– Так точно, Эрих Мария Ремарк.
– Вот. Не читал.
– А я только одну его книгу прочитал. «Три товарища» называется.
– Интересная книга?
– Не помню, курсантом еще читал. Вроде ничего. Но мне больше нравятся детективы, а в той книге больше любовь и дружба в поствоенной Германии. Это не для меня.
– Значит, ты далек от классики?
– Стыдно признаться, но да. «Войну и мир» не осилил. Достоевского не понял, а «Мастера и Маргариту» закрыл на пятой или шестой странице.
– Ну, последнее произведение и я не понимаю. Но все, отвлеклись, а мне еще работать.
– Как будто мне отдыхать.
Кордополов пожал капитану руку:
– Давай, Юрий Георгиевич, и дырку в кители верти.
– В смысле?
– Ротный твой отправил в бригаду рапорт с ходатайством о представлении тебя к правительственной награде. Комбриг, насколько мне известно, приказал составить представление тебя к сирийскому ордену «За храбрость» третьей степени.
– Нормально, будет повод отметить орден.
– Придется мне представлять тебя и к нашей награде, а то несправедливо получится. Сирия награждает, а Россия нет.
– Значит, будет два повода обмыть.
– Лучше один повод и два обмытия, – рассмеялся генерал.
– Сделаем. Это не проблема.
– Удачи тебе, капитан!
– И вам удачи, товарищ генерал-майор.
– Бывай!
Кордополов прошел к машине, сел в кунг. КШМ развернулась и пошла на запад, видимо, генералу предстояла еще одна встреча. БТР пошел за командно-штабной машиной.
Волченков сел в бронетранспортер.
Командир БТРа спросил:
– На позиции?
Это немногое, что он мог сказать по-русски, хотя понимал почти все.
– Да, на позиции! – крикнул российский советник.
БТР роты пошел к Астаре.
Глава четвертая
Военно-транспортный «Ил-76», пробежав по взлетно-посадочной полосе российской авиабазы Хмеймим в Сирии, встал возле аэродромного ангара. Опустилась рампа. К самолету подъехали грузовые машины с солдатами и командирский «УАЗ». Борт был полон грузов боевого и тылового обеспечения дислоцируемых здесь подразделений. Обойдя платформы, на бетонку спустилась группа военнослужащих численностью около пятидесяти человек. Старший группы в форме полковника направился к «УАЗу». Ему навстречу вышел начальник разведки базы подполковник Суслов. Старшие офицеры представились. Полковником оказался командир отряда специального назначения Управления спецмероприятий Министерства обороны Северцов Александр Сергеевич.
Он снял китель:
– Жарко у вас тут, Михаил Антонович.
Суслов улыбнулся:
– Разве это жарко, Александр Сергеевич. Всего двадцать градусов.
– Двадцать градусов утром?
Он посмотрел на часы: 8.30.
– Что же будет днем?
– Ничего особенного, где-то двадцать четыре – двадцать шесть градусов. Хотя температура может и опуститься, иногда бывает градусов восемнадцать.
– Сколько же ночью?
– В среднем пятнадцать-семнадцать, но бывает и десять, правда, редко. Как редки дожди.
– Да, Сирия. Помещения для размещения подчиненного мне личного состава готовы?
– Так точно.
– Что за помещения?
– Модули, они видны за бетонными плитами стоянки самолетов. В модулях отсеки на два-три человека со всеми удобствами, кондиционеры в том числе.
– Как насчет завтрака?
– Он ждет вас в офицерской столовой.
– Хорошо. Значит, после завтрака личному составу отдых?
– Не всему.
Полковник Северцов посмотрел на Суслова:
– Что ты имеешь в виду, подполковник?
– Нам как можно быстрее необходимо отправить в район работы одну группу спецназа и авианаводчиков.
– Почему спешка?
– Обстановка так складывается.
– Мне ставили задачу на работу в Пальмире.
– Туда и должна отправиться одна из ваших групп сегодня. Остальные перебросим завтра.
– Насколько мне известно, это около трехсот километров?
– Да, мы бросим группу в поселок Саар, точнее, к поселку Саар, это в семнадцати верстах от позиций подразделения сирийской армии, в зоне ответственности которой в ближайшее время и предстоит работать вашим людям.
– Что за Саар? Не знаю такого.
– Конечно, это же не крупный город. Освобожденный недавно поселок, где жизнь мирная только начинается, там жителей от силы около тысячи. А раньше в Сааре проживало в десять раз больше.
– Ладно, ты куратор отряда, тебе и решать.
– Мне надо знать, какие группы вы выделите.
– У меня все подразделения одинаково отлично подготовлены.
– Не сомневаюсь, и все же?
