Входная дверь беззвучно распахивается при моём приближении. Встречавшего не вижу, он благоразумно отступает в полумрак сеней. На здоровье… но пистолет у меня под рукой. Как говорят арабы – на Бога надейся, а верблюда привязывай!
Всё, однако, проходит совершенно буднично и обыденно. Словно атаману не впервой вот так, на конспиративной хате, встречаться со своими подельниками. Именно так – в глазах окружающих мы таковыми и будем, если все наружу выплывет. И неважно, что покойный полковник сам хотел Гуменюка убрать. Мало ли кто и чего там хотел… а убил-то ты! Наследство Соцкого и Гуменюка – кусочек ох, какой лакомый!
– Садись! – пан Дмитро указывает мне на стул.
Обстановка тут бедная, мебели вообще почти никакой нет.
Стол, шкаф, два стула – всё.
– Как прошло?
А то он не знает! Не доложили стукачи…
– Нормально. Разнесли все в пух и перья.
– Свидетели?
– Обижаешь… зачистили там всё!
– Потери?
– А, ерунда! Двухсотых нет, а прочие скоро встанут на ноги. Технику покоцало, это есть…
– В пожарное депо подъезжайте, там мастера хорошие и с вас возьмут недорого. Я распоряжусь.
Это предложение кстати. Зеленое земноводное возмущенно принималось пыхтеть каждый раз, когда возникал вопрос с оплатой ремонтных работ. Да и не только у меня!
– Благодарствую!
– Ну, я же заинтересован поддерживать нормальные отношения со всеми, кто приезжает в мои (уже?!) города…
Выпить атаман не предлагает, да я и не слишком-то рвусь.
– Легенда как?
По предложенному атаманом варианту, нас наняли какие-то неизвестные заказчики. Их, во всяком случае официально, тут никто не знает. Такой слух я должен был распустить среди наемников, а дальше-то он и сам разойдется, успевай только реагировать! Это не было сделано, и пан Дмитро хочет знать тому причину.
– Удалось придумать новый ход.
– А именно?
Ваньку валяете, пан Гуменюк? Некрасиво это, не к лицу столь почтенному человеку.
– Заказ поступил от беспредельщиков.
– Ого!
– Мне предложено подумать о постоянной работе на них…
А вот это для него новость! Теперь, в случае чего, меня не так-то легко прижать…
– Даже так? – трет подбородок атаман. – То есть Соцкий…
– Ликвидирован по их заданию. С выставлением традиционного знака беспредельщиков.
Ох, как охота, небось, атаману с меня назад деньгу содрать! Ан, фиг… уже не прокатит. Умное теля – оно и коньяк по вечерам посасывает, надо только места нужные знать…
– Что ж, поздравляю! – и он протягивает мне руку. – Но всё наши договорённости…
– В силе! Само собою разумеется!
Дальнейший разговор можно опустить, посторонним он не очень-то и интересен. Тем паче что ничего такого секретного мы не обсуждали. Так… о городке поговорили, об его обитателях. Про дом мой вспомнили – там работа уже полным ходом идет. Надо будет, кстати, и туда заехать. Явить, так сказать, хозяйское око!
Обратная амбаркация происходит абсолютно зеркальным образом.
Выхожу на улицу ровно в тот момент, когда у калитки притормаживает мой джип. Снова круиз-контроль, смена мест.
– Здесь притормозите, сойду.
И исчез – ни здрасьте, ни до свидания.
А я выруливаю в сторону своего дома. Надо же и хозяйство навестить.
Блин!
Вот это дают мастера! Чтоб я так жил…
Всегда светлой завистью завидовал настоящим спецам!
Нет, обои там поклеить или забор поставить – это я и сам за милую душу могу. Но чтобы вот так, из полуразвалины, нормальный дом сотворить… я так не умею. И, наверное, не научусь никогда.
Вот где настоящая работа, а не наши дурацкие пострелушки! Тут люди творят, а мы только ломать здоровы…
Вылезаю из машины и почтительно здороваюсь со старшим, мужик моё уважение заслужил!
– Немного уже осталось, – разглаживая усы, степенно говорит старший мастер. – Стену мы уже подняли, крышу перекрывать заканчиваем. В двух комнатах уже и отделку начали. Погреб почистили, там ныне Наталкина родня обретается. Сухо там, должно, вентиляцию хороший специалист делал.
Это точно, был такой спец… да… не один даже.
– А сама она где?
– Ось, в комнате, стену белить помогает. Рукастая девка, она тут и по продовольственной части занимается. Мы ее на готовку поставили. Ну, и брат ей помогает, не без того. Бегает, куда надобно. Ноги молодые, не убудет с него.
