– Ну, ребятки, – сказал он мощным голосом, – отсюда мы пойдем пешком!
Он спрыгнул на землю. Воины, не осмеливаясь перечить, слезали один за другим, но все мялись, в растерянности оглядывались на Геонтия. Тот остался в седле, только брови вскинул в удивлении.
Аспард произнес дрогнувшим голосом:
– Но… зачем?
Мрак повел дланью:
– Дальше, как ты знаешь, дорога утыкана сторожевыми постами. Как только нас увидят, сразу сообщат по цепочке до самой этой Несокрушимой. А тогда, хоть нас будет и десять тысяч, не пройти… Я все видел… гм… сверху. Неважно как, ты меня сюда слушай, понял? Так что пройдем вон там внизу, сосем внизу, по самому бережку…
Аспард подошел к краю, опасливо вытянул шею. Волны с грозным ревом набегали на скалистый берег. Оставалась очень узкая полоска, вся в округлых камнях, отполированных настолько, что и муха поскользнется. Аспард зябко передернул плечами, лицо посерело.
– Мы пойдем, – сказал он упавшим голосом, – Геонтий пусть возвращается… У него штаны и так уже мокрые, а мы пойдем. Но только замыслил ты, Ваше Величество, страшноватое…
– Уразумел? – сказал Мрак довольно. – Доставай масло, а то солнце уже скоро сядет.
Геонтий с седла наблюдал, как с заводных коней сняли кувшины с маслом. Аспард придирчиво следил, чтобы все воины как следует обмазались маслом, прямо пропитались, Мрак подал пример, он сбросил тцарскую тунику, оставшись в одной рубашке, щедро полил ее маслом, она прилипла, и Геонтий решил, что у него что-то с глазами. Грудь тцара настолько широка, как и руки похожи на бревна, что теперь понятно, как это он ухитрился швырнуть бедного Ярмольниса через всю казарму. В широких рукавах не рассмотреть толщину рук, а теперь… гм…
Он медленно слез с коня. Замысел тцара уже понятен, хотя и дик. Да, там нет сторожевых постов артан, ибо по узкой кромке прибоя невозможно провести армию. Даже малый отряд не пройдет, его смоет водой, утонет, ибо наверняка есть места, где нет даже такой вот кромки, а придется плыть вдоль отвесной стены… в полной темноте, ибо тцар выбрал ночь, когда настоящая буря, черт бы его побрал…
Мрак покрикивал, подгонял, посматривал на темные тучи. Солнце пару раз проступило желтоватым… нет, уже багровым пятном. Скоро станет совсем темно, луна и звезды останутся за тучами. Сзади послышались тяжелые шаги, Геонтий подошел в полном вооружении.
Мрак бросил ему равнодушно:
– На рассвете можешь вести войско. Сторожевые сшибешь с ходу, а ворота крепости мы откроем.
– Без меня поведут, – ответил Геонтий. – Если будет куда вести.
– А ты сам войско вести боишься?
– Меня там не будет, – ответил Геонтий.
– Ого! Бросишься в Барбус захватывать трон?
Геонтий несколько мгновений смотрел ему в лицо бешеными глазами. Желваки вздулись с такой силой, что едва не прорывали кожу. Наконец прошипел с яростью:
– Трон этой ночью опустеет.
– Мечтай, мечтай, – сказал Мрак недобро.
– И его возьмет тот, кто достоин!
– Ты, значится?.. Ню-ню.
– А сейчас я пойду с вами, – сказал Геонтий. – Я хочу сам увидеть всю эту дурость.
– Ню-ню, – сказал Мрак и отвернулся. – Только сбрось свое железо, утопнешь.
Начинало темнеть, они начали осторожный спуск. Море грозно ревело, северный ветер нагнал высокие волны, с ревом и шумом бросал на камни огромные массы воды. Примерно каждая девятая волна в море почему-то выше и страшнее всех, она не просто накатывает на отмель, но с такой силой била в каменную стену, что от грохота тряслась земля, глохли уши. Если под ее удар попался бы человек или бык, его бы расплющило, как комара, а в море утащило бы бездыханные останки.
Когда спустились все, Мрак оглядел отряд, сумерки сгущаются с каждым мгновением, сказал строго:
– Отсюда и до самой крепости – ни звука! Понятно?.. Если кого унесет волна, тони без звука!.. Сильно не растягиваться, друг другу помогать. Я пойду первым.
– Ваше Величество! – вскинулся Аспард.
– Че?
– Это невозможно!