Полковник обернулся. Отряд находился в стороне от самолета.
– Жилин, Володин, ко мне!
От групп военнослужащих отделились два офицера с большими десантными сумками и подошли к Северцову.
Тот представил их Суслову:
– Командир группы спецназа «Байкал» майор Жилин Сергей Владимирович и командир группы авианаводчиков капитан Володин.
Суслов представился, пожал руки прибывшим офицерам и спросил:
– Вы единая группа или разделены?
– Разделены, – ответил Жилин, – но работать будем вместе.
– Сколько у вас человек?
– Лично в моей группе десять бойцов со мной вместе, у Володина четыре авианаводчика.
– Итого, значит, пятнадцать человек?
– Получается, так. А что мало?
– Да не сказать, чтобы много, исходя из того, какие задачи вам придется решать в тылу противника.
Командир группы спецназа спокойно ответил:
– Справимся.
– Хорошо. Вам, майор, и вам, капитан, а также вашим подчиненным – завтрак, после которого сбор в комнате совещаний штаба базы. Вас из столовой проводит туда помощник дежурного.
Жилин поднял сумку:
– Что, с этим пойдем? Или, может, сначала в модули?
– Вам уже в 10 часов придется убыть в район решения задачи.
– Хорошее дельце. Учтите, товарищ подполковник, мы бойцы спецназа, но не роботы, и хоть иногда, но нам нужен отдых.
– Ничего, майор, отдохнете на месте.
– На чем будем добираться до Пальмиры?
– Немного ближе – до поселка, что сейчас в тылу сирийских войск. На вертолете «Ми-8» под прикрытием пары «Ми-24».
– Это означает, что тыл сирийской армии понятие довольное условное?
– Как и тыл банд ИГИЛ. Здесь, майор, много условного. Единой линии фронта нет. Армия действует по направлениям, во взаимодействии с отрядами курдов, кое-где местных туркоманов и подразделений иранского Корпуса стражей Исламской революции.
– Интернационал получается.
– Да, что-то вроде этого.
Суслов достал радиостанцию малого радиуса действия:
– Боря! Где тебя носит?
– Так я у прибывшего самолета, товарищ подполковник.
– Не вижу.
– А я вас вижу!
– Быстро ко мне!
Подошел прапорщик, помощник дежурного:
– Я, товарищ подполковник.
– Проводи офицеров, – Суслов указал на Жилина и Володина, – завтрак в первую очередь, потом – в комнату совещаний штаба. «Вертушка» на Саар готова?
– Так точно, товарищ подполковник.
– Кого выделили?
– Экипаж майора Макарова.
– Это новенький, что ли?
– Как сказать, уже неделю на базе.
– Хорошо, командира экипажа тоже в штаб. Начало совещаний в девять двадцать. Вылет в Саар в десять.
– Понял.
Жилин обратился к помощнику:
– Прапорщик, где нам сумки оставить, не таскать же по всей базе?
– В штабе и оставите, мимо пойдем, он тут рядом, за стоянкой самолетов.
– Хорошо!
– Давайте сюда своих ребят.
– Толя! – крикнул Жилин заместителю капитану Туренко.
Но тот не услышал. Балагур группы старший лейтенант Борис Смирнов развлекал товарищей свежими байками о своих похождениях.
– Ну, не твою мать! – воскликнул Жилин. – Я сейчас.
Он пошел к группе.
Подходя, услышал голос Смирнова:
– Короче, выхожу из кафе, «быки» эти следом. А у «Ласточки»-то знаете как, только перед входом светло, чуть влево, вправо, где проулки – темнота. Один «бык» шарики стальные крутит в руке. Хреновая штука эти шарики, метнет – и перелом обеспечен. Старший их, с погонялом Кот, говорит: ну че, козел, допрыгался? Это я-то допрыгался? Видит бог, не хотел драки. Но пришлось. Первым вырубил придурка с шарами, потом Коту челюсть поправил, третий дернулся было с фланга зайти, да за заборчик зацепился, прямо на кулак и налетел…
– Так! – рявкнул Жилин. – Смирнов!
– Я, товарищ майор.
– Закончил базары.
– Да я что, я ничего, парни попросили, рассказал.
– Ты еще получишь свое за хулиганство.
– Не-е, Владимирович, дело уже прошлое.
– Внимание всем: взяли шмотки и за мной!
Группа подняла сумки, в которых кроме амуниции находилось и оружие, исключая, естественно, пулемет «ПК» и гранатомет, которые должны были получить на базе, и пошли за командиром.
У «дежурки» в штабе оставили сумки, прошли в столовую. После завтрака вернулись в штаб.
Суслов выстроил спецназ и наводчиков в холле, провел в комнату совещаний.
– Рассаживайтесь, товарищи офицеры.
