– Поверю, – усмехнулся Слава, – ну слушай, брат Коля, и не удивляйся. Если сможешь.
Рассказ длился около часа. Лера сидела рядом за столом и думала про себя, что все эти годы, все унижения, боль, смерть и радость уместились всего в час рассказа. Как всю жизнь человека можно уложить в три слова – родился, жил, помер. И все. А ведь чудо то, что они выжили в таких условиях, и чудо, что сохранили при этом человеческую душу.
Слава закончил рассказ словами:
– И вот мы тут. Лера переживала, плакала, хотела увидеть семью. Пришлось уступить любимой жене. – Он наклонился и чмокнул женушку в лоб. – Теперь выбирай – верить или не верить.
– Не могу верить, но не могу и не верить! – ошеломленно сказал Коля. – В голове не укладывается! А откуда золото? Откуда деньги?
– Золото мне дали те инопланетяне, о которых я говорил, – разумные многоножки-керкары. У них оно ничего не стоит, а нам нужны были деньги для жизни на Земле. Хотели сдать в приемку золотого лома. Пошли туда – и нарвались на банду вымогателей, состоящую из приемщика, охранников и четырех ментов, которых вызвал приемщик. Пришлось убить всех, чтобы нас не узнали.
– Так это вы постарались?! Тут по новостям постоянно передают: какая-то странная разборка в приемке золота на Хользунова! Там то ли менты кого-то побили, то ли ментов кто-то побил, в общем, семь трупов и никаких следов! Говорят, деньги пропали и золото. Значит, это ваша работа. Я шизею… – Коля схватился за голову обеими руками. – Ничего себе сегодня денек!
– А что нам оставалось делать? Они забрали наше золото и попытались нас куда-то увезти. Вряд ли в отдел – зачем им терять пять миллионов? Так что… кстати, я тут сегодня еще немного почистил этот город, – виновато сказал Слава, – хоть и сказал Василию Макаровичу, чтобы он молчал, но… расскажу, в общем.
– А отец-то при чем? – забеспокоился Коля. – Эй, вы отца-то никуда не втянете?
– Слав, чего там за история с папкой? – обеспокоенно подхватила Лера.
– Не упал он с лестницы, помогли! – Слава вкратце пересказал сегодняшние события, и все замолчали, обдумывая услышанное.
Потом Коля задумчиво сказал:
– Валить им отсюда надо. Если соседи видели лица… вы-то улизнете на быстром катере к зеленой матери, а отец тут останется. Не дай бог доберутся – или шпана, или милиция…
– Отсюда давно валить надо, – усмехнулся Слава, – а район окружить стеной, как гетто, и пусть эти ублюдки добивают друг друга!
– Не говори ерунды! – нахмурилась Лера и, встав с места, принялась прохаживаться по кухне. Впрочем, ей не особенно это удалось, так как вся крохотная хрущевская кухонька места занимала меньше, чем собачья конура.
– Здесь много хороших людей живет – вот как наши родители, к примеру, а куда им деваться? Жизнь такая пошла. Действительно, как в гетто живем.
– Да я так, ляпнул, не подумал, – смущенно усмехнулся Слава. – Ты вот что, Коля, все это золото я оставлю вам. Ты парень головастый, придумаешь, как его продать. Купишь родителям квартиру в хорошем районе или домик. Ну… что захотят. Себе купишь чего-нибудь – считай, это наш подарок вам. Заодно поможешь кое в чем.
– Спасибо, конечно, но в чем помогать? – подозрительно осведомился Коля. – Убивать я не хочу, как-то не по мне!
– Не надо пока никого убивать, – усмехнулся Слава, – а проблема-то вот какая…
Он минут двадцать объяснял Коле, что от того требуется, Николай молчал, обдумывал, потом сказал:
– Да. Это реально. Я считаю – это сработает. И это замечательно. У меня есть знакомый в четвертом отделении военкомата, завтра я ему позвоню и договорюсь о встрече. Купите ему бутылку коньяка за хлопоты – если не напряжно, конечно. А если напряжно – то и не покупайте. Меньше нажираться будет. Что касается золота, не беспокойся. Будет у родителей квартира в хорошем районе. Ты, Лер, меня помнишь, я слов на ветер не бросаю. Кстати, я ведь женился! Сестренка, ты знаешь, что у тебя теперь племяшка есть? Лерой назвали… Полтора годика уже…
– Колька! И ты молчал?! Ну ты и негодяй! – Лера счастливо засмеялась и обняла брата. – Поздравляю! Где девчонку-то отхватил?
