Владислав с искренним сожалением вздохнул.
– А наши гонцы?
– Они в розыске, что внушает некоторую надежду. Геннадий Петрович, к слову, тоже.
– Евстратов? Значит… поиски Михайлова – верный путь?
– Вы же сами настроили Климова на этот вариант. – Владислав покачал головой. – Нет, важно не это, важно, что мы идем двумя командами. Шансов соответственно. Но это в случае, если мы снова уйдем из-под колпака.
– У нас есть маскировочная программа.
– Верно. И мы ею воспользуемся. А еще мы сделаем вот что…
Глава 11
Москва, 16 сентябряКлимова били методично, тяжело и молча. Вася как мог блокировал удары, уклонялся, падал, вставал и снова падал. Единственное, чего он не делал в странной потасовке, – не давал сдачи. Но облаченных в кожаные куртки бритоголовых врагов воодушевляло вовсе не это. Их заводило, что упрямый сектант никак не желает терять сознание или харкать кровью. Почему сектант? А кто еще будет вести себя настолько мужественно, но безобидно? Но все-таки почему странный дядька не кончается, никто не понимал. Не проклятый же сектантский бог ему помогает?! Непонимание прибавляло врагам злости. Они уже обломали о спину Климова пару бейсбольных бит и согнули под неприличным углом средних размеров ломик.
Поведение десяти или двенадцати воинственно настроенных идиотов, в принципе, можно было объяснить тупой агрессивностью, считающейся у бритоголовых доблестью. А вот поведение Климова разумного объяснения не имело. Во-первых, какого черта он связался с этой шпаной, а во-вторых, почему до сих пор не расшвырял их по кустам? Экипировка позволяла справиться с бандой в считаные секунды. Нет же, развлекается, изображая святого неясной религии, и совершенно не помнит о замерзающих в реке товарищах. Нашел время!
– Постойте! – Тома вдруг крепко схватила Евстратова за руку. – Это не скинхеды! Я никого из них не знаю. Это ловушка!
– А у вас хорошие связи в националистическом подполье?
– В этом районе их база, мы частенько встречались в парке. Не дружили, но и не ссорились. Их командиры иногда просили у моих друзей об услугах, а вместо оплаты охраняли.
– «Крыша», как говорили в девяностые?
– Вроде того. – Тамара потянула полковника прочь с асфальтовой дорожки. – Сюда! Тут тропинка… обойдем справа.
– Маневры не помогут. – Геннадий достал пистолет.
– Вы разве не поняли?! Климов не сопротивляется, чтобы показать нам, что это спектакль. Он в руках противника. Эти фальшивые «скины» на самом деле из СБН или… из союзной фирмы. Наш заплыв их не обманул.
– Хреново. – Евстратов дослал патрон в ствол, поставил на предохранитель, сунул пистолет обратно в наплечную кобуру и только тогда опомнился. – Извините.
– Ничего. – Тома указала на желтеющий кустарник, в который ныряла тропинка. – Там укромное местечко: столик, скамейки, кострище…
– Бомжатник, – вставил Геннадий.
– Да, – девушка кивнула, – то есть нет! Под столиком люк. Запасный выход оттуда. – Она махнула рукой примерно в сторону заветного здания.
– Идите. – Евстратов подтолкнул ее к кустам. – И будьте осторожны. Вряд ли Вася выдал пункт назначения, но СБН обязательно проверит близлежащие «местечки» и притончики.
– А вы?
– А я поболею за Василия.
– Стрелять в них бесполезно, они наверняка тоже в броне. – Тома замялась.
– Я догадался, – Евстратов снисходительно улыбнулся. – Все будет в порядке, барышня, я обязательно придумаю, как ему помочь. Идите, на вас вся надежда. Встреча под дебаркадером.
– Опять в воду?! – искренне ужаснулась Тома.
– Там безопаснее всего. – Геннадий махнул рукой. – Все, лейтенант, отставить разговоры! Шагом марш! Взломайте этому гадскому «Неводу» что успеете. И не стесняйтесь, на войне, как на войне. Чем больше разрушений, тем труднее будет службистам идти по нашему следу.
– Да, да, конечно. – Тамара взволнованно потерла ладони. – Я постараюсь.
