жиданно в борьбу решил вступить Вадим Булавинов, но в ту пору было непонятно, на чьей стороне он на-
ходится и чьи силы представляет.
Я стала четвертой в этом списке. За моей спиной
была узнаваемость и, надеюсь, уважение жителей
области, а еще к тому времени я уже три года была
депутатом областного законодательного собрания
и знала ситуацию в области не только как журналист.
У меня были замечательные доверенные лица: ху-
дожница Наталья Панкова, дирижер Владимир Зива, банкир Светлана Зиновьева. Каждому из них потре-
бовалась определенное мужество, чтобы поддержать
меня, так как было достаточно очевидно, что должен
победить Скляров.
НИНА ЗВЕРЕВА 190
Самым обсуждаемым членом моей команды была
моя подруга Раиса Немцова, так как появилась ин-
трига — то ли это ее самостоятельный шаг, то ли ре-
шение Бориса.
Он жил в Москве, она осталась в Нижнем, никто
не понимал: это временная ситуация, или семья рас-
палась. Конечно, она обсуждала свое решение с Бо-
рисом, он поддержал, да и ко мне, видимо, Немцов
не имел претензий в связи с этим шагом, но я пони-
мала, что рассчитывать могу только на себя.
Многие информированные люди утверждают се-
годня, что у него был свой резон: ему хотелось, чтобы
было два тура выборов, и оттягивание части голосов
от Ивана Петровича было «на руку» Немцову, так
как он не желал для своего кандидата быстрой и лег-
кой победы.
В общем, предвижу, как вам скучно все это читать
сегодня, когда столько воды утекло с тех пор. Уже дав-
но исчез из Нижнего Геннадий Ходырев, уверенно ру-
лит областью Валерий Шанцев, а Немцов возглавляет
оппозицию.
Очень жаль безвременно ушедшего Ивана Пет-
ровича Склярова, который был на редкость добрым
человеком и искренне любил нашу «малую родину», как он всегда выражался.
Что касается моей кампании, то я честно провела
около ста встреч с людьми по всей области и узнала
от них то, что иначе не узнала бы никогда.
У меня с самого начала гонки был высокий рей-
тинг, поэтому пришлось пережить нападение на
офис, заказные статьи и еще много неприятностей.
ПРЯМОЙ ЭФИР 191
Моим штабом талантливо руководил Сергей Кап-
ков, ныне известный в стране человек, который де-
лает серьезную карьеру.
Мы вместе с учениками придумали много новых
пиар-технологий, в том числе минутные реклам-
ные ролики с рассказом о моей жизни, и эти ролики
«в американском стиле» вызвали большой резонанс.
Я участвовала в дебатах, и это было новое ощуще-
ние, так как до этого мне приходилось быть с другой
стороны, то есть вести дебаты в прямом эфире Рос-
сийского телевидения.
В общем, наверное, это был полезный опыт. И фи-
нал не позорный — 7 процентов голосов избирателей
области, то есть более 80 000 человек проголосовали
за мою кандидатуру.
Но мне до сих пор сложно об этом и говорить, и писать, и думать.
Манана
Когда американцы в 1991 году искали подходящего
человека для организации обучения региональных
тележурналистов в новой России, известный право-
защитник Алексей Симонов пообещал им помочь, так как сразу понял, что эта работа очень подойдет
Манане Асламазян.
Но он не хотел отпускать ее из Фонда гласности, и американцы предложили ему новый компьютер
Macintosh, лишь бы он согласился.
Казалось, мы должны были жестко конкурировать
с ней и, мягко говоря, недолюбливать друг друга, так
как занимались одним и тем же делом. Но мы пред-
почли дружить и сотрудничать.
Армянская женщина с умными лучистыми глаза-
ми, которая заботится обо всех на этом свете, исклю-
чая саму себя. Кажется, что она помнит по именам
всех учеников «Интерньюса», хотя их несколько ты-
сяч. Она вникает в жизненные проблемы и перипе-
тии близких и далеких людей и каждому старается
помочь.
ПРЯМОЙ ЭФИР 193
«Манана-мама», «Мать Тереза» — так ее зовут
в нашем журналистском мире. И когда государство
замахнулось на ее безупречную репутацию, более
трех тысяч человек в Интернете поставили подписи
под письмом в ее поддержку. Хотя в это время в наше
общество вернулся страх и, думаю, многим регио-
нальным журналистам и другим преданным друзьям
Мананы настойчиво рекомендовали не подписывать
это письмо.
