– Ну, например, что глупо делать людей своими друзьями. Впрочем, я уже говорил об этом и тебе и Зотикусу. Но вы же благородные идиоты. Любите играть в эмоции, которых у вас больше нет, – насмешливо говорит Вианор, стягивая с рук перчатки. Он высок, крепок. У него широкие плечи и короткая шея. Светлые волосы гладко зачесаны назад и сцеплены резинкой. В васильковых глазах ничего, кроме жестокости. Типичный законник, что с него взять?
– Кем на самом деле был Конрад? – спрашиваю я, внимательно глядя в лицо гостя.
– Я, собственно, и пришел об этом поговорить, – Вианор опускается на диван. – Конрад стал вампиром, когда ему было пятьдесят. В таком возрасте уже не обращают. Во вступлении в клан лекарей ему было отказано. За него хлопотал Маркус и, когда дело не выгорело, обратился ко мне. Пришлось напрячь кое-кого, и заявка Конрада была одобрена. Косвенно я имею отношение к его созданию, поэтому мне так важно знать, что случилось с этим парнем. Мне кажется, что их смерти связаны. Что вам удалось раскопать?
– Пока что только неприятности, – говорю я и киваю в сторону мешков с останками Лины.
– Я понял это по твоему прекрасному лицу. Хороший шрам, девушки будут в восторге. Ты можешь поехать в крематорий к Элиоту. Скажешь, что от меня, и он все сделает, как тебе хочется, – говорит Вианор, достает блокнот, пишет несколько слов, выдирает листок и протягивает мне.
– Ви, ты сегодня подозрительно добр, – не удерживаюсь от замечания я. Тот усмехается.
– Ну, видимо, потому что я здесь не просто так. Ты и Арсен, вы должны забыть об этом деле. Я отзываю вас от расследования смерти Конрада. Пусть всем занимаются только законники.
– Как интересно, – задумчиво говорю я, и мы с Арсеном переглядываемся. – А что нам делать с теми врагами, которых мы уже нажили? Или ты их тоже отзовешь?
– Ну, считайте, что это издержки профессии, – пожимает плечами Вианор. – И помните, что Элиот всегда к вашим услугам!
– Что тебя заставило изменить решение? – спрашиваю я.
– Личные интересы и безопасность членов клана, – говорит Ви. – Большего сказать не могу.
Невольно вспоминаю Антонеллу Амати. Не она ли приложила руку к перемене решения Вудворда? Хотя вряд ли он был бы мил со мной, узнай, что она жива. Тогда, быть может, Ливия?
– Хорошо, – говорю я. – Будет так, как ты скажешь.
– Ты ведь понимаешь, что это только на официальном уровне, – понизив голос, говорит Вианор. – Я тебя знаю, ты не отступишься, пока не разберешься со всем. Но делать это ты должен очень, очень осторожно. Просчитывая каждый шаг. И не забывай держать меня в курсе.
– Я понял тебя.
– Советую вам перебраться в отель. Так, ради предосторожности, – Вианор вытаскивает блокнот и чиркает пару строк. – Вот телефон и адрес. Скажешь, что от меня. Там поймут. Ну, все, мне пора. Берегите себя, парни. Без вас будет скучно.
Провожаю его до двери. Запираю ее на ключ и задумчиво смотрю на Арсена.
– У нас больше нет поддержки, – кусая губы, говорит тот. – Я впутал нас в это дело, а теперь мы остались наедине со своими проблемами.
– Такова цена опыта. Но мы справимся, – обещаю я, хотя не чувствую в этом ни малейшей уверенности. У нас по-настоящему серьезный враг.
Я стою возле по-прежнему безжизненного Дэшэна, и на меня накатывает тоска. Надежда на чудо не оправдалась. Да, по нему не пошли трупные пятна, он не окоченел, но и не открыл глаза, как я того ожидал. Прошло больше суток с момента его смерти. Не находись мы в опасности, я бы ждал, сколько угодно, но мы должны уходить. После того, как мы съездили к Элиоту и от тела Лины осталась лишь крохотная горстка пепла, мы с Арсеном заехали в отель и забронировали там номер. Нужно лишь взять все необходимое и перебраться туда. А потом нас ждет Москва и поезд до маленького городка под названием Бариново.
– Дэшэн, друг, у нас есть еще четыре часа, возвращайся. Дом без тебя опустел. Порядок, который ты поддерживал… он полетел ко всем чертям. Ты нужен здесь. Возвращайся, слышишь?
