– Днем не хожу, – пожимает плечами Кир.
– А вы туда еще и ночью лазаете?! – ужасаюсь я. – В какую-то заброшенную башню?!
Кир поджимает губы и отворачивается, бубня что-то вроде «отлично, блин, кто меня за язык тянул?».
– Малыш, я понимаю, что это прозвучит лицемерно, – медленно начинает Азамат. – Но я бы все-таки попросил тебя найти более безопасное место для игр. Я бы предложил, чтобы ты приглашал своих друзей домой, но, боюсь, это будет сложновато, и Ирнчин не оценит. Но мы можем, например, купить дом, в котором вы сможете собираться и где вам ничто не будет угрожать, даже другие детские компании.
По кислой физиономии Кира за версту видно, что безопасное место его совершенно не устраивает, а уж если не будет повода подраться с клубными зазнайками, то можно считать, что жизнь проходит зря.
– А остальные ребята, твои друзья, они тоже в клуб не ходят? – спрашиваю я.
Кир мотает головой.
– А почему?
– Потому же. Клубные дети гнусные, вот и все. И потом, некоторым родители говорят, что они слишком тупые для клуба.
– Да ладно! – Эцаган хлопает себя по коленке. – Я все детство в клуб ходил, с трех лет до школы, ни дня не пропустил. Я тебе скажу, что нет никого тупее, чем богатые дети в клубе! Мне даже жалко было нашего учителя, иногда приходишь домой вечером и чувствуешь, что сегодня стал глупее, потому что эти идиоты заразные!
Азамат озадаченно поднимает брови.
– Правда? Я бы так не сказал, у меня все были вполне смышленые. Не знаю, может, Унгуц как-то отбирал, кого брать? Хотя вроде бы просто районный клуб был…
– А у вас Старейшина Унгуц вел? – удивляется Эцаган. – Я не знал, что он этим занимался. Я-то сам к Асундулу ходил.
– Да, он вел клуб, но давно. Потом бросил, потому что уже сил стало не хватать с детьми управляться, только школу ведет по-прежнему.
– Я так думаю, Унгуц просто лучше учил, чем Асундул, – замечаю я. – Потому у него и были все умные.
– Кстати, очень может быть, – соглашается Эцаган. – Жалко, что он бросил, хоть бы старших брал, кто поразумнее…
– У меня есть идея, – сообщаю я.
Азамат смотрит на меня, на Эцагана, на Кира и говорит:
– У меня тоже.
Кир смотрит на нас и морщится.
– Да ну, не люблю я этих старперов…
– Кир! – довольно резко окликает его Азамат. Ребенок аж вздрагивает. – Будь добр, прибереги свои выражения для кого-нибудь еще. Можешь про других Старейшин что угодно говорить, если не боишься огрести, но чтобы про Унгуца я не слышал ни единого оскорбления. Он мне как отец, и, что бы ты ни думал о Старейшинах вообще, Унгуц – человек высшей категории и заслуживает уважения любого из живущих. Да и среди покойников тоже.
Кир моргает, несколько шокированный таким выплеском эмоций.
– Так точно, отец! – по-армейски отвечает он. Потом, подумав, добавляет: – А он что, так круто дерется?
Азамат усмехается.
– Ты знаешь, я никогда не слышал, чтобы Старейшина Унгуц дрался. Ему все всегда проигрывали без драки.
– Ого, – тихо произносит Кир и задумывается.
– Так я не понял, что у вас за идея? – переспрашивает Эцаган.
– Ну, раз Кир так хорошо умеет строить свою команду, может, Унгуц возьмется их поучить? Это был бы клуб только для них, безо всяких случайных и неприятных соседей. Я-то уж знаю, что такое районный клуб, – фыркаю я.
– Как тебе такая идея, Кир? – спрашивает Азамат.
– Не знаю… А ты говорил, ты бы со мной позанимался всеобщим… – выпячивает губу ребенок.
– А я могу и в клуб к вам наведываться, – замечает Азамат, подмигивая. – Заодно пару боевых приемчиков показать…
– О, да это я тоже в ваш клуб хочу, – заявляет Эцаган.
– А и приходи, – улыбается Азамат. – Тебе тоже, я думаю, есть чем поделиться с ребятами.
Кир восхищенно переводит взгляд с одного на другого, а потом останавливает его на мне.
– А вы?
– Да я-то уж понятно, что буду там дневать и ночевать, пока вы все не выйдете оттуда подкованными в доврачебной помощи. Еще Айшу вон возьмите. А то духовные дела – это, конечно, да, но и писать-считать ведь тоже надо учиться.
