Что ж. Дела идут на лад: клуб и музеи приносят неплохую прибыль там, на юге. А здесь деньги превращаются в машины, продукты и прочее необходимое для жизни. Что он хочет доказать себе или кому-то? Ничего. Быть может, это детская мечта? Тогда в далеком теплом краю он зачитывался «Золотой цепью» и «Бегущей по волнам», стал неплохим ныряльщиком, желая найти свою цепь. Нашел, если считать созданное дело золотой цепью. Теперь пришло время Бегущей По Волнам.
Как говорила Фрези Грант:
– Не холодно ли вам на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу…
Алексей Кунин
Дыхание дракона
Он бежит по узким, кажется, бесконечным туннелям. Тьма, подсвеченная лишь инфралинзами ночного видения, заботливо окутывает покрывалом одиночества, нашептывая о бренности бытия. По щитку тактик-забрала белыми линиями змеится схема подземного лабиринта, на которой синими точками отмечены его друзья и красными – плохие парни. Бирюзовые стрелки указывают нужный поворот и направление.
Узкий зев туннеля плавно переходит в просторную пещеру. Не сбавляя скорости, Матвей ныряет вниз, выкатывается на открытое пространство, неприветливо встретившее его огненными плетями трассеров, одним касанием фиксирует три цели и вторым открывает огонь. «Василиск» изрыгает сотню безгильзовых пуль. ИСН[2] срабатывает безупречно, и три красных огонька на схеме потухают в унисон с финальным па странного танца-скольжения Матвея в темном углу пещеры.
Отдуваясь, он поднимается, докладывает:
– Третий уровень, сектор «К» – чисто.
– Хорошая работа, Туз, – отзывается Координатор. – Загружаю новый маршрут, цели в секторе «М». Поаккуратнее там. С другой стороны Кадет и Бампо работают.
– Понял. Выдвигаюсь.
Матвей сверяется с картой и скользит в новый тоннель. Наблюдая краем глаза за стрелками маршрутизатора, он размеренно бежит, контролируя дыхание. Мерцающие злым красным светом точки уже недалеко, когда нога, вместо того чтобы опуститься на каменный пол, проваливается куда-то вниз. А вслед за ней в чернильную тьму ухает и сам Матвей. Сердце уходит в пятки, желудок сжимается мячом для гольфа и…
– А я вам говорю, что ничего подобного. Без нормальной транспортной инфраструктуры развитие любой территории невозможно.
– Так ведь все дело в том, что есть такая инфраструктура. Вот возьмите хотя бы…
Матвей пару секунд непонимающе смотрел на двух человек, сидящих напротив него в удобных креслах, прежде чем с облегчением осознал, что пещеры под Ваханским хребтом – всего лишь сон. А он, услужливо подбросила память, находится в капсуле «Петли»[3], несущейся сейчас со скоростью восемьсот километров в час по маршруту Токио – Тикси.
– Да, «Петля», конечно, феноменальный проект, не спорю, но как вы обеспечите грузоперевозки? – вопрошал один из его попутчиков, пожилой у молодого. Тот ехал от самого Токио, а пожилой, если Матвей правильно помнил, подсел во Владивостоке.
– Вот, к примеру, вы, молодой человек, – обратился пожилой к Матвею. – Вот вы кем работаете?
– Я? – Он на мгновение задумался. – В дипломатической почте. Курьером.
– Эм-м, – смешно зажевал губами пожилой. Он явно рассчитывал на более понятную и простую профессию. – Ну, вот вы как считаете: если у нас на Крайнем Севере миллионы лет вечная мерзлота была, а последние тридцать – постоянное таяние, вот во что превратится такой грунт летом?
– В болото? – предположил Матвей.
– Абсолютно верно, – восторжествовал пожилой. Морщинистое лицо расплылось в улыбке. – И как же вы будете там строить дома, больницы, детские сады?
– Так ведь я только что об этом и хотел сказать, – с не меньшим энтузиазмом воскликнул молодой. Матвей вспомнил имя – Роман. Его челка, до того аккуратно улегшаяся на лбу, смешно сбилась набок. – ГИХи – вот ответ на ваш вопрос.
– ГИХи? – переспросил пожилой.