Замолкаю. В комнате, все так же тихо, как и пять минут назад. За окном накрапывает дождь, тикают часы. Иду на кухню и вытаскиваю пакет с кровью. Последние запасы, что Дэшэн сделал для нас. Вианор прав: не стоит связываться с людьми. Они умирают, и тогда в душе остается огромная, черная дыра, на месте, где были чувства к этому существу. И ее ничем не залатать, не заполнить.
Делаю несколько больших глотков крови, но голод, вместо того, чтобы уняться, усиливается. Он жжет меня изнутри, провоцируя на злость и язвительность.
Арсен снова ушел охотиться, и мне не нравится это. Предупреждение Дэшэна о том, что от ферулы джунгарской могут быть последствия, еще тревожит меня. Я замечаю изменения в лице своего создания. Он словно переполнен кровью, как больные водянкой переполнены жидкостью. И после каждого приема пищи это становится все более заметно. Кровь перестала усваиваться его организмом? Или он стал поглощать ее намного больше?
В дверь настойчиво звонят. Торопливо вытираю губы влажной салфеткой, чтобы никто не заметил следов моего завтрака. Быстро натягиваю на себя майку и заправляю ее в джинсы. Распахиваю дверь, и в гостиной тут же оказывается девица лет пятнадцати.
– Мне нужно увидеть Дину, – без обиняков говорит она и с вызовом смотрит на меня. Визитерша небольшого роста, у нее длинные до пояса черные волосы. Глаза большие, карие. Тонкие, тёмные брови словно нарисованы. На ней желтые лосины и короткое синее платье в горошек. Сапоги до колен на огромных каблуках. В руках она держит красное пальто, а на плече болтается маленькая сумочка. Милейшее создание. Вот только кто она такая?
– Вам знакомо слово вежливость? – завожусь я.
– Да. И этикет тоже. Если что, меня зовут Рита Савро и мне нужно срочно встретиться племянницей Диной, – быстро говорит девица и я улавливаю знакомый русский акцент.
Савро?! Савро?! Я так удивлен, что на короткий момент теряю дар речи.
– Мне кажется, что до заботливой тетки вы возрастом не дотягиваете, – оправившись от шока, говорю я. Девица насмешливо фыркает.
– Вам не обязательно разбираться в хитросплетениях нашего рода, – говорит Рита, и я понимаю, что поспешил сделать вывод о ее возрасте. Да, она выглядит, как подросток, но у нее взгляд старухи.
– Вы не хотите видеть Дину. Ваше единственное желание унести отсюда ноги и больше никогда не возвращаться. Вам понятно? – если она из того самого рода Савро, то внушение не возымеет никакого эффекта.
– Да неужели? – Рита смеется. – Ваше НЛП для меня, как грелка трупу.
– Психологией балуетесь? – интересуюсь я.
– По настроению. Вы что-то бледный какой-то. Прям на мертвеца смахиваете.
– Мой бог, как вы проницательны! Я не просто похож на мертвеца, я действительно мертвец, к тому же голодный. И позавтракаю вами сейчас же, если вы не уберетесь отсюда, – выхожу из себя я, Рита с любопытством смотрит на меня. Ни страха, ни удивления. Жадно вглядываюсь в ее лицо, ища сходные с Еленой черты.
– Не надо на меня так пялиться. Это неприлично, – одергивает меня она.
– Рита! – доносится голос Дины, которая, запыхавшись, сбегает вниз по ступенькам. – Как я рада тебя видеть!
Девушки обнимаются. Дина плачет. Рита ласково гладит ее по волосам, и они садятся на диван. Стоп. Получается, Дина тоже – Савро?
– Зотикус, я знаю, что ты не любишь, когда в дом приходят незнакомые люди, но Рита единственный родной человек для меня, – извиняющимся тоном говорит Дина. – Я сообщила ей о гибели сестры, и она приехала поддержать меня.
– Можно было предупредить. Не ты ли на днях говорила, что у тебя никого, кроме Лины, нет на белом свете? Мне ждать еще каких-то сюрпризов? – смотря на девушек, спрашиваю я.
– Прости меня, пожалуйста, – Дина молитвенно складывает руки. – Мне нужно было тебя предупредить, просто эти дни я сама не своя…
– Воскресших любовников и внебрачных детей не будет, – торжественно обещает Рита. – А насчет остального советую не расслабляться.
– У вас три часа, – бросив взгляд на электронный циферблат, говорю я.
