– Князь… Мне больно… – вдруг сообщил Матвей.
– Где? – строго спросил Олег, мгновенно забыв про самобичевание.
– Там, – Матвей указал на Серегу, застывшего на месте под мощным капюшоном спира-Старика.
– Гривна… – пробормотал Олег. – Она наверно чувствует не только пространственную конфигурацию человека, но и спира… И если она не признает нового Серегу… – он резко оборвал себя и скомандовал. – Гаврила, Матвей, берите Серегу под руки, срочно ведите в «холодильник»! – а сам поспешил, почти побежал открывать наружную дверь.
Гаврила, не медля, кинулся выполнять княжеский приказ, но Матвей не стронулся с места.
– Князь… Не могу… Больно… – забормотал он, поднимая свои длинные руки и сжимая деформированными ладонями раздутую голову.
Олег остановился, оглядываясь.
– Не медли, открывай! – я бросилась на помощь Гавриле. – Мы отведем Серегу!
Вдвоем мы довольно легко сдвинули Дмитрича. Он подчинился нашим подталкиваниям, не говоря ни слова. Только головой во все стороны вертел удивленно.
– М-м… – продолжал стонать Матвей.
– Ведите Дмитрича, я помогу Акинфовичу, – отрывисто бросил Олег, отступая, давая нам дорогу. И угрожающе замычал на спиров, начавших переползать поближе к открывшемуся дверному проему.
Мы были уже в коридоре и дверь плавно зарастала за нашими спинами, когда бывший Серега впервые открыл рот. То, что он уже не Серега и не Дмитрич, мы поняли сразу. Интонации были не те. Да и слова тоже.
– Э-э, друзья мои, – вальяжно, с покровительственной улыбкой, проговорил он. – И куда мы направляемся, позвольте спросить?
При этом он повел плечами, освобождаясь от наших с Гаврилой объятий. Ну со мной-то легко справиться одним движением плеч, а вот от Гаврилы так просто не отделаешься. Он еще крепче вцепился в руку бывшего Сереги и процедил сквозь зубы:
– Князь сказал – в «холодильник»! Семен, а ты чего стоишь? Не видишь – княгиня надрывается? – зло прикрикнул он на бывшего лыцара, а теперь безгривенного, который трусливо вжался в стенку коридора.
– А… да… сейчас… – залепетал Семен, делая неуверенный шажок в нашу сторону.
– Молодой человек! – строго сказал экс-Серега, сопротивляясь тискам рук Гаврилы. – Э-э, гражданин! Я не возражаю, но нельзя же так бесцеремонно!…
– Отпусти его, Гаврила, – внес ясность Олег, поддерживающий Матвея. – Аркадий Викторович и сам прекрасно дойдет. Правда ведь, Аркадий Викторович?
– Ну, разумеется, юноша! – расцвел новоявленный Аркадий Викторович. – Простите, не знаю вашего имени…
– Олег.
– Замечательно! – сощурился в лучистой улыбке Аркадий Викторович. – Я готов идти… Э-э, только куда?
– Вас Елена проведет, – сообщил Олег. – Вы ведь не возражаете против такой компании?
– Нисколько! – вновь разулыбался Аркадий Викторович. Сам взял меня под локоток, предложил. – Прошу, мой милый друг.
И слегка закашлялся. Покрутил головой. Свободной рукой потрогал шею, прикоснулся к гривне.
– Давит? – спросила я, ускоряя шаг.
– Не обращайте внимания, это пустяки!… – откликнулся Аркадий Викторович, бледно улыбаясь.
Он вообще резко побледнел. Наверно тиски сужающейся гривны уже начали перекрывать кровеносные сосуды, снабжающие голову.
– Аркадий Викторович, вы можете бегом? – заторопилась я.
– Разумеется, мой милый друг! – откликнулся он и понесся вприпрыжку.
Мы не добежали буквально нескольких метров до входа в «холодильник», уже зияющего впереди темнотой. Аркадий Викторович сбился с шага, ноги его заплелись и он рухнул лицом вниз.
– Гаврила, берем! – распорядился Олег, подхватывая его безвольно поникшие плечи.
Гаврила оттеснил меня, схватил бессознательное тело подмышки и они втроем впихнулись в ледяной полумрак.
Мы с трясущимся от страха Семеном остались снаружи.
– А Матвея вы куда дели? – спросила я в темноту «холодильника».
