— Если ты знаешь другой способ, чтобы навести справки насчет Русско-японской войны и ее участников, то я готова выслушать, — хмыкнула Мариша.
— Интернет, — робко предложила Аня. — Всемирная информационная сеть.
— О! — обрадовалась Мариша. — И в самом деле!
— Но к Артему я больше не поеду! — отказалась Аня. — Не хочу ходить с подбитым глазом. А его мегера в прошлый раз так и примерялась, как бы кого-нибудь стукнуть.
— Может быть, она уже ушла, — предположила Мариша.
Аня пожала плечами. Мариша позвонила Артему и выяснила, что его ревнивая любовница и в самом деле отправилась домой к мужу и детям.
— Так мы к тебе подъедем? — спросила у Артема Мариша.
И подруги подъехали. Они позвонили в дверь, дверь распахнулась, и на пороге они увидели сияющего Артема.
— Привет! — сказал он им. — А я вас ждал.
Неизвестно, что он собирался сказать дальше, потому что в этот момент за спинами подруг раздался какой-то шорох, а с лица Артема сползла приветливая улыбка.
Подруги тоже обернулись и увидели ту самую ревнивую подругу Артема, которой, по его словам, полагалось сейчас сидеть дома с мужем и детьми.
— Так я и знала, что ты мне изменяешь! — свистящим от бешенства голосом сказала эта особа. — Ты мерзавец! А эти бляди, они у меня получат!
Не следовало ей так отзываться о Марише. И тем более не следовало пытаться вырвать у той клок волос.
Марише волос было не жалко, их у нее столько, что она дважды в месяц выстригала лишние у парикмахера. Но тут дело принципа. Поэтому, когда ревнивая подружка Артема попыталась вцепиться в Маришу, та отреагировала однозначно негативно и отпихнула противницу от себя. К сожалению, она не рассчитала своей силы, и девица буквально отлетела кубарем.
— Ах так? — удивилась она.
Затем она резко оттолкнулась от стены и стрелой устремилась к Ане. Аня взвизгнула и спряталась за спиной Мариши. И снова ревнивая девица отлетела от Мариши, словно мячик. Но на этот раз Мариша толкнула ее не так сильно, девица лишь попятилась и воззрилась на Артема.
— Что ты смотришь?! — возмущенно и против всякой логики обратилась она к нему. — Тебе нравится, что меня на твоих глазах унижают?
— Мариша, мне кажется, что вам лучше уйти, — пробормотал Артем. — Сейчас не самое подходящее время, чтобы выполнить твою просьбу.
Ревнивая девица услышала эти слова и разъярилась еще больше. Впрочем, связываться с подругами она теперь не решалась и выместила весь свой гнев на Артеме.
Темперамент у девицы был будьте нате, так что бедному Артему приходилось несладко. Он старательно уклонялся от своей любовницы, но несколько оплеух все же достигли своей цели. И прозвучали особенно смачно.
— Пошли отсюда скорей! — потянула Аня Маришу за руку. — Пусть сам разбирается со своей красоткой.
И подруги устремились вниз. Выскочив на улицу, они переглянулись и начали дружно хохотать.
— Нет, ты видела! — ржала Мариша. — Она приняла нас за любовниц Артема.
— Можно подумать, что этот хлюпик нужен кому-то, кроме нее, — смеялась в ответ Аня. — И даже драться за него с тобой собиралась.
Мариша помрачнела и потрогала свою прическу.
— Чуть все волосы мне не выдрала, — поморщилась она. — Странный, честно говоря, у Артема вкус. Я бы с такой мегерой и двух слов не сказала бы. А он, видишь ли, влюбился. Дурак!
— Точно дурак! — согласилась Аня.
И придя к такому дружному согласию, подруги направились к своей «девятке».
— Придется нам с тобой для добывания информации действовать традиционными путями, — сказала Мариша, запустив двигатель. — Поедем-ка мы с тобой в библиотеку. У меня, кажется, еще сохранился пропуск в читальные залы Публички.
Пропуск у Мариши и в самом деле сохранился. Но был просрочен больше чем на три года. Впрочем, этот недостаток Мариша живо исправила, внеся необходимые коррективы шариковой ручкой, купленной в ближайшем канцелярском магазинчике. Конечно, при внимательном осмотре пропуск не выдержал бы никакой критики.
Но девушкам снова повезло. Внимание дежурной на входе было приковано к какому-то обаятельному представителю мужской половины человечества. Так как в библиотеках эта половина представлена обычно либо полными развалинами, либо людьми сильно не от мира сего, то в обаятельного парня дежурная, которая, судя по макияжу и яркой кофточке, еще не окончательно поставила крест на своей личной жизни, вцепилась изо всех сил.