И правильно, не мастера же за всякой мелочью гонять?
– Надо что с меня?
– Ну… денег малость… докупить надо кой-чего.
– Десять тыщ, карбованцами – хватит?
– Ещё и останется! – сразу повеселев, отвечает старший. – Неспокойно было, вот на базаре цены-то и задрали… и опускать назад не спешат.
Узнаю извечную торгашескую натуру местных жителей. У них что урожай, что недород – всё повод цену поднять. Ох, и прогулялся бы я с ребятками своими по базару местному! Да насчет цен вдумчиво поинтересовался… Несварение желудка некоторым, особо жадным, гарантирую. Тут и одного Гната Могилы – на весь местный базар по самые уши хватит!
Захожу в дом и натыкаюсь на Наталку.
Одетая в какое-то немыслимое тряпьё, вымазанная белилами, она куда-то спешит с пустым ведром.
– Стоп! Стоять-дрожать-бояться!
– Ох! – вздрагивает девушка, но тотчас же расцветает в улыбке. – Пан сотник!
– Ну, я… Давай, показывай хозяйство.
Ходим с девчушкой по двору, она непрерывно что-то стрекочет, размахивая руками и ухитряясь указывать одновременно во все стороны сразу. Её послушать – так и впрямь удалось сделать очень много. Мастеров, кстати говоря, порядком припугнула весть о ранении атамана. Быстрее бы работу закончить да пересидеть лихие времена где-нибудь. Делаю себе зарубку в уме – успокоить старшего!
– Так! Всё я понял. Ты что же – и брата припахала?
– Ну… он шустрый! Мало ли что принести нужно…
– Мы за него не договаривались! Но раз уж так вышло… – вытаскиваю из кармана несколько купюр и протягиваю их Наталке. – Заработала! Точнее – заработали. Хоть одежку себе купи какую, что ли… Смотреть на тебя страшно!
– Так то ж рабочее! Подобных тряпок – кило за грош на базаре!
– А твое ли это вообще дело – стены белить? Кормежка – поддерживаю. Вот, кстати, и за это – держи!
– Мастера спешат… да и вам дом нужен.
– Нужен! Но – не в ущерб качеству! Если что – так не только с мастеров спрошу!
Девушка прикусывает губу и мелко-мелко кивает. Похоже, я её напугал, нехорошо! Она-то в чем виновата?
– Ладно! – похлопываю её по плечу. – Не тушуйся, всё в порядке! Пошли, погреб мне покажешь, я туда сто лет не заходил.
А погреб у меня знатный! Крепкие бетонированные своды, широкий проход. Даже и свет имеется – вдоль всей стены на изоляторах висят провода. Старый метод проведения сети, сейчас так не делают уже. Все впечатление портит бетонная же стена, перегораживающая коридор почти пополам. Уж кто и зачем её тут сварганил – история умалчивает. Есть, правда, кое-какие догадки и на этот счет…
В погребе три помещения.
Основное, куда выходит коридор. И два маленьких – совсем небольшие клетушки. В одной из них стоит во всю стену здоровенный деревянный ларь. Как он ещё не сгнил за столько лет? Видать, раньше не только стены класть хорошо умели, с деревом тоже грамотно работали. На ларе постелен матрац. И на этом матраце сейчас лежит седобородый дедок, на вид ещё не сильно старый. Надо полагать, это тот самый дед Фома.
– А почто в погребе? В домишке том, где раньше жили, не лучше разве?
– Тут сухо! И ветра нет. Мусор мы весь выгребли, чисто теперь. А там в стенке дыра – я пролезть могу!
Ну, не такая уж и большая дырка…
– И это… мастера этот вход всегда видят…
– Опять Панас приходил?!
– Да… мы оттого с дома и ушли…
– А в совло этот ухажер давно не получал?! – вскипаю я моментом. – Здесь – моя земля! Мой дом!
Щас у меня кто-то нешутейно огребёт!
Заруливаю во двор нашей базы и прямо сразу же натыкаюсь на Могилу – тот мирно греется на солнышке. Словно здоровенный кот – так прямо лапы вытянул и развалился.
– Гнат!
– Да, батька?
– Скатаемся в город?
– А что так скоро?
– Я там с ремонтом нашей техники добазарился с Гуменюком. Ну, и одного нахального хлопчика надобно на место поставить.
Здоровяк нехорошо осклабился – меня аж передернуло.
– Это можно! Предъяву ему делать будем?
