— Легко, — спокойно сказал Трощинский-два. — Прямо дома, на кухне, за обедом. С соседней крыши — шлеп! — и ты мордой в борще.
— Пошел ты! — по лицу Локтева было видно, что нарисованная Трощинским картинка вполне реальна.
— И все-таки что с Гуськовым? — вернулся к главной теме Стрельцов-один. — И Шипулин ваш где? И Геша, машина…
— Капитан, — вдруг тихо позвал Парус. — Надо их… убрать отсюда.
— Само собой, Яша. — Стрельцов-первый и его дубль переглянулись, а затем одновременно посмотрели в сторону незаконченной стройки на нечетной стороне бульвара. Теперь стройка превратилась в заваленный обломками и залитый вязкой грязью пустырь. На краю увяз в грязи микроавтобус неопределенной марки. Сверху его придавило бетонной плитой рухнувшего забора, а задние дверцы у машины отвалились. Вот в этот импровизированный склеп Трощинские, Локтев и Парус и перенесли тела погибших товарищей.
— А ваш Геша жив? — вернувшись к капитанам и Водолею, спросил Локтев. — Кедровкой обещал в субботу угостить.
— Не знаю, — Стрельцов-один пожал плечами. — Наш где-то потерялся. Вместе с машиной. А ваш?
— Такое дело, — второй Стрельцов вдруг замялся и взял первого под локоть: — должен тебе кое-что сказать. Это касается семьи. Твоей семьи.
«Старый» капитан заметно напрягся. Видимо, понял, что ничего хорошего не услышит. Водолей догадался, о чем собирается поведать дубль своему «исходнику». Парус говорил, что семья капитана погибла. Видимо, эту весть и хотел донести Стрельцов-два до «первоисточника».
Слышать еще и это было выше душевных сил Водолея. Он выразительно посмотрел на Локтева и направился к Трощинским и Парусу. Старший лейтенант двинулся за ним.
— Алло, стрелки, вы живы? — Из-за ближайшей груды металла, в прошлом небольшого автобуса, выглянул Павел. — Чего вы тут застряли? Тучи не видите?! Ого, как вас много! Почкуетесь?
— Отставить юмор, — приказал Локтев. — Беда у нас.
— У всех беда, — Павел повертел головой. — Какого черта вы стрельбу устроили? Весь народ распугали.
— Мазаю спасибо скажи. Хоть и далеко отсюда этот сукин сын, а дело его живет и побеждает. Мы чуть самих себя не угробили.
— Вижу, — Павел приблизился и с любопытством посмотрел на Трощинских, а потом на Стрельцовых. — Странная встреча. Особенно учитывая обстоятельства.
Он перевел взгляд на Водолея.
— Тоже так думаю, — сказал Володя.
— А я думаю, по нынешним временам нормальная встреча, — возразил Локтев. — Сегодня, наоборот, странно будет, если что-то как обычно пойдет. Могу на литряк поспорить, что на всех рулетках сегодня сплошные «зеро» выпадают, к финишам все ноздря в ноздрю приходят, а в «блэк-джек» у всех «очко».
— Не думаю, — сказал Трощинский-один.
— Если б все так было, не хоронили бы никого сейчас в автобусе, — закончил его мысль Трощинский-два.
— Как скажете, — Локтев махнул рукой. — Литряка все равно ни у кого нет.
— Восемь жидких унций устроит? — Павел вынул из-за пазухи небольшую плоскую фляжку.
— Только все не проглоти, как обычно, — предупредил Трощинский-первый.
— Не один, — добавил второй.
— Спелись все-таки, — Локтев усмехнулся. — Глотну культурно, не бздите, Тролли.
— Тучи… — напомнил Павел. — «Цигель ай лю-лю!» Что там наши два капитана зависли?
— Не лезь к ним, — сказал Локтев. — Пусть переговорят. Успеем.
— Полчаса у нас от силы. А еще надо народ собрать.