– На свете все возможно.
– Но…
– Тихо! – рыкнул Мрак. – Сейчас я командую. Захватим эту Несокрушимую… ну и подобрали имечко, тогда ты мне расскажешь подробно, где я был не прав. Все поняли? Все, больше ни звука.
Он увидел странное выражение на лице Геонтия. Военачальник так и не расстался с железным панцирем, но молчал. Солдаты раздвинулись, когда он встал поближе, готовясь идти следом за Мраком, но его оттеснил Аспард.
Мрак пошел вдоль каменной стены, почти задевая ее плечом. Можно бы пробежаться быстрее, но другие безнадежно отстанут, и он шел спокойным экономным шагом, останавливался, поджидая остальных, обходил большие камни, хотя мог бы с легкостью перепрыгнуть…
Гладкие, как яйца гигантских кур, если можно вообразить кур размером с горы, камни влажно блестели. Время от времени обрушивалась волна, взлетали брызги. Воины проскакивали под самой стеной, туда брызги долетают редко, но земля все равно вздрагивает и трясется от тяжелых ударов.
Однажды перебежали участок, куда волны не дотягивались, но зато дальше вообще пришлось карабкаться почти по стене, на которую с грохотом обрушивались волны. Мрак бросился в воду и поплыл. В тусклом свете были видны только всплески да рукоять огромной секиры над плечом. Аспард поспешно поплыл следом, за ними последовало еще с десяток храбрецов, остальные остались высчитывать интервалы между волнами и проскакивать в промежутки.
Мрак выбрался на берег, здесь полоска чуть шире, волны разбиваются о камни в пяти шагах, но брызги долетают, холодный ветер пронизывает, и если бы не масло на теле, уже задубел бы вовсе. К его удивлению, в числе первых приплывших на берег вылез Геонтий. Его шатало, он едва уцепился за камни, двое воинов помогли ему выбраться, а когда он открыл глаза, во взгляде, брошенном на Мрака, тот прочел мрачную угрозу.
После короткой передышки, пересчитав воинов, они двигались в прежней полной темноте вдоль отвесной стены. Где-то там, наверху, расположены сторожевые вышки, артане зорко следят, чтобы мышь не проскользнула по единственному проходу, там горят костры, а здесь тьма, темень, здесь несущие смерть волны, а вода ледяная, словно сейчас не лето, а зима…
Наконец Мрак остановился, за спиной в десяток глоток раздается надсадное дыхание. Из темноты показались измученные лица Аспарда и Геонтия. Геонтий был совсем плох, но Мрак едва ли не впервые посмотрел с сочувствием. Дорога почти пройдена, а Геонтий ухитрился добраться в стальном панцире, голову закрывает шлем, на руках и ногах стальные щитки, а кроме кинжала к поясу пристегнул и меч немалых размеров.
– Что, – сказал Мрак злорадно, – не ндравится?.. Привык по хорошей дорожке на хорошем коне?.. Можно бы и еще лучше, там, на берегу, есть ха-а-арошая бухточка! Но где порт, где корабли? Эх, вороны… Ладно, не трусь, мы уже добрались. Потихоньку выводите людей вперед, там небольшая балка. Накапливайтесь, переведите дух.
– А вы, Ваше Величество? – спросил тревожно Аспард.
Мрак кивнул на хрипящего Геонтия:
– Бери пример с этого… Ничо не спрашивает! Верит, значитца, беззаветно своему тцару. Я пока пробегусь малость, посмотрю, где у них подземный ход выходит. Я-то уже грамотный, знаю: у каждой крепости есть такой ход!
Аспард ухватил Мрака за локоть.
– Ваше Величество!.. Такие хода не держат открытыми. И возле них не стоит человек, что указывает на эту нору и всем кричит, что это подземный ход. Их прячут так, что…
Мрак оборвал:
– Аспард, разве ты не убедился, что у меня кое-что получается в последнее время?.. Все, ждите.
Он исчез в темноте. Геонтий тяжело и хрипло дышал. Аспард произнес потерянно:
– На что он надеется?
– Не… знаю… – прохрипел Геонтий замученно. – Но провел он здесь отряд… превосходно. Я не потерял ни одного человека!
– Ты, – сказал Аспард с насмешкой. – Это Его Величество не потерял!