– Этого более, чем достаточно, – довольно говорит Рита и вешает пальто. – А можно что-нибудь попить? В горле пересохло.
Чертыхаюсь, иду на кухню – готовить чай для незваной гостьи.
Курьер доставляет снадобье и защитный крем от дневного света. Я заказываю его для своего создания у одной из старейших лекарей в городе. Он вызывает побочные действия в виде трупных пятен, но это единственный способ для Арсена выходить из дома днем и не погибнуть. Подобное средство особенно необходимо в путешествии. Мало ли какие неожиданности нас подстерегают? Мне хочется предусмотреть все. Бросаю взгляд на часы. Десять вечера. Что-то охота Арсена затягивается. Подхожу к окну и выглядываю на улицу. По дорожке к нашему дому движутся пять силуэтов. Предположение о том, кто может быть пятым, заставляет меня стиснуть зубы. Догадываюсь, что будет в следующую минуту и хватаю кинжал, которым был заколот Дэшэн. В одно мгновение оказываюсь в гостиной.
– Наверх! Быстро! – кричу я девушкам, и они испуганно вскакивают с дивана. – Бегом! И не высовываться!
От мощного удара дверь слетает с петель и с грохотом падает на пол. Легкое облако пыли поднимается вверх. Первым в дом входит качок. Тот самый, который оставил отметину у меня на лице и убил Лину. На его губах играет презрительная усмешка. Следом за ним, поддерживая с двух сторон под руки Арсена, входят еще двое. Кавалькаду замыкает вампирша с арбалетом в руках.
– Стрелы с серебряными наконечниками не знают компромиссов, – бросает она.
На этот раз они без масок, значит, это наша последняя встреча. Вижу, как чернеют их клейма на лбу – знаки отверженных. Уведомления для всех, кто их встретит: они преступники и могут быть убиты, но за это убийство не последует наказания. Перевожу взгляд на Арсена. Он не ранен, но выглядит паршиво.
– Отец, прости, – тихо говорит он и опускает глаза.
– Отец? – с недоумением шепчет Рита. Обернувшись, вижу, что девушки не успели уйти и стоят посредине лестницы. – Это серьезно?
– О, мой Ваал, какие нежности! – театрально раскидывая руки, говорит качок. – Отец и сын. Шекспир бы впечатлился. Но вернемся к делу. Ты получил предупреждение в виде убитой девушки, и должен был понять, что мы настроены серьезно. Я дал тебе время – теперь мне нужна флэшка. Если не получаем то, что нам надо, истинная смерть ждет всех находящихся в этом доме.
– На кого ты работаешь?
– Тебя это не касается.
– То есть, ты обычный наемник, готовый умереть непонятно за что? – пытаюсь поддеть его я.
– Мои идеалы – это последнее, что должно тебя тревожить, – мой собеседник улыбается, обнажая клыки.
– Может, имя мне хотя бы свое назовешь? Как-то неуютно говорить с существом, не зная, как к нему обратиться, – спрашиваю я.
– Называй меня Хэнк.
– Так вот, Хэнк, я по-прежнему отвечаю тебе, что знать не знаю, о чем ты. У меня нет того, что ты ищешь. И если хочешь сохранить и без того паршивую жизнь, убирайся отсюда вместе со своими бандитами. Я слишком зол после того, что вы сделали, чтобы долго держать себя в руках.
– Ах, вот как! – Хэнк усмехается и командует, – Серебро!
Вампирша протягивает ему тонкий кинжал.
– Ну что, повеселимся? – с задором говорит он.
Он подходит к Арсену и вонзает ему кинжал в горло. Тот, хрипя, падает на колени, заливая пол кровью. Он тянет руки к шее, пытаясь вытащить жалящее лезвие, но сообщники Хэнка начинают избивать его ногами.
– Нет! – пронзительный визг Дины сотрясает гостиную, и она, неуклюже топая, сбегает вниз. Пытаюсь ее остановить, но она вырывается.
– А вот и твое домашнее животное, – смеется Хэнк, хватая Дину за волосы и отталкивая в сторону. Девушка падает на пол и, ударившись виском об угол стола, теряет сознание. – Не люблю сентиментальные сцены.
Арсен корчится от боли на полу, издавая булькающие звуки. Его лицо становится багровым, глаза безумные. Их всего четверо, и я за несколько секунд мог бы убить их всех, но сейчас они обладают преимуществом. У них мой сын и серебро.
