– Я поняла, Алексей Дмитриевич.
– У тебя все готово?
– Да!
– Это хорошо. Скажу по секрету, Александр Сергеевич намерен лично переговорить с тобой. И это главная цель визита председателя партии в местное отделение организации. Так что подготовься к разговору.
– Я ко всему готова.
– Что мне в тебе всегда импонировало, так это категоричность и уверенность в себе. Так и держи. До встречи.
– До встречи, Алексей Дмитриевич!
– Серданов звонил? – поинтересовалась Алла.
– Да, они едут, будут ориентировочно в 15.10–15.20.
– А сейчас без десяти три. Пойдем на выход?
– Рано. Ты еще раз обойди сотрудников, а я включу компьютер в кабинете.
– Давай.
Бестужева зашла в кабинет и застыла на пороге, увидев на столе шикарный букет из алых роз.
– Этого мне еще не хватало, – разозлилась она и позвала секретаршу: – Кто принес букет, Ольга?
– Коростылев.
– Ему что, больше делать нечего? Или он не помнит, что у нас траур, Славу еще не похоронили?
– Я ему то же самое говорила, но бесполезно. Любит он вас, Лариса Константиновна.
– Что? Любит? И откуда тебе это известно?
– Он сам говорил.
– Что именно?
– То, что любит, поэтому и работает в правлении водителем за гроши, хотя отец предлагал ему возглавить крупный бизнес в Подмосковье.
– Сколько ему лет-то? Двадцать пять?
– Как и вам. А что? Гена отличный парень. Характер не вздорный. Отец богатый, да и у него самого собственная квартира в центре и дом где-то рядом с МКАДом, не помню, где именно. Если бы мне такой мужчина предложил руку и сердце, я бы ни секунды не сомневалась.
– Согласилась бы?
– Тут же.
– Понятно. Убери цветы.
– А куда?
– В урну!
– Но этим вы обидите Гену.
– За что ты, Лара, хочешь обидеть нашего Геннадия? – раздался от двери голос Плаксиной.
– Букет видишь?
– Вижу. Он, что ли, принес?
– Он!
– Красивый жест. Радуйся. Просто не ко времени, но все равно приятно.
– Скажу больше, Аля, оказывается, Геннадий, ко всему прочему, еще и влюблен в меня. И, судя по букету, намерен добиваться расположения и впредь.
– Он тебе сам признался в любви?
– До этого, слава богу, дело пока не дошло. Ольге говорил о своих чувствах.
– Ну, а ты?
– Я замужем! И закончим этот разговор. Ольга, я же сказала, букет в урну, и мне без разницы, обидится Геннадий или нет. Я еще поговорю с ним. А ты, Аля, привлеки-ка его лучше к похоронам Славика!
– Так мы все агентству ритуальных услуг проплатили. И тебе без машины нельзя.
– Ладно. Оля, забирай букет и сиди в приемной. Кстати, поправь прическу и не забудь поздороваться с председателем партии.
– Да, конечно.
Взяв букет, секретарь покинула кабинет, а Лариса включила компьютер и вывела на монитор заставку флешки.
– Вот так! Теперь можно, не теряя времени, пустить ролики. Ну, что, пора на улицу?
– Да, – поправив перед зеркалом прическу, ответила Плаксина.
Женщины вышли к лестнице, а охрана встала у дороги, чтобы на время перекрыть движение транспорта. Отправленный для наблюдения охранник доложил по станции:
– Кортеж Борисова идет к нам.
– Ребята, перекрывайте движение! – крикнула охранникам Алла.
«Майбах» в сопровождении двух «Мерседесов-500» остановился напротив центрального входа в офис в 15.30. Телохранитель распахнул перед Борисовым дверцу, и председатель партии вышел из лимузина. К нему тут же подошла Бестужева:
– Добрый день, Александр Сергеевич, мы все рады видеть вас в нашем отделении.
– Здравствуй, Лариса Константиновна. А вот день, добрым его вряд ли назовешь. Я с утра ездил на квартиру Себенко, то, что с ним произошло, необъяснимо и ужасно. Но мы еще поговорим об этом, ведите в свои пенаты, посмотрим, как готовитесь к выборам.
Бестужева пропустила председателя вперед. Борисов слегка кивнул улыбающейся Плаксиной и прошел в здание. Состоянием офиса он остался доволен.
– Что ж, потрудились вы на славу, в вашем округе, по последним данным опроса общественного мнения, наша партия прочно удерживает второе место. Вам удалось обойти даже коммунистов, традиционно набиравших здесь более двадцати процентов голосов, это хороший результат. Уверен, вы сможете удержать его.
– Сможем, если в избиркоме подсчет голосов пройдет честно.