– Его Величество… пер как лось, – огрызнулся Геонтий хриплым голосом. – Если бы я не шнырял взад-вперед по цепочке, треть бы унесло волнами, перетопли бы, просто заблудились бы. Это я сейчас только догнал. Я ж знаю, что уже конец дороги… Бывал здесь. Только там, наверху…
Мрак пробежал еще с полсотни шагов вперед, взял круто в сторону, в темноте видно так же хорошо, как и днем, только не различал цветов, а запахи говорили еще больше. В густых непроходимых зарослях колючего кустарника он ударился оземь, сразу ощутил, как ушла усталость, со всех сторон зашелестели ветки, вот прямо под ним трещат корни кустов, их жрут червяки, которым наплевать на непогоду наверху, а мощные запахи нахлынули с такой мощью, что закружилась голова, пришлось несколько минут привыкать к такому богатству.
Он еще не видел крепости глазами, но зрел ее отчетливо в красках запахов, а когда выскочил из кустов и помчался вдоль стены, ноздри жадно ловили ароматы жилья, расчленяли, узнавали, а в мозгу рисовались хаотичные картинки.
Пробежав с подветренной стороны к крепости, он уже мог сказать, сколько примерно людей в этой самой Несокрушимой, сколько коней и где они находятся. Был соблазн перелезть через стену, перебить стражей на воротах, их всего двое, и открыть ворота, но вряд ли Аспард и Геонтий успеют привести людей, потому бежал, сосредоточившись на запахах земли.
Налетевшая буря помогла и здесь, холодная мокрая земля пахнет одинаково, и только в одном месте он уловил едва различимый запах жилья. Однако жилья нет и близко, дикое нагромождение камней, заросли сорной травы, туда не пойдет ни заблудившаяся коза, ни волк, ни одинокий олень, но запах жилья просачивается из-под неживых камней…
Он подпрыгнул, запоминая ориентиры, в людской личине все будет выглядеть иначе, запахи уже не помогут, пробежался по кругу, еще пару раз подпрыгнул над высокой травой, ринулся обратно.
Аспард вздрогнул, когда прямо из темноты выступило грозное лицо их тцара.
– Все собрались? – спросил он шепотом.
– В-в-все, – прошептал Аспард. Его била дрожь. – Холодно…
– Где Геонтий?
– Пересчитывает… все ли здесь.
– Хорошо, – одобрил Мрак. – Теперь так же тихо, предупреди всех… идем к подземному ходу… да-да, я отыскал, а как же иначе? В своего тцара надо верить. Пусти по цепочке, что сейчас через подземный ход войдем в крепость, там всего семьдесят-сто человек. Почти все спят! На воротах всего двое, на стенах – пятеро. Слишком надеются на сторожевые посты, которые мы прошли низом… Убивать всех, пленные нам зачем? А потом, скажи всем, все бабы – наши, винные подвалы – наши.
Аспард чуточку воспрянул духом.
– Бабы?.. Вино?.. Разве что бабы теплые…
Он подозвал ближайших воинов, повторил им вкратце то, что сообщил Мрак, особенно упирая на теплых баб и подогретое вино. Мрак слышал, как это побежало, охватывая всех мокрых и промерзших, подошел Геонтий. Он, как заметил Мрак, согрелся чуть лучше Аспарда, доспехи все же защищают и от пронизывающего ветра.
– А что дальше?
– Отсюда до подземного хода с полтыщи шагов, – ответил Мрак. – Сумеешь провести бесшумно?..
– Да здесь шуми не шуми, – ответил Геонтий, – такой грохот от моря… Ну, сумею-сумею. А точно подземный ход?
– Тцару верить надобно, – сказал Мрак наставительно. – Кто не верит, тому враз в харю! Без философии. Зато какие звезды вспыхнут! Обещаю.
Странный огонек блеснул в глазах военачальника. Он коротко поклонился.
– Ведите, Ваше Величество.
Ветер пронизывал до костей, теперь даже Мрак ощутил, что челюсть подрагивает, зубы стучат. Воины, что двигались за ним, вообще стучали костями, как дятлы клювами. Тьма стояла кромешная, даже ему казалось темно, он разрешил солдатам тихонько окликать друг друга, в такую ночь никто из чужих не окажется в таком диком месте.
Аспард с обнаженным мечом шел рядом. Мрак велел спрятать в ножны, чтоб блеск не выдал их издали. Оглянулся на Геонтия, но тот шел с наброшенным на плечи плащом, а шлем нарочито извозил в грязи…
– Что, – спросил он, остановившись, – неужто замерз кто?
Один из солдат сказал, сильно стуча зубами и вздрагивая всем телом:
– Да и вы, Ваше Величество… вроде бы… не из жаркой бани…
Мрак хлопнул его по плечу.