Много незабываемых историй связано у меня
с Мананой Асламазян.
Расскажу несколько. Как-то раз мы с Михаилом
Сладковым были в Ханты-Мансийске на конкурсе
«Новости — время местное», организатором которого
был «Интерньюс». Позвонила Манана и спросила, смо-
жет ли Михаил Сладков провести занятие по опера-
торскому мастерству для представителей разных теле-
визионных профессий, но в основном — журналистов.
Я сказала:
— Конечно, сможет!
При этом сердце у меня ушло в пятки. До этого
дня Михаил Анатольевич преподавал только у опе-
раторов, с которыми легко находил общий язык.
Да и группы обычно были небольшими, а тут — ог-
ромный зал, полный разного народа.
Сладков не спал ночь, что-то лихорадочно писал
в маленьком блокноте и утром перед завтраком за-
ставил меня прослушать несколько тезисов. Все вро-
де звучало неплохо. Но когда вместе с участниками
вошла Манана, на него стало страшно смотреть.
Он умудрился прочитать все тезисы в течение
первых пяти минут и замолчал, казалось, навеки.
НИНА ЗВЕРЕВА 194
Затем обратился к залу с просьбой задавать вопросы.
Люди растерянно молчали. Манана вопросительно
смотрела на меня и ждала продолжения. Возникло
неприятное напряжение. Я задала несколько вопро-
сов, помогая своему партнеру, и он слишком корот-
ко и слишком быстро ответил на них. Опять повисла
пауза. Манана снова посмотрела на меня, и тогда
я вышла на авансцену, встала рядом со Сладковым
и мы перешли в режим лекции-диалога. Обстановка
изменилась, Михаил Анатольевич обрел свой люби-
мый ироничный стиль и сумел расположить к себе
зал. Однако нашего запала хватило всего на полчаса.
Снова возникла пауза. Вопросы закончились.
И тогда Манана оказалась третьей персоной
на авансцене и спасла ситуацию. Она обратилась
к залу и попросила присутствующих операторов
поднять руки. Их оказалось всего восемь человек.
Манана предложила им оставшийся час пообщаться
с мастером напрямую, тут же сообщила номер комна-
ты, куда они могут удалиться, а меня попросила про-
вести занятие для журналистов и продюсеров. И все
как-то образовалось, рассосалось к всеобщей радо-
сти. Думаю, все решили, что так и было задумано.
Когда ранним утром мы вернулись в Москву, Ми-
хаил Сладков отвел Манану в сторону и что-то про-
шептал ей на ухо. Она улыбнулась и погладила его
по руке. Думаю, он каялся, она утешала.
Еще помню, как во всех городах, где мы были, она
кормила всех членов жюри и педагогов ужином. За-
ранее отыскивался какой-то особый ресторан, выби-
ралось особое меню. Но самым поразительным было
то, что она помнила пристрастия и вкусы каждого
ПРЯМОЙ ЭФИР 195
из нас и получала особое удовольствие, заказывая ба-
ранью ногу для Познера и пикантный соус для Вай-
ля. А иногда, под самый финал ужина, по просьбе
Мананы на столах появлялась жареная картошка
с грибами. Как же забавно было смотреть на наших
изысканных знатоков кулинарии, которые набрасы-
вались на простое блюдо с радостным рычанием.
Вспоминается еще один креативный проект Ма-
наны — конференция «Мир новостей» в Москве. Все
было организовано, как всегда, на высшем уровне.
Прекрасное помещение в центре города, звездный
состав приглашенных персон и яркие дискуссии.
Одной из них была дискуссия между Владимиром
Познером и Леонидом Парфеновым на тему «Какая
новость считается главной в выпуске и почему». В те
дни было большое наводнение в Европе, и Парфенов
в программе «Намедни» первым сюжетом поставил
историю про утонувшего слона в зоопарке. А Познер
начал свою программу «Времена» с рассказа о людях, которые потеряли жилье. Как смачно и вкусно каж-
дый из них доказывал свою правоту! Но зал был на-
половину пуст.
Многие региональные тележурналисты разбежа-
Многие региональные тележурналисты разбежа-
лись по московским магазинам.
