Я снова улыбнулась.
— А вот это, господин Мариоло, каждый решает для себя сам. Исходя из своих моральных принципов, убеждений, веры и способностей. Если вы помогли тому селянину, а потом влюбились в его красавицу-дочку, после чего обрели прекрасную семью и заодно благодарного тестя, это был только ваш выбор. Если вы не дали прирезать в подворотне какого-то беднягу, а он, оказавшись мерзавцем, впоследствии воткнул вам нож в спину — это тоже был ваш выбор… причем абсолютно добровольный. К сожалению, линии вероятности — весьма сложная штука, сударь. Куда они повернут, как переплетутся… кроме Богов, пожалуй, никто не способен в этом разобраться.
Илэ Мариоло растерянно замер.
— Тогда как же быть нам — простым смертным? Как понять, что я поступаю верно и помогаю именно тому, кому нужно?
— Никак. Живите, как подсказывает вам ваше сердце. Поступайте так, как велит совесть. И не пытайтесь со стопроцентной вероятностью предугадать, как через год или два отзовется вам тот или иной поступок. Это попросту невозможно. Но зато когда настанет ваше время умирать, и за вашей душой придет посланец одного из Богов, вам будет нечего стыдиться, потому что вы прожили жизнь так, как решили и выбрали САМИ. Поверьте, это дорогого стоит.
Маг поморщился.
— На Элойдэ-шаэрэ больше нет никаких богов, миледи.
— Я в курсе, — кивнула я. — Но даже это следствие было результатом ВАШЕГО же решения.
— Вот именно. Но тогда, исходя из ваших рассуждений, я должен усомниться в их правильности. Ведь если у нас нет богов, то никакой посланец за моей душой уже не придет, верно? И значит, я буду волен сам распоряжаться своим посмертием, потому что никто иной на него претендовать уже не будет.
Краем глаза подметив, как напряженно прислушиваются к нашему разговору Ниг и Драконы, я покачала головой.
— Боюсь, что это не совсем так, мастер. Скажите, как вы думаете, что происходит с душами умерших на Во-Алларе?
Маг пожал плечами.
— Понятия не имею. Но если я правильно помню чудом сохранившиеся в архивах обрывки Писания, то тогда их забирают себе Айд и Аллар. Светлые — на Небеса, Темные — в Подземелья…
— Совершенно верно. Однако в вашем мире больше нет Богов. Вы отказались от дарованного Ими посмертия. Поэтому дорога и на Небеса, и в Подземелья для вас одинаково закрыта.
— Так это же хорошо! Мы вольны самостоятельно решать, кем потом быть!
— Вы в этом уверены? — тихо спросила я, заставив довольного мага осечься. — Души не уходят в никуда и не остаются на земле, если они ни чему не привязаны. Заклятием, например, или каким-либо артефактом. Как маг, вы должны неплохо в этом разбираться. И, вполне вероятно, что перед тем, как покинуть тело, вы действительно придумаете, как сохранить свой дух на Элойдэ-шаэрэ. Но, насколько я понимаю, для остальных это недоступно. Да и разве захотят простые люди они целую вечность болтаться между небом и землей на невидимой привязи?
Илэ Мариоло насупился.
— Не понимаю, куда вы клоните, леди.
— Вокруг вашего мира безраздельно властвует Тень, — так же тихо проговорила я. — За пределами Купола находится только ее царство: огромное, бесконечное и… манящее. Как вы думаете, куда пойдет душа, если ей заказан путь наверх или вниз? Куда ее потянет, если не будет крепкой привязи к вашему крохотному островку, который и сам едва сохраняет стабильность? Для того, чтобы душа переродилась, ей требуется Божественное благословение. Всегда. И это — нерушимый Закон для этой части Вселенной. Но благословения нет… а вы от него добровольно отказались… то, значит, ни одна душа переродиться по определению не может. Вы никогда не задумывались о том, почему у вас стало так мало рождаться женщин, господин маг? Никто не проводил исследования на эту тему и не замечал ли, что год от года вас самих становится меньше? Что население вашего мира медленно, но верно сокращается? Всего лишь потому, что вы, хоть и живете благодаря Владыке достаточно долго, но утратили возможность настоящего перерождения? Тогда как все ушедшие души, которые не были заранее привязаны к вашему миру, просто тихо и незаметно ушли в Тень? И светлые, и темные… лишь потому, что им больше некуда было идти?