Айша, до сих пор притворявшаяся мебелью, в твердой уверенности, что ее разговор не касается, встрепенается и розовеет.
– Правильно, – соглашается Азамат. – А потом Алэк подрастет, ему тоже в клуб надо будет хоть иногда ходить. Кстати, где он? Уже ночь на дворе, неужто Тирбиш все еще с ним гуляет?
– Не, они в переговорной, – объясняю я. – Алэк там играет с кузенами, Сашкиными детками. Девочке пять, мальчику три, ну вот и Алэк к ним в компанию.
– Это с моего новенького голографического трансмиттера? – переспрашивает Азамат. – Дети играют?
– Ну, Тирбиш присматривает, чтобы они настройки не сбивали. А чего, он же не испортится. Детям так веселее, чем просто смотреть друг на дружку в экран.
– Слушай, но… – Азамат разводит руками, – откуда у твоего брата такая штука? Их всего-то в мире по пальцам перечесть…
– Конечно, и самую первую поставили в переговорной головного офиса ЗС, где, как ты знаешь, и трудится мой брательник. У них там сейчас рабочий день, а детский сад при ЗС закрыт на карантин. Так что никто даже слова не скажет, что любящий отец приволок детей на работу, в конце концов, у нас любящие отцы скоро будут под защитой ЮНЕСКО, как уникальные памятники былой славы.
– У меня ни один сотрудник никогда в жизни бы такого себе не позволил! – кипятится Азамат. – И я вполне уверен, что это не Тирбиш придумал.
– Так ты и не на Земле работаешь, – усмехаюсь я. – Да ладно, чего тебе, для ребенка игрушки жалко?
– Теперь уж поздно жалеть, – вздыхает он. – У младенца что-то отбирать себе дороже. О-хо-хо, ладно уж, пусть играет.
От подарка на день рождения Азамат все-таки не уворачивается. В конце концов, какой самый лучший в мире подарок может сделать жена любящему мужу? Да и Азамату полезно морально подготовиться к грядущему интервью, а то и практического опыта поднабрать. Когда я говорила страннику, что у моего мужа силы хватит на троих, я ничуть не преувеличивала, и сегодня получила этому новое доказательство. Всласть попотев, мы уже начали засыпать, когда чистюля Азамат решил, что стоит поменять постельное белье. Поскольку оно хранится не у нас в шкафах, а в служебной части, был вызван дежурный горничный, а мы пошли полоскаться в душ. Душ нас так освежил, что вместо положенного ночного отдыха мы продолжили развлекаться, в результате чего через пару часов горничного пришлось вызывать заново. Надо отдать ему должное, он сохранил каменное выражение лица, меняя простыню второй раз за ночь, но я нутром чую, что к славе Азамата в ближайшее время добавятся кое-какие детали. Я, впрочем, не внакладе.
После ночных подвигов меня будит какой-то странный шкварчащий звук. В комнате темно, только между занавесками просачивается тускленький серый свет. Поворочавшись, понимаю, что Азамат еще тут, спит, а значит, сейчас совсем-совсем рано.
Звук повторяется. Он кажется мне нетерпеливым и обязующим совершить какие-то действия. Исходит вроде бы от окна. Тяжело вздохнув, я вылезаю из-под теплого одеяла, вдвигаю ноги в тапочки из овчины и заглядываю за занавеску.
Снаружи на карнизе сидит здоровенный яркий попугай. Завидев меня, он поднимает одну лапу и скребет ею оконную раму, издавая тот самый звук, который меня разбудил.
«Интересно, он лечиться или судиться?» – думает мой сонный мозг, пока не менее сонная рука открывает окно.
Попугай деликатно просовывает голову в щель и с легким попугайным акцентом сообщает:
– Соглашение подписано, увидимся на Доле. Ирлик-Мангуст.
– Че? – хрипло переспрашиваю я.
Попугай учтиво повторяет свое сообщение.
– А, – говорю я. – Поняла.
Птица кланяется, вылезает обратно на карниз и вспархивает в небо. Пронаблюдав за ее полетом, я закрываю окно.
Вот так и получается, что день рождения Азамата мы отправляемся праздновать на Дол, в мой, так сказать, выходной. Вообще-то я расчистила этот день для того, чтобы подготовиться к следующему выезду: выспаться, упаковать оборудование, освежить у Кира в памяти инструктаж… но день рождения интереснее.
