— Твари… — прошептал Ион. — Ладно бы еды ради… Так нет. Сначала у живых еще людей жрали руки и ноги. Медленно, по кусочку отгрызали. Причем все вместе — у одного. Только потом то, что осталось, разрывали на части. И брались за следующего… У пленников сухожилия на ногах перекусили, чтоб они двигаться не могли, — и раненые смотрели на то, что их ждет… Мутанты поганые, будьте вы прокляты!..
Я ничего не сказал. Просто вспомнил его же слова: «Неделю назад наш передовой отряд закрепился в Петровском замке, вырезав там небольшую стаю рукокрылов». Если разобраться, люди просто пришли в чужой дом и вырезали жителей. Потому что они — люди, а хозяева дома — мутанты, права на жизнь не имеющие.
Нет, я никого не осуждал. Я сам дитя войны и прекрасно понимаю, что в любой войне хорошие — это ты и те, кто с тобой. А плохие — это те, кто пытается убить тебя и твоих товарищей. И потому добро всегда побеждает зло: кто победил, тот и добро. Стабберы пришли и убили руконогов. И у них была причина — нужен замок, который заняли какие-то мутанты. Соплеменники руконогов пришли и убили стабберов. И у них была причина — месть. И опять же замок. Нет плохих, нет хороших. Есть две стороны и спорная территория. В этом суть любой войны. А причины можно придумать любые. Как и оправдания тому, что делаешь ты и твои товарищи по оружию…
Но это все философия, которой нет места на поле боя. На войне тот, кто размышляет о смысле происходящего, либо сходит с ума, либо получает пулю в лоб. Потому я хлопнул стаббера по плечу и сказал то, что надо говорить в таких случаях:
— Ты отомстишь. Очень скоро. Ты же догадывался, что никто из твоих не выжил, догадка подтвердилась. Теперь объясни, что мы здесь делаем?
Ион посмотрел на меня. Его глаза постепенно приняли осмысленное выражение.
— У нас давно нет топлива, — сказал он. — Когда началась Последняя война, на наших заводах было много электрокаров, маленьких грузовичков для перевозки грузов между цехами. Те, старые, уже давно сгнили, но мы сделали новые. К тому же наши инженеры на основе этих электрокаров разработали электроциклы. Такая машина может развивать скорость до шестидесяти километров в час, при этом она полностью защищена от нападения мутантов. Но не от Полей Смерти… Вон там стоят электроциклы, на которых приехали наши…
Я посмотрел туда, куда указал Ион, пригляделся — и присвистнул. Потом осторожно, стараясь не вляпаться в чьи-нибудь протухшие внутренности, подошел поближе. То, что я вначале принял за большие кучи мусора, измазанные кровью и дерьмом, действительно оказалось неким подобием бронированных машин.
Видимо, рукокрылы, пытаясь расковырять клепаную обшивку, приносили в когтях и бросали сверху куски бетона, бревна, всякий тяжеловесный хлам. Но обломались. Лишь пару клинков сломали — и всё. Надо отметить, что грузовики были сплошь утыканы шипами и лезвиями. Так просто к машине не подойдешь, особенно на ходу. Наверно, удобно путешествовать по открытым территориям, оккупированным мутантами, но вот, как ремонтировать такое чудо в полевых условиях — загадка. Да и через лес не проехать, даже в рощу на таком чуде соваться не стоит — мигом застрянешь намертво.
— И на сколько хватает аккумулятора у этого монстра? — поинтересовался я.
— Туда и обратно хватит, — сказал Ион. — Ленинградский проспект и Ленинградское шоссе похожи на одну сломанную стрелу. Небольшой излом на «Аэропорту» и второй, существенный, после «Сокола», где проспект в шоссе переходит. На этих машинах по развалинам не покатаешься, а по проспекту можно… Вернее, по тому, что от него осталось.
— Понятно, — сказал я, осматривая машину, похожую на эдакого прямоугольного ощетинившегося ежа размером с автобус. Слышал я еще дома, что в Штатах изобрели электрочоппер, который проезжал на одной зарядке шестьдесят километров со скоростью сто миль в час. А тут, значит, тридцать-сорок кэмэ темпами примерного водителя. Хотя для постапокалиптического мира, наверно, и это мегадостижение.
— Не знаю, куда отлучились рукокрылы, но сваливать нам отсюда надо срочно, — сказал я. — Как заводить это чудо техники знаешь?
Ион кивнул.
— Ну так чего стоим?
— Надо похоронить убитых. По обычаю.
Я окинул взглядом поле… даже не боя, а массовой казни. Угу, здесь останки не меньше полусотни человек, причем разбросанные по всей территории. Собрать все кусочки, вырыть могилу, закопать… Работы примерно дня на два. Если, конечно, летучие мыши не вернутся. И шестое чувство мне подсказывало, что времени до их возвращения остались не дни, не часы, а в лучшем случае минуты.