– Сидит у двери в «псарню», – донесся голос Олега, – сюда его тащить – только время терять. Ведь главное – ликвидировать причину его боли!
– А-ах! – раздался знакомый восхищенный выдох из темноты.
Это самовнушение – или в самом деле я услышала молодой женский голос, доброжелательно произнесший: «Профилактика завершена»?
– Лопнула гривна? – спросила я, заглядывая. И ничего не видя со света.
– Друзья мои, – веско произнес голос Аркадия Викторовича. – Вероятно у вас есть причины для пребывания здесь, но все-таки, позвольте заметить, холод не благоприятствует…
– Выходим! – приказал Олег, и первый появился в проеме.
Я посторонилась.
Семен с жадным любопытством пытался заглянуть в темноту за наши спины:
– Что, князь, с Сереги тоже теперь сняли гривну?
– Тоже, – вежливо ответил Олег.
– Ой, какое горе! – замахал руками Семен, и, не имея больше сил сдерживаться, расплылся в довольной ухмылке. Как же! Теперь не он один был такой – «разжалованный»!
Но ухмылка его мгновенно померкла, как только из «холодильника» показался Аркадий Викторович.
– Да он же в гривне!… – простонал Семен. – Как же, князь?…
Действительно, красноватая шейная гривна, дарованная Олегом еще Сергею Дмитриевичу, как ни в чем не бывало покоилась под щетинистым кадыком.
– В гривне, – согласился Олег. – В одной. Убрана была пястная.
– Вы знаете, девушка, – торжественно сообщил мне Аркадий Викторович, – ваши труды, кажется, не пропали даром! Мне уже гораздо лучше! Да что там! Мне, простите за выражение, ну просто хорошо! – и он несколько картинно повернулся к Олегу. – Спасибо, юный друг! Уверен, не обошлось без вашей помощи! Я вижу, вы прекрасный человек и, несмотря на небольшой возраст, очень уверенный и весьма способный! Я счастлив нашему знакомству, хоть оно и произошло при весьма странных обстоятельствах. Я обязан вам и надеюсь отплатить за вашу заботу в полной мере!
– Сие почти присяга на верность, – негромко сообщил Матвей, приближаясь к нашей компании. – Ежели он еще и крест поцелует…
Но Аркадий Викторович крест целовать не стал. Во-первых, не знал, что это нужно, а, во-вторых, у него и креста-то не было на бычьей шее – только гривна.
***Впервые за все время, пока мы пользовались «опочивальнями», мне приснился плохой сон. Неприятный.
Будто бы Олег брел по коридору среди глыб нашего подземелья, из последних сил цепляясь за стены, чтобы не упасть.
– Тебя ранили? Олежка! – подскочила я, хватая за локоть.
Он оперся на руку. Кивнул благодарно, прошептал:
– Меня вымотали… Устал… Присяду…
– Кто вымотал? От чего устал? – удивилась я.
Но он только долгим-долгим взглядом посмотрел мне в глаза, покачал головой и отвернулся.
– Все еще переживаешь за свои, так называемые, убийства? – догадалась я. – Плюнь! Серега был счастливее чем Мамонт. Аркадий Викторович счастливее Сереги. Все улучшается!
– Не так. Елена. Не так. Если ты не поймешь меня… значит я в тебе ошибся, и одного влечения спиров мало… Но я не хочу ошибиться! Пожалуйста, сделай так, чтоб я не ошибся!… Если ты не поймешь сейчас, то мне уже не на что надеяться!…
– Но я все понимаю. Ты расстроен, ты переживаешь, а оно не стоит твоих переживаний.
– Убийство? – тихо спросил он, и глаза его широко распахнулись. – Не стоит?
– Не убийство, – поморщившись возразила я. – Маленькая операция по пересадке спиров.
– Но ведь при этом погиб разум… личность… все прошлое и будущее этой личности, целая вселенная осознающая себя! И нет особой разницы – была это вселенная хорошего человека или не очень. Потому что «хорошо» и «плохо» – это понятия конкретного места и времени, они могут меняться, а разумная вселенная – это ценность абсолютная!…
– Вселенной больше – вселенной меньше! – беззаботно хмыкнула я. – Вот их сколько вокруг – вселенных этих. Каждую жалеть – жалелки не хватит!