– Из деревни приехала в город, в институт поступать. Вот тут и застряла. Лена зовут. Работает в книжном магазине продавцом. Хорошая. Люблю я ее! «Везет же дурам! – прошипела в ухо Наташка. – Такого парня отхватила! А мне все какие-то ублюдки попадались!»
– А это потому, что ты шаталась не там, где надо! Вот тебе ублюдки и попадались! – не выдержал Слава. – Что по ночным клубам можно найти, кроме проблем?!
– Кто по ночным клубам? – не понял Коля. – Я не хожу по ночным клубам…
– Это я не тебе, – усмехнулся Слава, – это у меня в ухе бубнит завистливый мозг звездного крейсера «Соргам» по имени Наташа! Завидует твоей жене!
– Я сам ей завидую! – легко согласился Коля. – Такого парня отхватила – старший лейтенант, красавец, умница, не пьет, не курит, по бабам не бегает! Молиться на него надо! Я бы за себя сразу замуж вышел, с ходу просто!
Все рассмеялись, Наташка тоже, только она добавила, что за такого парня… вот тело получит, еще посоревнуется с этой Леной! Отобьет Колю у деревенской клуши. На что Слава под удивленным взглядом Коли заметил, что не подпустит Натаху к Коле, даже если придется на ней жениться! На что Лера ответила, что тогда ей надо еще одного мужа – почему у мужиков есть гаремы, а у женщин нет?! На что Слава возразил…
В общем, они сидели, препирались, пересмеивались, и, как ни странно, Славе впервые за многие годы было хорошо – он как будто обрел семью. Да почему – как будто? Лера и была теперь его семьей. О своей матери, жесткой и не очень приятной женщине, Слава вспоминал редко. Особых родственных чувств она у него не вызывала. Все годы он был для нее помехой в личной жизни, все время мешал устраивать личные дела, занимал место. Славе даже иногда казалось, что, когда он ушел куда глаза глядят, она свободно вздохнула. Нет человека – нет проблемы. Лерина семья была другой – они искренне любили друг друга, заботились друг о друге, переживали друг за друга. И Славе, когда он глядел на них, думалось – вот такой семья и должна быть. Иначе как можно выжить в этом жестоком мире?
Позже, когда Лера пыталась сдержать стоны, чтобы не поднять всю пятиэтажку, она неожиданно хихикнула и сказала, уткнувшись мужу в плечо:
– Никогда не думала, что буду тут, дома, заниматься сексом и чтобы моя мама стелила нам с парнем постель! А еще – я никак не могу сосредоточиться, все время кажется, что кто-то подслушивает и подглядывает!
– Наташку я запер в ванной, несмотря на ее истошные вопли. Пусть послушает, как воду в унитазе спускают.
– Да я не о Наташке… Давай завтра мы где-нибудь в гостинице снимем номер, а?
– А ты что, думаешь тут надолго застрять? – удивился Слава. – Завтра побродим, дела поделаем да улетим на «Соргам». Навестила родителей – и хватит. Надо своей жизнью заняться!
– Слав… давай еще пару дней побудем, а? Пусть мать немножко порадуется. А потом улетим… ну что нам стоит?
– Пару дней – ничего не стоит. Посмотрим… – Слава обнял супругу и закрыл глаза.
Скоро они спали, как младенцы, утомленные тяжелым днем. Жизнь на Земле оказалась не легче жизни в рабском загоне…
Глава 7
Лера сладко потянулась, отчего ее кружевная рубашка слезла с левой груди. Слава мгновенно проснулся и, упершись взглядом в бархатную кожу, глубоко вдохнул запах жены:
– Вот умеешь ты разбудить – не водой за шиворот, не пинком в бок… Кстати, а зачем ты рубашку-то нацепила? Столько лет голышом бегала, а тут с мужем, и спать в рубашке! С чего вдруг?
– Ой, Слав, прости, что разбудила! Я всегда дома в рубашке спала… Так хорошо дома… и мамка с папкой. И ты рядом – так бы и не улетала никуда! Слышишь, музыка играет – сосед! Вечно врубит свой музон – отец все с ним ругается! А ему по фигу. Все, как и было – будто не прошло этих семи лет… все как сон. Дурной сон.