И на всех остальных посетителей обращала ровно ноль внимания. Она даже не поинтересовалась, почему это две девушки проходят в библиотеку по одному пропуску, к тому же порядком потрепанному и старого образца.
— Отлично, — сказала Мариша. — Первую преграду прошли. Теперь осталось уговорить тетку в читальном зале, что нам позарез нужны эти книги, и дело в шляпе.
Дежурной в зале исторической литературы была высокая худая мымра, к которой подруги даже не решились подойти со своим пропуском. Оглядевшись по сторонам, они увидели еще несколько работниц. Одна из них показалась им самой приветливой и понимающей. К ней подруги и направились. После недолгого объяснения милая девушка прониклась к посетительницам пониманием и согласилась не только принести книги по нужной теме, но еще и проследить, чтобы они дошли до них в кратчайший срок.
— Но сначала вы найдите мне карточки интересующих вас книг в каталоге, — сказала девушка.
И подруги отправились в каталог. К сожалению, карточки все стояли нанизанные на длинные металлические штыри. Просто вырывать карточки с показавшимися подругам интересными книгами было как-то неловко. Поэтому они ограничились тем, что просто переписали нужную информацию на листок бумаги. Вернувшись, они показали листок девушке.
Она в ответ дала им кучу зелененьких листочков-требований и велела заполнить.
— Вот морока-то! — пробормотала Мариша, заполняя то ли десятое, то ли двенадцатое требование.
— И не говори, — согласилась Аня.
Наконец подруги закончили свою работу и отдали требования с названиями книг девушке.
— Подождите меня тут, — сказала девушка и упорхнула.
Вернулась она минут через десять. В руках у нее был небольшой список.
— Вот посмотрите, — сказала она подругам. — Этих книг вы не получите. Их отправили в новое здание, и заказать их пока никак не возможно.
— А остальные? — с тревогой спросила Мариша, предчувствуя очередные проволочки.
— Остальные будут в зале к одиннадцати часам утра, — сказала девушка.
— Да вы что! — простонала Аня. — Нам нужно сегодня.
Она еще хотела добавить, что завтра, возможно, их в библиотеку по просроченному пропуску просто не пропустят. Так что книги их и не дождутся. Но вовремя воздержалась. И за дело взялась Мариша. Она отвела милую девушку к окошку и принялась втолковывать, что от этих книг прямо сейчас зависит жизнь целой семьи. По мере того как Мариша развивала тему, глаза у милой девушки становились все больше и больше, пока не сравнялись размером с кофейное блюдечко.
— Я посмотрю, что можно сделать! — пролепетала наконец она.
И исчезла. Обратно она вернулась минут через тридцать, когда вконец истомившиеся подруги уже подумывали о том, чтобы совершить разбойное нападение на здание библиотеки, раз добром им книги выдать не хотят.
— Я договорилась, — сказала запыхавшаяся девушка. — Ваши книги будут в зале через несколько минут.
Я вас позову.
И действительно, минут через десять внушительная стопка книг оказалась перед подругами. Теперь оставалось только изучить содержащуюся в них информацию, отсеять зерна от плевел и законспектировать все, что удастся найти о клане Клыковых.
Глава 8
Когда часа через три девушки вышли из библиотеки, головы их были полны самыми разнообразными сведениями о Русско-японской войне 1904 — 1905 годов. Начиная от боя бронепалубного крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» с японской эскадрой и кончая Цусимским сражением, в общем-то проигранным для русского флота, но зато положившим конец этой войне.
— Лучше бы я этих книг и не читала, — сказала Аня. — Мне теперь просто от злости плакать хочется.
Куда смотрели все эти контр-адмиралы и прочие шишки? Нужно было стянуть к побережью большие силы, раз уж затеяли эту войну. А у нас, как всегда, положились на куда кривая вывезет. А вот не вывезла. Проиграли мы японцам просто позорно.
— Да, войну мы проиграли, — вздохнула Мариша. — Но это дело давнее. Ничего уже не поправишь. А зато мы с тобой нашли упоминание о прадеде нашего Клыкова — Владимире Клыкове.
— Угу, — кивнула Аня, все еще не отошедшая от своего патриотического гнева. — Нашли. А что толку?
Никаким адмиралом он не был. Был офицером, служил на крейсере «Бедовый», который и сдался японцам 15 мая 1905 года. Позор, да и только! Не думаю, чтобы после плена его карьера пошла резко вверх.
— Да, — кивнула Мариша. — Повышения в чине ему от царской власти вряд ли удалось бы дождаться. Хорошо еще, что в тюрьму не посадили.
— Не понимаю, почему Олег что-то плел про милость императора к его предку, — сказала Аня.