– Генераторы искусственного холода, – расшифровал Роман. – Между прочим, за них Лавренев и Барских в 2020-м Нобелевскую премию по физике получили.
– Это те, которые для свайного строительства используют? – покопавшись в недрах памяти, спросил Матвей.
– Они самые, – взмахнул рукой Роман. – И, кстати, Павел Сергеевич, после Якутска вы можете самолично ознакомиться с их работой.
– Это каким же образом? – осведомился тот.
– Да вот так. Мы сейчас с вами где находимся?
– Ну, в капсуле «Петли».
– А капсулы в чем двигаются? – весело посмотрел Роман на Павла Сергеевича и сам, не дожидаясь ответа, сообщил: – В вакуумпроводе, который, в свою очередь, установлен на опорах, закрепленных в земле. А после Якутска и до самого Тикси у нас что начинается? Та самая вечная мерзлота, которая последние лет двадцать не такая уж и вечная.
– То есть вы хотите сказать, что в опорах… – задумался пожилой.
– Совершенно верно, – улыбнулся Роман. – Установлены генераторы, создающие вокруг опор, в радиусе метра, искусственную мерзлоту. Так что никакие летние таяния им не страшны.
– А если, к примеру, ваш генератор из строя выйдет? – с тревогой спросил пожилой. – Сломается там или еще что. Получается, капсулы вниз рухнут?
– Ерунда, – отмахнулся Роман. – Чтобы это действительно случилось, необходимо, чтобы генераторы отказали как минимум сразу в трех опорах подряд. А вероятность этого – стремится к нулю.
– Но ведь не ноль же! – с возмущением воскликнул Павел Сергеевич. – Ну знаете, если бы я…
Мягкая вибрация у запястья отвлекла Матвея от спорщиков. Он нажал кнопку, и из верха кресла бесшумно выдвинулась прозрачная полусфера, отсекая его от внешнего мира. Теперь, чтобы его могли услышать попутчики, пришлось бы сильно постараться.
– Слушаю.
– Привет, Туз, – раздался в ухе жизнерадостный голос Скворцова. – Как командировка? Бабочек много наловил?
– Каких еще бабочек?
– Как это каких? Род гейш, вид Чио-Чио-Сан.
– Очень смешно, – улыбнулся Матвей. – Ты, как всегда, в своем репертуаре. Не знаю, чем ты там занимался в свое время, но я вчера отработал последние тесты, так что уже возвращаюсь.
– О как? У тебя же по плану вроде еще два дня испытаний было? И как тебе последняя модель?
– Отлично. Все работает как часы.
– Ясно. Может, тогда к нам в Астрахань заглянешь, раз свободное время есть? У нас тут рыбалка – закачаешься. Пару осетров гарантирую. И Ксюха будет рада.
– Нет, извини, не получится. Я решил, раз такая оказия подвернулась, к брату на денек заглянуть: как-никак, два года не виделись. Минуш мне и так плешь проела, что я образец с собой тащу, так что я потом сразу на точку. Давай в следующий раз как-нибудь.
– Ну, ловлю на слове. До встречи на базе.
– И тебе не хворать.
Матвей отключился, но барьер поднимать не стал, задумчиво наблюдая за жестикулирующими спорщиками и размышляя о своем. Незаметно он задремал.
Его разбудил аккуратный стук. Матвей открыл глаза и увидел миловидную девушку, проводницу.
– Через десять минут подъезжаем, – скорее прочел он по губам, чем услышал. Он благодарно кивнул, нажал кнопку, и полусфера вернулась в глубины кресла.
– …А с грузовыми перевозками прекрасно справляются дирижабли. В тридцатых годах прошлого века от них почему отказались? Из-за пожароопасности, потому что для подъемной силы использовали водород. А сейчас – смесь гелия с водородом, шесть к одному. Спичку брось – она погаснет.
Спорщики, оказывается, продолжали дискуссию о возможностях транспортного обеспечения Крайнего Севера в условиях летних оттепелей и глобального потепления.
