Глава 8
С того дня как меня приняли в команду Грешников, время словно ускорило свой ход. Дни пролетали незаметно, но при этом жизнь казалось, стала намного ярче. Я не чувствовал ни капли сожаления о том, что оставил позади. Ни прежняя работа, ни люди с которыми раньше тесно общался, ни что из этого не тяготило меня. Лишь воспоминания о Джулии временами всплывали в моей голове, и им сопутствовала тупая боль и горечь, все большее напоминающая скорее легкую печаль чем тяжесть утраты. Ее образ терялся, становился похож на что-то искусственное и мертвое, и вызывал все меньше эмоций. Я освобождался от бремени потерянной любви, и был полностью доволен своей жизнью.
Оставив работу в заводской зоне, я вскоре лишился и предоставленного городом жилья, но проблемы это не составило. На деньги от заданий я смог позволить себе арендовать апартаменты одновременно ближе к центру города и к бару "Кожа да кости". Мое новое место проживания находилось на втором этаже, с широким балконом, выходящим к фасаду одного из многочисленных клубов Филина, которые предлагали разнообразные вечерние программы, от показа кинофильмов и шумных вечеринок до исторических выставок и лекций видных городских ученых. Меня это только радовало. По вечерам я любил стоять там, глядя на людей внизу, и ощущая некое единение с городской жизнью, и одновременно чувствуя свое отличие от большинства. И первое и второе ощущение доставляли мне удовольствие.
Став одним из Грешников, я стал много времени проводить с командой, и соответственно начал, понемногу вливаясь в коллектив, узнавать каждого члена нашей группы лучше. Стив относился ко мне все так же холодно, но скоро перестал отпускать язвительные замечания и старался просто держаться в стороне, ограничиваясь чисто деловым общением. Впрочем, это было весьма взаимно. В свободное время его не часто можно было увидеть среди нас, и казалось, что остальные поддерживают с ним не многим более теплые отношения. Хирург и Пастырь же наоборот практически все свое время проводили в логове или в баре, и даже жили они, как и Джим, в другом крыле того же здания. Первый часто пропадал в медицинском блоке и я ни разу не видел, чтобы он вел длительный диалог с кем-либо кроме Пастыря. Как сказал Джим, эти двое вместе были в рядах койотов, где и познакомились, вместе оттуда ушли и собрали Грешников, и Пастырь единственный, кому Хирург доверяет, однако вряд ли и ему известно о прошлом этого человека многим больше того, что он переселенец из Горизонта.
Наш лидер же вел довольно активную деловую жизнь. Он постоянно находился в поиске новой работы, следил за всеми новостями о тварях, их нападениях и происшествиях за пределами стен города, часто вел деловые переговоры с людьми среди которых я замечал и военных и городскую элиту и приезжих из других городов и даже наших конкурентов. Под конкурентами я подразумеваю команду койотов, а именно их лидера, Роланда по кличке Серый Койот, который всегда приходил в одиночку и общался только с Пастырем. Это был высокий, худой мужчина преклонного возраста. Его вытянутое лицо с тонкими бледными губами и длинным острым носом разрезали глубокие морщины. Над левым глазом красовался широкий шрам и веко под ним было всегда полузакрыто. Пепельные волосы были аккуратно зачесаны назад, а осанка, движения и манеры выдавали прошлое военного, решительный характер и холодную, педантичную натуру. Он, конечно, был не частым посетителям в нашем заведении, но порой получалось так, что и мы и они претендовали на один и тот же заказ, и тогда приходилось встречаться и искать выходы из положения. Такие ситуации случались редко, так как обычно либо заказчик напрямую обращался к одной из команд, либо работы хватало на всех.
