— Очень небольшую. Но этот монах был нашим главным связующим звеном, когда Джанет работала там.
Юэн надеялся, что его раздражение осталось незамеченным. Король знал, что он думал о «работе» Джанет. Девушка не бросила это дело.
— Почему она оказалась в Роксборо?
Брюс, по-видимому, размышлял, как много можно ему рассказать.
— Она торговала там вышивкой и обменивалась посланиями с кем-то в замке. Монах помог ей занять место на рынке.
— Есть вероятность, что ее разоблачили?
— Возможно, но наш человек в замке в безопасности.
— Может быть, он предал ее?
Брюс холодно взглянул на него и покачал головой.
— Нет.
— Как вы можете быть уверены в этом?
— Я уверен. Это все, что тебе следует знать.
— Но смерть монаха вас беспокоит.
Брюс кивнул.
— Мне кажется, это не случайное стечение обстоятельств.
Юэн согласился. Но это еще не повод предполагать, что с Джанет что-то случилось. Он должен обладать ясным сознанием, готовясь к предстоящим поискам.
— Найди ее, — сказал Брюс, — и доставь домой.
Юэн кивнул.
— Будет сделано.
Король смерил его продолжительным взглядом.
— Надеюсь, это задание не вызовет у тебя трудностей?
Юэн напрягся.
— Почему оно должно вызвать трудности?
— Мои бывшие невестки отличаются красотой, как ты мог заметить. Хочу напомнить: Джанет предназначена другому, если, конечно, она не примет постриг по-настоящему.
Юэн сжал челюсти.
— Я знаю это, сэр. — И ему не надо об этом напоминать, черт возьми. Очевидно, Брюс почувствовал что-то раньше и недвусмысленным образом дал ему понять, что он должен держаться от нее подальше. Но Юэн не нуждался в разъяснениях.
— Хорошо, — сказал король и слегка склонил голову в знак окончания разговора.
Юэн повернулся к двери, но резкий смех Брюса его остановил.
— Когда найдешь ее, не говори, что я приготовил для нее мужа, иначе она снова исчезнет.
Напоминание о ее обручении заставило Юэна заскрежетать зубами. Тем не менее он сумел улыбнуться, поскольку, казалось, король ожидал от него именно такой реакции.
Он найдет Джанет и доставит ее к нареченному. Однако едва ли это доставит ему удовольствие.
Глава 9
Монастырь Резерфорд, шотландский пограничный район, 1 декабря 1310 года
Ссылка, на которую Джанет обрекла себя, была ей не по душе. Чрезмерная осторожность противоречила ее натуре, особенно когда приходится перевоплощаться из итальянской «сестры Дженны» в «новообращенную Элеонору», английскую вдову из Камберленда. Она не могла изменить внешность, но поменяла имя, национальность и даже цвет головного покрова.
«Это ненадолго», — говорила она себе. Монах Том обещал прийти за ней, когда ей не будет грозить опасность.
Но что же его задерживает?
Деревья еще были покрыты густой листвой и трава по-прежнему зеленела, когда он доставил ее к монахиням в монастырь Резерфорд, расположенный в нескольких милях к западу от Роксборо, после столкновения с отцом Саймоном.
Джанет должна признать, что в ту минуту она поддалась панике. Понимая, что бессмысленно отрицать наличие у нее письма, которое священник заметил, она достала сложенный кусочек пергамента из-под своего наплечника.
— Это? — Она улыбнулась. — Это не письмо, а просто список.
Священник сузил глаза.
— Какой список?
Это была ее идея использовать список вещей в качестве кода, содержащего сообщения о количестве войск и припасов. И теперь она была рада, что придумала это. Священник развернул листок и принялся изучать его, когда она сказала:
— Как видите, это список вещей для моего следующего путешествия.
Джанет надеялась, что ее сердце стучит не так громко, как отдается в ее ушах, и молила Бога, чтобы священник не спросил, куда она собирается двинуться, так как понятия не имела о содержимом письма.
— Зачем монашенка из Берика направляется в Карлайл? Я думал, вы собираетесь вернуться в Италию.
Джанет облегченно вздохнула. Значит, Карлайл!
— Дело в том, что в следующем месяце ярмарка состоится в Карлайле. Наши вышивки пользуются большим спросом, и преодолеть несколько миль во имя Господа нашего не так уж трудно, не правда ли?
Он не удостоил ее ответа.
— Жилетки, сумки — почему в этом списке только два вида товаров?
Под этими названиями были закодированы воины и лошади. А число обозначало, сколько затребовал король для англичан в Карлайле.