Евстратов проводил ее до кустарника, помог сдвинуть столик и открыть хорошо замаскированный люк, дождался, когда барышня спустится в сырой, пахнущий плесенью и разложившейся органикой тоннель, и вернул месту неформального отдыха первоначальный вид. Не забыл полковник и о «маркере» – уложил на край люка окурок. Если люк попытаются открыть, «маркер» сдвинется. Стандартная мера предосторожности, а уж интерпретировать сей факт придется исходя из ситуации. Может, это будет хорошо, может, нет. Там будет видно.
Евстратов снова достал оружие и осторожно двинулся на шум продолжающейся потасовки. Затаился полковник метрах в двадцати от лобного места, под прикрытием, как ему показалось, достаточно густых кустов.
Климов был пока в сознании, но уже не вставал. Он по-прежнему группировался и старался повернуться к наиболее ретивым врагам ногами, ерзая по асфальту спиной. Парни тоже подустали и теперь лишь вяло его пинали, забыв про биты и ломики. План выманить товарищей Климова из зарослей, или где они там прячутся, явно провалился, и бойцы ждали новых указаний от начальства. Предположение Евстратова подтвердил появившийся на аллее человек в цивильном костюме и с нормальной прической.
– Хватит онанизмом заниматься, – скомандовал он. – Видите же, в скорлупе орешек. Тащите его к машине, там станнером обработаем и прикончим.
– Он, блин, еще и током бьется, – нехотя процедил сквозь зубы самый крупный из бойцов, судя по всему, командир «летучего отряда».
– Переживешь. – Цивильный равнодушно отвернулся и пристально посмотрел на заросли, почти на то место, где замер Евстратов. – Сдадите арестанта расстрельной команде – и двигайте на усиление. Будем прочесывать тут.
– Тут чисто, мы уже прочесали. – Громила сплюнул. – И вообще, с каких щей ты, Самоса, командиром заделался? С этим хреном нам сам Аркетт приказал разбираться, он нам не говорил, что отбой кто-то другой скомандует. Куда он делся, почему сам не пришел?
– А тебе не поровну? – спокойно спросил Самоса. – Некогда мистеру Аркетту тебе, «генералу», докладываться, его к начальству вызвали. Зачисткой теперь его заместитель командует, Густавсон, и он этого хрена под мою ответственность оставил. Все ясно?
– Надо же! Ответственный-уполномоченный! Сам и тащи, – осклабился громила. – А мы на усиление потопали.
Он махнул подчиненным, и те, ухмыляясь по образчику командира, двинулись к выходу из парка.
– Одного-то оставь, – как-то без особого желания буркнул Самоса.
– Ты и сам вон какой здоровый, утянешь, – отмахнулся командир головорезов. – А если очухается и сопротивляться начнет, ты ему из пистолета в лоб шмальни. Скорлупа скорлупой, а нокаут все равно обеспечен. Есть пистолетик-то, а, «условно допущенный к службе»?
По толпе пробежали смешки и послышались комментарии насчет статуса Самосы. Понятное дело, «условно допущенный» мгновенно превратилось в «безусловно опущенный». Фантазия в этом плане у бойцов была небогатая. Так, посмеиваясь, бритоголовые и удалились.
– Ну ладно, гиббоны, аукнется. – Цивильный сунул руки в карманы и демонстративно повернулся к колонне «гиббонов» спиной.
Стоял он так ровно до тех пор, пока бойцы не скрылись из виду. Когда за спиной стихли шаги, Самоса вынул руки из карманов, присел и попытался заглянуть Василию в лицо.
– Эй, Климов, живой?
Вася не ответил. Цивильный повертел головой и снова уставился на то место, где затаился Евстратов.
– Выходите! Чего прячетесь? Я тут один.
Евстратов тоже не ответил. Самоса вел себя странно. Этот пятачок парка будто провоцировал людей на нестандартное поведение.
– Оружие положи, – буркнул из партера Климов.
– Да у меня и нет его. – Человек распахнул полы куртки. – Вы меня не узнаете? Я из старой СБН, меня условно на новую службу приняли.
– И что? – Климов сел и осторожно ощупал затылок. – Не служится?
– И не собирался. Я специально записался, чтоб, если что… ну, нашим помочь. Вот видите, сработало. Эти гоблины пока туда-сюда, мы свалим. Идти сможете?
– Что ж ты раньше не появился? – Вася вздохнул, попытался встать, глухо застонал и снова уселся на мокрый асфальт. – Гена, ты рядом? Помогай.