– Еще серебра! – требует Хэнк. – Я вижу, тебе нравится смотреть на мучение своего создания. Неужели тебе не больно вместе с ним? Ведь в ваших венах течет одна и та же кровь. Или тебе как следопыту чести наплевать на все, кроме того дела, что ты ведешь?
– У меня нет того, что ты ищешь.
– Но, видимо, это есть у того, кого ты знаешь, – говорит Хэнк, и взяв еще один кинжал, вонзает его в ногу Арсена. Тот рычит, извиваясь от боли. А затем в него вонзается еще четыре лезвия. Сжимаю рукоятку кинжала. Если я убью Хэнка, то вампирша, что держит под прицелом Арсена, успеет выстрелить. – Например, у Якуба Монро.
– Сделай что-нибудь! – возмущается Рита. – Они же убьют его!
– Какая проницательная ведьмочка! – смеется Хэнк и подходит к Дине. Пинает ее мыском ботинка. – Пожалуй, я проголодался.
– Не смей трогать девушку! – Рита спускается на две ступеньки и берет меня за руку. Ее прикосновение похоже на удар током. Неприятное ощущение.
«Я помогу тебе, – ее губы не двигаются, но я слышу ее голос. – Ты метнешь кинжал в Хэнка, а я беру на себя дуру с арбалетом».
«У тебя есть оружие?» – мысленно спрашиваю я.
«Не такое, какое имеешь в виду ты, но есть. Мы должны их спасти», – отвечает Рита.
– Ты мне запрещаешь? – удивленно вскидывает брови Хэнк, и с жадностью вгрызается в горло Дины.
Быстрым движением вытаскиваю кинжал и швыряю его в Хэнка. Лезвие входит в плечо по самую рукоятку. Он издает короткий рык и отпускает Дину. Слышу тонкий свист, и боль пронзает мне грудь. Она острая, жгучая и почти ослепляет меня. Не в силах стоять опускаюсь на колено. Рита вскрикивает и падает рядом. Она тоже ранена, стрела угодила ей в ногу.
– Говорила же, наконечники стрел серебряные, – слышу я довольный голос вампирши.
Понимаю, что боль закончится, как только вытащу чертову стрелу, которая застряла между желудком и сердцем. Но не могу шевельнуться. Я словно парализован. Ищу взглядом Арсена. Он лежит на полу, и по его телу пробегают конвульсии.
– Не будь слабаком, – доносится до меня прерывистый шепот Риты. – Не то мы все сдохнем.
Хэнк, корчась от боли, рывком выдергивает из плеча кинжал и бросает его на пол.
– Ты разозлил меня, Зотикус, – говорит он и направляется ко мне.
– Выдерни стрелу, черт бы тебя побрал! – шипит Рита. – Ты можешь!
Хэнк все ближе. На деле проходят секунды, но они мне кажутся бесконечно долгими часами.
– Но ничего, скоро все закончится. Еще пара мгновений, и Арсена не станет, - мурлыкает Хэнк. – Своим упрямством и строптивостью ты убил единственное создание. Браво, Дорадо!
Стискиваю зубы и одним движением вырываю стрелу. Рита что-то бормочет на непонятном мне языке. В гостиной становится холоднее, свет мигает. Оружие, спрятанное за поясом Хэнка, медленно поднимается в воздух и зависает у него над головой. Он тянет к нему руку, но оно поднимается еще выше. Стрела выскальзывает из моих рук и устремляется к потолку. Среди напавших проносится удивлённый ропот. Слышу тихий всхлип, похожий на попытку сделать вздох, и я вижу, что Арсен, освобожденный от серебра магией Риты, открыл глаза.
– Убейте ведьму! – приказывает Хэнк.
– Надоел ты мне до чертиков, – говорю я и сворачиваю ему шею. Отламываю ножку от стула девятнадцатого века и вместо кола вгоняю в сердце. Слышу за спиной короткое рычание и звуки борьбы.
– Господин, сзади! – доносится до меня знакомый голос. Дэшэн! Значит, чудо все-таки произошло, и он очнулся! Отскакиваю в сторону. Вампирша, что собиралась напасть на меня, падает на колени. К ней тут же подскакивает Арсен, с яростью вырывает ей сердце. Его лицо перекошено от гнева, из ран продолжает течь кровь. Ищу глазами еще двух вампиров.
– Я убил их, – говорит Арсен, перехватив мой взгляд, и опускается на пол. – Жаль, что их было так мало. Наслаждение получилось коротким.