— Очумел? — осведомился я. — Тогда лучше выбери место почище и сам себя расчлени. Возни меньше будет. Рукокрылы вернутся с минуты на минуту.
— Знаю, — обреченно кивнул Ион. Потом подошел к машине, ловко изогнулся, пролезая между двумя шипами, и нажал на ручку, малозаметную с первого взгляда.
Что-то загудело. Бронелист на боку машины дрогнул — и поехал вверх, словно топор гильотины, подготавливаемой к казни. В темном брюхе стального «ежа» что-то мелькнуло…
— Осторожно! — крикнул я, выхватывая из кобуры «Форт».
Ион отпрыгнул в сторону. Короткая стрела пронеслась сквозь то место, где он стоял мгновение назад, и вонзилась в чей-то торс, отдельно валяющийся на земле без головы и конечностей.
«Форт» был нацелен в проем двери, но движение я уловил в одной из узких амбразур, прорезанных вдоль всего корпуса машины. Мой указательный палец уже почти выдавил всю слабину спускового крючка (сместить точку прицеливания — дело доли секунды)… но я не выстрелил.
Потому что услышал вопль Иона:
— Не стреляй! Свои!
Кому он это кричал? Мне? Или тому, кто сейчас под прикрытием шипастой брони выцеливал нас то ли из лука, то ли из арбалета?
Видимо, обоим. Тем не менее я продолжал держать на прицеле линию амбразур. Чисто на всякий случай — вдруг невидимка попытается выстрелить еще раз?
Не попытался. Из нутра «ежа» раздался голос:
— Ион? Ты, что ли?
— Я, мать твою за лодыжку!
— А это кто с тобой?
— Свой, я ж сказал.
— Свой? Здесь??? Да ты посмотри, что около него копошится!
Краем глаза я отметил — Колян медленно подошел ко мне и замер в нерешительности.
— Все нормально, — сказал Ион. — Био под контролем. Нед, хорош чудить, а? Или ты собрался в электроцикле подождать возвращения рукокрылов?
Аргумент возымел действие. В проеме машины показался коренастый детина в таком же комбезе, как и у Иона. В одной руке у него был взведенный портативный арбалет, смахивающий на большой пистолет с маленьким луком сверху. Болт лежал в направляющем пазу ложа и был дипломатично направлен в землю. Хотя для хорошего стрелка вскинуть оружие дело доли секунды…
— Ну здравствуй, Нед, — прищурился Ион, держа ладонь на рукояти «Легиона», висящего в ножнах на поясе. Знакомый хват. Когда-то давно я учился метать ножи и из этого положения тоже.
— Как я понимаю, ты все время сидел внутри, пока рукокрылы жрали наших товарищей? — бесстрастным голосом продолжил Ион.
— А что я мог сделать сидя в транспортном отсеке? — огрызнулся Нед. — Мы подъехали, ворота открыты, никого нет. Разведчики прошлись по территории — пусто. Нет отряда, и следов его нет. Ну загнали внутрь электромобили, решили разгружаться. Народ вышел, я остался ящики подавать. И вдруг рукокрылы со всех сторон тучей налетели. Ребята по одному выстрелу сделали, а некоторые и того не успели.
— И ты поднял дверь.
— Ты всегда был догадливым, — усмехнулся Нед, показав гнилые зубы, изъеденные кариесом. — А что я мог сделать с малым самострелом и десятком болтов? Оружие-то все осталось во втором электроцикле. Сам сюда зайди да посмотри. Жратва да вода в бочках, больше ничего нету. Старший механик еще хрен знает когда говорил, что надо между водительским и транспортным отсеком сообщение сделать. Так нет, не послушали. Так бы хоть тварей машиной подавил…
— Ладно, потом разберемся, — буркнул Ион, снимая руку с навершия рукояти боевого ножа. — Что во втором электроцикле?
— А до стабберов не доводят подробности больших операций? — ехидно поинтересовался Нед.
— Стабберам они на хрен не нужны, — отрезал Ион. — У нас свои дела, у внутренней стражи — свои. Вопрос повторить?
— Во втором электроцикле средние самострелы, мечи-полутораручники, револьверные карабины, тяжелая броня…
— Так я и думал, — покачал головой стаббер. — А старший группы дал команду из электроциклов в одних подкольчужниках выходить? И с собой небось были только ножи да пистоли?
— Так разведка…
— Эх… — махнул рукой Ион. — Одно слово — внутренняя стража. Ладно, пошли. Надо выбираться отсюда, пока целы…
Я двинул было за аборигенами, но стальные жвалы деликатно потянули меня за штанину.