После дискуссии Манана спросила меня:
— Ну почему? Почему им ничего не интере-
сно? На ежегодной международной конференции, где я только что была, в зале негде было стоять, не то что сидеть! Почему они не хотят думать?
Было очень обидно, тем более что даже буклет, подготовленный к этой конференции, был сделан
так грамотно, что до сих пор является для меня кар-
НИНА ЗВЕРЕВА 196
манным учебником репортера. Его автор — Анна
Качкаева.
Манана и Анна — интересный союз двух женщин, где одна дополняет другую.
Они умудрялись открывать любое свое мероприя-
тие секунда в секунду, при этом тратили на вступи-
тельные слова несколько минут. Это происходило
примерно так:
— Я — Манана, а это — Аня. Давайте начнем ра-
ботать, у нас сегодня много дел.
Или:
— Я — Аня, а это — Манана. Режиссеры идут
на просмотр фильма, операторы работают со светом, а журналисты отправляются на «разбор полетов».
Далее они представляли нас (то есть педагогов), и мы шли работать. Никаких мэров, губернаторов, партий и приветственных писем от законодательно-
го собрания. Все по-рабочему органично, по-домаш-
нему тепло и очень полезно.
После успешного завершения каждого проек-
та «Интерньюса» в те годы звучал шутливый тост: «За здоровье американских налогоплательщиков!»
За то и поплатились. Пришли времена, когда та-
кое спонсорство было объявлено вмешательством
во внутренние дела России, и на Манану обрушился
«карающий меч». Только ничего из этого не вышло.
Меч просвистел над ее головой, описав круг, и она
осталась для всех учеников и друзей по-прежнему
святой.
Я ездила к Манане в Париж. Она водила меня
по своему Парижу, показывала такие дома и улоч-
ки, которые я никогда не увидела бы сама. При этом
ПРЯМОЙ ЭФИР 197
в руке — вечно звонящий телефон, в сумке — тяже-
ленный компьютер. И опять она кого-то спасала, ко-
му-то помогала, куда-то неслась…
Недавно я ездила к ней уже в Армению. Мне было
очень непросто вести семинар, потому что опять
в зале сидела Манана и слушала каждое мое слово.
До нее, как ни тянешься, не дотянуться. И как хо-
рошо, что она есть.
Премия ТЭФИ
Я мечтала получить эту премию ровно с того момен-
та, как она появилась. Даже попала в номинацию
«Репортер» на самой первой церемонии, но конку-
ренты оказались сильнее. А потом ушла из «Вестей»
и с грустью поняла, что у меня нет шансов. Помню, рискнула спросить у Владимира Познера, возмож-
но ли получить ТЭФИ за организацию школы для ре-
гиональных журналистов? Он сразу ответил, что эта
премия — чисто профессиональная награда за эфир-
ные проекты и школа здесь ни при чем.
И все же получилось так, что не будь у меня школы, не видать мне премии ТЭФИ. И в этом есть высшая
справедливость. Дело в том, что часть выпускников
самой первой школы остались работать в «Практи-
ке» и я как продюсер придумывала для них разные
забавные проекты, которые мы предлагали в эфир
нижегородского ТВ. Так возник «Детский адвокат» —веселая программа для старшеклассников и их ро-
дителей, которую создавали Леша Семенов, Леша
Очеретин и Тимофей Петелин под нашим со Сладко-
ПРЯМОЙ ЭФИР 199
вым руководством. Формат программы был свежий
и яркий: хронометраж 7 минут, маленькие поста-
новки внутри программы, откровенные интервью
с детьми и взрослыми плюс замысловатые стендапы
двух молодых парней — ведущих. Неблагодарное
это дело — описывать телевизионную программу
на бумаге, но поверьте мне, что эта программа была
настолько популярной у зрителей, что ее старались
записать на видеомагнитофоны, на нее ссылались
в разговорах, а к нам в офис обращались разные
люди с просьбой продать цикл программ на кассете
по сходной цене. Темы были очень острые: «Откуда
берутся любимчики?», «Можно ли в школе выпивать
и курить?», «За что дразнят отличников?» и так далее.