– Не думал, что ты так наивна, Лариса, – усмехнулся Борисов. – Когда и где подсчет голосов проходил честно? Другое дело, договориться с избиркомом. Но это уже проблемы Политсовета. Где твой кабинет?
– Вторая дверь слева – приемная.
– Пойдем туда, поговорим наедине.
– Я к вашим услугам.
В кабинете Лариса вежливо предложила:
– Кофе? Чай?
– Нет, Лариса, если только холодной минеральной воды.
Она позвала секретаря, и та тут же внесла поднос с бутылкой минералки и стаканом.
Борисов отпил несколько глотков и довольно крякнул:
– Хорошо! Жарко сегодня.
– Лето ведь!
– Да, лето. Время отпусков для нормальных людей. Я вот о чем хотел поговорить с тобой, Лариса. Насколько мне известно, Себенко приезжал сюда накануне гибели.
– Да, Александр Сергеевич.
– И что он хотел? Я имею в виду, какова была цель его приезда?
– А разве он выполнял не ваше распоряжение? – удивленно посмотрела на него Лариса.
– Если бы мое, то я не задавал бы тебе подобных вопросов.
– Странно. Себенко уверял, что действует от вашего имени.
– Ближе к теме, пожалуйста.
– Сергей Владимирович, царство ему небесное, сказал мне, что партии удалось привлечь к выборам известного нефтемагната Гриневича.
– Я провел ряд встреч с Эдуардом Львовичем, и он действительно согласился спонсировать партию.
– Ну, вот, значит, вам все известно.
– Лариса Константиновна, мне известно лишь то, что Гриневич принял решение об оказании нам солидной финансовой поддержки. Как это связано с приездом к вам Себенко, я не знаю, а посему и хочу выяснить, что хотел от вас трагически погибший Александр Сергеевич.
– Себенко сказал, что Гриневич взамен пожертвований требует место депутата в Мосгордуме, – пересела ближе к столу Бестужева. – Я хотела позвонить вам, но советник сообщил, что это бесполезно, что вы в Швейцарии, на вилле нефтемагната.
– Это Себенко так сказал?
– Да. И еще то, что я должна снять свою кандидатуру в пользу Гриневича, за что мне будет выплачена сумма в миллион евро и оказана материальная поддержка на следующих выборах в областную – думу.
– Вот как? Ловко.
– Так вы не давали Себенко на этот счет никаких распоряжений?
– Нет! И в Швейцарии я не был.
– Тогда как объяснить его поведение?
– Хоть и не принято говорить плохо о покойниках, но Сергей Владимирович явно зарвался, – вздохнул Борисов. – Он хотел продать место в думу от вашего округа. И если взял деньги, то Гриневич обязательно попытается вернуть их.
– Но как? Ведь Себенко мертв?
– У него остались недвижимость, крупные суммы на различных счетах. Наследница – супруга, с нее и спросят. Но это не наше дело. Я не могу понять, почему его убили? Но то, что к этому нефтемагнат не причастен, очевидно. Должников не убивают. Тебя следователь допрашивал?
– Официально – нет. Приглашал на беседу.
– У следствия есть версия, почему был убит мой советник?
– Странно, что вы задаете подобные вопросы. Вы, с вашими связями, могли напрямую выйти на самых высоких чиновников в МВД, Следственном комитете, прокуратуре и получить любую интересующую вас информацию.
– Мог бы, – утвердительно и с некоторым самодовольством ответил Борисов. – Но сейчас мне нельзя впутываться в эту историю. Пронюхают журналисты, поднимут шум, который щедро оплатят конкуренты, и наш рейтинг, Лариса Константиновна, стремительно полетит вниз.
– Следствие в любом случае пожелает встретиться с вами.
– Естественно, но, скажем так, в закрытом ре-жиме.
– Понятно! Нет, у следствия нет никаких версий, по крайней мере, следователь не озвучил их. По-моему, убийство нашего лидера молодежного движения и вашего советника вряд ли удастся раскрыть. Уж как-то без особого энтузиазма беседовал со мной следователь, задавая вопросы, вообще не имеющие отношения к трагедии.
– А о чем конкретно тебя расспрашивал следо-ватель?
– Боюсь, Александр Сергеевич, не вспомню, потому что вопросы были какие-то расплывчатые.
– А что за следователь с тобой беседовал?
– Воронов! Валерий Андреевич Воронов, по-моему, капитан по званию.
– Кем он интересовался больше, Себенко или вашим лидером молодежного движения?
– И тем, и другим практически в равной сте-пени.
– Мне доложили, что оба были убиты одним и тем же способом?
– Да, следователь говорил об этом.
– И какая же связь между ними? Кто он, ваш лидер молодежи?
