Кристина обняла мальчика за плечи и почувствовала, как он дрожит. Он сделал над собой усилие и улыбнулся ей.
– Хорошо, что вы мне об этом сказали, – проговорил он, – но я и так их не боялся. Просто мне не нравилось, как они шумят, мама тоже ненавидела их рев. Она обычно затыкала ватой уши, но это все равно не помогало.
– Ясно, но теперь об этом можно забыть, – успокоила его Кристина. – Иди собирай свои вещи, и пойдем знакомиться с Питером.
– Я отвезу вас, – сказал Майкл.
– Это будет замечательно, если, конечно, вас не затруднит.
Кристина догадалась, что ему хочется тоже внести свою лепту, пусть и маленькую.
Когда Дэвид убежал наверх, она проговорила:
– Он прелесть.
– На сколько вы его забираете?
– Пока вы не потребуете его вернуть, конечно. Во всяком случае, пока он не оправится от шока. На это понадобится некоторое время.
– Я думал, его может заинтересовать ферма, – застенчиво проговорил Майкл, и Кристина вдруг сообразила, что у него были свои планы на мальчика. Введенный в заблуждение собственными нелепыми теориями и полным неумением общаться с детьми, он все же хотел, чтобы мальчик был счастлив, хотел дать сыну все то, чего не хватало ему самому.
«Наверное, мне не стоит забирать его», – подумала Кристина и тут же напомнила себе, что нельзя спасать Майкла за счет благополучия ребенка.
– Дэвиду обязательно захочется все осмотреть, как только он немного обвыкнется, – сказала она. – Я отправлю его к вам вместе с Питером, и если у вас получится присмотреть за ними обоими, то это будет большим достижением, – пошутила она, и Майкл неожиданно улыбнулся.
– Все понятно, – проговорил он. – Вы делаете то, что, по вашему мнению, лучше для меня и для Дэвида. Что ж, я согласен.
Пока они ехали к «Четырем ивам», Кристина размышляла над тем, что, несмотря на свалившуюся на нее дополнительную ответственность, она скорее счастлива, чем встревожена. Дэвид замечательный мальчик, у него чудесные манеры, да и Питер обрадуется, когда у него появится товарищ для игр. «Молодежь должна общаться со сверстниками, – подумала она и вдруг рассмеялась, сообразив, насколько напыщенны ее рассуждения. – Я начинаю походить на миссис Поттон, – пришла она к выводу и представила, что сказала бы эта дама насчет последних событий. – Они решат, что я собралась за него замуж», – заключила она и громко хмыкнула.
– Что вас рассмешило? – спросил Майкл.
– Я думаю о том, что счастлива, – ответила Кристина. – Вы когда-нибудь ощущали нечто подобное?
– Никогда, – решительно проговорил Майкл.
В этот момент Дэвид посмотрел на Кристину, и по его взгляду можно было решить, будто он почти понимает отца. Было заметно, что быстрая езда нервирует мальчика. А один раз, когда Майкл ввел машину в крутой поворот, мальчик, не ожидавший такого маневра, в ужасе вцепился в край сиденья. «Бедный ребенок, просто комок нервов, – подумала Кристина. – Кроме того, его нужно откормить». Как выяснилось, Дэвид был на два месяца младше Питера, но на два дюйма выше его и при этом значительно худее.
При знакомстве мальчики отнеслись друг к другу почти равнодушно и после слов приветствия замерли в угрюмом молчании. Однако когда Кристина отправила их играть в сад, вскоре оттуда донеслись их звонкий смех и веселые голоса.
– С ним все будет в порядке, – сказала она Майклу. – Не беспокойтесь о нем.
– Не буду, – кивнул он. – Вы считаете, что мне не следует приезжать, чтобы повидать его… или вас?
– Ничего подобного, – возразила Кристина. – Я надеюсь, что вы будете приезжать, как только у вас появится время.
Майкл отошел от окна, прихрамывая, пересек комнату и остановился у камина.