— Ну, так иди, собирай! Ты ж у нас главный агитатор. Или чего, тебе, как наперсточнику, подставные нужны?
— В точку, лейтенант, — Павел отнял у Локтева фляжку. — Идем. И остальные господа офицеры, прошу за мной. Володя…
— Я к метро пойду, — решил Водолей. — Оттуда на тебя народ погоню.
— Отлично. — Павлу явно не понравилось, что Водолей опять сам придумал себе миссию, но вида он не подал. — Идете?
Он обернулся к Трощинским. Те синхронно кивнули.
— А лейтенант… э-э… Парус?
Парус, повесив голову, стоял перед «саркофагом», спиной к товарищам, и не реагировал даже на свою фамилию.
— Он позже подтянется, — решил вместо Паруса Локтев. — С капитанами придет.
— Лады, идем! — Павел все-таки нашел повод оставить за собой последнее слово. Уже на ходу он обернулся в сторону Водолея и прицелился в него пальцем: — Володя, помни про тучи. Полчаса тебе, не больше. Не уложишься — бросай все и беги к нам.
Водолей не стал ничего отвечать. Только махнул рукой.
«Пусть последнее слово останется за Павлом. А иначе он не успокоится и потратит еще несколько драгоценных минут на это глупое самоутверждение. Лидер хренов».
Миссия Водолея чуть не сорвалась, едва начавшись. Когда он добрался до ближайшего входа в метро, тучи окончательно затянули небо и начали сгущаться, с каждой минутой проседая все ниже. Молнии проскакивали пока мелкие и нечасто, но громыхало от души. И ветер усилился. А поскольку Володя шел теперь против ветра, этот факт существенно замедлил его продвижение.
С другой стороны, ухудшение погоды сыграло Водолею на руку. Народ сам, без его агитации, устремился в сторону нового митинга. Почему не обратно в метро? Это Володя понял чуть позже, когда из коротких реплик попавшихся навстречу людей выяснил, что у народа есть три причины двигаться в сторону митингующих. Первая — по ветру. Вторая была гораздо серьезнее — в метро появилась вода. Пока лишь на путях, между обесточенными рельсами, и прибывала она медленно, однако даже самым ярым оптимистам сразу стало понятно, что метро теперь не укрытие, а ловушка. И, наконец, третьей причиной стала неистребимая надежда на чудо. Слухи о том, что организаторы митинга имеют план, а главное — возможности эвакуации, разлетелись по толпе со скоростью пули.
Володя все-таки добрался до метро, заглянул в вестибюль, а затем даже спустился на станцию. Навстречу ему попались только несколько человек, неспособных передвигаться слишком быстро. А внизу он не увидел и не услышал вообще никого.
Водолею тоже не сильно захотелось задерживаться внизу. Спасать тут было некого, да и разглядеть в кромешной темноте, как там дела с водой, было нереально. Для чистоты эксперимента он по стеночке все-таки подошел примерно к краю платформы и прислушался.
Характерный плеск он услышал, а еще он услышал монотонный гул. Он напоминал отзвук приближающегося поезда или… гул все той же воды, только текущей в трубе под напором. Вполне возможно, вода размыла какие-то преграды и начала прибывать гораздо быстрее, чем раньше.
Володя поспешил вернуться к лестнице, но спешка привела к падению, ушибленной коленке и новому всплеску отрицательных эмоций.
Сначала Водолею показалось, что кто-то схватил его за щиколотку. Но потом Володя сообразил, что просто запнулся. Он пошарил рукой и нащупал препятствие. Это был человек. Обмякший и холодный. Водолей вскочил и снова ринулся к лестнице, но запнулся вновь. А затем еще и еще. Люди лежали повсюду. Задохнулись они в жуткой давке или их затоптали, теперь не имело значения. Спасительное для других метро стало для них последним пристанищем.
«Вот и четвертая причина, чтобы не возвращаться сюда, — решил для себя Водолей. — Тоже весомая. Уж повесомее встречного ветра — точно».