К тому времени, как Матвей окончательно избавился от остатков сна, пассажиры уже потянулись к выходу и где-то под потолком мелодично прозвучало:
– Уважаемые пассажиры. Фирменный поезд «Арктика» прибывает на стационарный вокзал города Тикси. Компания «Глобал-Экспресс» желает вам приятного времяпровождения. Пользуйтесь услугами компании в любой точке мира. «Глобал-Экспресс» – мы всегда первые.
Отловив местного носильщика и погрузив на его электрокар чемоданы, Матвей через просторное, возносящееся арками над головой здание вокзала вышел на привокзальную площадь. Его окружили шорохи шин электромобилей, развозящих пассажиров.
– Матвей! – Он оглянулся на крик.
– Глеб!
Братья обнялись, отстранились, оглядывая друг друга.
– Все такой же волкодав, – уважительно сказал старший. – Хоть сейчас в космос. А я вот, под водой сидя, брюшко заработал, – похлопал он по выступающему животу.
– Да и бородой, я смотрю, обзавелся, – отметил Матвей. – А тебе идет. Таким солидным выглядишь. Сразу видно, что главный инженер.
– Да ну тебя, чертяка, – засмеялся Глеб. – Где твой багаж? Давай в темпе, а то мне еще на причальное поле заехать надо, людей забрать.
– Что за поле? – удивился Матвей.
– Потом расскажу, – отмахнулся Глеб. – Поехали. Вон мой «Руссо-Балт» стоит. Ого, а это у тебя что за зверь такой? – Он попробовал поднять больший из двух чемоданов, но еле оторвал его от земли. – Что за клеймо?
– Дипломатическая почта, – ответил Матвей, подхватывая чемодан и неся его к вместительному электробусу. – Иммунитет от досмотра.
– Ну, надеюсь, у тебя там не наркота и не бомба, – усмехнулся Глеб, устремляясь вслед за братом.
– А вот и наш подводный труженик.
Глеб, выбравшись из машины, указал на возвышающийся над пристанью корабль. Плавные обтекаемые обводы корпуса и высоко выступающая над ним рубка с крылышками рулей глубины подсказывали, что вскоре Матвея ждет подводное путешествие.
Он вылез вслед за Глебом, походил, размялся. Последние три часа он провел в электробусе, раскатывая с братом по мегаполису. И не скажешь, что всего лет тридцать назад, как подсказал ему верный Yangle, население Тикси не превышало и десяти тысяч против миллиона по данным переписи трехлетней давности. За прошедшие десятилетия город стал, наряду с Диксоном, одной из двух газовых столиц Федерации. Больше всего Матвея поразили дороги, связавшие город бесконечным мостом. Из-за потепления, принесшего в Тикси невиданную доселе проблему – вязкие грунты, любая дорога, проложенная традиционным способом, просто сползла бы в первое же лето. Так что дорожное полотно опиралось на сваи со встроенными генераторами искусственного холода, упомянутыми Романом. Учитывая, что по тому же принципу строились практически все здания в городе, он потреблял сумасшедшее количество энергии, но в углеводородном океане, перевалочной базой для которого и служил Тикси, это было той самой пресловутой каплей в море.
Из подводных добывающих комплексов, расположенных на шельфе моря Лаптевых, и дальше, на хребте Ломоносова, в гигантские хранилища прибрежной зоны ежедневно закачивались сотни миллионов кубометров газа и тысячи тонн нефти. Затем все это богатство перекачивалось в десятки перерабатывающих заводов, возведенных неподалеку, или начинало долгий путь по трубопроводам в европейскую часть Федерации.
Город строился, жил, питался и, казалось, дышал газом и нефтью. Как услужливо подсказала Матвею вездесущая Фрипедия, три четверти работающих горожан были заняты в сферах, в той или иной мере связанных с добычей, переработкой или транспортировкой углеводородов.
Второй особенностью города, подмеченной Матвеем, было обилие электротранспорта, также, впрочем, вызванное беспримерной дешевизной энергоносителей. При населении в десять раз меньше столичного Тикси потреблял электроэнергии больше Москвы.
Часа через полтора катания по городу «Руссо-Балт» Глеба выбрался на окраину, и Матвей заметил впереди по курсу какие-то узкие длинные вышки. Вопрос, что это за чудо, застрял в горле: через секунду он увидел парящий над одной из вышек сигаровидный аппарат, блестящий в лучах полуденного солнца.