Джим, как и Пастырь и Хирург, и я теперь, не имел другой жизни, кроме своей команды, потому видимо он так и проникся ко мне. Нам обоим было нужно общение и мы нашли в друг в друге много общих тем и интересов. В отличие от остальных членов команды, с которыми меня связывала работа, Джима я достаточно скоро смог назвать другом. Он не любил впустую тратить свое свободное время и был склонен к безумному веселью. Казалось, что он проживает свой каждый день как последний, ни о чем не жалея и ничего не пугаясь. И я очень быстро поймал его волну. Порой до самого утра мы вместе бродили по городским клубам и барам, в поисках мимолетных друзей, горячей и поддельной любви случайных красавиц, ну и конечно искусственного удовольствия даруемого алкоголем и специальными препаратами. Мы проваливались в это с головой, и я впервые в жизни чувствовал, что живу так как хочу и ни чем себе не отказываю. Я перестал думать о будущем, перестал жалеть о прошлом, живя лишь тем, что хочется сегодня, а достаток в деньгах делал возможным практически все.
Но весьма скоро я осознал, что истинный охотник по-настоящему живет лишь то время, которое он проводит за стенами. Открытый мир и правда был наркотиком, его опасности и тайны манили к себе. Страх, восторг, нетерпение — чистые, неподдельные эмоции, которые можно было ощутить только там, в дали от серой и нудной городской жизни. В городе мы были словно в клетке. Все казалось таким пустым. И от задания к заданию мы старались занять себя чем-то, чтобы пролетел еще один день, а за ним еще один, и только там, снаружи, время не хотелось ускорять.
Мир за стенами тоже менялся, снова и снова преподнося мне сюрпризы, первым из которых был снег. Я видел его на записях, но в живую все оказалось совершенно иначе, как и со всем другим, пожалуй. Крупные белые хлопья замерзшей воды кружились в воздухе гонимые ветром и укрывали землю слепящим покрывалом. Этим зрелищем хотелось наслаждаться бесконечно, как и звездным небом и рассветом и гремящей грозой. Пейзажи и явления природы рождали во мне нечто первобытное. Я чувствовал близость к чему-то родному. Снег навевал мне странное ощущение, которое сложно описать. Как будто ты силишься вспомнить что-то из очень далекого прошлого, и не можешь, но знаешь, что в тебе есть эти воспоминания. Так словно я уже видел все это, когда-то очень давно, может в какой-то иной жизни. От этого становилось и грустно и одновременно так спокойно. Каждый выход за стену чем-то напоминал мне встречу с близким другом, которого не видел уже очень много лет, но никогда не переставал помнить. Хотелось лишь слегка улыбнуться и мысленно сказать миру: "Я тебя знаю. Мы не чужие с тобой. Прости, что меня не было ТАК долго. Но вот я теперь здесь, и ты здесь, и это значит что все только начинается".
Наступившая зима принесла с собой не только снег но и ужасный холод, который так же стал для меня открытием. После первой же зимней вылазки я три дня провалялся с температурой, рвущем горло кашлем и отвратительным насморком. Ослабленный иммунитет жителей города, изнеженных постоянным комфортом контролируемого климата, давал о себе знать, и не помогли даже инъекции Хирурга, которые он делал нам перед каждым выходом.
Я постепенно постигал ремесло охотника, узнавая о населяющих мир, смертоносных существах и способах борьбы с ними. Все оказалось именно так, как говорил мне Джим еще в самом начале нашего с ним знакомства. Нужно было просто следовать определенным правилам, не допускать ошибок и быть всегда готовым к неожиданностям. Особый подход был найден практически ко всем тварям и у всех оказывались слабые места. Видимо сами не будучи идеальными наши предки не могли создать идеальных существ, а может они специально сделали легионеров уязвимыми, чтобы в случае если собственное оружие обернется против них самих, как в общем то и случилось в итоге, был шанс бороться и побеждать. Каждый из легионеров действовал по определенной системе и не мог импровизировать, так как по сути создавался лишь как биологическая машина, выполняющая определенные задачи. Арахнид – огромная паукообразная тварь – редко уходит далеко от своего логова, очень опасен в ближнем бою, но медлителен, очень глуп и совершенно беззащитен на открытом пространстве. Страж – слепое существо с длинным, подвижным хвостом, напоминающее смесь ящера и человека – всегда нападает из укрытия и теряя эффект неожиданности, в открытом бою больше чем с одним противником не представляет особой опасности. Мега-червь с трудом меняет направление движения и потому легко ловится на минные ловушки. Гремлин очень ядовит, но весьма слаб и один точный выстрел уничтожит тварь. Бронированный крокодило-подобный берсеркер может разорвать человека на части мощными лапами, но не умеет делать засады, атакует всегда в лоб и легко обнаруживается на расстоянии. Этот список можно продолжать очень долго. Есть лишь пара видов тварей, встреча с которыми не рекомендуется в принципе, и найти подход к которым очень сложно, но благо и шанс встретиться с такими существами весьма не велик.