Выбравшись наверх, Володя первым делом поднял взгляд к небу. Тучи просели, казалось, до высоты птичьего полета. Того и гляди рухнут на землю без всякого дождя или снега. И молнии теперь били чаще, а громовые раскаты звучали, как близкие пушечные выстрелы. От них сотрясались внутренности и закладывало уши.
Володя оглянулся по сторонам. Народу на бульваре оставалось много, и теперь все поголовно двигались с посильной скоростью в направлении затона. Володя проследил за толпой. Две трети людей тормозили на перекрестке. Остальные брели дальше, в основном уходили направо по Таллиннской.
Что ж, результат выглядел неплохо, да и трудозатраты вполне устроили Водолея. Миссия была выполнена без малейшего Володиного участия. Теперь он мог возвращаться. Пока не накрыло.
Водолей еще раз поднял взгляд к черному небу. Сквозь тучи почти не пробивался даже вездесущий свет аномального сияния. Еще немного, и на улице могло стать темно, как в обесточенном метро. А это значило, что придется снова спотыкаться. Хочешь — не хочешь.
Володя покачал головой.
«Лучше бы до этого момента соединиться с товарищами офицерами и агитаторами-навигаторами».
Он сделал шаг из вестибюля, и вдруг у него на шее повисла живая гиря. Мягкая, приятных форм и тоненько попискивающая. Водолей не ожидал ничего подобного, поэтому едва не рухнул ничком. Хорошо, что его поддержал какой-то прохожий.
Водолей ухватил живую «гирю» за плечи и чуть отстранил. С близкого расстояния рассмотреть ее удалось легко, несмотря на сумерки. И поддержавшего прохожего Володя разглядел без труда. Как раз шарахнула очередная молния, так что подсветки стало хоть отбавляй. Разглядел и не поверил своим глазам. Ни в первом, ни во втором случае. Дело попахивало мистикой. Впрочем, что тут удивительного? Разве дублирование реальности не попахивало тем же?
Дело в том, что на шее у Водолея висела его обожаемая секретарша Рита, а рядом стоял системный администратор фирмы Григорий. Целый и невредимый. На лице у Гриши не наблюдалось ни малейших признаков жесткого контакта со столом. Впрочем, в отчужденной реальности ничего такого и не происходило. В тот момент, когда Гришин двойник отважно защищал босса от «людей в черном», этот Григорий двигался пешим порядком в направлении офиса от станции метро «Войковская». Получается, добрался успешно, притопал на работу до того, как начались проблемы, не застрял нигде.
— Но таких совпадений не бывает! — выпалил Водолей, стараясь попасть в звуковую паузу между громовыми раскатами, и оторопело уставился на бывших сотрудников. — Сегодня действительно какой-то день невероятностей! Сначала случается то, чего в принципе не может случиться, а потом совпадения друг к другу липнут, как намагниченные!
— Так ведь и день особый! — сказал Гриша. — Последний день перед Апокалипсисом! Завтра всем кирдык.
Ему между фразами тоже пришлось сделать театральную паузу, чтобы слова не утонули в очередном ударе грома. Весь разговор дальше так и пошел. Короткая реплика, пауза, гром, снова реплика.
— Типун тебе… — Водолей махнул рукой. — Просто какой-то сон наяву!
— Ой, я тоже так подумала, — Рита отцепилась от шеи и прижалась к плечу Водолея. — А разве не так? Владимир Михайлович, разве это не сон?
— К сожалению, нет.
— Слишком натурально все, — добавил Гриша.
— Еще как! А теперь рассказывайте, как вы здесь очутились? И кого еще мне «случайно» ждать? Йозефа, Софью, Люсю? Черта лысого?
— А чего рассказывать? — Гриша почесал в затылке под собранными в хвост волосами. — Когда этот фоллаут начался, мы побежали в метро, а там… поток. Толпа внесла в вагон. Мы даже не поняли, в какую сторону едем.
— По зеленой ветке, — уточнил Водолей. — А здесь-то вы как оказались? Это ж с пересадкой, а то и с двумя.