– Молодец! Хвалю. Тебе первому разрешаю согреться. Вот эти камни зришь? Не видишь?.. Что за народ пошел… Наклонись, посчупай… Ребята, эти камни надо разбросать. В дыру не лезть, я пойду первым.
В темноте слышно было тяжелое дыхание, проклятия. Кто-то вскрикивал, когда усердный сосед откатывал, а то и просто ронял глыбу на ногу. Мрак напрягал зрение, а когда ход расширился, чтобы человек прошел свободно, вдвинулся, пропустил Аспарда. Тот вытащил из-за пазухи факел в промасленной бумаге, тряпицу, из которой достали огниво, мох, бересту, щепочки.
Мрак наконец взял в руки секиру, двинулся по темному ходу. Ноздри жадно ловили запахи, он угадывал по движению воздуха, что шел от его тела, ударялся о стены и возвращался к нему, рассказывая, где поворот, где выступ, где надо пригнуться. За спиной послышались шаги, кто-то зашипел сквозь зубы, донеслись сдавленные проклятия. Мрак узнал по запаху Геонтия, оглянулся, тот догонял его с обнаженным мечом в руке.
– Ты чего? – спросил Мрак.
Он остановился, ждал с секирой в обеих руках. Геонтий догнал, прорычал:
– Какого черта?.. Ну как-то повезло, удалось вам отыскать ход… А вообще-то думаю, что о нем давно шпионы доложили, да только у вас все так и забылось… Но сейчас-то впереди должен идти я!
– Оботрись, – посоветовал Мрак. – Разбежался!
И пошел вперед уже быстрее, не опасаясь, что военачальник ударит в спину. Приближение крепости ощутил сперва по запахам, потом и неслышному теплу, что никак не могло согреть, никто другой не заметит, но он заметил, прошел уже тише, обернулся и знаком велел Геонтию не шуметь, потом сообразил, что тот, слепая курица, в темноте вообще ничего не видит, сказал тихонько:
– Мы уже в крепости. Справа подвалы с мукой… нет, зерном, ишь мышата распищались… слева идут подвалы с солониной. Я сейчас попробую выбить дверь, а тогда…
Геонтий ухватил его за руку. Грубо, как простому солдату, сказал:
– Стой здесь. Пока не подойдут все, нечего и думать врываться! Я не хочу терять людей.
Мрак подумал, сказал с неохотой:
– Хоть ты и дурак, но щас прав. Надо их, гадов, застать в постелях.
Геонтий промолчал. Из туннеля наконец появился слабый свет, усилился, из-за поворота вынырнул с факелом в руке Аспард. Он блестел, как вылезший из бочки с маслом кот. За ним двигались такие же блестящие, все еще промасленные воины с мечами в руках.
– Ваше Величество! – воскликнул Аспард.
– Переведи дух, – велел Мрак. – Подождем, пока подтянутся остальные.
Когда в туннеле стало тесно от промасленных тел, Геонтий сказал негромко, но в голосе слышался металл:
– Марцелл и ты, Мапий, поведете свой десяток к воротам. Стражу перебить, ворота охранять. Пелазн и Викий, вы захватываете левую башню. Остальные идут с нами. Главное сейчас – ворваться в их барак и взять всех тепленькими!.. Пленных не брать.
Мрак добавил:
– Но челядь щадить. После боя – пир и раздача пряников.
Геонтий сказал строго:
– Женщин – щадить… Ладно, можно щадить и прочую челядь. Все готовы?
По толпе пробежал сдержанный говор. Геонтий повернулся к Мраку. Сам он оставался в полных воинских доспехах, но уже не выглядел измученным или даже усталым. Жажда схватки, исход которой уже ясен, придала сил, глаза блестят, как у волка, сам едва не подпрыгивает.
Мрак, пряча улыбку, подошел к двери. Массивная, металлическая, явно не открывали уже много лет. Замка нет, да и нельзя вешать замок с одной стороны, когда не знаешь, с какой придется открывать… Явно же с другой стороны дверь на засове…
– Вот здесь ослабело, – сказал он. – Щас я попробую выбить…
Он отступил на пару шагов, дальше уперся в скользкие тела, а когда метнулся к двери, вместе с ним прыгнул Геонтий. Вдвоем ударили с силой разъяренных буйволов. Дверь устояла, так им показалось, но Мрак услышал скрип сгибаемого железа. Со второго удара дверь распахнулась, на земле звякнула согнутая полоска засова.