– Елена, – попросил, почти простонал Олег. – Умоляю, не лишай меня последней надежды, я просто не выдержу, если окажется, что ты – совсем не та, какой я тебя представляю…
– Последних надежд не бывает! – усмехнулась я, внутренне кривясь от цинизма собственной усмешки. Почему-то я была в этот момент сама себе не приятна. Все я говорила ему правильно, но в чем-то главном была не права.Однако и остановиться уже не могла, поэтому продолжила с пафосом. – Надеяться надо всегда! Все время! И действовать! Ты можешь действовать? Вот и вперед! Зачем же при этом распускать сопли? Действуй, Олег – и не теряй надежд!…
– На что? – раздался его голос.
И это было уже не во сне.
Я стояла в сумерках длинного коридора «спального» коридора. Как я тут оказалась? Почему выбралась из мягкой и нежной «опочивальни»? А рядом находился Олег. Он удерживал меня за руку и спрашивал:
– О чем ты говорила? Каких надежд я не должен терять?
– Не знаю!… – засмеялась я с некоторой натугой. – Это все было во сне… А ты что тут делаешь?
– Мне приснился странный сон, будто мы с той разговариваем, и я тебе что-то пытаюсь доказать, но у меня не получается… И это было так обидно, что я даже проснулся.
– Юные друзья мои! – проникновенно заявил Аркадий Викторович, появляясь из пенного месива своей «опочивальни». – Как хорошо, что вы здесь! Ведь я совсем не умею чинить компьютеры! Я этого просто не смогу сделать!
– О чем вы? – удивился Олег.
– Знаете ли… Тут такое дело… Мне приснился сон, и я хотел бы рассказать его, но…
– Но он неприличный, – раздраженно продолжила я за него. – Да?
Аркадий Викторович поджал губы:
– Дорогая Елена, при всем уважении к вам, вынужден сделать замечание! Мне не снятся неприличные сны! И молодой девушке не пристало употреблять такие выражения и вообще говорить на эти темы! Вы понимаете!
Как мне Аркадий Викторович напомнил в этот момент одного учителя из нашей школы! Старого холостяка. Он у нас уроков не вел, но видеть его я видела, разговоры о его сексуальной «непорочности» слышала, а один раз даже присутствовала в коридоре, когда он отчитывал десятиклассницу за слишком короткую юбку. Что он там говорил, не знаю. Я отчетливо слышала только одно слово: «неприлично», но оно повторялось с завидной регулярностью. Через несколько месяцев состоялся закрытый суд, и учитель этот исчез. А потом по школе поползли слухи, что его посадили за изнасилование. Мне даже показывали эту, будто бы изнасилованную им, восьмиклассницу, но как оно было на самом деле – неизвестно.
– Тогда рассказывайте ваш сон, – твердо попросил, почти приказал Олег.
– Э-э, даже не знаю как начать, мой юный друг… Это так трудно поддается описанию…
– Тогда давайте попробуем размотать клубочек с конца, – предложил Олег. – Вас заставляли чинить компьютер. Кто?
– Не то чтобы заставляли… – замялся Аркадий Викторович. – Все вокруг просто ждали от меня этого. Потому что это… как бы сказать… была моя профессиональная обязанность, что ли…
– Но вы ведь не можете их чинить?
Аркадий Викторович удрученно кивнул.
– Значит, и не делайте! Мы не будем заставлять вас заниматься починкой компьютера, – авторитетно заверил его Олег.
– Правда? – обрадовался Аркадий Викторович.
Я чуть не прыснула со смеху – столько счастья было в его голосе.
Олег очень строго на меня посмотрел и объяснил в пространство между нами:
– Уважаемый Аркадий Викторович после тяжелой болезни потерял память. Мы должны помочь ему восстановить ее! – и вновь повернулся к экс-Сереге. – Вы согласны?
– Разумеется! – обрадовался «потерявший память». – А то, знаете ли, очень затруднительно вот так жить… Ведь я даже не представляю кто я, что я…
– Вот. Поэтому мы с Еленой сделаем все чтобы помочь вам. Очень может быть, что ваши сны – это ваше прошлое, которое посылает вам знаки, напоминает, просит его восстановить, вспомнить. Если мы сможем извлечь из этих снов максимум полезной информации, то это даст вам возможность полностью прийти в себя. Как вы считает – это разумный способ?