Спецназ устроился впереди, отдельно позади наводчики. Эти ребята были посерьезней, больше молчали.
Командиры групп присели рядом с Сусловым за столом на небольшой «сцене».
– Итак, товарищи офицеры, прапорщики и сержанты, – приветствую вас на многострадальной сирийской земле.
– Очень рады, – ответил Смирнов, – где мы еще не работали, так это в Сирии.
Жилин покосился на него:
– Помолчи!
– Конечно, командир.
– Значит, парни, – продолжил Суслов, – вам в десять часов предстоит убыть в район Пальмиры. Точнее, к поселку Саар, название которого ни о чем вам не говорит. Этот поселок находится в семнадцати километрах от передовых позиций сирийской штурмовой роты, которая должна обеспечить вашу работу в древнем городе.
– Извините, товарищ подполковник, – подал голос друг Смирнова, прапорщик Дмитрий Соболь, – вопрос разрешите по ходу?
– Слушаю.
– От этой Пальмиры хоть что-то осталось? А то в Москве смотрел по телевизору, как игиловцы рушили в городе все, что можно. Арку какую-то, памятники.
– Осталось. Все уничтожить террористы не успели. А теперь им не до этого. Город практически окружен. Однако продвижение сирийских бригад затруднено сильной обороной противника, которую мы должны взломать с вашей помощью.
– Должны, значит, взломаем, – проговорил Смирнов.
– А ну отставить разговоры, – повысил голос Жилин, – разговорились. Все, мы на боевом выходе, а значит, никакой расслабухи и слушать товарища подполковника.
Суслов продолжил:
– Сразу скажу, товарищи офицеры, работа предстоит сложная. Но потому и прислали вас. Задача вам определена следующая. В ближайшее время проникнуть в район применения. Там спецназу провести разведку стратегически важных целей, перечень которых я передам майору Жилину, авианаводчикам осуществить наведение самолетов на эти цели. И все это в условиях местности, насыщенной боевиками бандформирований ИГИЛ. Это общая задача, уточнение получите непосредственно перед началом активных действий и определения порядка проникновения в район совместно с командиром сирийской роты и в большей степени – с нашим военным советником капитаном Волченковым. Все необходимое дополнительное вооружение – в вертолете. Это пулемет «ПК», «РПГ» с двумя сумками по пять выстрелов в каждой, ручные гранаты, портативные спутниковые средства связи. Особо хочу отметить, что нам вместе с сирийскими военными необходимо окружить Пальмиру в самые кратчайшие сроки.
– И тут политика, – не выдержал Смирнов.
Жилин хотел наказать офицера, но Суслов ответил:
– Да, товарищ старший лейтенант, вы правы. Через неделю в Женеве очередной раунд переговоров по Сирии. Нашей делегации и президенту нужны веские аргументы для продвижения российской политики. Но дело не только в политике. Затяжные позиционные бои могут привести к тому, что бандформирования ИГИЛ, обладая достаточными ресурсами, продолжат разрушение памятников мировой цивилизации. А как вам должно быть известно, именно Россия взяла на себя миссию не допустить этого. Поэтому и говорю, что работа вам предстоит сложная и, что скрывать, смертельно опасная.
Соболь отмахнулся:
– Не впервой! Прорвемся.
Суслов обратился к старшему группы авианаводчиков:
– Вы, капитан, готовы?
Володин поднялся:
– Так точно. Единственное, нам надо изъять из контейнеров, что прилетели вместе с отрядом, приборы наведения, «маяки».
– Это займет много времени?
– Никак нет. Минут десять.
– Хорошо. Вопросы ко мне есть?
– Порядок связи с вами? – спросил Жилин.
– По прибытии в Саар, на позиции роты. Обязательно после принятия окончательного решения по порядку проникновения в район и прибытия на место работы. В дальнейшем по необходимости, используя исключительно те станции, которые вы получите. Они защищены от перехвата и пеленгации.
В помещение вошел летчик:
– Разрешите? Командир экипажа «Ми-8» майор Макаров.
Смирнов усмехнулся:
– Гляди, а слона-то мы и не заметили.
– Проходите, майор, совещание уже закончилось, но если есть вопросы, я готов ответить на них.
– У меня один вопрос: данные разведки по наличию у обороняющихся ПЗРК есть?
– Сирийская разведка утверждает, что у бандформирований ИГИЛ практически нет переносных зенитно-ракетных комплексов. По крайней мере, активного их применения не зафиксировано. Это проверенные данные сирийской разведки. Сирийские курды сообщали, что видели ПЗРК у банд, рассредоточенных у турецкой границы.
– Понятно. Значит, придется страховаться.
– Да, майор, лучше подстраховаться. У вас все?