— С одной, на «Театральной», — Гриша кивнул. — Я ж говорю, куда толпа несла, туда и двигались. Вышли здесь, дальше-то поезд не пошел. Двинули наверх, а там полный пердимонокль. Летает все. Ну, мы назад, и застряли. Чуть не задохнулись. Потом кто-то народ возбудил, и опять пошла движуха. Сначала по пикселю в минуту, а потом через три ступеньки, все наверх. Мы тоже. Вышли и обомлели.
— Ты вообще столбом встал, — заметила Рита. — Глаза стеклянные, челюсть до пупа, и все бормотал «зона… зона».
— Не «зона-зона», а Зона! — многозначительно заявил Гриша и округлил глаза. — Тебе не понять, твоя зона — «Симсы».
— В общем, заблудились мы, Владимир Михайлович, представляете? — перехватила нить разговора Рита. — Вот прямо здесь, у метро, и заблудились. Даже потерялись. Пока наш виртуальный сталкер привыкал к реальной «Зоне», я тупо пошла куда глаза глядели и заблудилась.
Рита похлопала глазками и виновато улыбнулась. Очень мило получилось. И очень ненатурально. Впрочем, Рите это было простительно.
— Я ведь потом тебя нашел, — подсказал Гриша.
— Ага, когда стрельба началась, и я сама обратно к метро рванула.
— Нет, ну нашел же!
— Ой, ну нашел, нашел, — смилостивилась Рита.
— А говоришь виртуальный, — Гриша обиженно хмыкнул. — Ты даже не представляешь, какой я реальный бываю.
— Покажешь еще, — Рита взглядом указала на руины. — Пока твой Интернет снова заработает, пока компьютеры починят… много будет свободного времени.
— Это да, — Гриша тоже перевел взгляд на ближайшие развалины и замер. — Это мы круто попали. Как в «Агрессоре»: сразу в центр Зоны и без оружия. Сразу и без! Круто!
— Я же говорю — виртуальный, — негромко, чтобы услышал только Водолей, сказала Рита и покрутила пальцем у виска. — Как будет жить дальше… ой, даже не знаю. Он ведь, кроме компов, ни в чем не разбирается и ничего не умеет.
— Научим, — пообещал Володя. — Выживет.
— С вами — да, не сомневаюсь, — Рита снова прижалась Водолею к груди и всхлипнула. — Я так рада!
— И все-таки странно, Ритуля, все сложилось, — Водолей погладил ее по голове и недоверчиво хмыкнул. — Как в кино. В индийском. Ты успокойся, все будет хорошо. Я точно знаю.
— Да-да, я сейчас, — Рита достала платок и на секунду отвернулась.
— А теперь честно, как вы меня нашли? Не случайно же, на самом-то деле!
— Случайно! — Рита смахнула предательские слезинки и снова повернулась к Володе. — Нет, серьезно! А как реально мы вас искали бы? Не с собаками же!
— Реально… — Водолей на миг завис, а затем вздохнул. — Ладно, сдаюсь. Реально никак.
— Я же говорю, думала все, одна осталась! — снова затараторила Рита. — Испугалась страшно. Тут еще стрелять начали. Вон там, на перекрестке. Вы не оттуда пришли? Нет? Да? Вы тоже слышали стрельбу?
— Даже видел.
— Ой, у меня вообще сердце в пятки! Хотела убежать, а потом думаю — куда? Темно кругом стало.
— А тут я, — напомнил Гриша.
— А тут ты, как живой, — Рита устало вздохнула. — А потом вы, Владимир Михайлович, идете. И я сразу к вам. От стрельбы подальше.
— Стреляли-то недолго, — заметил Гриша. — Я тоже все видел. Потом помирились. Близнецы оказались. Вон там они… опять митингуют.
— Туда нам и надо, — Водолей взял Риту под локоток и кивнул Грише. — Держись за меня. Прям цепляйся и не отпускай.
— Зачем?