Джанет пожала плечами, как будто была озадачена его вопросом.
— Это вещи, в которых я особенно нуждаюсь. — Ее губы задрожали, и на глазах выступили слезы. — Потеря сумки для подаяний грозит мне суровым наказанием. Преподобная матушка целых шесть месяцев работала над ней. Там такая изысканная вышивка. За нее дали бы хорошие деньги, которые помогла бы накормить несчастных…
— Вы не можете запомнить всего две вещи? — спросил он, прервав ее попытку уйти от темы.
— Я очень забывчивая, святой отец. Это ужасный недостаток. — Джанет склонила голову на мгновение, словно стыдясь своего признания. — Но сестры помогают мне справиться с ним. Теперь я составляю списки.
— Что-то не так, отец Саймон? Почему вы допрашиваете сестру Дженну? Она не сделала ничего плохого. Она всего лишь жертва преступления.
Джанет никогда не думала, что сестра Уинифред может быть такой грозной, какой предстала сейчас.
Отец Саймон презрительно фыркнул. Было ясно, что он и пожилая монахиня недолюбливали друг друга.
— Она ведет себя весьма подозрительно.
— Потому что у нее есть сложенный кусочек пергамента? — Она засмеялась, и лицо священника покраснело от злости. Он выглядел очень глупо и понимал это.
К счастью, тут прибыл комендант замка, за которым кто-то послал. Джанет протянула руку к отцу Саймону, и тот нехотя вернул ей список. Она понимала, что священник подозревает ее, но у него не было оснований для дальнейших расспросов. По крайней мере законных оснований.
Слава Богу, все обошлось. Джанет была близка к провалу, но в конечном счете вышла сухой из воды. Сначала она противилась предложению Тома покинуть на время Роксборо. Однако по его настоянию решила все же принять меры предосторожности.
Монах Том видел, что произошло, и перехватил Джанет, как только она покинула рынок. Он рассказал ей, что отец Саймон, священник, который допрашивал ее, старался заполучить сан епископа, охотясь на подозреваемых сторонников мятежа в среде духовенства. Этого священника церкви Святого Иоанна особенно ненавидели и боялись в Роксборо.
С помощью монаха Тома, а также группы монашек, которые могли отвлечь внимание, если за ней будет продолжаться слежка, Джанет покинула рынок, но не вернулась в монастырь Роксборо, где жила в это время. Вместо этого она сменила черный головной покров на белый и отправилась в Резерфорд. Там «сестра Дженна» исчезла, и вместо нее появилась «новообращенная Элеонора». Она передала сообщение для Ламбертона, в котором говорила о своем новом имени и местонахождении. После этого Джанет погрузилась в долгое, томительное ожидание возвращения Тома.
Она использовала это время для чтения и молитв (в основном, чтобы Господь дал ей терпения) и баловала себя любимыми орешками, которые любезные монашки покупали для нее, когда выходили в город. Кроме того, Джанет думала, как доставить информатору в замке сообщение о том, что она больше не появится на рынке из страха снова столкнуться лицом к лицу с отцом Саймоном.
Прошел целый месяц, а монах так и не появился, но Джанет нашла способ выйти на связь, причем это оказалось гораздо легче, чем она предполагала.
Ее информатор сам пришел к ней.
Однажды, когда сестры отправились навестить больных и нуждающихся в богадельне Святой Магдалины, «Элеонора» присоединилась к ним. Эта богадельня, расположенная на Эбби-роуд, связывающей четыре больших монастыря в этих краях, служила не только пристанищем для путешественников, бедных и немощных людей, но и местом, где дамы из замка занимались благотворительностью. Когда настал день очередного святого, Джанет знала, что они отправятся раздавать подаяния больным и беднякам, которые нашли там приют.
Каждый день в течение следующих двух недель Джанет сопровождала монашек в богадельню. Как ни странно, она приобщилась к уходу за страждущими людьми. Когда некоторые сестры не решались посетить больничный барак и отдельные дома, где содержались прокаженные, Джанет сама вызывалась отнести им паек хлеба и, три раза в неделю, соленого мяса.
Наконец, в день Святого Андрея, который выпал на первую субботу рождественского поста, усилия Джанет были вознаграждены. Женщина-информатор была удивлена и испытала огромное облегчение, увидев ее. После того как они обменялись паролем, она рассказала, что готовится что-то очень важное, и надеялась получить больше информации ко дню Святого Дростана, через две недели.
На следующее утро Джанет бодрой походкой отправилась раздавать хлеб больным. Покинув последний дом, чтобы вернуться в богадельню в этот прохладный первый декабрьский день, она испытывала такое воодушевление и покой, что не сразу заметила тень позади. А когда обернулась, было уже поздно.