Под моим пристальным взглядом маг сильно вздрогнул и побледнел.
— П-при чем тут наши женщины?
Я печально улыбнулась
— Только женщины умеют дарить жизнь. Именно они служат вратами для приходящих сюда новых душ. Но если таких душ долго нет или если их количество стало ничтожным, то вратам просто незачем оставаться распахнутым. Их самих становится меньше, потому что «что не действует, то в скором времени отмирает». Никогда не слышали такого выражения?
— Вы… это не может быть так… вы не можете утверждать это с уверенностью!
Я развела руками.
— Уверенности никакой нет. Но согласитесь — это очень похоже на правду. Чем еще объяснить то, что происходит сейчас с вашим домом?
— Нет! — отшатнулся от меня маг. — Я… я должен поговорить об этом с Повелителем! Мне нужно посмотреть данные… все проверить… понять…
— Я вас не держу, мастер, — вздохнула я, и он торопливо попятился. — Простите, что разбередила старые раны и заставила вас сомневаться.
Илэ Мариоло нервно кивнул и, кивнув на застывшего в прострации Нига странный взгляд, поспешно нырнул в мгновенно созданный портал.
Я снова вздохнула. После чего повернулась к неловко мявшимся валлионцам и неловко кашлянула.
— Наверное, все нам надо отдохнуть? Ниг?
— Да, госпожа? — несколько заторможенно откликнулся слуга.
— Проводи моих людей в гостевое крыло. Им нужно переодеться и выспаться.
— А вы, миледи?
Я покосилась в дальний угол «конюшни», где из недавно образованного логова на меня выразительно смотрели две пары возбужденно горящих глаз, и, направившись к нетерпеливо завозившимся зверям, улыбнулась.
— Я буду ждать тебя здесь через половину оборота. Мне еще нужно кое-что закончить.
Глава 12
Открыв глаза и обнаружив, что за окном опять темно, я с неудовольствием потерла лицо, чтобы поскорее проснуться.
Кажется, этот мир плохо на меня влияет — я стала слишком много спать, очень мало есть, и почему-то каждое утро мне требуется все больше времени, чтобы заставить себя подняться. Но дела, дела… надо умываться, одеваться и опять топать в «конюшни», чтобы проверить, как там прижились мои звери, и проследить за тем, чтобы они с голодухи никого случайно не сожрали.
Отъедаться им еще долго придется. Малышу и вовсе пару недель потребуется, чтобы начать нормально развиваться. Так что еще и поэтому мне нужно было вернуться пораньше, а если потребуется — еще разок как следует его накормить. Вдруг он еще не способен питаться молоком? Вдруг у матери этого самого молока еще не накопилось? Кахгары, конечно, выносливые, но такие стрессы им для них не проходят даром.
С трудом уговорив себя вылезти из-под теплого одеяла, я потянулась и, встряхнувшись, помчалась собираться. И когда вызванный по хлопку Ниг материализовался возле моих покоев, была полностью готова к новым свершениям.
Кахгары, к счастью, оказались в полном порядке — сытые, сонные и довольные. Обслуживающий персонал из числа уже знакомых мне «зеленых», на которых я вчера настояла, встретил меня с довольными улыбками и одним коротким мысленным импульсом показал, что весьма рад обрести первых жителей их обожаемого сада. Кахгары на их присутствие тоже реагировали спокойно, не порываясь огрызнуться, когда слуги занялись уборкой, и даже вежливо отошли в сторону, позволив поменять солому в логове. Так что за судьбу своих монстров я быстро успокоилась и, вдоволь навозившись со щенком, с легкой душой оставила его на попечение заметно улучшившей свой внешний вид матери.