– Так точно. Вертолет на площадке за ангаром, у которого стоит «Ил-76». Машина, экипаж готовы.
– Благодарю.
Суслов обвел взглядом присутствующих.
– Что ж, товарищи офицеры, прапорщики и сержанты… – Он упомянул сержантов, хотя в группах был всего один сержант-контрактник, связист Сторский. – …Желаю вам удачи и благополучного возвращения на базу после выполнения важного государственного задания. Майор Жилин, командуйте!
Командир группы спецназа поднялся:
– Товарищи офицеры.
Все встали.
– Товарищи офицеры, – ответил Суслов.
Жилин приказал:
– Забрать сумки и строиться перед штабом.
Бойцы двинулись на выход.
– Пожалуй, я провожу вас, с полковником Северцовым пообщаюсь позже!
– Дело ваше, товарищ подполковник.
– Вы, майор, найдите контакт с советником. Он опытный офицер, по сути, это он командует усиленной ротой.
– Конечно. Без него никак.
– Идемте.
Спустя двадцать минут, ровно в 10.00, «Ми-8» с группами спецназа и авианаводчиков поднялся над площадкой аэродрома Хмеймим и взял курс на Пальмиру. Сзади по обеим сторонам пристроились ударные вертолеты «Ми-24». Боевая операция «Весна в Пальмире» вступила в заключительную активную фазу.
На борту Соболь и Смирнов сели рядом, по соседству устроился молодой лейтенант из группы авианаводчиков, напротив – майор Жилин.
Прапорщику было скучно, он толкнул в бок товарища:
– Боря, ты обещал рассказать, как чуть не женился на выпуске.
– Было такое дело.
– Расскажи, все одно под этот грохот не задремлешь, а лететь час с лишним.
– Ладно. Короче – выпуск. Ты в военном училище не учился, не знаешь.
– У нас в школе прапорщиков тоже выпуск был.
– Это не то. В общем, вручили нам дипломы, нагрудные знаки, прошли торжественным маршем, крикнули «все» и разошлись по взводам отмечать событие. Тут же – родственники, друзья, подруги, полный плац, взводы вышли за территорию. Достали закупленное ранее шампанское, по пузырю на каждого, выпили из горла полбутылки и разбили тару в середине круга. А вечером у нас было заказано кафе. Названия сейчас не помню. Выпускной вечер, так сказать. Ну мы с дружком моим закадычным Мироном пошли после торжеств в училище к нему на хату, он был местный, там же лежала форма новая и гражданская. Переодеваться не стали, сам понимаешь, только офицерские погоны надели. Дома, как положено, нажрались, туда еще двое парней подкатили, отец Мирона тоже не прочь бросить на грудь. Так – до вечера, к семи решили в кафе ехать. Еще соображали нормально. На улице – четверо местных. Стоят в сторонке, вроде ничего. Мы такси ловить. Идет тачка. Мирон руку поднял, и пацан штатский тоже поднял. Таксист остановился, мы к машине, и штатские туда же. Уступать никто никому не хотел, ну слово за слово, дали в морду местным и поехали. Тогда я брюки кровью забрызгал, до сих пор берегу, первые парадные брюки.
Жилин посмотрел на подчиненного, чему-то улыбнулся, но не перебивал.
Теперь можно и поговорить – не совещание.
Соболь взглянул на старшего лейтенанта:
– Это все хрень, ты про женитьбу несостоявшуюся расскажи.
– Так слушай. Не перебивай, я все по порядку расскажу, иначе ни хрена не поймешь.
– Ладно, – согласился прапорщик.
Старший лейтенант продолжил:
– Заходим в кафе, а там, мама моя родная, баб – как грязи. На одного нашего по три, не меньше, если не больше красавиц. А главное – незнакомые. За годы учебы многих знали, а на выпускном знакомых – раз-два и обчелся. И откуда взялись?
– Так друзья, наверное, пригласили.
– Спрашивал, сами удивлялись. Ну ладно. Пришли так пришли, нам же лучше. Обмыли звезды, выпили. Потом по второй, третьей, танцы-шмансы, смотрю, около меня блондинка за столом сидит. И подкладывает в тарелку салат, – закусывай, мол, а то развезет. А меня уже повело, и закуска не помогла. Помню только, танцевал с блондинкой, затем память отрубило начисто. Просыпаюсь в какой-то спальне, незнакомой, рядом эта блондинка, голая, я тоже голый, форма аккуратно на кресле развешана. Проснулась и девица, улыбается:
– Доброе утро, дорогой!
Старший лейтенант изобразил голос и мимику девушки так, что засмеялся и командир группы, и сидевшие поблизости офицеры, невольно слышавшие рассказ балагура и всеобщего любимца.