Могила все хорошо понимает: разборки с рядовым – не дело для главаря отряда. Много чести для нахала будет.
Неслышно подходит откуда-то и Нестор.
– Так и я, пожалуй, прокачусь…
Он не спрашивает разрешения – ставит в известность. Учитывая его жутковатую славу и репутацию, снайпер вполне может себе позволить такое поведение. Тем паче что никакого неуважения ко мне это не демонстрирует. Напротив – боец блюдет честь своего атамана!
Атамана?
Ну…
По факту – уже да!
Почти сотня (пусть и в будущем) хорошо вооруженных и подготовленных боевиков, броня, минометы и скорострельные зенитки – это аргумент!
Такого человека просто так уже не пошлешь…
– Добро!
Почти тотчас же нарисовались и мои телохранители – компания получилась весьма серьезная. Надо полагать, что Борис довел до своих ребят изменения в их статусе, и они это восприняли правильно.
Ехать всем в одной машине – не комильфо. И со двора выкатывается целый кортеж – три джипа, один из которых с «Утесом» в открытом кузове. Да и на моей машине «Печенег» на турели – тоже, надо сказать, нехилый аргумент. Соответственно, прибавилось и народу – три водителя и ещё по одному человеку в каждой машине. Десяток хорошо вооруженных мужиков – весьма представительная группа вразумления непонятливых.
Первый визит – в пожарное депо, дело прежде всего.
С мастеровыми уговорились быстро, Гуменюк их уже предупредил. Не успели мы со двора выехать, а тягачи уже направились к нам на базу – машины на ремонт тащить.
Следующая точка – сотня сексуально озабоченного придурка.
Командовал там персонаж, во всех отношениях замечательный.
Сотник Филаренко, носящий гордое псевдо – Гневный. А в просторечии – Глист. Уж больно внешне на него похож был…
Хотя высказывать ему это в лицо, по вполне понятным причинам, никто не рисковал. Мужик был патологическим садистом и свои жертвы пытал собственноручно. Частенько – так и до смерти. И на сём поприще снискал себе соответствующую «славу» и репутацию. Не удивительно, что этот мой придурок попал к такому командиру. Или он уже там таким стал? А что, вполне, кстати, может быть…
На базе Глиста царил… ну, если и не совсем уж вопиющий бардак, то точное его подобие. Машины были разбросаны по двору как попало, никакой специальной стоянки не существовало в принципе.
И охраны никакой не заметно.
По причине отсутствия, наверное?
Да и то сказать, какой дурак сюда по своей воле полезет?
Наши машины рассредоточиваются по стоянке, так, чтобы при необходимости перекрыть огнем максимально возможное пространство.
Мои телохранители выпрыгивают из машины. Снайпер тотчас же отходит вбок, к стене, окружающей двор, и забирается на брошенный грузовик. Оттуда у него весь двор – как на ладони.
Второй же из парней, Семен, топает рядом со мною, всем своим видов выражая недовольство окружающей обстановкой.
Ну да, даже если вспомнить наш вчерашний разгул, так и то – сравнение будет в нашу пользу.
Наконец, нас заметили, и откуда-то выкатился встречающий. Помятого вида хлопец – но с тщательно ухоженным оружием. Заметочку я тотчас же сделал – к этому вопросу тут относятся правильно.
– Кто такие? Зачем?
Вежливости его явно не учили…
Не успеваю открыть рот, как вперед выдвигается здоровяк.
– Я – Гнат Могила! Знаешь меня?
Ну, если и не знает лично, то какие-то слухи до него явно доходили. Парень, однако, виду не подаёт.
– Ну… слыхал про тебя… и что? А все остальные хто такие будут?
– Это ты у меня спрашиваешь? – тихо и именно поэтому зловеще интересуется Нестор. – Мне уже представляться надо? Тебе?
А вот тут – нашла коса на камень! Мой снайпер – личность очень хорошо здесь (да и во всем Диком поле) известная. И известная с самой зловещей стороны. Не всем подряд, разумеется, – но очень многим. Кто в лицо не знает, так имя уж точно слыхивал. Знал же Гуменюк, кого пригласить!
– Так это… – теряется дежурный. – Зараз пана сотника покличу!
И исчезает.
Минута-другая – и во дворе появляется сам Глист. М-м-да… такие клички бывают временами очень даже оправданными.
– День добрый! – первым приветствует его наш снайпер.
И здесь – все правильно. Да, известная личность, уважаемый человек. Но – ты пришел в гости! И не абы к кому – к сотнику! Будь любезен, окажи соответствующее уважение. Иначе могут неправильно понять. И среагировать не так, как тебе этого хотелось бы.