Страх сковал ее горло, не дав вырваться крику, который мог бы прозвучать до того, как мужская рука зажала ей рот, и мужчина потащил ее за один из домов. Она увидела зеленый рукав. Ее похититель был в одежде прокаженного!
Мужчина крепко прижимал ее к себе, не давая ей пошевелиться. Он сжимал ее подобно стальным тискам, холодным и цепким. Его тело было твердым, как каменная стена, хотя очень теплым, и пахло сосной и кожей. Когда он склонил голову, чтобы прошептать ей на ухо, ее сердце замерло — но не от страха, а от чего-то другого.
Нападавший не был прокаженным. Это был Юэн. Он вернулся!
— Кажется, вы забыли свое обещание избегать опасности, леди Джанет.
Она была счастлива, осознав, что это он, и поняла то, что он сказал на гэльском языке. Сердце неистово забилось от охватившего ее волнения. Он знал ее имя. Ее настоящее имя.
И он не назвал ее сестрой.
Джанет ухаживает за прокаженными? О Боже! Похоже, эта девушка не способна избегать опасности. Как говорится, из огня да в полымя — это про нее. Прижимая Джанет к себе, Юэн чувствовал, как пылает его тело.
Он отпустил ее, как только они скрылись за самым дальним домом, и развернул ее лицом к себе. Внутри у него все сжалось. Он уже забыл, какая она красивая. Он наблюдал за ней лишь издалека и не был готов снова увидеть ее так близко. С яркими глазами и порозовевшими от холода щеками, леди Джанет Мара являла собой образец жизнерадостной и здоровой сельской жительницы. Он плотно сжал губы. Она выглядела гораздо здоровее той девушки, какую он предполагал увидеть. Той девушки, которая доставила ему столько хлопот и из-за которой он испытывал беспокойство (не страх, черт побери!).
Выполнение этого задания с самого начала сопровождалось многочисленными неприятностями. Как только он и трое его собратьев-гвардейцев покинули корабль на побережье Эйршира, они сразу столкнулись с английским патрулем в Дугласдейле. Как правило, патруль из дюжины воинов не мог доставить много хлопот четырем шотландским гвардейцам, но после нескольких месяцев сражений с армией Эдварда они были уставшими и помятыми. И Юэн не был исключением. Он еще не оправился после ранения в ногу, полученного во время поисков некоторых людей Брюса, которые участвовали в бою вблизи замка Резерфорд, и даже Ангел не смогла полностью вылечить его рану.
Ранения от стрел и пик, порезы от мечей, сломанные боевыми молотами и булавами кости — все это мешало им успешно противостоять патрулю. Иначе чем объяснить то, что одному из англичан удалось сбежать и спрятаться в стенах замка Дуглас, прежде чем Юэн, Маклин, Сазерленд и Маккей смогли схватить его?..
К сожалению, это столкновение привело к появлению слухов о «призраках Брюса», так что их присутствие перестало быть тайной. Бог знает, сколько английских солдат теперь их искали, так что нужно было соблюдать особую осторожность.
Тем не менее, несмотря на возросшую опасность, они прибыли в Роксборо, чтобы выяснить судьбу леди Джанет, и узнали от одного из священников о случае на рынке. С тех пор ее никто не видел. Казалось, девушка бесследно исчезла как раз в то время, когда было обнаружено тело убитого монаха.
Юэн никогда не забудет тот жуткий страх, который овладел им, когда их поиски показались ему бесплодными. В течение нескольких дней они прочесывали каждую дорогу, ведущую из Роксборо, надеясь найти хотя бы что-нибудь, — но только не тело.
Проклятие, почему она не послушалась его? Ей нельзя было оставаться здесь. Брюс должен был отозвать ее раньше. Юэну следовало настоять на этом. Однако он не хотел навлечь на себя гнев короля.
Он знал, что происходит с женщинами, которых уличали в помощи Брюсу. Не было и дня, чтобы перед его мысленным взором не возникали картины казни в деревне близ замка Лохмабен. Там были женщины и дети. Его сердце болезненно сжалось. Наверное, ему следовало действовать тогда иначе. Все это произошло вскоре после возвращения Брюса в Шотландию, и Юэн все еще был потрясен бедствием, которое обрушилось на них в Лох-Райане.
Они не сознавали опасность, которой подвергали деревенских жителей, ища у них поддержки. Но спустя несколько недель, когда вернулся один из членов Хайлендской гвардии, они узнали ужасную правду. За оказанную им помощь вся деревня была истреблена англичанами. Единственная выжившая девушка была брошена в колодец, где о ней на время забыли. Позже она стала подопечной Макгрегора: тот сжалился над несчастной сиротой и взял ее в свой дом.