На пороге дома нас поджидает Арон, который уже почти месяц безвылазно живет в моем доме и охотится в округе, заготовив и нам, и себе провиант на долгую муданжскую зиму. Точнее сказать, охотился он до первого числа, когда кончился сезон, и с тех пор только заготовками занимается, во всяком случае, Азамат надеется, что брат не стал использовать родственные привилегии, чтобы пострелять на несколько дней дольше.
Арон отчетливо пахнет валерьянкой и приготовил полдник, к которому выставляет на стол бутылку чего-то крепенького.
– О, вы с няней, – замечает он, расфокусированно глядя на Тирбиша. – Сейчас еще пиалу достану…
Тирбиш здоровается и уходит наверх положить мелкого в кровать, потому что он заснул по дороге, Кир помогает отнести наверх вещи.
Азамат откручивает крышку бутылки и принюхивается.
– Братец, что это ты посреди дня за алкоголь? Может, до вечера оставим?
– У вас тут поживешь – вообще сопьешься, – жалуется Арон в ответ. – Не знаю, как вы терпите. У самого Короула… Где не демон, там ящер какой-нибудь, души мертвых по ночам воют, страхотища!
– Ну про души мертвых это ты загнул, – сообщает Ирлик, входя в кухонное окно.
Арон визжит, как барышня, и шарахается прямо в Азамата. Тот невозмутимо приподнимает бутылку, чтобы не расплескать.
– Здравствуйте, Ирлик-хон, – кивает он. – Зачем вы так пугаете моего брата?
– А чего он напраслину возводит? – обиженно отвечает Ирлик. – С тех пор как я выбрался из заточения, все мертвые дома сидят, по планете не бродят. Уж свою работу я знаю!
На крик Арона из прихожей прибегают Кир с Тирбишем.
– Здрасте, Ирлик-хон! – радостно щерится Кир.
Тирбиш пытается врасти в стенку, но, поскольку он сам не бог, нормальная сила ему не позволяет.
Я достаю еще пиалу.
– Привет, садись к столу, ты как раз вовремя. Тирбиш, да ладно уже бояться, забыл, как пили вместе?
Тирбиш перестает бледнеть и принимается краснеть.
– Пили? – пищит Арон, дрожащей рукой нащупывая на разделочном столе бутылочку с мутным отваром – видимо, валерьянкой.
– А-а, это тот мальчик, – вспоминает Ирлик. – Тирбиш, да? Было дело… Ну давай садись, не обижай хозяев. Жаль, я не сообразил своего винца прихватить.
– Поэкономьте, а то на зиму не хватит, – улыбается Азамат, выдвигая стул и силком усаживая на него Арона, который все норовит утечь под плинтус.
– Наоборот, сейчас самый сезон, – возражает Ирлик. – У меня же сад на юге, там тепло-о… эх-х-х… – Он выдыхает небольшое облачко дыма.
– Чур, в доме не курить, – предостерегаю я, разливая суп.
– А мне казалось, вы на карте отмечали место на севере, – вспоминает Азамат, уталкивая Тирбиша за стол.
– На карте я отмечал вход, а сам сад в другом месте, – лукаво подмигивает Ирлик.
– Там туннель, что ли? Хитро, – одобряет Азамат.
– Ну а ты думал, – усмехается Ирлик.
От супа он отказывается, дескать, воды много. Вместо этого достает планшет, который мы ему дали поиграть, смотрит на него, нахмурившись, потом ворчит:
– Ну и где этот мелкий разгильдяй?
– Кто? – живо интересуется Кир из-за пиалы.
– Хос, кто ж еще. Обещал быть тут, когда вы прилетите.
– Так день на дворе, – замечаю я. – Он же спит днем.
– Спит – не спит, а обещание есть обещание. Не явится через час, пойду будить, – каверзно ухмыляется Ирлик.
И снова утыкается в планшет, тихо шипя и бормоча что-то себе под нос. Потом я слышу мелодичный звук напоминания в планировщике.
– О, точно! – встрепенается Ирлик. – У вас ведь есть какие-то адреса, телефоны? Я в этой штуке нашел только официальные, но еще не хватало мне с вашими советниками болтать.
Азамат тут же принимается диктовать наши контакты, заодно помогая Ирлику вписать их в правильное поле звонилки, а я соображаю, что в самом планшете никаких официальных телефонов быть не могло, а значит, Ирлик, очевидно, вышел в Сеть.