Но не только твари представляют опасность за стенами городов. Не стоило забывать о том, что там, снаружи, мы, вопреки ощущениям, были не одиноки. Большинство жителей городов никогда не покидают их надежные стены, а просторы нашего мира так велики, что встретить других таких же безумцев как и мы шанс не большой, но когда такие встречи все же происходят, они далеко не всегда заканчиваются хорошо.
Впервые я узнал об этом, проработав с Грешниками месяца три или чуть больше. Зима была в самом разгаре. Мы возвращались в город после шести дней изнурительной охоты на лукса. Эта тварь, размером с крупную лошадь, имела какие-то уникальные органы, позволяющие ей испускать мощный электромагнитный импульс. Именно эти органы и требовал заказчик. Сам лукс оказался не большой проблемой для нас, так как вся техника была надежно экранирована. Но вот найти гадину стало не самой простой задачкой. В течение трех дней мы колесили по снежной пустоши, обыскивая места в которых тварь замечали в последние пару месяцев. Никто не ожидал такой затяжной прогулки. Знали бы, однозначно не пожалели выгнать из гаража тарантул, а не серого странника, лишенного комфортабельных условий для долгих поездок, особенно в холодное время года. Мы уже повернули назад к Филину, когда поступила новая информация о встрече с луксом, что в итоге и навело нас на монстра. Не представляю, как мы смогли бы работать, не имея общей сети, в которую, в режиме реального времени, вносилась информация со всего мира. На уроках истории в школе нам рассказывали, что где-то далеко на востоке есть город Феникс. Его жители первыми смогли построить спутники по технологиям предков и запустить их на орбиту земли, благодаря чему была воссоздана всемирная информационная сеть. После этого города смогли установить постоянное сообщение между собой и делиться данными. А при наличии денег можно было подключиться к спутнику и наблюдать видео с орбиты с незначительной задержкой, что заметно облегчало поиск нужных мест и тварей. Но появилось все это лишь около ста лет назад, а ведь охотники работали и до того, и в то время, наверное, уровень смертности среди них был во много раз выше.
Мы возвращались домой усталые, замерзшие, но довольные тем, что все же выполнили свою работу. День был в самом разгаре, но не смотря на ясную погоду и отличную видимость, я все же вел машину осторожно. Лежащий на земле снег делал окружающую местность настолько однообразной, что сбиться с курса было не сложно, не смотря на все навигационное оборудование.
До Филина оставалось часов шесть-семь дороги, когда радар показал, что навстречу нам движется крупный транспорт. Джим, по обыкновению составляющий мне компанию в кабине, пощелкал по приборам и задумчиво произнес:
— Опознавательных маяков нет. Они не из наших.
– А откуда тогда? Из Горизонта? – спросил я.
– Вряд ли. Их опознаватели у нас тоже определяются. А на этих вообще никаких маяков.
— Это плохо?
— Возможно.
Джим хлопнул ладонью по окошку, связывающему кабину и салон, и когда оно открылось сказал:
– У нас тут транспорт без опознавателей.
– Крупный? – услышал я голос Пастыря.
– Ага — ответил Джим глядя на радар — Побольше нас. Как думаешь, кочевники?
-- Похоже на то – ответил Пастырь – Останавливай машину, нужно быть готовыми к теплой встрече.
Я остановил странника и услышал голос Стива за спиной:
– Что они забыли тут? За Филином ведь ничего нет. Я думал, они шастают в основном на юге.
Ему никто не ответил. Из салона позади, слышалось, как расчехляют и заряжают оружие.
Джим достал из кобуры свой пистолет, проверил обойму и снял с предохранителя. Я последовал его примеру и спросил:
– Нас ждет бой?
– Такой вариант весьма вероятен – безразлично ответил Джим.
– Кто такие кочевники?