– Зачем вы для меня все это делаете? – спросил он.
– Разве для вас? – уклонилась от прямого ответа Кристина. – Мне казалось, я делаю это для Дэвида.
– Я боюсь.
– Чего?
– Все происходит слишком быстро для меня. Если бы не война, я, наверное, сел бы в поезд и отправился бы в Тимбукту или куда-нибудь еще, где я чувствовал бы себя в безопасности.
Кристина улыбнулась.
– Не очень-то лестный отзыв о моих стараниях.
– Вы же понимаете, что я имел в виду совсем не это. Проклятье, если хотите знать правду, то я боюсь, что будет больно.
– Знаю, что вы этого боитесь, но я не причиню вам боль, Майкл, во всяком случае, в том, что зависит от меня.
Он опять пересек комнату и встал рядом с Кристиной.
– То есть вы хотите сказать, что со временем вы… – Он замолчал, повернул голову и посмотрел на нее.
Неожиданно ее сердце учащенно забилось.
– Не знаю, слишком все быстро, пожалуйста, не спрашивайте меня.
– Понятно, – коротко произнес Майкл и вдруг одной рукой обхватил Кристину за плечи и притянул к себе, а другой прижал ее голову к своему плечу и припал к ее губам в страстном поцелуе. Кристина, у которой перехватило дыхание, даже не сделала попытки сопротивляться. Сначала ее охватило смущение, но в следующее мгновение оно уступило место удивительному бесстрашию. Майкл целовал ее жадно, как человек, которого долго морили голодом. Неожиданно он отстранил ее от себя. Кристина закачалась и ухватилась за спинку стула, чтобы не упасть, а потом устремила взгляд на Майкла.
Тот стоял неподвижно, но его глаза сияли. Казалось, в нем вспыхнул внутренний свет.
– Простите, – наконец нарушил он молчание. – Я ничего не мог поделать.
Прежде чем Кристина придумала, что ответить, он доковылял до двери и ушел.
Она довольно долго стояла у окна, прижав руки к пылающим щекам, и ощущала на губах вкус его губ…
Семья восприняла появление гостя философски. Кристина рассказала Дональду и Элизабет правду о Дэвиде, отлично понимая, что история обязательно станет предметом пересудов в деревне – это лишь вопрос времени. Реакция оказалась именно такой, какую она и ожидала.
– Бедняжечка! – воскликнула Элизабет, и ее глаза наполнились слезами.
Дональд же мрачно произнес:
– Что еще можно было ожидать от Майкла Фарли. Хорошо еще, что он присылал мне фрукты, когда я болел.
– Вы не против того, чтобы Дэвид пожил у нас? – спросила Кристина.
– Конечно, нет, – хором ответили оба.
Кристина решила поселить Дэвида в соседней комнате, в крохотной гардеробной, которая соединялась дверью с ее спальней – она опасалась, что по ночам мальчик будет беспокойно спать. Она занималась обустройством комнатки, когда услышала, что ее зовут по имени, и, выйдя на лестницу и перегнувшись через перила, увидела внизу миссис Бейкуэлл.
– Можно подняться? – спросила Люси Бейкуэлл.
– Не надо, я спущусь, – ответила Кристина. – Я почти закончила.
Она сняла фартук, расчесала волосы и припудрилась.
– Как я рада, что вы зашли навестить нас, – сказала она, сбежав вниз. – Вы уже целых три дня у нас не были.
– Дела, дорогая, – объяснила свое отсутствие миссис Бейкуэлл. – Я слышала, у вас новый жилец.
– Так и знала, что слухи распространятся очень быстро, – рассмеялась Кристина. – Кто вам рассказал?
– Миссис Поттон. Я только что встретила ее на улице. Это объясняет то, что случилось несколько часов назад.
– А что случилось? – полюбопытствовала Кристина.
Миссис Бейкуэлл засмеялась.