– Дирижабль? – повернулся Матвей к брату.
– Он, – кивнул тот. – Прямиком из Стокгольма.
Его тон, впрочем, был не особо жизнерадостным, и пока Матвей рассматривал выраставшие на глазах причальные вышки дирижаблей и сам, экзотичный для него, воздушный корабль, брат рассказал, что встречает делегацию иностранцев, которых должен доставить на промышленно-буровой комплекс «Тикси-2» – именно там Глеб второй год и занимал должность главного инженера. Недовольство его было вызвано тем, что при пестром составе иностранцев все они, в той или иной мере, имели отношение к разнообразным экологическим организациям. Были там и чиновники ООН, и сотрудники WWF[4], и журналисты, пишущие на экотемы, и пара шишек из Гринписа. У Глеба, как и у любого менеджера мало-мальски крупной компании, занимающейся добычей или переработкой углеводородов, недоверие к подобного рода публике было выработано годами опыта. Скажи такому лишнее слово – и жди вскорости какой-нибудь статьи или голофильма на тему, как корыстные и циничные корпорации уничтожают природу ради лишнего процента прибыли.
Впрочем, после погрузки делегации, в которой оказалось всего десяток человек, в электробус настроение Глеба поднялось, так что по пути в порт он даже прочел на английском небольшую лекцию о городских достопримечательностях. Больше всего гостей поразило уже отмеченное Матвеем изобилие электромобилей, вызвавшее волну одобрительных реплик.
Среди иностранцев его внимание сразу же привлекла девушка лет двадцати пяти, высокая эффектная блондинка. Судя по едва заметному акценту, она была шведкой. До прибытия в порт он успел узнать, что догадка верна: девушку звали Марта Саари, она была уроженкой Гетеборга и работала журналистом в стокгольмской «Dagens Nyheter».
– Первая подводная промышленная платформа для добычи газа появилась на шельфе моря Лаптевых в 2021-м. А уже через четыре года была построена платформа на хребте Ломоносова. Именно вокруг нее за следующие пятнадцать лет и вырос наш «Тикси-2». Сейчас на хребте действует больше двух десятков платформ, не считая перерабатывающих и распределительных установок. А всего на комплексе ежедневно работают больше пяти тысяч человек.
– Скажите, а это правда, что первые подводные буровые установки обеспечивались энергией с берега и для этого даже построили мини-АЭС?
– Построить действительно построили, но уже через пять лет после начала эксплуатации АЭС пришлось закрыть из-за проблем с вязкостью грунтов. Впрочем, к тому времени энергообеспечение платформ осуществлялось в автономном режиме, за счет добываемого газа.
– А вот меня всегда волновал вопрос – как вы обеспечиваете каждый день воздухом персонал комплекса и работу всех агрегатов?
– На «Тикси-2» действует несколько мощных установок электролиза, благо соленой воды для этого у нас в избытке. Специальная программа отслеживает процентное содержание кислорода в воздухе и регулирует его количество по мере необходимости.
Матвей посмотрел в овальный иллюминатор. «Академик Поярцев», как именовалось принадлежавшее «Тикси-2» глубоководное судно, уже три часа шел в направлении хребта Ломоносова, где на километровой глубине раскинулся комплекс, выросший за пятнадцать последних лет из единственной платформы до настоящего подводного города с населением в тысячи человек.
Глеб, дабы скрасить дорогу, принялся рассказывать пассажирам историю создания комплекса, но интерес к лекции проявили единицы, включая и Марту. Остальные, видимо, как и полагается экологам, и так располагали необходимой информацией.
– Что же будет, когда дракон проснется?
– Что, простите? – Матвей взглянул на соседа, пожилого седовласого мужчину лет шестидесяти. Он был одет в старомодные плащ и шляпу и все время подводного путешествия провел за изучением каких-то схем и чертежей на карманном планшете.
– Извините, – смущенно улыбнулся тот. – Когда я чем-то увлечен, то иногда разговариваю сам с собой.
– А о каком драконе вы говорили? – спросил Матвей.
– Эм-м, – замешкался тот, затем, после некоторого раздумья, все же ответил: – Вы, конечно, за молодостью лет не застали такого государства – Советский Союз.