– Преступники в основном. Мы выкидываем их из Филина и многие другие города поступают так же. Большинство быстро погибают, остальные сбиваются в группы. Опасные и больные на всю голову ублюдки, проще говоря.
– Но откуда они могут взять транспорт и оружие?
– Горизонт – сообщил Джим, и из его уст название этого города прозвучало как ругательство.
– Они что, торгуют даже с изгнанниками? – удивился я.
Конечно, ближайший к нам город имел весьма дурную репутацию, и был известен своими преступными группировками и высоким уровнем смертности среди населения и приезжих, но мне все равно с трудом верилось, что они будут продавать технику или оружие тем, кого остальные отвергли.
– Они торгуют со всеми подряд. А еще кочевники совершают нападения на рейды и торговые колонны. Ну и охотниками тоже не брезгуют. Так что будь готов.
Слова Джима заставили меня забеспокоиться. Одно дело вести бой с тварями, а совсем другое с людьми. Охотясь на тварь ты знаешь чего ждать. Люде же непредсказуемы и порой их свирепость и кровожадность даст фору любому легионеру. В конце концов именно люди создали легионеров, именно они вложили в них ненависть, а те были лишь куклами, безмолвным оружием, так кто тогда из нас опаснее?
Скоро в поле зрения появилась жирная, черная точка, отчетливая видная на фоне белого ландшафта, и стала медленно увеличиваться в размерах.
– Будут здесь через пару минут – сообщил Джим назад – Явно нас уже заметили.
– Ты их просветил? – спросил Стив.
– Пока еще далековато.
– Откатись чуть в сторону – приказал Пастырь – И встань к ним боком.
Я выполнил его распоряжение и теперь мог наблюдать за приближающейся к нам машиной только в боковое окно. Очень скоро я смог разобрать, что именно к нам движется. Явно их транспорт претерпел значительные изменения, так как я с трудом узнал в нем очертания все того же серого странника, в совсем старом кузове Е5, только теперь он больше походил на железное чудовище. Вручную обшитый тяжелой броней, он обзавелся конусовидным наростом на крыше, из которой торчал ствол крупнокалиберного пулемета.
– Внутри четверо – сообщил Джим.
– Значит, у нас будет небольшое численное преимущество – отозвался Пастырь – Это уже неплохо. Так... Клайд, ты оставайся за рулем, Хирург – давай к пушке, остальные наружу.
Джим покинул машину, и я остался один, продолжая наблюдать за приближением монструозной машины. Их пулемет уже смотрел в нашу сторону, и я тогда почему-то был точно уверен в том, что просто так все это не обойдется. Скоро Джим появился спереди, присел справой стороны от капота, примостив на него свою винтовку, и прильнул к оптическому прицелу. Стив и Пастырь расположились у задней части кузова.
Грузовик остановился метрах в двадцати от нас, и из него вышли двое. Первый, что держался чуть впереди, был среднего роста и плотного телосложения, шедший за ним был выше на две головы и сильно больше в плечах. В остальном же они были идентичны. Оба в бронежилетах и с короткими винтовками в руках, облаченные в серую, поношенную форму военного образца. Их головы закрывали капюшоны, из-под которых виднелись массивные очки, а нос, рот и подбородок скрывались под серыми, утепленными повязками. Тот, что шел первым, оставил винтовку болтаться на ремне и, подняв руки, начал медленно приближаться. Второй остался у машины, держа оружие наготове, но не направляя его на нас.
Навстречу им вышел Пастырь, держа в руках массивный дробовик – одна из двух его любимых пушек, которую он ласково называл "Счастливчик". Они начали медленно сближаться. Я чувствовал, как растет напряжение, и рука машинально крепче сжала пистолет, указательный палец лег на спусковой крючок.
Они встретились практически ровно между нашими машинами. Я видел, как ведется оживленный диалог, но не слышал ни слова. Пастырь не изменил позы, и было видно, что отвечал он короткими фразами, в то время как другой говорил много и активно жестикулировал. Диалог продлился не больше трех минут, и потому что я видел, в нем не проскользнуло никакого намека на агрессию. Видимо придя к какому то соглашению, они начали расходиться, а точнее говоря пятится назад, не упуская друг друга из виду.