Самец, правда, долго не хотел меня отпускать — недавно поставленный отпечаток Знака все еще требовал моего внимания. Он, конечно, не Хранитель, но я уже успела убедиться — первое время те, кто приняли мою руку, очень нуждаются в ободрении, ласке и хотя бы мимолетном прикосновении. Как выяснилось, после этого они начинают лучше меня понимать и быстрее адаптируются. Так что пришлось потратить полчаса еще и на него, и на ластящихся самок, каждая их которых со вчерашнего дня тоже обзавелась шестилепестковым «украшением» на морде. Щенка, правда, я клеймить не стала — пусть сперва подрастет. Но уже сейчас понимала, что очень скоро он откроет глазки и, как водится, тут же полезет исследовать окрестности, попутно пробуя все на зуб.
Поскольку зубы у кахгаров росли чрезвычайно быстро и обладали повышенной остротой, мне пришлось заглянуть в сад и добавить растениям устойчивости. Мало будет радости, если подрастающий детеныш разломает нам всю красоту, которой за прошедшие дни стало заметно больше. Поэтому в одном месте я заранее нарастила для него вольер… думаю, «зеленые» сами догадаются его сюда выпустить… в другом укрепила шиповник, насадив его поближе к дорожкам. В третьем поставила самые настоящие живые ограждения, дабы кое-кто не влез наглыми лапами в лелеемые Хранителям грядки. А в одном из дальних концов сада решила оставить первозданный хаос и некоторую запущенность, чтобы привыкшие к темноте звери чувствовали себя там комфортно.
Конечно, сам по себе сад их не спасет и со временем нужно будет подумать о том, чтобы выпустить их в обычный лес, но случится это не раньше, чем когда щенок немного подрастет и научится есть мясо. Пока же я посчитала, что им лучше находиться под присмотром, и, отдав «зеленым» все необходимые распоряжения, с чистой совестью направилась к своей беседке.
По пути, правда, меня настигло ощущение чего-то смутно неправильного. Несильное, едва уловимое, почти не тревожащее душу… тем не менее, я все-таки остановилась, прислушалась, а затем, удивленно вскинув брови, свернула совсем в другую сторону. Туда, где пряталась в тени громадного цветущего дерева уютная поляна и откуда веяло той самой беспросветной тоской, что секунду назад вызвала мое недоумение.
— Так и знала, что застану вас здесь, — улыбнулась я, заметив в одном из кресел массивную мужскую фигуру.
Повелитель вздрогнул от неожиданности и, оторвав устремленный в пустоту взгляд, обернулся.
— Леди Гайдэ? Что вы здесь делаете?
— Гуляю, — безмятежно откликнулась я, подходя ближе и искоса рассматривая Владыку. А он был на редкость мрачен, хмур и откровенно задумчив. Причем настолько, что даже забыл встать при моем приближении и раздраженно дернул щекой, когда я без приглашения уселась напротив и испытующе на него посмотрела. — Что-то случилось?
— Нет. Ничего такого, о чем вам следовало бы знать.
— То есть, вы злитесь без всякой причины? — я сделала вид, что не заметила грубости. — Или, может, причина есть, но вы не хотите ее озвучивать?
Владыка поморщился.
— Я же сказал…
— Хорошо. Мне уйти? — не стала настаивать я и демонстративно поднялась. После чего он помрачнел его больше, отвернулся, но все-таки пересилил себя и неохотно буркнул:
— Нет. Вы мне не мешаете.
— Отрадно слышать, — хмыкнула я, отходя от источника раздражения подальше и усаживаясь под деревом. — Так что все-таки случилось? Может, поделитесь вдруг я сумею чем-нибудь помочь?
— Вчера я разговаривал с илэ Мариоло, — неохотно сообщил он, упорно не смотря в мою сторону.
Я тут же посерьезнела.
— Вот оно что… значит, вы все-таки посмотрели архивы?