— Хозяин хотеть идти с хомо? — тихонько поинтересовался робот.
— Типа того, — кивнул я.
— А там, куда идти хозяин, много еды?
Я пожал плечами.
— Сомневаюсь, что в Химках найдется склад мертвых негров или что-то в этом роде.
— Если хозяин не против, я бы хотеть ненадолго задержаться.
Все четыре глаза серва смотрели в разные стороны. Наверно, оценивали в калориях разбросанные вокруг многочисленные фрагменты тел.
— Хозяин не против, — сказал я.
Честно говоря, я был бы не против насовсем отвязаться от назойливого робота. Тем более что регенерон у него уже кончился, а по его железным понятиям я должен был в любом случае кормить и защищать этот таз на ножках. Пусть уж лучше поищет для себя покровителя своей породы.
— Но если хозяин хотеть помощь, он может вызывать меня.
Гибким манипулятором Колян извлек из своего брюха какую-то фиговинку и протянул мне. С виду подарок напоминал небольшой автомобильный брелок с единственной кнопкой и крохотным динамиком.
— Радиус действий десять миль, — сказал робот. — После активация по инструкции передатчик возвращаться мне на подзарядку.
— И на кой понадобился такой девайс? — поинтересовался я.
Мне послышался тихий вздох.
— Во время Третья война каждому серв полагалась группа прикрытий. Пулеметный расчет, гранатометчик, два автоматчик и командир, при котором всегда быть этот передатчик.
«Понятно, — подумал я. — Типа свистка. Чтоб можно было позвать этот прожорливый таз на ножках, вечно шарящийся неизвестно где в поисках корма».
— Ладно, — сказал я. — Заметано.
После чего встал на одно колено — типа шнурок на берце завязать — и спрятал приборчик в свой фирменный тайник, который я как-то на досуге довел до ума. Потом встал и похлопал ладонью по теплой поверхности таза.
— До встречи, Колян. Только не начинай жрать сразу, подожди пока мы уедем.
— Я ж не дурак, — вполне по-человечески и почти без акцента оскорбился робот. — Я не хотеть, чтобы меня вон тем бронированным ежом переехали.
В который раз я подивился заокеанским конструкторам, давно рассыпавшимся в радиоактивный прах. Надо же суметь такое — впихнуть в это металлическое чудо натуральные мозги, по функциям мало отличимые от человеческих. Хотя… если в моем мире уже бегают электронные собаки с повадками своих живых прототипов, а боевые роботы стреляют по людям и таскают на себе боеприпасы, особо удивляться нечему. К тому же за двести лет электронный разум вполне мог эволюционировать, и процессор на ножках в Зоне ЗИЛ тому пример. Так что мешало поумнеть за это время и ремонтному роботу с повышенным инстинктом самосохранения?
Все это я прокручивал в голове уже на пути к машине. У робота свои заботы, у меня — свои.
Ион и Нед уже открыли транспортный отсек второго электроцикла и вскрывали ящики.
— Держи, Снайпер.
Ион бросил мне какую-то штуку, похожую на хорошо знакомый мне ручной револьверный гранатомёт РГ-6. Труба с барабанным блоком стволов, рукоятью и прикладом. Понятно, схема револьверная, а это что за фиговина сверху?
— Никогда такого не видел? — хмыкнул стаббер. — Понятное дело, наша разработка. Заряжается специальными патронами с черным порохом. Взводишь курок, внутри механизма при этом автоматически разрывается нижняя часть специального патрона, часть пороха высыпается на полку. Спускаешь курок — выстрел. Только после взведения лучше сразу стрелять и не наклонять ружье, а то порох с полки ссыплется. Принцип понятен?
Я кивнул. Чего уж тут непонятного. Современное кремневое ружье в заводском исполнении. Будто из водопроводной трубы и пивных банок склепали. Но главное, чтоб стреляло. Ага, вот и патроны. По величине, кстати, мало отличимые от гранатометного выстрела ВОГ-25. Только вместо гранаты — круглая свинцовая пуля диаметром почти с шарик от пинг-понга. Забавно. Какая же у этой дуры отдача?
Но выбирать не приходилось. Патронов к «Форту» оставалось меньше полусотни, а это всего-навсего три магазина. Черт, как же я соскучился по нормальному оружию!
Кабина электрического «ежа» была довольно тесной, еле-еле двоим разместиться. Обзор тоже оставлял желать лучшего. Четыре бойницы, причем узкие, как в танке времен Второй мировой. А стрелять как, если прямо по курсу вражья сила?
— В транспортном отсеке люк есть, — пояснил Ион. — Пока остальные из пистолей и малых арбалетов отбиваются через бойницы, по идее, кто-то один в сложной ситуации должен из люка высунуться и стрелять.