– Давай пройдем в гостиную, – предложила она. – Эта часть истории предназначена только для твоих ушей. – Она взяла Кристину под руку. – Прежде чем я расскажу тебе, – продолжала она, – я сообщу тебе печальную новость, хотя сомневаюсь, что ты сильно расстроишься.
– В чем дело? – всполошилась Кристина.
– Сегодня рано утром у Маргарет Стабингтон случился удар. Джордж еще не может определить, насколько это серьезно. Послали за специалистом в Лондон.
– Вы думаете, она уже не поправится?
– Трудно сказать. Как бы то ни было, это начало конца. У нее всю жизнь было крепкое здоровье, так что жаловаться не на что. Хотя со смертью Маргарет Стабингтон уйдет последний представитель этого поколения в нашей деревне. Сначала твой отец, потом полковник Дингл, теперь Маргарет. «Старый порядок вещей уходит»[16]. Думаю, сейчас, когда Парк перестанет быть объектом номер один для всеобщего обсуждения, все внимание будет переключено на Манор.
В словах миссис Бейкуэлл звучал намек. Кристина почувствовала, что краснеет.
– Что вы имеете в виду? – спросила она.
– Я расскажу тебе свою историю, – ответила Люси. – Мой муж встретился с Майклом Фарли, когда тот несколько часов назад отъезжал от твоего дома. Зная о том, что маленький мальчик в Маноре неважно себя чувствует, он остановил его и стал расспрашивать: «Как ваш сын, Фарли?» Майкл Фарли невидящим взглядом уставился на Джорджа – он выглядел пьяным, хотя было очевидно, что он не пил ни капли, – и произнес: «Она замечательная! Господи, какая же она замечательная!»
Кристина от души рассмеялась.
– Какая смешная история! – воскликнула она.
– Верно, – согласилась Люси Бейкуэлл. – И не беспокойся из-за Джорджа. Тебе известно, что он молчун, когда дело касается сплетен, – конечно, мне он рассказывает, но только часть из того, что слышит. Как бы то ни было, дорогая детка, можешь представить, как я рада.
Кристина от души рассмеялась.
– Какая смешная история! – воскликнула она.
– Верно, – согласилась Люси Бейкуэлл. – И не беспокойся из-за Джорджа. Тебе известно, что он молчун, когда дело касается сплетен, – конечно, мне он рассказывает, но только часть из того, что слышит. Как бы то ни было, дорогая детка, можешь представить, как я рада.
– Но радоваться не из-за чего, – поспешно возразила Кристина.
– Ты уверена? – спросила Люси Бейкуэлл.
– Во всяком случае, пока. Ах, миссис Бейкуэлл, не думайте, что я все усложняю. Вам же известно, что я бы вам первой рассказала, но я просто не знаю, что думать и что чувствовать. Видите ли, сначала Майкл показался мне ужасным.
Миссис Бейкуэлл поцеловала Кристину.
– Дорогая, я все понимаю, и не надо мне ничего рассказывать. Но есть одно, что может сделать меня по-настоящему счастливой, – это увидеть тебя замужней дамой, которая в комфорте и безопасности живет в собственном доме, и если этим домом будет Манор, то для меня это станет наивысшей радостью.
– Даже с Майклом Фарли? – спросила Кристина.
Миссис Бейкуэлл кивнула.
– Даже с Майклом Фарли. Женщина, тем более опытная, способна сделать что угодно с мужчиной, который ее любит. А у тебя, Кристина, опыт есть, и если он любит тебя… – Люси Бейкуэлл помолчала, а потом тихо добавила: – и если ты любишь его…
– Я еще не знаю, – грустно проговорила Кристина. – Я не знаю, что я чувствую. Все случилось очень быстро, хотя неизбежно к этому шло.