– Корнеев Вячеслав Анатольевич.
– Не слышал. Он был знаком с Себенко?
– Ну, этого я знать не могу. Внешне и в офисе это не проявлялось, а что могло быть во внеслужебное время, не знаю. Но, думаю, лично Корнеев вашего советника не знал. Скажите, Александр Сергеевич, а почему вы задаете мне подобные вопросы?
– Не слышал. Он был знаком с Себенко?
– Ну, этого я знать не могу. Внешне и в офисе это не проявлялось, а что могло быть во внеслужебное время, не знаю. Но, думаю, лично Корнеев вашего советника не знал. Скажите, Александр Сергеевич, а почему вы задаете мне подобные вопросы?
– А ты разве не поняла?
– Признаться, нет!
– Я хочу понять, что стоит за этими убийствами. Двух таких разных по положению, но объединенных членством в одной партии и способом убийства людей?
– Может быть, они стали жертвами маньяка? Судя по тому, как были убиты Корнеев и Себенко, исключать этого нельзя.
– Маньяк? – задумчиво посмотрел на Бестужеву Борисов: – А ведь ты права, Лариса Константиновна, это мог быть маньяк. Один из тех, что периодически появляются в Москве. А что по этому поводу думает следователь?
– Он тоже не исключает того, что убийство мог совершить психически больной человек.
– А он не глуп, этот Воронов. Версия с маньяком устроит всех: и следствие, и нас, политиков. Не устроит только тех, кто действительно стоит за убийствами.
– Значит, вы сами не верите в маньяка?
– Я реалист, Лариса, – улыбнулся Борисов. – Конечно, возможно, что Себенко и Корнеева убил маньяк, но, думаю, против нас начата предвыборная война, и противник решил сразу нанести нам сильный удар.
– Но с какой целью?
– Сейчас, Лариса Константиновна, банальным шантажом, угрозами, попытками подкупа с политического поля конкурентов уже не убрать. Против всего перечисленного есть сотни способов эффективной защиты. Совсем другое дело – посеять в руководстве партийной организации и самом Политсовете панику. Страх, если хочешь. И убийства с особой жестокостью способны парализовать всю избирательную кампанию. Если руководство, кандидаты в депутаты еще устоят, им есть за что бороться, то рядовые сотрудники региональных и местных организаций рисковать не станут. А без них мы ничего не сделаем.
– Но какая современная политическая сила способна на такое?
– Любая! – спокойно и кратко ответил Борисов.
– Но это же страшно, Александр Сергеевич.
– Ничего не поделаешь, Лариса. Человечество, как составляющая и не самая лучшая часть природы, жило, живет и будет жить по ее законам. Законам природы, которые сводятся к одному – выживает сильнейший. Люди никогда не были и не будут равны. Ты не задумывалась, почему некоторые успешные, обеспеченные бизнесмены вдруг подаются в политику? Казалось бы, зачем им это, и так все есть?
– Не задумывалась. И почему же?
– Потому что деньги – это всего лишь инструмент для достижения других, более высоких целей. Потому что им нужна власть. Давай возьмем конкретный пример. В советское время жил и работал в каком-нибудь научно-исследовательском институте умный, способный, амбициозный молодой человек. Он много работал, лелея надежду подняться по карьерной лестнице. Но система осаживала его. Знай, мол, сверчок, свой шесток, должности повыше есть кому занять. И человек мирился с этим. Работал, получал грошовую зарплату, но мечты своей не оставлял, яростно ненавидя тех, кто не дает ему подняться, получить то, чего он по праву заслуживает. И вдруг система рушится. Появляется свобода. Те, кто смирились со своим второстепенным положением, бедствуют, не имея ни сил, ни желания бороться. А наш молодой человек, напротив, быстро ориентируется в ситуации и открывает для начала небольшое, но собственное дело. Ум, способности, трудолюбие, а главное, цель, что перестала для него быть недостижимой, делают свое дело. Молодой человек добивается успеха. Проходят годы, и он уже крупный бизнесмен, у него большие деньги. Цель достигнута. А дальше что? Все есть: и дома, и счета, и яхты, и самолеты. Он же привык к борьбе и уже познал вкус власти над своими подчиненными. Это рождает в нем другую цель, а именно, используя заработанный капитал, заполучить власть не над узким кругом своих работников, а над целым слоем всего общества. Власть манит его, сама мысль о ней не дает покоя. И нашему уже не совсем молодому, но еще весьма активному человеку теперь нужны не деньги, ими он пресытился, ему нужно нечто иное – возможность безгранично повелевать, властвовать, решать судьбы людей, которые для него превратились из личностей в стадо. Такую возможность дает власть. И он платит огромные деньги, лишь бы добраться до нее. Он – человек цели и для достижения ее готов идти по трупам. Он и идет по трупам. Если кто-то мешает, решение одно – убрать. Кто-то пытается составить конкуренцию – решение то же. Человек одержим властью. Он болен ею, как нар-коман.
