Итальянцы - Джон Хупер 17 стр.


Объявления на рекламных щитах и в печатных СМИ также часто используют изображения женщин различной степени обнаженности, чтобы рекламировать продукты, не имеющие никакого отношения к вопросам пола, красоте или женскому телу. Одна из таких рекламных фотографий, вызвавшая противоречивую реакцию, появилось в 2008 году. Паромная компания рекламировала новое, более быстрое сообщение между Неаполем и Катанией, а фото изображало женские руки, сжимающие пышные груди, и сопровождалось подписью: «Везувий и Этна никогда не были ближе». Не смутившись шумом, который поднялся из-за этой рекламы, паромная компания выпустила на следующий год другую: на фото длинная вереница молодых женщин направлялась к открытому грузовому отсеку парома. В большинстве своем женщины были в шортах, которые едва прикрывали их филейные части. На сей раз подпись гласила: «Наши кормовые части – самые знаменитые в Италии».

Ежегодно Всемирный экономический форум (ВЭФ) публикует Всемирный индекс гендерного разрыва, цель которого – оценить положение женщин в каждой стране согласно различным критериям, включая участие в экономике, расширение прав в политике, доступ к образованию и различные показатели, связанные со здоровьем. В последние годы Италия скакала в рейтингах вверх-вниз, но в 2013 году ее позиция была близка к средним значениям: ВЭФ поместил ее на 71-е место. Это на 26 пунктов ниже Франции и, что может удивить еще больше, на 41 пункт ниже Испании. Кроме того, согласно этому рейтингу, дела у женщин в Италии обстояли хуже, чем в Румынии и 11 африканских странах.

Особенно Италия отстает по такому показателю, как участие женщин в экономике. Согласно недавним отчетам ЕС и ОЭСР, в Италии работает примерно половина всего женского населения – и это меньше, чем в любом крупном государстве – члене ЕС. Это также означает, что в Италии много женщин-домохозяек. Однако, учитывая, что вдвое больше женщин, чем мужчин, говорят о горячем желании работать, но бросили искать работу, ясно, что многие из 5 млн женщин, занятых только дома, находятся в таком положении не по своей воле. Опрос, проведенный в 2011 году, показал, что итальянские домохозяйки не просто разочарованы, но испытывают настоящее отчаяние: уровень их неудовлетворенности жизнью гораздо выше, чем у испанок или француженок.

Неудивительно, что в советах директоров Италии очень немного женщин. К 2013 году они составляли только около 8 % директоров ведущих итальянских фирм – и это тоже меньше, чем в любой из крупных европейских экономик. В Испании их доля составила 10 %, во Франции – 18 %, а в Великобритании и США – 17 %. А то, что женщин выжимают с рынка труда по мере их карьерного роста, стало ясно в том же году после проведения исследования по высшему образованию. К тому времени большую часть выпускников итальянских университетов составляли женщины. При этом среди доцентов их была всего одна треть, а среди профессоров – одна пятая.

Конечно, такие показатели отчасти связаны с возрастным профилем в академической среде и более высоким уровнем «выбывания» среди женщин. Профессора обычно были немолодыми и принадлежали к тем поколениям, в которых выпускники-женщины встречались реже и мало кто из них строил карьеру. Но также справедливо и то, что в университетской среде часто выдвигаются обвинения в том, что известно как ricatto sessuale (сексуальные домогательства).

Это явление трудно оценить хоть с какой-нибудь точностью, и, разумеется, оно не ограничивается Италией. Но, по неофициальным данным – судя по тому, насколько часто подобные эпизоды становятся известны прессе или упоминаются в частных беседах, – создается впечатление, что оно распространено довольно широко. В случаях, которые всплывают в печати, обычно бывают замешаны университетские преподаватели, обвиняемые в том, что потребовали у студентки или соискательницы степени доктора философии «заплатить» за зачет или высокую оценку. Разумно предположить, что многие ricatto sessuale остаются незарегистрированными и вообще не упоминаются. Когда шантаж достиг цели, ни одна сторона впоследствии не стремится привлечь внимание к произошедшему. Если же судить по свидетельствам иностранцев, которые работали в высшем образовании в Италии, обмен академических льгот на секс, возможно, и не очень типичен, но встречается нередко.

Не то чтобы все ricatto sessuale имели место только в университетах. Согласно исследованию Istat, в 2010 году 3,4 % опрошенных женщин сказали, что от них требовали секса на работе – в обмен на продвижение, или как условие найма, или, в самых худших случаях, в качестве альтернативы увольнению. Так что же, ricatto sessuale распространено в Италии больше, чем в других странах? Если эти данные точны, то, вероятно, нет.