Неужели с Джанет что-то случилось? Он почти потерял надежду найти ее — след уже давно остыл, — когда к нему неожиданно пришла спасительная мысль. Он вспомнил, что она очень любила эти проклятые орешки. Найти торговца не составило труда, оставалось лишь проследить за каждой монашкой, которая покупала у него орехи в последние несколько недель. В итоге поиск привел его в монастырь в Резерфорде.
Он никогда не забудет, какое облегчение испытал вчера, когда увидел, как Джанет выходит из монастыря с беспечной улыбкой на лице. Лишь потом, когда он выжидал случая для встречи с ней, его охватил гнев. Как могла она выглядеть такой счастливой и беззаботной, когда все так переживали из-за ее исчезновения!
Юэн уловил тревогу в глазах Джанет, когда она осознала то, что он сказал, но она тут же овладела собой.
Она окинула его долгим взглядом, отметив зеленый плащ и капюшон.
— Вы забыли захватить с собой чашу для подаяний и колокольчик, чтобы я могла слышать, как вы подходите.
Он сжал губы.
— У меня не было времени.
— Чтобы украсть их?
— Позаимствовать, — поправил Юэн, в свою очередь внимательно осматривая ее. Пока они были вынуждены маскироваться, ее одежда монашки была вполне подходящей.
— Не кажется ли вам, что вы немного староваты для новообращенной?
Джанет с шумом вдохнула, и ее глаза гневно вспыхнули.
— Я не старая! Просто я вдова.
Юэн удивленно приподнял бровь.
— Кто этот несчастный?
Она сузила глаза и, казалось, пыталась определить, что он имел в виду: «несчастный» — потому что умер или «несчастный» — потому что женился на ней.
Юэн не уточнил.
— Это англичанин. Он был солдатом и погиб во время войны. А вам никто не говорил, что неприлично напоминать женщине о ее возрасте? Мне двадцать семь лет, и я моложе вас. — Она закусила губу, и он почувствовал прилив тепла в паху. — Кстати, сколько вам лет?
Он нахмурился.
— Тридцать один. — Юэн на прошлой неделе отметил день своего ангела.
Джанет удовлетворенно кивнула.
— Что вы хотите? У вас есть сообщение для меня?
Юэн старался держать себя в руках, однако после недели поисков этой женщины, когда они прочесывали всю местность между Роксборо и Бериком, это было чрезвычайно трудно.
— Какое к черту сообщение! Где вы были все это время? Никто не видел и ничего не слышал о вас больше месяца.
Он не знал, чего ожидать. Может быть, он полагал, что найдет ее в гораздо большей опасности? И рассчитывал на благодарность с ее стороны, когда она его увидит?
Не слушая внутренний голос, предупреждавший его не прикасаться к ней, Юэн взял ее за предплечье и привлек к себе.
Стена, которую он воздвиг в своем сознании, стала значительно тоньше. Он должен был помнить, что она принадлежит Уолтеру Стюарту, однако не мог заставить себя забыть, как приятно держать ее в своих объятиях.
«Черт побери эту Джанет Мара».
— Вам не приходило в голову, что о вас тревожатся? — сердито спросил он.
Ее глаза расширились.
— Конечно, нет. Ведь я никуда не пропала.
Юэн сжал челюсти.
— Я вижу. Но было бы неплохо, если бы вы известили нас об этом.
— Разве никто не получил мое послание? Я отправила сообщение об изменении в моих планах нашему другу в Берике.
Юэн поморщился, догадавшись, кому она поручила передать сообщение.
— С местным монахом?
Она кивнула, и он, выругавшись, отпустил ее. Его гнев рассеялся. Это была не ее вина. На войне сообщения часто не доходят до адресата.
В глубине души он надеялся, что Джанет не спросит о причине нарушения связи, но она была достаточно умна и сразу догадалась.
— Что-то случилось? Что-нибудь произошло с монахом?
Он не стал пытаться смягчить удар. Может быть, теперь она поймет, какому риску подвергает себя.
— Его убили. Судя по всему, сначала его пытали, а потом бросили тело на дороге в Берик около месяца назад.
Джанет в ужасе отшатнулась.
— О нет! — Ее глаза наполнились слезами, и Юэн с трудом удержался от того, чтобы протянуть к ней руки и… что? Утешить? Проклятие! Он был ужасно зол на нее. Что с ним, черт возьми, происходит?