– Весьма, весьма! – заверил Аркадий Викторович. – Мне представляется, что это самое верное решение! Я и до этого говорил, что вы очень способный молодой человек, с которым приятно иметь дело, а сейчас убеждаюсь, что это действительно так!
– Благодарю, – Олег церемонно, как китайский болванчик, склонил голову. – Итак. Вы не компьютерщик?
– Нет, нет! – испуганно затряс головой наш собеседник.
– Но все от вас чего-то хотели… Кто? Где это происходило? Не здесь, не в этих пещерах?
Аркадий Викторович растерянно заморгал, оглядываясь по сторонам в некотором недоумении.
– Давайте сделаем так, – предложил Олег. – Мы сейчас прогуляемся тут. Повсюду. Вдруг вам что-то да и вспомнится?
Экскурсия едва не закончилась у двери на «псарню».
– Вот здесь! – восторженно закричал Аркадий Викторович. – Дверь была! Я помню, я помню! Наверно это происходило здесь!
– Наверно? – поднял бровь Олег. – У вас есть сомнения? Осмотритесь внимательнее. Та ли дверь?
– Пожалуй… – наш поводырь неуверенно прошелся по коридорчику, – пожалуй, что-то не совпадает… – он заглянул в окошко «псарни». – Бр-р… Какая неприятная обстановка… Именно там я потерял память?
– Там мы обнаружили вас, – тактично сгладил ситуацию Олег. – И все-таки?
– Нет… Не то. По-моему у той двери окошка не было…
– Вот как… – Олег кивнул с пониманием. – Тогда пойдемте к еще одной двери.
– Здесь есть еще двери? – не удержалась я от вопроса. – Кто бы мог подумать!
Вторая дверь оказалась гораздо привычней. По крайней мере на ней присутствовала дверная ручка. Весьма импозантная – этакая золотистая, массивная. Под цвет двери, которая тоже содержала золотистый оттенок, хотя сама вроде была из камня.
– А ведь похоже! – восхитился Аркадий Викторович.
– И вы отсюда должны были отправляться на починку компьютера? – уточнил Олег.
– Увы, да! – вздохнул Аркадий Викторович.
– Но ведь вы не компьютерщик, – напомнил Олег. – Может быть вы можете что-нибудь другое делать с компьютером?
– Что?… – безнадежно махнул рукой наш «беспамятный». – Я же потерял память! Не знаю, совсем не знаю…
– Давайте подойдем к этому компьютеру – может быть тогда вы вспомните? – коварно предложил Олег.
О, эти великокняжеские традиции интриганства! Как тонко он подвел беднягу к поиску мифического компьютера!…
– Куда идем? – продолжал давить Олег. – За дверь?
– Наверно…
Олег положил ладошку на дверную ручку. Медленно приоткрылась щель, вот она стала шире. Еще шире… Но полного открывания мы и ждать не стали – выскользнули наружу. В сырую темень.
Когда массивная дверь сама собой затворилась за нашими спинами, надежно придушив последнюю косую полоску света, это стало особенно заметно. Тем более что кроме темноты ничего заметно и не было.
Олег взял меня за руку и попросил Аркадия Викторовича:
– Теперь идите. Осторожно. Но не раздумывая. Туда, куда вас вел сон.
– Вы уверены, молодой человек, что это следует делать? Здесь так темно…
– Но ведь когда вы спали и у вас были закрыты глаза – было не менее темно? Так что – не теряйтесь. Просто доверьтесь себе и своим воспоминаниям.
– Э-э… Я попробую.
Некоторое время ничего не было слышно – Аркадий Викторович стоял, раздумывая. Потом нас повели за собой его шаркающие шаги (надо же – даже в этом он отличался от исчезнувшего Сереги: тот никогда не шаркал, а ступал уверенно и спокойно).
Хотя Олег и держал меня за руку, я не особенно надеялась на него. Если уж оступлюсь и начну валиться, пацану меня не удержать. Но пока пол под ногами был довольно ровным.
Мы поднимались. Пару раз задев бедром стенку, я поняла, что коридорчик, которым мы движемся особой шириной не отличается. И, к тому же, изобилует резкими поворотами.
Я внимательно вглядывалась в темноту – отлично понимая бессмысленность этого занятия. Но уж очень не хотелось лишний раз вступать в неприятный контакт с острыми углами гранитных выступов. Когда же один из угловых поворотов мне все-таки удалось рассмотреть и даже вовремя увернуться, то я сообразила – впереди свет.