По моим личным впечатлениям, подтвержденным только крупицами объективных данных, ricatto sessuale стало расцениваться довольно многими итальянскими женщинами как прискорбная, но неизбежная сторона жизни. Меня поразило, когда несколько лет назад только что избранная мисс Италия заявила: «Я никогда не продам свое тело ради успеха». Это заставило меня задуматься, насколько часто победительницы национальных конкурсов красоты в других странах начинают свое «правление», ясно давая понять это на пресс-конференции после финала. Крупицы объективных данных – это опрос с выборкой, недостаточной для статистической достоверности, проведенный женской ассоциацией Donne e Qualità della Vita. В нем 540 студенткам университета был задан вопрос, готовы ли они оказать сексуальную услугу ради карьерного роста. Только каждая пятая категорически ответила «нет». Почти 20 % сказали «да», а остальные – примерно три из пяти – застенчиво ответили «не знаю».

Как могла страна, которая когда-то имела активное и напористое феминистское движение, пасть так низко? В известной степени то, что произошло в Италии после расцвета феминизма, произошло и во всем мире. Выросло поколение женщин, которые больше не хотят стирать различия между полами. Привлекательность снова в моде, а уличные демонстрации в поддержку прав женщин стали казаться анахронизмом. Однако так произошло отчасти потому, что в 1970-х женщины решили если и не все свои задачи, то достаточно многие из них, чтобы удовлетворить большую часть женского населения. При этом для итальянок поистине выдающимся завоеванием стала легализация абортов. Возможно, одержав такую громкую победу в войне полов, они оказались еще более расположены почивать на лаврах, чем феминистки в других странах.

Однако некоторые итальянские феминистки считают, что их движение с самого начала пошло по неверному пути. Разочаровавшись в Новых левых, ведущие идеологи феминизма в Италии сместили акцент от требований равных прав к анализу гендерных различий и превознесению женских качеств. Раскрепощение женщин было принесено в жертву на алтарь того, что можно было бы назвать женской гордостью. Это помогает объяснить легкость, с которой Сильвио Берлускони использовал свое растущее влияние в СМИ, чтобы начиная с 1980-х внедрять совсем другое представление о женской сексуальности: он походил на генерала, марширующего на поле битвы, оставленном противником.

Навязывая те ценности, которые он воплощал в собственной жизни, как общественной, так и личной, медиамагнат Берлускони почти не встречал сопротивления. Хотя бывший премьер-министр всегда утверждал, что «любит женщин», его отношение к ним часто бывало снисходительным, а иногда и вовсе пренебрежительным. Когда испанский социалистический лидер Хосе Луис Сапатеро назначил Кабинет министров, половину которого составляли женщины, Берлускони назвал его «слишком розовым». Его собственная идеология привлечения женщин к власти стала ясна, когда он назначил министром равных возможностей Мару Карфанью – бывшую танцовщицу, которая позировала с обнаженной грудью. И только когда в 2011 году разразился громкий скандал по поводу его вечеринок бунга-бунга, итальянские женщины наконец-то выступили с демонстрациями, которые постепенно распространились на более чем 250 итальянских и иностранных городов, под лозунгом, вдохновленным заголовком романа Примо Леви о Сопротивлении времен войны: «Если не сейчас, то когда?»

Однако родившиеся тогда планы возрождения женского движения потерпели неудачу. Тем не менее, оглядываясь назад, можно увидеть, что эти демонстрации стали поворотной точкой. В то время только пятую часть законодателей Италии составляли женщины. Согласно исследованию Межпарламентского союза, эта доля была ниже, чем в Ираке или Афганистане. На следующих всеобщих выборах, в 2013 году, большинство ведущих партий приложили серьезные усилия, чтобы выдвинуть кандидатов-женщин. В списках, поданных «Движением пяти звезд» Беппе Грилло, которое проводило выборы с помощью онлайн-опроса сторонников, почти четыре из десяти кандидатов оказались женщинами. Когда результаты выборов обнародовали, стало ясно, что представительство женщин в новом законодательном органе должно достигнуть одной трети. В правительстве, созданном после тех выборов, также было беспрецедентно сильное представительство женщин. И, когда в следующем году Маттео Ренци вытеснил Энрико Летта, он сформировал Кабинет, в котором женщины заняли половину мест.