– И я тоже дурной сон? – Слава провел пальцами по внутренней стороне бедра согнутой в колене ноги девушки, та вздрогнула и глубоко вдохнула, а потом притянула Славу к себе и низким голосом сказала:
– Иногда дурной… иди ко мне. Быстрее! Ох-х-х…
– Ой! Простите бога ради! Я хотела утюг взять! – Мария Михайловна заполошно выскочила из комнаты, а Слава уткнулся в плечо Леры и захохотал. Лера его поддержала, а за дверями послышался сердитый голос отца:
– А нечего было лезть! Дело молодое! Нос суешь куда ни попадя!
Слава, хихикая, упал рядом с Лерой на кровать, уставился в потолок. Она лукаво усмехнулась и сказала:
– Ну хоть успели, и то ладно. Правда, концовку смазали. Говорила тебе – давай в гостинице остановимся! Пора вставать. Только я первая в душ!
– Иди, иди, получи порцию нравоучений!
Лера хихикнула, выскользнула из постели и пошла к двери, почесывая бок. Потом вышла, прикрыла дверь, и сразу послышался виноватый голос матери.
Слава закинул руки за голову, стал обдумывать дальнейшие планы. Итак, сегодня ему надо встретиться с человеком из военкомата. Хоть и воскресенье, но Коля заверил, что тот будет работать и им поможет. «Про кониакус и закусонус не забудь!»
Минут через двадцать в дверь постучали, и голос Марии Михайловны сказал:
– Слави-и-ик! Иди скорее, Лерочка уже вышла! Беги, а то Колька займет! Он щас как засядет – на полчаса, не меньше!
Слава натянул штаны, рубаху надевать не стал – все равно умываться, и вышел в коридор. Коля в майке стоял у зеркала и разглядывал подбородок, покрытый щетиной. Он заметил Славу, усмехнулся заговорщицки и подмигнул:
– Стоило тебе туда попасть – теперь ведь нет проблем с бритьем! Видишь, как каждый раз мучаюсь! Станки летят, будто птицы! А чего, Лерка тоже… гладкая? Молчу, молчу! А то еще звизданешь по уху! Ну ты и зверюга! – Он восхищенно окинул глазами торс Славы. – Это сколько в тебе веса?! Жуть какая-то! Как пересохший культурист! По тебе анатомию изучать можно! Ты всегда такой здоровый был?
– Так-то я всегда нехилый был, – усмехнулся Слава, – но после того, что с нами произошло, вообще… озверел. Кстати, твоя сестра, хоть и не выглядит такой, как я, человек десять убьет за две секунды и даже не запыхается.
– Мам-мочки! А я чай у нее хотел отпить! Я всегда у нее чай отпивал – она почему-то всегда вкуснее делает! Оказывается, надо поберечься! – Коля радостно засмеялся, а потом поманил Славу за собой. – Пока они заняты, посекретничаем немного. Пошли к вам в комнату – после того как мамуля застала вас с Лерой (да-да – факт есть факт, о ужас!), она теперь туда боится сунуться. Так что, кроме Лерки, никто нам не помешает. Айда, потолкуем.
Они прошли в комнату Леры, Слава закрыл за собой дверь, а Коля поводил носом, принюхиваясь:
– М-дя, как в будуаре, однако! Вы тут времени даром не теряли!
– Коль, к делу, – усмехнулся Слава, – чего хотел сказать-то?
– Я размышлял всю ночь над вашим рассказом. Не всю – но размышлял. И не хочу, чтобы между нами осталась какая-то недосказанность. Слав, как ты думаешь, кем я служу? Что тебе родители сказали?
– Ну… училище защиты химической закончил. Разве нет?
– Слав, я контрразведчик. Занимаюсь обеспечением защиты военных объектов от вражеских агентов. Если можно так выразиться… Все, что представляет угрозу для наших объектов, грубо говоря, находится в сфере моих служебных интересов. Если я не доложу о вас – совершу служебное преступление. Понимаешь? Стой, молчи, не надо ничего говорить! Просто выслушай. Я верю тебе и Лере – больше ей, потому что тебя знаю всего ничего, а ее всю жизнь. Она очень порядочная и честная девчонка… Мам, закрой дверь! Дай нам со Славой поговорить! Ну что ты всегда нос суешь! Не заходите сюда!