– Ага, не ошибся, значит? – Бывший агент СБН хмыкнул. – Сначала думал, почудилось.
Евстратов появляться на сцене не спешил.
– Гена, бросай шхериться, – Вася оперся о плечо помощника, – это свой. Тебя как звать?
– Олег Самсонов. Я в отряде Стукова командиром отделения был.
– В центральном офисе отирался? Лицо и вправду знакомое.
– Так точно, на подземном уровне службу тащил.
– В главном компьютерном зале? – заинтересовался Климов.
– В нем. Когда штурмовали, тоже там был. Мы когда Аркетту сдавались, перетерли с пацанами и решили попробовать… ну, попартизанить. Но обратно не всех приняли. Аркетт лично допрашивал, а кое-кого даже Бойд. Меня, короче, взяли, но на испытательный срок, без пушки и на ползарплаты.
– Вот почему на самом деле ты их кинуть решил, – усмехнулся Климов. – Да?
– Обижаете. – Самсонов насупился. – Мне на эти деньги тьфу и растереть.
Он действительно сплюнул.
– Ладно, не обижайся. – Вася еще раз попробовал подняться, и на этот раз у него получилось. – Ну, Гена, перестраховщик… ну и сиди в своих кустах! А мы поедем. У тебя тачка есть, Олег?
– Даже машина есть. Или вам пофорсить? – ответно уколол Самсонов.
– На месте, стой! – скомандовал Евстратов, появляясь из укрытия, но вовсе не из тех кустов, на которые посматривали Самсонов и Климов. – Раз, два.
– Ты один? – Вася заглянул ему через плечо.
Полковник взглядом показал товарищу, что пока не доверяет новому знакомому и все секреты раскрывать не собирается. Климов, тоже взглядом, дал понять, что согласен с такой позицией.
– Значит, офис «Невода» в Сити вам что дом родной. Так, Самсонов?
– Роднее. – Олег склонил голову. – А вы… Евстратов?
– Узнали?
– Видел вас в офисе. Вы ж до самого штурма с Добрецовым были? Я слышал, как Стуков говорил, что если б не ваше посредничество, все могло хуже обернуться.
– Куда уж хуже! Со Стуковым что?
– То самое. – Самсонов вздохнул. – При штурме эта сука заморская… Аркетт, лично командира убил. Я как гляну на этого урода, так еле сдерживаюсь, чтоб в табло ему не заехать.
– Успеешь, – пообещал Евстратов. – Скажи, Олег, в подвале офиса есть камеры или карцер?
– Склад есть, вечно пустой. Нас поначалу в нем заперли и по одному вызывали. В принципе, за тюрьму сойдет, как не фиг делать. А что?
– Ничего. – Полковник взял Климова под другую руку. – Где твоя машина?
– Там, у моста.
– Отвезешь болезного на Лубянку.
– А ты?! – Климов встрепенулся.
– Все там будем, Вася, но я чуть позже.
– На Лубянку? – Самсонов в сомнении потер нос. – Там это… не подъехать. Перекрыто все. Мистер Бойд туда наведался, о чем-то с вашим начальством беседует. Василий, давайте я вас на одну квартирку свезу. Надежная – сто процентов, и недалеко.
– А если «Невод» увидит?
– Я же для него пока как бы свой. Если быстро обернусь, никто и не поймет. Скажу, что сбежал арестант по дороге, пусть ищут.
– Ну, не знаю. – Вася уставился на полковника. – Что думаешь?
– Хорошо, – немного помедлив, согласился Евстратов. – Адресок диктуйте.
Адрес оказался простым. Натренированная память Евстратова намертво зафиксировала его с первого раза. Отправив товарищей, полковник пробрался к зарослям напротив причала, осмотрел лишний раз пути отхода и вернулся к «бомжатнику». Контрольная метка осталась на месте, столик за время отсутствия полковника никто не сдвигал, и, значит, Тамара до сих пор находилась в доме. Или ушла оттуда поверху. Второе было менее вероятно, ведь кварталы рядом с парком прочесывали агенты СБН, и Тома об этом догадывалась. Вряд ли она станет рисковать.
Геннадий сдвинул стол, открыл люк и осторожно спустился в подземелье. Сидеть и ждать результатов на берегу, пока отважная девушка рискует жизнью, ему не позволяла совесть. Или любопытство. Причина была не так уж важна. Важно было выполнить задуманное, быстро и чисто.