— Не забывай, Олег был здорово пьян, когда нам это все рассказывал, — напомнила ей Мариша. — И к тому же, как мне кажется, он не слишком хорошо знает историю своего рода. Тетка его знает, а он не очень в ней шарит. Да если когда-то и знал, то давно свою память пропил.
— Но все равно мы недаром просидели столько времени в библиотеке. Теперь мы кое-что с тобой знаем про прадеда Клыкова, — сказала Аня. — Как думаешь, с этим можно уже идти к тетке Клаве?
Мариша нахмурилась.
— Сомневаюсь что-то, — пробормотала она. — Разве что у тетки Клавы есть своя версия случившегося того далекого дня 15 мая 1905 года, когда предок Олега и Андрея Клыковых сдался в плен японцам вместе с кораблем.
— Лучше не будем упоминать о том, что прадед Клыков сдался в плен японцам, — сказала Аня. — Как-то это не очень выглядит. Остальные экипажи предпочли затопить или взорвать свои крейсеры и эсминцы, лишь бы корабли не достались японцам, а «Бедовый» сдался в плен. Честно говоря, позор, да и только!
— Да, сначала послушаем, что она нам сама скажет, — кивнула Мариша.
И Мариша направилась к телефонному автомату. Разумеется, он не работал.
— Ладно, давай свою трубку, — вздохнула Мариша. — Позвоним по ней. Не разоришься?
Аня только рукой махнула. Мариша набрала номер телефона тети Клавы, полученный от Олега, и бодрым голосом протарахтела:
— Здравствуйте, это вас беспокоят из редакции журнала «Морская история». Не слышали про такой? Ничего удивительного, у нас вышло всего четыре номера. Но мы надеемся, что скоро наши тиражи увеличатся. И надеемся, что вы нам в этом поможете. Ведь Владимир Клыков приходится вам прадедом?
— Нет, — ответила женщина, впрочем, довольно доброжелательно. — Он не был моим прадедом.
— Не был? — разочарованно спросила у женщины Мариша.
— Он был моим двоюродным прадедом, — уточнила Маришина собеседница. — Впрочем, это длинная история. Сомневаюсь, что она подойдет для вашего журнала.
— Вы нам только расскажите про своего предка, а мы уж сами решим, подойдет или нет, — сказала Мариша. — И, конечно, в любом случае мы заплатим вам за беспокойство и за ваш рассказ.
— Да какое беспокойство! — воскликнула тетя Клава. — Приезжайте. Только предупреждаю, что вы будете разочарованы.
— Не будем, — заверила ее Мариша. — Нам сгодится любая история на морскую тематику.
— Ну что же, коли так, я могу рассказать вам историю моего предка, — согласилась тетя Клава. — Но заранее предупреждаю: ничего героического вы из нее не состряпаете.
И подруги отправились в гости к тете Клаве по тому адресу, который она им продиктовала. Жила тетя Клава в девятиэтажном доме, на третьем этаже. Подруги позвонили в обычную деревянную, обтянутую потрескавшимся дерматином дверь, и через минуту на пороге появилась очень даже средних лет женщина.
— Вы ко мне? — спросила она у девушек. — Из журнала?
Подруги дружно кивнули.
— Проходите, — сказала женщина.
Пройдя в дом, подруги разулись, надели мягкие тапочки, которые предложила им хозяйка, и только тут сообразили, что не знают имени хозяйки. То есть, конечно, имя они знали — Клава. Но как-то неудобно обращаться без отчества к женщине, которая была более чем вдвое старше подруг.
— Идемте со мной, — предложила им тетя Клава, приглашая в дом. — После вашего звонка я много думала.
И подобрала вам некоторые фотографии, которые, возможно, вас заинтересуют.
— Хм, — пробормотала Мариша, которая совершенно не представляла, как ей обращаться к хозяйке дома, не тетей Клавой же звать в самом деле! — Клавдия…. Э… Забыла ваше отчество, извините.
— Зовите меня просто Клавдией, — тут же откликнулась хозяйка. — Я не настолько старше вас, чтобы пользоваться отчеством.
На самом деле, говоря это, Клавдия себе нагло льстила. Ей было уже к шестидесяти. И хотя она очень следила за собой, но годы брали свое. Можно покрасить волосы, ногти на руках и тщательно замазать лицо тональным кремом. Можно даже подтянуть кожу на шее и висках, подкачать силиконом губы и даже подправить фигуру, но вот изменить глаза невозможно. Это были глаза старого и много повидавшего в жизни человека.
— Очень рада, что вы решили написать историю именно на эту тему. Сейчас мало кто интересуется стариной и людьми, которые жили много лет назад.
