционера. Они загородили борющихся от любопытной толпы. Рослый старшина распахнул дверцу машины, залез внутрь и рванул Шахова на себя. Все оказались в машине.
Мужчина, стоявший рядом с Леночкой, с силой захлопнул дверцу.
Машина, громко сигналя, сорвалась с места.
– Вот мужики! Дома пьют, на курорте пьют, – громко возмущалась загоревшая дочерна женщина. Но никто не откликнулся на ее призыв.
Все разошлись, остались только двое мужчин. Один, вытирая платком лицо, спросил:
– Где напарник? Не упустили?
Тот, у кого спрашивали, закурил, сделал несколько жадных затяжек и оглянулся.
– Пошли, – сказал он и показал на высокого худого мужчину в широкополой соломенной шляпе, который, ловко лавируя в плотной толпе, быстро удалялся в сторону набережной.
Леночка проводила взглядом мужчин, бросившихся догонять высокого, и заторопилась назад в шашлычную.
Там все было по-прежнему, ее отсутствие, казалось, осталось незамеченным.
Леночка налила себе полный бокал боржоми и залпом выпила.
Приходько рассчитался, и они вышли на улицу. Леночка решила рассказать о происшедшем, но не успела. Рядом с ними неожиданно остановилась серая «Волга». Из нее выскочил лейтенант милиции. Он козырнул и, обращаясь к Приходько, сказал:
– Хорошо, что успел. Могу вас обрадовать: преступник задержан.
Леночка покосилась на своих спутников. Зоя безучастно смотрела в сторону. Приходько держал ее за руку, заглядывал в лицо. Едва повернув голову, он бросил:
– Поздравляю.
– Иван Николаевич, – лейтенант посмотрел на часы, – вы успеете, начальник просит зайти в гостиницу. Только туда и обратно, – показал рукой на машину.
– Ох уж эта мне милиция! Держи, дорогая, – Приходько протянул Зое портфель и железнодорожный билет. – Садись в купе. Я мигом.
– Нет уж, – Зоя отстранила его руку, – это что еще за дела? Ехать, так вместе. Садись, – она подтолкнула Леночку к машине.
В холле гостиницы к Приходько подошел Виктор.
– Нечестно уезжать, не попрощавшись, – сказал он и махнул рукой Фроленкову, который стоял у окошечка администратора. – Знакомьтесь, Иван Николаевич, старший следователь прокуратуры Фроленков.
– Очень приятно, – Приходько поклонился.
Фроленков повернулся к Зое и Леночке.
– Извините, девушки, мы на пару минут похищаем вашего кавалера.
Виктор, Фроленков и Приходько прошли в коридор и остановились у дверей десятого номера.
– Теперь это ни к чему, – Виктор сорвал печать и распахнул дверь. – Зайдем, присядем перед дорогой.
Приходько взглянул на часы, бросил портфель в угол и закурил. Виктор распахнул дверь на веранду и сказал:
– Иван Николаевич, нам удалось полностью восстановить картину преступления.
– Дал признательные показания? – спросил Приходько.
– Пока нет, но даст обязательно, – Фроленков сел в кресло, в котором был зарезан Казаков. – Хотите расскажу, как все произошло?
– Валяйте, только быстрее, – Приходько улыбнулся и посмотрел на часы.
– Каким-то образом преступник узнает, что другой преступник – валютчик Казаков – с большой суммой иностранной валюты для совершения своих сделок отправился на юг. Преступник следует за Казаковым, знакомится с ним и пытается выкрасть валюту.
– Но украсть у вора не так-то просто, – вставил Виктор. – Преступник стоит перед дилеммой: отказаться от добычи или убить.
– Он выбирает второе, тем более что подворачивается удобный случай, – Фроленков встал. – Сейчас мы разыграем сцену убийства. Итак... раннее утро. Я – Казаков, Виктор – убийца.
Виктор постучал в балконную дверь.
– Игорь Львович, вы встали?
– Да, да. Входите, – ответил Фроленков.
– Доброе утро.
– Привет.
– Что хмурый?
– Да вот, – разглядывает правую руку, – палец выбил. Бриться не могу.
– Тоже забота. Садитесь, побрею. В армии и не то приходилось делать.
– Что вы, неудобно.
– Пустяки, садитесь, – Виктор посадил Фроленкова в кресло и провел ладонью по горлу. – Готово.
– Не забудь про платок, – подсказал Фроленков.
– Первая ошибка убийцы: он вытирает руки шейным платком своей жертвы и прячет платок в карман. Находит и забирает деньги, – Виктор оглянулся, подошел к балкону и хлопнул дверью, – вышел, прошел в свой номер, потом коридором мимо дежурной.
– Похоже, но бездоказательно, – сказал Приходько и улыбнулся.
– Минуточку, Иван Николаевич, – ответил Фроленков. – Убийца решил доказать, что, когда он ушел из гостиницы, Казаков был еще жив.
– И он возвращается, – Виктор снова хлопнул балконной дверью, прошел на цыпочках мимо кресла, снял телефонную трубку и набрал номер.
– Слушаю, – сказал женский голос.
– Леночка, – пояснил Виктор и показал на трубку. – Ребенок, полотенце не принесешь? Мое куда-то девалось.
– Хорошо, Игорь Львович, – ответила Леночка.
– Игорь Львович. Понятно? – Виктор показал на трубку. – Только Казаков называл Самойлову ребенком. Теперь быстро в душ, – он схватил Приходько за руку, завел в душевую и пустил воду. За дверью раздались шаги. – Спасибо, ребенок, повесь на крючок, – сказал Виктор и подмигнул Приходько. – Из-за шума воды голос разобрать нельзя. Убийца запирает дверь в коридор, – Виктор вывел Приходько из душа, запер дверь, и они вернулись в номер, – проходит мимо мертвого Казакова...
Из кресла поднялся Шахов и продолжил:
– Убийца запирает балконную дверь и идет доигрывать шахматную партию.
Фроленков подошел к Приходько.
– Знакомьтесь, гражданин Приходько, – он показал на Шахова, – майор милиции Шахов.
– Что все это значит? – тихо спросил Приходько.
– Итак, алиби получено, а похищенное надежно спрятано, – ответил Шахов. – Вы прекрасно понимаете, что именно валюта является уликой, но расстаться с ней не можете. Почему вы не отдали сразу всю валюту вашему руководителю и наводчику Поддымову? Молчите? – Шахов посмотрел на Приходько и усмехнулся. – Он бы скрылся с награбленным и ваша доля уплыла бы? Возможно. Итак, валюта спрятана, но забрать ее и уехать вы не можете.
– Пустая болтовня, – Приходько закурил и сел.
– Вы толкаете следствие на Друянова. Мы принимаем ваш ход, отправляем адвоката Друянова на Рицу и делаем вид, что ищем его. Вы успокаиваетесь, передаете Поддымову его долю и собираетесь уезжать. Приехали, Приходько.
– Доказательства? – спросил Приходько.
– Валюта, – Шахов показал на портфель, который Приходько бросил в угол.
– Этот портфель я впервые вижу, – Приходько пожал плечами.
– Ай-яй-яй! Приходько, Приходько! – Шахов развел руками. – Сегодня я получил из Москвы ваш послужной список: пять судимостей, два побега, о приводах я уже не говорю. С такой биографией вы должны быть опытнее.
– Прошу быть конкретнее, гражданин майор, – Приходько наклонил голову и быстро взглянул на Шахова. – Все это липа, а не доказательства.