Однако родившиеся тогда планы возрождения женского движения потерпели неудачу. Тем не менее, оглядываясь назад, можно увидеть, что эти демонстрации стали поворотной точкой. В то время только пятую часть законодателей Италии составляли женщины. Согласно исследованию Межпарламентского союза, эта доля была ниже, чем в Ираке или Афганистане. На следующих всеобщих выборах, в 2013 году, большинство ведущих партий приложили серьезные усилия, чтобы выдвинуть кандидатов-женщин. В списках, поданных «Движением пяти звезд» Беппе Грилло, которое проводило выборы с помощью онлайн-опроса сторонников, почти четыре из десяти кандидатов оказались женщинами. Когда результаты выборов обнародовали, стало ясно, что представительство женщин в новом законодательном органе должно достигнуть одной трети. В правительстве, созданном после тех выборов, также было беспрецедентно сильное представительство женщин. И, когда в следующем году Маттео Ренци вытеснил Энрико Летта, он сформировал Кабинет, в котором женщины заняли половину мест.

Произошли и другие изменения, хотя они не привлекли такого внимания, как женщины-министры Ренци. Приведенные ранее показатели доли женщин – членов правления могут показаться невысокими, но они заметно выросли, причем в короткий период, и произошло это благодаря закону, принятому в 2011 году. Он установил, что по крайней мере одним из пяти кандидатов на место в совете директоров должна быть женщина.

Также стала шире распространяться информация о насилии в отношении женщин, и общество стало больше осуждать мужчин, которые его совершают. В 2013 году кампания против домашнего насилия получила мощную подпитку из совершенно неожиданного источника – монолога, представленного в День Святого Валентина на фестивале песни в Сан-Ремо комической актрисой Лучаной Литтиццетто. Она сама по себе является символом меняющихся установок. До последнего времени стендап в Италии был прерогативой мужчин. Миниатюрная, озорная Литтиццетто использовала юмор, чтобы донести до публики феминистские идеи, которые многие ее поклонники-мужчины иначе едва ли восприняли бы. Ее монолог в разговорной части фестиваля песни Сан-Ремо вовсе не был смешным. Однако его стоит привести здесь не только потому, что это было очень красноречиво, но и из-за его огромного воздействия на общественное мнение.

«В Италии мужчина убивает женщину – партнершу, дочь, любовницу, сестру или „бывшую“ – в среднем каждые два или три дня и чаще всего дома, потому что семья – далеко не всегда волшебное вместилище любви. Он убивает ее, потому что считает своей собственностью; потому что он не в состоянии вообразить, что женщина может принадлежать самой себе, иметь свободу жить, как она хочет, и даже влюбиться в другого мужчину. И мы [женщины] из-за того, что мы наивны, часто принимаем все что ни попадя за любовь. Но любовь не имеет ничего общего с насилием и ударами… Мужчина, который нас бьет, не любит нас. Давайте накрепко усвоим это. Сохраним это на наших жестких дисках… Мужчина, который бьет нас, – дерьмо. Всегда. И мы должны понимать это сразу, при первом ударе, потому что иначе будет второй, а потом и третий, и четвертый. Любовь приносит счастье и волнует сердце. Она не ломает ребра и не оставляет синяки на лице».

Еще одно свидетельство происходящих изменений – устойчивое падение популярности конкурса «Мисс Италия». Было время, когда он становился одним из крупнейших событий года в стране: бесконечное пышное шествие самых красивых девушек, которых только можно отыскать в Италии, транслировалось по телевидению часами, вечер за вечером, четыре дня подряд, на ведущем канале RAI. Мало что было столь же почетно, как приглашение присоединиться к жюри конкурса. Некоторые из самых прославленных имен в современной итальянской культуре – такие мужчины, как Джорджо де Кирико, Лукино Висконти и Марчелло Мастроянни – согласились выполнять судейские обязанности, в которые входила оценка округлости ягодиц конкурсанток. Еще совсем недавно, в 2001 году, «Мисс Италия» собирал 85 % зрительской аудитории. Но с тех пор его популярность резко снизилась, так что в 2013 году RAI объявил, что больше не будет транслировать этот конкурс. Он перешел на канал La7, где его смотрят менее 6 % зрителей.

Почуяв ветер перемен, даже Striscia la notizia, программа, которая изобрела velina, решила, что наступило время менее сексистского подхода. В программу ввели пару привлекательных молодых людей – velini, чтобы они щеголяли обнаженной грудью, в то время как две женщины вели шоу. Но результатом стало резкое падение зрительской популярности, и veline поспешно вернулись на свое место.