Говоря это, она усадила подруг в мягкие кресла, между которыми стоял журнальный столик. На его матовой поверхности были разбросаны старые, пожелтевшие от времени фотографии.
— Это родители моих дедушки и бабушки, — достала одну из фотографий Клавдия.
На фотографии была изображена благопристойная супружеская чета средних лет. Но мужчина, к разочарованию подруг, не производил впечатления военного моряка. Подруги переглянулись, не совсем понимая, какое отношение имеет этот человек к семье Клыковых.
— Извините, но от кого вы узнали про нашу семью? — спросила у подруг Клавдия.
— От вашего племянника Олега, — сказала Мариша.
— Он мне не совсем племянник, — покачала головой Клавдия.
— Как не племянник? — удивилась Мариша. — А почему он зовет вас в таком случае тетей Клавой?
— Видите ли, так сразу сложно вникнуть в отношения в нашей семье, — улыбнувшись, сказала Клавдия. — Но если у вас есть время, я могу вам рассказать. Думаю, что Олег вам не совсем верно все рассказал. Видите ли, он много пьет. И в голове у него часто путается. Так у вас есть свободное время?
Времени у подруг было как раз полно. И они с радостью согласились послушать рассказ Клавдии. И хорошо, что времени у них было много, а то бы они здорово раскаялись, соглашаясь. Потому что рассказ свой Клавдия начала издалека. С той поры, когда брат прадеда Олега и Андрея Клыковых еще служил на Дальнем Востоке.
Из слов Клавдии подруги узнали, что было два брата Клыковых и их сестра, тоже в девичестве Клыкова. Старший брат и незамужняя сестра жили в Петербурге. Старшему служить во флоте не позволяло здоровье. У него левая рука была чуть длинней правой. В принципе в жизни этот дефект предку никак не мешал. Но на флот его не взяли. Вот и отправился служить один младший брат. Судьба достаточно помотала его по всей стране, пока наконец не забросила на Дальний Восток.
— У меня сохранились письма моего предка, — говорила Клавдия. — На Дальний Восток он попал в 1898 году. То есть за шесть лет до начала Русско-японской войны. И сначала тон писем был очень бодрым. Нашего предка повысили в звании, он женился, у него родился ребенок. Офицерского жалованья плюс то, что он получал по процентным бумагам своего батюшки, хватало.
И в общем все у Владимира шло отлично, до тех пор пока не грянула война.
— Ваш прадед погиб? — спросила Аня, демонстрируя полную неосведомленность.
— Во-первых, я вам уже говорила, что он мне не прадед, — ответила Клавдия. — Я же вам говорю, их было трое. Владимир — он служил во флоте. Андрей — он жил в Петербурге. И Анна. Она жила вместе со своим старшим братом в Петербурге в его квартире. Так вот я происхожу по прямой линии от бабушки Анны.
— Но она же, вы говорите, была девицей? — удивилась Мариша.
— И жила со своим братом! — поддержала ее Аня.
— Но не всю же жизнь! Она жила с братом только до своего замужества, — рассердилась на бестактное замечание Клавдия. — Потом она вышла замуж за хорошего человека — дворянина Сергея Чудского, родила сына Николая. Вот от них и пошел наш род.
— Так ваша фамилия Чудская? — спросила у нее Мариша.
— Вовсе нет! — снова почему-то затрепыхалась Клавдия. — Я тоже вышла замуж. И сменила фамилию.
Она призадумалась.
— Если честно, то я меняла ее пять раз, — сказала она наконец. — Да, ровно пять раз. Сейчас я ношу фамилию моего третьего мужа — Соколова, но подумываю о том, чтобы взять фамилию своей прабабушки.
— Тогда бы вы уж брали ее девичью фамилию, — сказала Мариша. — Будет целый клан Клыковых.
— Клан? — удивилась Клавдия. — Какой же клан? Из нас осталось не так много. Вот, к примеру, Олег. Но он уже никогда не сможет жениться и родить ребенка. Совсем опустился. И много пьет. Кроме водки, его уже ничего в жизни не интересует. К тому же недавно в нашей семье случилось несчастье. Погиб Андрей. — И Клавдия открыла рот, чтобы повествовать историю трагической гибели Андрея Клыкова. Так как подруги уже слышали эту историю раз пять, не меньше, то они пришли в ужас. Мариша двинула локтем, уронила на пол чашку, которая почему-то не разбилась, и таким образом отвлекла внимание хозяйки от трагической гибели Андрея. Мысли Клавдии снова вернулись в нужное подругам русло.
— Так вот, Андрей мне не был братом, просто я привыкла считать его своим кузеном — это упрощало наши отношения, — продолжила рассказывать Клавдия. — Хотя, строго говоря, никаким братом он мне не был.