В общем, когда я вчера пришел, отец мне сказал, что Лера появилась с молодым мужиком, я был обязан проверить, кто ты и что ты. Тем более что, когда разувался, наткнулся на твой пакет, который ты благополучно швырнул под полку. Из него вывалились слитки. И несколько пачек баксов и рублей. Я был вынужден обыскать твои карманы, понимаешь? Ты неизвестный человек, пришел к моим родителям, которых я люблю и за которых отвечаю, ты вместе с моей сестрой, за которую я глотку любому порву, потому я и позволил себе сделать обыск. Честно скажу – сохранить спокойствие до нашего разговора мне было трудно. Очень трудно. Надеюсь, что скрыть свое состояние сумел. Я не хочу, чтобы между нами стоял вот этот обыск. Не хочу, чтобы Лерка на меня косилась, как на предателя. Я за вас, чего бы это мне ни стоило. Вот что хотел сказать тебе.
Коля взволнованно встал, подойдя к окну, начал рассматривать крыши соседских пятиэтажек, занесенные первым снегом. Снег падал хлопьями, кружился, завихряясь, и казалось, что сейчас в окне появится огромное, прекрасное лицо Снежной королевы.
Вячеслав встал, подошел к Коле, постоял рядом, потом протянул ему руку:
– Забудем. Да, мне было немного неприятно, что ты вот так прошелся по моим карманам. Но умом я тебя понимаю и не виню. Я сам за Лерку всем горло порву. Я ее люблю. Так люблю, что, наверное, никогда никого так не любил и не полюблю больше. Все-таки есть тенденция – у хороших родителей хорошие дети!
Коля улыбнулся и, хлопнув Славу по плечу, потер руку, потом, покачав головой, сказал:
– Как чугунина, елы-палы! Пошли! Там мать пироги с утра уже гоношит! Страсть как люблю ее пироги! Ты с мясом ешь? Или вы там, может, в вегетарианство ударились? Или кровью питаетесь – как марсиане? Иди, умывайся, и за стол. Папка уже с пузырем своим носится, но мать пресекает попытки попробовать! Не будем его мучить, пошли!
Через час все важно сидели за столом в зале, ели пироги, а мать Леры устроилась возле дочери, заглядывала ей в глаза и время от времени поглаживала по плечу, как будто проверяла – тут она или нет.
Коля усмехнулся и, кивнув на мать, шепнул:
– Вишь, и сына ни фига не надо! Все никак не оближет ее! – Потом добавил: – Я сейчас поеду домой, там Ленка волнуется, чего-то Лерка прихворнула, а потом, как съездите к Виктору, жду вас в гости! И Ленка хотела познакомиться, да и вы глянете, где я живу. Металл забираю, узнаю, как его получше сплавить… и подороже. С Виктором особо не разговаривайте, не объясняйте, чего и как. Мол, нужны вам инвалиды-летчики, желаете спонсорскую помощь оказать! Там афганцы есть, и испытатели, и даже ветераны Отечественной войны имеются. Правда, вам от них вряд ли толк будет, от ветеранов Отечественной – они, конечно, деды боевые, но уже в маразм впали. Время есть время, доживем до их лет, может, и хуже станем. Впрочем, я-то столько не проживу, а вот вы, насколько понимаю… короче… как задряхлею, вставь меня хоть в карманный калькулятор – лишь бы опять молодым и здоровым стать! – Коля хохотнул, а Мария Михайловна поинтересовалась:
– Чего вы все шепчетесь? Каверзу какую задумали?! Помню, как ты, Колька, на детской площадке автомобильный баллон запалил! До сих пор стены домов черные! А лет прошло уже сколько!
– Всю жизнь будешь вспоминать, да, мам? Слав, вот мой телефон – сразу звоните, если что. А вот телефон Виктора. Он ждет звонка. Берите такси, и вперед! Только оденьтесь потеплее – вы разгоряченные, а там метель! – Коля подмигнул левым глазом и исчез в дверях прихожей под кудахтанье матери.
Мария Михайловна со вчерашнего дня поздоровела. Слизняк так и сидел на ней, слегка пульсируя и управляя процессами, идущими в организме, и она сразу почувствовала облегчение, летала по дому, словно помолодела лет на двадцать.
Василий Макарович наклонился к Славе и заговорщицки сказал:
– Мне чего матери-то сказать? Что за штуки такие? И когда их снимать?
– Скажите, что это военная разработка, такие лечебные биороботы, сделанные по нанотехнологиям. Очень секретно, мне даже за то, что я их вынес из лаборатории, нагорит! Так что пусть помалкивает. А снимать не надо – как срок выйдет, они сами отвалятся и распадутся. С ними можно и мыться – они воды не боятся. Василь Макарыч, нам ехать надо… Вот что, пойдемте со мной. Мне кое-что вам нужно отдать.