Много что еще может измениться, но культ mamma остается в Италии чрезвычайно стойким. Уважение, проявляемое к матерям, – или, скорее, пустословие во славу материнства – почти безгранично. На каждом углу женщинам внушают, как важно иметь детей – и радоваться им. Это начинается в церкви с поклонения Марии. Старшее поколение, ровесники, девушки из рекламы и женщины из журналов, телевизора и радио – все твердят о том, что нет более важного дела в жизни, чем стать mamma. И поскольку в Италии было бы почти богохульством утверждать, что дети – это что-то еще, кроме абсолютного благословения и наслаждения, бездетная женщина, как правило, становится объектом жалости.

Все это дает работодателям прекрасный повод избавиться от работниц, которых иначе пришлось бы держать в штате во время декретного отпуска. Что бы там ни говорил закон, практика увольнения женщин, которые забеременели, все еще распространена. Способ, которым некоторые работодатели обходят законодательство и который восходит еще к 1960-м, заключается в том, чтобы сказать претендентке на должность, что она будет нанята, но только при условии подписания заявления об увольнении без даты. Работодатель откладывает его в долгий ящик, чтобы извлечь и проставить дату, когда это потребуется. Эти неприятные документы известны как dimissioni in bianco. Работодатели, которые заставляют женщин подписывать их, рискуют большим штрафом. Но преступление почти невозможно доказать, и оно продолжает совершаться, особенно в мелких фирмах.

В остальном у итальянского общества дела, казалось бы, не расходятся со словами. В опросах ВЭФ единственная категория, в которой Италия всегда блистала, это та, что касается материнства. Пособие в декретном отпуске – одно из самых щедрых в развитых странах. Но, как только срок выплаты пособия по материнству заканчивается, молодая итальянская mamma обнаруживает, что государство предлагает ей очень скромную помощь в согласовании ее роли матери с другими домашними обязанностями и работой (если, конечно, она сохранила работу; не говоря уже о dimissioni in bianco, на женщин еще и давит общественное мнение, согласно которому после рождения первенца работу нужно бросать). Ясли и детские сады в Италии в дефиците. Бесплатные, финансируемые государством – тем более. Хорошо, если один из пяти малышей младше трех лет посещает ясли.

Нехватка детских учреждений – проблема не только предложения, но и спроса. Поскольку работающих женщин в Италии мало, многие матери имеют возможность заботиться о детях в течение дня. Социологический опрос, проведенный в 2011 году, выявил и другие факторы. Среди матерей, которые не отправили детей в детские учреждения, больше трети предпочли вместо этого оставлять их с родственниками, а еще треть заявили, что, по их ощущениям, их ребенок еще слишком мал для яслей или садика.

Дети растут, и тут возникает другой фактор, заставляющий матерей оставаться дома: часы занятий в средних школах не изменились с тех пор, когда почти все матери были домохозяйками. Уроки проводятся в утренние часы, и предполагается, что дети могут затем пойти домой на обед, который приготовит mamma. В действительности, в наши дни это зачастую означает сэндвич, оставленный для них в холодильнике.

Однако наиболее важным фактором можно считать то, что итальянские мужья – как и испанские – очень неохотно разделяют с женами бремя домашних забот. Согласно официальной статистике 2011 года, явно меньше половины мужчин помогали женщинам готовить еду и едва ли четверть – мыть посуду. Но настоящая запретная зона для l'uomo italiano – это глажка. Причина так и осталась загадкой, но доля мужчин, готовых помочь погладить белье, составила одну сотую.

Столкнувшись с трудностями совмещения трех ролей, женщины вынуждены выбирать. В результате большинство из них взваливают на себя взаимосвязанные роли жены и матери. Судя по статистике, такая картина наблюдается во всех странах Южной Европы.

Начиная с конца 1970-х женщины в Италии стали позже вступать в брак. Еще раньше они стали ограничивать количество детей. С тех пор в игру вступили и другие факторы, и основной среди них – нестабильность на рынке труда. Все больше молодых людей работают по краткосрочным контрактам, без гарантии постоянной занятости. В результате уровень рождаемости резко снизился: от более чем 20 детей на 1000 женщин в середине 1960-х до менее 10 в середине 1980-х. С тех пор он снижается более плавно и в 2011 году дошел до 9 на 1000.

Назад Дальше