Путь по узкому тоннелю не запомнился ничем. Было темно, идти приходилось на ощупь, и если бы не своеобразная «эхолокация» с помощью «нанов», Евстратов обязательно набил бы пару шишек. Каким-то необъяснимым способом микроскопические защитники исправно доводили до полковника сведения обо всех препятствиях. Не словами и не картинками, а буквально придерживая его ногу перед выбоинами или заставляя пригнуться перед выступами на потолке. Отчасти Геннадий чувствовал себя марионеткой, но не обижался на невидимый эскорт, который действовал во благо подопечного.
«А если им вздумается меня наказать?» Геннадию вспомнилась сцена в служебном помещении центрального офиса «Невода». Там показали себя во всей красе другие нанороботы, Н5А, но чем они принципиально отличаются от этих? Превратить человека в бурдюк с фаршем могут обе модификации.
«Нет, тут все дело в программе. Это как пистолет. Пока он у тебя – защищает, а попадет в руки врага – пиши пропало».
За эту мысль зацепилась другая, третья, и Евстратов пришел к выводу, что в сложившейся ситуации гораздо больше вариантов развития событий, чем кажется на первый взгляд. Вот, например: Система обладает «бинарным» оружием: нанороботами и боевыми сетевыми программами. Сталкиваться с ней лоб в лоб бессмысленно. Обойти и ударить в тыл, завладев кодом деактивации, как это сделал в июле Барков, она уже не позволит. Есть ли третье решение задачи? Конечно, есть, но вот какое? Сдаться на милость победителю? Смерти подобно. Что же тогда?
«Эх, вернуться бы на годик назад!»
Евстратов споткнулся на ровном месте. А ведь в этом возгласе человека на грани отчаяния что-то было! Понятно, что реально в прошлое не вернуться и «Гитлера» не убить, но ведь, если внимательно проанализировать развитие проекта, можно вычислить его слабые места. Наверняка они существуют, хотя теперь и не видны.
«Одна проблема – на изыскания и раздумья нет времени».
Впереди забрезжил свет, и Геннадий был вынужден прервать размышления, но «зарубка» на памяти осталась.
«Значит, Михайлова необходимо отыскать уже по двум причинам: как свидетеля и как того, кто подскажет, где у Системы слабое место. Кто, как не он, разбирается в таких вещах?»
Выход из подземного хода был удобнее, чем вход. Наверх вел железобетонный лестничный марш о двенадцати ступенях. Сосчитал их полковник по привычке, появившейся еще в детстве, когда он засматривался «Шерлоком Холмсом», включая любимый диск хотя бы раз в день, после школы. Этот классический сериал и «Место встречи…» Гена мог смотреть бесконечно, с любого эпизода. На становление личности это повлияло, видимо, благотворно. И в его выборе профессии они сыграли немаловажную роль, гораздо большую, чем сериалы и фильмы нового времени, хотя и среди них попадались весьма достойные.
Евстратов поднялся на верхнюю ступеньку и замер, прислушиваясь. В плохо освещенном коридоре было тихо, только где-то очень далеко монотонно жужжала невидимая муха. Геннадий осторожно выглянул в просвет и повертел головой. Справа было темно, слева, метров через двадцать, в стене выделялся светящийся прямоугольник – приоткрытая дверь в помещение. Полковник нащупал рукоятку пистолета. Как известно, побеждает тот, кто стреляет первым. Даже если приоткрытая дверь – это ловушка, отказаться войти Евстратов уже не мог, зато он мог выстрелить первым. Надо только настроиться. Загодя перейти в боевой режим, как он это сам называл.
Ему удалось прокрасться по коридору бесшумно и даже заглянуть в помещение, предварительно оценивая обстановку. Жужжание доносилось именно отсюда, и его источником был диковинный агрегат размером с дорожный кейс. За столом, на котором и размещался источник звука, сидела Тома. Больше в комнатке вроде бы никого не было.
Геннадий медленно вдохнул, вынул пистолет из кобуры, задержал дыхание и распахнул дверь. Сделав шаг внутрь комнаты, он описал стволом полукруг и опустил оружие. Кроме «лейтенанта Смоляковой», в помещении действительно не оказалось ни одной живой души.