– И тебе здравствовать! – хмуро отвечает Глист. – Что за дела такие? Почто такой толпою ко мне заявились? Один прийти не мог, что ли?
А вот это уже борзёж!
Пускай ты в своем праве, пусть стоит за спиной Гуменюк – а вот так говорить нехорошо!
– У пана сотника к тебе дело… – дипломатично снижает градус разговора Нестор.
И тут – всё верно. На «ты» – Крайний сейчас вполне себе может позволить и такую манеру общения. В ответку, так сказать. Ты стал «тыкать» – мы аналогично ответили.
– У какого ещё сотника? – удивляется местный главарь. – Кто здесь себя так назвать ещё может?
Типа – один я здесь такой серьёзный.
– У меня, – спокойно отвечаю я. – Мирон Крюк – приходилось слышать, друже Гневный?
Судя по перекосившейся морде, приходилось.
– Ну… Слыхал я про тебя… Что хочешь?
Стало быть, выпить-закусить нам тут не предложат? Не то чтобы это было обязательным, но – так вообще-то принято…
– От тебя, друже Гневный – ничего. Но вот хлопец твой косяк упорол. На мой дом посягнул.
А стало быть, за его действия отвечать можешь и ты… если неправильно себя поведешь.
– Когда это? И что за хлопец?
– Панас Мирный.
– Когда?
– Вчера. На Побережной улице.
– Он там в патруле был! Это – моя зона ответственности! – надувается от важности сотник.
Всё… лопух ты, дядя…
– То есть, – вкрадчиво интересуюсь я, – он не сам по себе там прогуливался?
– Я сказал: он был там старшим патруля! И если куда и лез – то по праву!
– В мой дом и к моим людям – тоже? Даже после того, как я сам ему все рассказал и объяснил? Девку мою в постель тащить – он тоже по праву собирался?
И тут до Глиста дошло…
– Когда это ты ему говорил?
– Давненько уже… У меня семья беглых работает, за домом смотрят. Так он девку с той семьи в постель затащить возжелал. Я его предупредил – не надо так! Ан вчера он к ним во флигель закатился, да не один! Хорошо, что все обошлось… а если бы не обошлось?
– Я не понял… ты мне предъяву выкатываешь?
– Вообще-то – Панасу. Но раз ты за него впрягаешься…
Не самый, кстати, плохой вариант – на Гуменюка тут надежды мало. Атаман в таком явном нарушении неписаных законов потворствовать Глисту не станет. Придется сотнику устранять последствия такого залета самостоятельно. И мой собеседник это понимает.
– Эй! – поворачивается он к кучке своих боевиков, что наконец-то собрались за спиною у своего командира. На здоровье! Их человек двадцать – но у нас только пулеметов три, в том числе и крупняк. И они уже ненавязчиво посматривают на наших оппонентов.
– Чего изволите, пан сотник?! – подскакивает давешний дежурный.
– Мирного сюда! Пулей!
Ну, если бы пули так летали… было бы несказанно весело! Кое для кого, разумеется.
Выскочивший во двор полусонный недоумок не сразу даже и врубился, кто и зачем его вызывает.
– Звали, пан сотник? – останавливается он перед Глистом.
– Ты на Побережной был?
– Сегодня? Нет, пан сотник! Там Грицко со своими…
– Вчера!
– А-а-а… был! До самого вечера там ходили! Порядок же!
– Заходил там к кому-нибудь?
– К Нечипору – он кафе держит…
– Всё? – наклоняет Глист голову набок.
– Ну…
– Ну?
– Так… ходили туда-сюда, – парень явно не понимает пока ничего. Но нутром какую-то подлянку чует!
– Туда-сюда! – вспыхивает его командир. – К нему заходил?
И он тычет рукою в нашу сторону. Панас поворачивается. Первого, кого он видит, это ухмыляющегося Гната. Он и без усмешки – тот ещё персонаж. А уж как улыбаться начинает… У него половина зубов отсутствует: пуля прошлась поперек челюсти. Оттого и улыбка… весьма своеобразная получается.
Мирный сглатывает.
– Не… не знаю его!
– Меня ты уже позабыл? – интересуюсь я.
А вот теперь до него дошло! И, судя по реакции, дальнейшую свою судьбу он представил весьма отчетливо – и в ярких красках. Что, впрочем, совсем не удивительно, учитывая репутацию его командира.
Взвизгнув, Панас выхватывает откуда-то гранату!
Раз – и отлетает в сторону кольцо!
– Только шевельнется пусть кто-нибудь – всех взорву!