– А ты еще кому-нибудь звонил? – осторожно интересуюсь я.
– Да, я нашел доставку горячих рыбных блюд, но они сказали, что в Короул не поедут. Представляешь, какие хамы? А я уже размечтался, что можно из дому не выходить…
– Вы их прокляли? – с энтузиазмом спрашивает Кир.
Тирбиш давится супом.
– Да не-ет, так только, в жалобную книгу гадостей написал.
– У них на сайте? – уточняю я.
Ирлик пожимает плечами.
– Ну там, – кивает на планшет.
– И подписался? – продолжаю выпытывать я.
– Ты знаешь, не стал. Я до того влез там в один разговор и подписался, так они не поверили, что я – это я, засмеяли и посоветовали сменить имя, «пока богов не прогневил», представляешь? Вот я хохотал…
– Ну, Ирлик-хон, – мягко говорит Азамат. – Они же не знают, что это на самом деле вы. Да и согласитесь, трудно вообразить, что бог может зайти на форум…
– Почему трудно? – поднимает брови Ирлик. – Мне эта штука сама предложила. Я там искал в книжке слово, а она мне говорит, мол, в книжке не нашла, поискать в других местах? Ну и нашлось оно в том разговоре. Я, правда, сначала не понял, что это разговор, раза четыре прочитал с начала до конца, пока дошло.
– И что вы им сказали, если не секрет? – интересуется Азамат, который тоже, как и я, осознал масштаб бедствия.
– Да там один на другого ругался, знаешь, чтоб на него Этуть нагадил. Люди ведь думают, что бог Этуть летать умеет, потому что в птицу превращается. Так он же в нелетающую птицу! И на голову нагадить никак не может. Вот это и сказал. Но они мне вообще не поверили.
Мы с Азаматом переглядываемся.
– Понимаете, Ирлик-хон, – вкрадчиво начинает Азамат, – Сеть – это такое место, что там никак нельзя узнать наверняка, кто есть кто и правду ли он говорит. Кто угодно может подписаться вашим именем, и никто не будет знать, вы это на самом деле или нет.
– Как это? – хмурится Ирлик. – У них же лица есть! На лицо посмотришь – и сразу поймешь, кто это!
– Лицо можно любое поставить, – мрачно сообщаю я. – В том числе и твое, взять снимок и вставить.
Ирлик на несколько секунд смотрит на меня, приоткрыв рот, в полном замешательстве.
– Нет-нет-нет! – выдыхает он наконец. – Меня так не устраивает! Как это, любой идиот может прикинуться мной, и все будут думать, что это я говорю?!
– Вряд ли, – мягко успокаивает его Азамат. – Скорее всего, никто ему не будет верить. Но и вам тоже, потому что они решат, что это кто-то другой прикидывается вами.
– Так, – произносит Ирлик, немного расслабляясь. – Так. Ладно. Погоди, и что, тебе тоже никто не верит? Азамат, ты же Император! Как они могут тебе не верить?
– У меня есть официальный сайт, – терпеливо объясняет Азамат. – На него специальный секретарь выкладывает все мои публичные обращения. Все знают, что мои слова на этом сайте – правда.
– Я тоже хочу официальный сайт! – выпячивает губы Ирлик. – Как ты его сделал?
– Я его заказал у мастера, – просто отвечает Азамат.
– Давай адрес! – Ирлик снова вцепляется в планшет и принимается там шарить. – А, не, лучше телефон. По телефону они не так пугаются. Еще бы как-нибудь так заплатить ему потом, чтобы не таскаться по морозу…
Азамат набирает побольше воздуха и принимается рассказывать Ирлику про безналичный расчет. Мы с Киром и Тирбишем под этот аккомпанемент доедаем остывший суп и переходим к основному блюду. К счастью, в нем Ирлик принимает живое участие, поэтому Азамату удается немножко поесть. Однако чем больше Азамат рассказывает, тем больше Ирлик хочет знать, поэтому и после десерта лекция продолжается. Арон уходит чистить ружье (он пользуется старинной моделью, которую надо регулярно чистить!), мы с Тирбишем откочевываем развлекать Алэка, Кир забуряется ко мне в кабинет с иллюстрированным словарем медицинского оборудования.
Алэк поиграл, поел, погулял с мамой и снова задрых, а мужики все еще сидят на кухне и точат лясы. А ведь это должен был быть Азаматов день рождения. Ну ладно, сейчас доделаю ему подарок, там осталось-то брошку пришить, и пойду разгонять, а то что это за отдых!