– Так часто бывает, – сказала миссис Бейкуэлл. – Помню, когда я познакомилась с Джорджем, я даже не восприняла его всерьез. Меня всегда учили относить врачей, адвокатов и прочих специалистов подобного рода к низшим формам жизни, точнее, если честно, считать их ниже себя. Думаю, я к Джорджу отнеслась свысока. А потом у меня что-то случилось с рукой. Он регулярно меня навещал, и однажды я абсолютно четко поняла, что он для меня – единственный мужчина на земле. И он ничего не сделал для того, чтобы я это почувствовала, – Джордж всегда держался со мной скромно и уважительно и не делал никаких авансов. – Миссис Бейкуэлл коротко рассмеялась. – Вынуждена признаться, дорогая, что авансы пришлось делать мне.
– И с тех пор вы сказочно счастливы, – заметила Кристина.
– Нет таких слов, чтобы описать, как мы счастливы, – сказала миссис Бейкуэлл. – Но не думай, что мне не пришлось трудиться ради этого. Семейная жизнь не бывает гладкой и спокойной от алтаря до могилы. А если все же такое случается, то сразу возникает подозрение, что супруги скоро наскучат друг другу. Я подлаживалась под Джорджа, а Джордж – под меня. Скажу тебе честно, именно женщина вынуждена больше приспосабливаться. Но нельзя допускать, естественно, чтобы мужчина об этом знал. Он не должен ни на секунду усомниться в том, что он – ось, вокруг которой вращается жизнь семьи. Хотя на самом деле этой осью является женщина.
– Но доктором Бейкуэллом легко управлять, – вздохнула Кристина.
– Ты в этом уверена? – усмехнулась миссис Бейкуэлл. – Моя дорогая, на свете еще не рождался больший упрямец. Просто каждая женщина думает, что ей тяжелее других, и каждая женщина празднует свои маленькие победы. Женщины, которые не стремятся к этим победам и не достигают их, встречают Рождество в одиночестве.
– Вы дали мне пищу для размышлений, – сказала Кристина. – И в то же время я боюсь…
– Стать несчастной?
– Потерпеть неудачу, – поправила ее Кристина.
Позже, вечером, она задумалась об этих словах. А ведь и правда, именно этого она боится больше всего – быть опозоренной, как это уже однажды случилось с ней, видеть, как жизнь, сулившая столько радостей, медленно деградирует, становится убогой, гадкой и разрушает душу. Хотя можно ли сравнивать прошлое с настоящим? С Гарри она была молодой и доверчивой, она смотрела ему в рот и не сомневалась, что он поведет ее правильной дорогой и защитит. С Майклом все по-другому. Теперь именно она должна вести его и защищать от самого себя, возможно, даже внушать ему мысль стать иным человеком.
Кристина собиралась лечь в кровать, когда услышала, что звонит телефон. Она знала, кто это, еще до того, как сняла трубку.
– Уже поздно. Я боялся, что разбужу вас, – сказал Майкл.
– А я надеялась, что вы позвоните.
– А сами не могли мне позвонить?
– Не хотела вас беспокоить.
Майкл рассмеялся.
– Я уже час сижу у проклятого аппарата и борюсь с собой, чтобы не поднять трубку.
– Думаю, вполне естественно, что вам хочется узнать, как поживает Дэвид, – с наигранной беспечностью проговорила Кристина, пытаясь скрыть внезапно охватившие ее чувства.
– Так как он?
– Он плотно поужинал и лег спать вполне довольным. Кстати, Майкл, это было так трогательно – он брал масло по крохотному кусочку, и в конце концов я велела ему съесть столько, сколько он может, потому что так надо для здоровья. Он изумленно посмотрел на меня и сказал: «Ой, но мне нельзя есть больше, чем мне положено по пайку». Не знаю почему, но я ужасно расстроилась. Вам не кажется, что его недокармливали?
– Если к его питанию имел отношение его дядька, то наверняка, – мрачно произнес Майкл и добавил: – Что, по-вашему, я должен чувствовать, когда вы рассказываете мне такое?
– Я надеялась, что это подтолкнет вас к тому, чтобы завтра прислать нам масла с вашей домашней фермы.