Фишка программы была в том, что дети и взрослые
отвечали на одни и те же вопросы, и каждый раз по-
лучалось, что дети не такие уж плохие, а взрослые
не такие уж хорошие, как им хочется думать. Меня
радовало и веселило, что съемочная группа програм-
мы «Детский адвокат» выступала в качестве возму-
тителя спокойствия в тех школах, где проводились
съемки. Однажды дело кончилось серьезным разбо-
ром с участием представителей РОНО и построени-
ем «провинившихся» героев программы на общей
школьной линейке. Их грех состоял в том, что они
признались публично в том, что курят в туалете
и однажды принесли в школу бутылку портвейна.
Но даже после этой «разборки» дети и учителя раз-
ных школ встречали съемочную группу вполне дру-
желюбно и с энтузиазмом.
Молодой министр образования Нижегородской
области Николай Бармин всячески поддерживал
НИНА ЗВЕРЕВА 200
нашу команду и даже немного помогал материально.
И так продолжалось целых два года. На пике популяр-
ности Алексей Семенов вдруг выпалил:
— Нина Витальевна, давайте пошлем «Детского
адвоката» на ТЭФИ. Я уже выбрал программу на тему
«Почему дети иногда говорят матом?»
Я ужаснулась, так как программа создавалась
на бытовой камере и существовала в формате S-VHS.
А на ТЭФИ были представлены работы совсем дру-
гого качества. В ту пору не было «ТЭФИ-Регион», и выставлять практически самодельную детскую
программу на конкурс рядом с Первым каналом (тог-
да — ОРТ) и НТВ мне казалось безумием. Но Лешка
был так настойчив, что я сдалась. В конце концов, мне было совсем не стыдно, скорее наоборот. Пусть
академики посмотрят на моих отважных и талантли-
вых учеников.
Далее произошло первое чудо, так как наша про-
грамма неожиданно попала в номинанты. Нашими
соперниками оказались такие мощные и дорогие
проекты, как «До 16 и старше» (ОРТ) и «Улица Се-
зам» (НТВ). Когда нам позвонили с этим известием, я решила устроить большой праздник по случаю…
нашей победы.
Попадание в номинацию большого ТЭФИ с про-
граммой, которую делают три юных автора, — разве
это не победа?
Мы устроили банкет с тостами и торжественными
речами. А мальчишкам нашим сделали подарки. По-
том оказалось, что мы должны поехать в Москву на це-
ремонию. Нас поселили в шикарной гостинице, и мои
два Лешки всячески делали важный вид и ходили по го-
ПРЯМОЙ ЭФИР 201
стинице гоголем. А под самый вечер бросились срочно
в магазин покупать новые ботинки и пиджаки. Меня
тоже волновала проблема наряда. На приглашениях
было написано, что вход на церемонию только в ве-
черней форме одежды. Я, как всегда в таких случаях, позвонила Сагалаеву посоветоваться, и он достаточно
жестко заявил, что платье должно быть длинным, на-
рядным, а значит, дорогим. Заодно заметил, что туфли
и украшения тоже должны быть на уровне.
В общем, я обратилась к подруге, у которой была
богатая приятельница. В результате мне принесли не-
сколько нарядов, и я выбрала длинное платье с глубо-
ким вырезом и голыми плечами. А чтобы не смущать-
ся, подобрала к этому наряду большой полупрозрач-
ный шарф, который мне очень помог, так как с пер-
вых секунд церемонии я чувствовала нервную мороз-
ную дрожь во всем теле. На самом деле только автор
этой безумной затеи Лешка Семенов на что-то над-
еялся. А мы со Сладковым и вторым Алексеем сидели
тихо, наблюдая церемонию как бы со стороны. И все
равно было не по себе. Когда объявили номинацию
«Программа для детей», специальный фонарь ярко
высветил наших конкурентов — творческие группы
программ «До 16 и старше» и «Улица Сезам». Они хло-
пали, смеялись, их показывали на экране крупным
планом. А нас как будто не было вовсе, хотя мы нахо-
дились на тех местах, которые были указаны в при-
гласительных билетах. Лешка Семенов прошептал: — Это нечестно. Мы же тоже номинанты. Почему
нас не показывают?
Но в ту пору мы были единственной командой
из регионов, которая пробилась в этот финал. Нас
НИНА ЗВЕРЕВА 202
действительно потеряли или не смогли идентифи-
цировать.
Конверт вскрывал Николай Дроздов. Он выдержал