Бестужева прервала затянувшийся монолог председателя партии:
– Но наступит момент, когда этот человек достигнет цели и получит власть. Не надоест ли она ему так же, как и деньги? И как он будет жить дальше, не имея очередной цели?
– Ну, почему нет? – усмехнулся Борисов. – Цель есть всегда. В нашем, образном, случае этой целью может стать единоличное правление всем обществом. Думаю, именно так становятся тиранами. Но что-то мы слишком увлеклись, давай-ка опускаться на землю.
– Да, Александр Сергеевич, на земле оно как-то привычней.
– Ты подала хорошую идею – запустить в разработку правоохранительных органов версию кровавых дел маньяка. И данная версия не только не повредит нам, но, как бы ни неуместно это звучало, сыграет на нашей стороне.
– Каким образом?
– Допустим, в СМИ просочится информация о том, что наши политические конкуренты, не желая вести честную борьбу, так как понимают, что честная борьба приведет к неизбежному поражению, решили пойти на крайние меры – на физическое устранение влиятельных и пользующихся авторитетом в обществе членов партии. И пример тому – действия маньяка, человека психически больного, которым наши конкуренты умело манипулируют. Конечно, серьезные люди воспримут это как дешевку, полный бред, откровенную глупость. Но… наш электорат – это обычные москвичи, люди, желающие жить лучше. Они не станут ломать головы, правда ли помещена в средствах массовой информации или бред. Убийство налицо? Налицо. Жертвы маньяка – члены нашей партии? Нашей! А за что нас убивают? За то, что мы предлагаем совершенно иной путь развития общества, который наконец-то позволит простым людям почувствовать, что перемены в лучшую сторону – не пустые обещания, а реальность. Но только в том случае, если к власти придем мы. Партия «Великая Россия». Ты поняла ход моих мыслей?
– Да, Александр Сергеевич.
– И первое, что надо сделать, это завтра провести пышные похороны наших погибших товарищей.
– У нас по Корнееву все уже решено и оплачено.
– Это ничего. Этим займутся компетентные в данных вопросах люди. Мы объединим похороны, выведем на них тысячи людей, членов партии и их семьи. Подвезем народ из Подмосковья. Устроим большой траурный митинг. Привлечем телевидение. Я дам интервью, возможно, организуем пресс-конференцию. И с правоохранителями я решу вопрос по версии маньяка. Пусть ищут его.
– Но настоящий убийца будет при этом оставаться на свободе? – слегка растерялась Лариса.
Борисов бросил на нее холодный расчетливый взгляд:
– Во-первых, Лариса Константиновна, ты сама предположила, что убийцей может быть маньяк. И это действительно возможно. Во-вторых, если убийца – не маньяк и преследует другие, не политические цели, то на свободе он будет находиться недолго. Время предвыборной кампании. После нее, обещаю, я сделаю все, чтобы бросить на его поимку лучшие силы московской полиции. Ну, а если маньяк или кто-то иной, причастный к смерти Корнеева и Себенко, убьет еще кого-то, то… война без потерь не бывает, и кому, как не тебе, уважаемая Лариса Константиновна, лучше других знать об этом.
– В этом вы правы, Александр Сергеевич.
– Извини, что напомнил о твоей личной тра-гедии.
– Ничего. Я о ней не забываю.
Председатель партии поднялся, прошел к окну.
– Теперь о делах насущных, Лариса Константиновна. После похорон проводишь Совет отделения. Повестка прежняя. Совет должен рекомендовать тебя на выдвижение кандидатом в гордуму, этот вопрос будет обсуждаться на общегородской партийной конференции. В общих списках ты займешь третье место, практически гарантирующее тебе прохождение в думу. Но и по одномандатному округу ты должна взять не менее двадцати процентов. Финансовую поддержку я обеспечу. Остальное все у тебя есть. А дальше, уже имея фракцию в гордуме, будем работать на наших избирателей. Трудиться не покладая рук.
– Я готова.
– Не сомневаюсь. Наш разговор прошу считать конфиденциальным.
– Конечно, Александр Сергеевич.
– Так, похороны. У тебя кто занимается Корнеевым?
– Председатель правления и привлеченные ею лица.
– Председатель правления – это миловидная женщина, что вместе с тобой встречала меня?
– Да! Алла Владимировна Плаксина.
– Пусть передаст дела Серданову.
– Хорошо!
– Ну, тогда поеду. И помни, я надеюсь на тебя.