– Вы же знаете, что вам могут доставить любое количество масла, сколько вам нужно. – Он помолчал, а потом чуть ли не робко спросил: – А обо мне мальчик что-нибудь говорил?
– Сказал, что надеется, что вы заедете завтра, – солгала Кристина.
– В котором часу мы с ним можем увидеться?
Кристина знала, что Майклу приятно это услышать, однако ее ужасало, насколько он раним. «Он хочет, чтобы его любили, – думала она, – и так как он хочет этого очень сильно, он инстинктивно выставляет перед собой щит, чтобы спрятать свои чувства, и это, естественно, отталкивает людей и вызывает у них подозрения».
– Лучше приехать к обеду, – ответила она. – Мы не должны мешать вашей работе утром.
– В последнюю неделю я почти не работаю, – усмехнулся Майкл, – а в результате все счастливы и нет никаких проблем.
– Отлично, потому что я хочу, чтобы вы на день-два взяли выходной и отвезли нас на реку. Теперь вы не сможете сказать, что у вас на первом месте работа для фронта.
Кристина чувствовала, что они разговаривают только ради того, чтобы не молчать. После секундной паузы Майкл тихо, так, что она едва расслышала, спросил:
– Вы на меня не сердитесь?
– Конечно, нет.
– А я боялся. И все равно сегодня я был счастлив впервые в жизни.
Кристина вспомнила его слова, сказанные доктору Бейкуэллу, и улыбнулась.
– Спокойной ночи, Майкл.
– Вам пора идти? Ну, то есть можно я заеду сейчас, чтобы увидеться с вами?
– Вы представляете, что скажут в деревне?
– Никто ничего не узнает.
– Узнают. В Грин-Энде даже у стен есть уши и языки.
– Позвольте мне приехать.
– Нет, Майкл, я иду спать. Кроме того, может проснуться Дэвид, и мне придется его успокаивать.
Майкл помолчал, а потом сказал:
– Теперь я в состоянии представить, что однажды наступит день, когда я буду ревновать вас к своему сыну – вы уделяете ему слишком много внимания.
– Ему и нужно много внимания, – твердо проговорила Кристина, – очень много. Кстати, Майкл, вы должны быть ласковым с ним и в его присутствии.
– Это еще один метод исправления меня?
Кристина рассмеялась.
– Да, еще один, и вы не смеете им пренебрегать.
– Вы правы, не смею. Спокойной ночи, Кристина.
– Спокойной ночи, Майкл.
– Спокойной ночи, моя дорогая. – Слова были сказаны тихо, как вздох.
Кристина мгновение поколебалась и очень осторожно повесила трубку.
Глава 17
Кристина проснулась от неприятного ощущения, что в комнате кто-то есть. Открыв глаза, она увидела, что Элизабет уже раздвинула шторы и, сидя на приоконной скамье, выжидательно смотрит на тетку. Было ясно, что девушка сгорает от нетерпения.
– Привет, Элизабет, – сказала Кристина, просыпаясь полностью. – Что-то случилось?
Элизабет встала со скамьи и присела на край кровати.
– С детьми все в порядке, если вы это имеете в виду, – ответила она. – Но я хотела спросить у вас совета. Я проснулась давным-давно и думала, что утро никогда не наступит.
– Сколько времени?
– Около семи.
Кристина взбила подушку, села, привалилась к изголовью и откинула со лба волосы.
– Ну, рассказывай.
В бледном утреннем свете Элизабет выглядела удивительно красивой. Она была полна свежести и бодрости, и Кристина опять вспомнила себя в том же возрасте. Надо быть семнадцатилетней, чтобы вот так выглядеть по утрам после бессонной ночи – сияющей и без единой морщинки, полной надежд и предвкушения, что новый день принесет радость и новые приключения.
– Что тебя беспокоит? – подавив зевок, спросила Кристина, так как девушка молчала.