— Смертник, — уточнил Нед. — Кому жить надоело. Так что лучше не высовываться…
Договорить он не успел. Над нами пронеслась черная тень. Одна, вторая…
— Рукокрылы! — заорал Нед и бросился внутрь транспортного отсека. Я — за ним. Со стражника станется опять забаррикадироваться в одну харю.
— Ион, за руль! — успел крикнуть я на бегу.
За «Фортом» тянуться было некогда, тем более что руки мне оттягивала уродливая копия гранатомета. Как-то в кино я видел, как стреляли из кремневых ружей, — взводишь курок, похожий на птичью голову с кремнем в клюве, а дальше все как обычно. В общем, разберемся.
Я успел заскочить внутрь транспортного отсека, как раз когда Нед уже дергал за длинный рычаг. Дверь начала закрываться… и вдруг, скрипнув надрывно, остановилась на полпути. Немудрено.
В проем ринулись сразу два рукокрыла, пронзительно вереща и разевая зубастые пасти. Был бы один мутант, наверняка влетел бы следом за мной с непредсказуемыми для нас последствиями. А двое застряли, дергаясь и хлопая крыльями о борта машины. Во все стороны летели кровавые клочья — борта-то в шипах! Но рукокрылам это было по барабану. Главное, до добычи добраться!
Я резко отвел назад «птичью голову» ребром ладони — в ковбойских боевиках бравые парни так делали. И нажал на спуск. Полсекунды — ничего. А тот рукокрыл, что был слева, уже почти весь влез в отсек, маленько осталось…
И тут грохнуло так, что я оглох моментом. И ослеп от вспышки и черной пороховой гари. Плюс меня садануло в плечо, будто лошадь копытом приласкала. Я едва не выронил треклятое оружие. Но по привычке не прекращать начатое дело снова взвел курок и снова выстрелил практически вслепую.
Бам-с!!!
Ни черта не видать! И хрен с ним. Третий выстрел…
Осечка.
Я бросил под ноги оружие будущего и выхватил «Форт», одновременно пытаясь протереть глаза рукавом.
В проеме было пусто. А еще я услышал, как где-то над машиной хлопает множество крыльев и снаружи пищит раненый рукокрыл, которого сородичи, похоже, дожирают заживо. Треск разрываемого мяса ни с чем не спутаешь.
Я не стал ждать, пока твари, которым не досталось свежатинки, вновь попытаются вскрыть шипастую консерву. И дернул за рычаг, торчащий из стены.
На этот раз дверь упала вниз, словно топор палача. Под потолком внутри отсека тускло загорелись два плафона. Ого! У нас тут даже электричество есть! Хотя да, это ж последний писк современной технологии…
— Ион, как оно? — долбанул я кулаком в переборку. Дохлый номер. Бронелист, только руку отшиб.
Но пол под моими ногами вздрогнул. Отлично. Значит, стаббер жив и действует. Так, а где Нед?
Из-под упавшего короба торчал сапог. Тару я отбросил в сторону ударом ноги. Под ней обнаружилось тело, подающее слабые признаки жизни.
— Меня… руконог… то есть рукокрыл… крылом…
— Потом расскажешь, — бросил я, дергая за перекладину, свешивающуюся с потолка. Вниз упала лестница, к которой были приварены страховочные полукольца — чтоб вниз не рухнуть при такой-то отдаче. — Здесь еще шайтан-трубы есть?
— Чего?
— Эти ваши хреновины.
Я ткнул пальцем в уродливое порождение местного ВПК, валяющееся на полу. Блин, а я-то думал, что в будущем народ будет воевать исключительно бластерами, плазмоганами и БФГ. Как же я ошибался!
— Есть… наверно. Вроде четыре штуки загружали. Дефицитное оружие…
— Еще скажи эксклюзивное. Короче, заряжаешь и подаешь мне. Вопросы?
— Ты наверх собрался? Это же верная смерть…
— А Иона кто прикроет? — прорычал я. — Ты? Так полезай сам!
Наверно, у меня была еще та рожа — черная от копоти, перекошенная от злости. В общем, Нед заткнулся, вытащил из ножен неслабый тесак и принялся вскрывать один из ящиков — надо же, для каждого эксклюзивного плазмогана полагалась отдельная тара. Не было у меня уверенности, что широкий клинок Неда в следующую секунду не окажется у меня в почке, но выбирать не приходилось. Поэтому я сбросил с плеч свой рюкзак, натянул на лицо защитные противоосколочные очки, подобрал с пола «бластер» и полез наверх.
Разбираться с оружием пришлось прямо на ходу. Прежде чем открыть люк, я откинул портативную печную заслонку, расположенную сбоку, выбросил разорванный патрон и провернул блок стволов. Теперь, надеюсь, нормально. Плюс примитивных конструкций в легкости их освоения.