— Долго объяснять. Делай, что говорю, если выжить хочешь.
— «Эвона как», — Гриша усмехнулся. — О’кей, босс. За куртку можно?
— Можно.
Ветер заставил почти бежать, что в наступивших сумерках было не лучшим вариантом передвижения, но Водолей и новые спутники добрались до перекрестка без происшествий. Павел к тому времени как раз закончил толкать очередную пламенную речь и начал выстраивать народ в подобие плотной колонны. Водолей сумел разглядеть одного из Стрельцовых и Локтева, которые выстраивали хвост колонны.
— Что решили?! — крикнул Водолей, пробившись к Локтеву.
— Решили, что идем к стадиону! — ответил офицер. — Там широко, поместятся все! И завалов там мало, да и в Новом мире будет удобно выныривать, почти незаметно.
— Стадион на берегу, — с сомнением сказал, а вернее, прокричал (громыхало уже почти без пауз) Стрельцов. — Слева и справа открытое место. Если что, негде спрятаться!
— Все получится! — крикнул Локтев. — Главное, чтобы сразу же бросались врассыпную, терялись среди построек, а не торчали на берегу.
Стрельцов не ответил, только махнул рукой. Мол, делайте, как знаете. До Водолея вдруг дошло. Это был Стрельцов номер один, и переходить вместе со всеми он не собирался. И не только он.
Водолей обернулся и понял, что позади него толпится предостаточно народа, который слышал агитационную речь Павла, но не спешил присоединяться к эвакуационной колонне. А между уходящими и решившими остаться, как три бакена, торчали Локтев, Стрельцов и Трощинский, видимо, тоже «оригинальный». Но Локтев обозначал край колонны уходящих, а Стрельцов и Трощинский стояли в первом ряду решивших остаться.
Что ж, в принципе, Водолею была ясна суть сомнений этих людей. Он и сам понимал, что Павел взял на себя слишком много, что все не настолько просто, возможности навигаторов небезграничны, и вообще они никогда не переводили столько народа. Оптимально было бы перевезти людей на транспорте, но где его взять и как развернуться, когда кругом обломки. Работало бы метро… но его топит, поезда встали. В общем, шансы у пешей колонны выглядели так себе, десять к одному, это в лучшем случае. Вот поэтому народ и разделился, хотя все теперь были в курсе темы о навигаторах и копировании реальности, и всех мало утешал тот факт, что в копии человечество в целом, и они в частности, будет жить дальше. Здесь-то они умрут! Народ сделал вывод, что его кинули, причем неясно, за какие прегрешения, народ был обижен и возмущен, но… все-таки он разделился. На прорыв решились идти далеко не все.
Павел наверняка понимал все не хуже Водолея, но это понимание не внесло в его план никаких изменений. Лимит времени на агитацию был исчерпан. На это недвусмысленно намекали готовые прорваться ледяным дождем или снегом тучи, а также порывы ветра и ощутимая дрожь асфальта под ногами.
Толком так и не приняв законченных очертаний, колонна начала медленно двигаться в сторону стадиона. Хвост при этом существенно отстал. Несмотря на все организационные усилия Локтева и его товарищей из Старого мира.
Водолей пристроил Риту и Гришу в хвосте колонны, а сам обернулся к Стрельцову-первому.
— Вы остаетесь?! — спросил он прямо.
— Да! — Стрельцов махнул рукой. — Ваши там, в голове колонны, с Горбатовым!
«Вот еще одна моральная проблема, — подумалось Водолею. — У «наших» Стрельцова и Трощинского. Как можно уйти от себя самих, глядя обреченным исходникам в глаза? Ведь и те и другие отлично понимают, что выжить здесь будет очень непросто. Почти нет шансов. А еще возникает вопрос, как быть с Парусом? Он в легком трансе и сам не может принять решение, но ведь очевидно, что это его реальный шанс — заменить Паруса-два в Новом мире. Если никто о подмене не проболтается, у Паруса не будет никаких проблем. Интересно, они подумали о таком варианте?»