— Да. И сравнил показатели рождаемости за последние сто лет — они медленно, но неуклонно падают. И это значит… — Владыка вдруг сжал кулаки, — …что вы были правы! Во всем!
— Мне очень жаль, — тихо сказала я, отводя глаза. — Но ваш мир действительно умирает, и никто не способен этого изменить.
— Даже вы? — безжизненным голосом спросил мужчина, и мне снова стало его жаль.
— К сожалению.
— По моим расчетам население Элойдэ-шаэрэ за последние три десятилетия сократилось почти на треть. Большая часть из них — женщины. По этой же причина рождаемость стала невероятно низкой… вернее, она и раньше не была грандиозной — у нас не принято иметь много детей… но всего сто лет назад она могла обеспечить замену тех, кто умер, а теперь…
Владыка тяжело вздохнул.
— Скажите, леди: насколько верны ваши выводы о том, что все ушедшие души оказались в Тени?
Я сокрушенно развела руками.
— Увы. Это и сейчас — лишь предположение.
— Но ведь вы его сделали на основании какого-то опыта, верно?
— Да. Одно время я уделяла немало времени изучению Писания, и именно оттуда почерпнула часть сведений. Еще мы немало беседовали с главой Церкви, проповедующей Учение об Алларе. Что-то, напротив, мне дали последователи Айда. А о чем-то я просто догадалась. Боги, к счастью или же несчастью, редко вмешиваются в текущие события. А если и вмешиваются, то стараются делать это незаметно, работая с ювелирной точностью. Мало кому из смертных повезло хотя бы на миг заглянуть в их планы. Поэтому все, что я сказала илэ Мариоло, лишь предположения, не больше. Впрочем, раз вы нашли им подтверждение…
— Нашел, — мрачно подтвердил Владыка. — И не одно. Вчера я подсчитал, что даже если мы найдем для Знака нового Хозяина, то всего за две сотни лет отсюда полностью исчезнут люди. Просто перестанут рождаться, а старики со временем вымрут, как бы я ни старался продлить им жизнь. Коарани, благодаря дару, сохранятся чуть дольше, но положения это не спасет. Если, конечно, вы правы и новый Ишта не сумеет переломить ход истории.
Ненадолго задумавшись, я осторожно уточнила:
— Значит ли это, что вы готовы отказаться от Знака в пользу другого человека? Следует ли мне понимать, что вы отказываетесь от своих притязаний и больше не станете лишать землю свободы выбора?
Повелитель устало кивнул.
— Да, леди. Вчера я окончательно понял, что не сумею сделать для этой земли то, на что готовы, к примеру, вы. И вряд ли сумел бы получить ее доверие, даже если бы не совершил тех ошибок, на которые вы мне вчера… да и не только… так красноречиво указали.
Я удивленно замерла.
— Вы… разговаривали с НЕЙ?!
— Да, — снова вздохнул Владыка. — И в первый раз ОНА мне ответила. Твердо. Честно и открыто. После этого мне просто нет смысла чего-то ждать или надеяться на чудо. Элойдэ-шаэрэ нужен настоящий Хозяин. И я, как бы ни хотел иного, никогда не сумею им стать. Кровь демона… что бы я ни делал, этого уже не изменить. Даже если бы я подходил по другим качествам… даже если бы согласился разделить с НЕЙ боль и радость до конца… ОНА не смогла бы меня принять. Не из-за дара… нет. Маги Разума, несмотря на Дабараэ, ЕЕ, как оказалось, не пугают. Но демоны… наверное, Боги не зря запретили своим созданиям занимать место Ишты? И не зря ограничили их в способностях? Ведь это означает, что и я, как прямой потомок, ни при каких условиях не получу никакой, даже умирающий Знак. Никогда. И мне совершенно четко дали это понять.
Не особенно удивившись, я, тем не менее, встала и подошла к сгорбившемуся мужчину, сочувственно коснувшись его плеча.
— Вы все равно остаетесь ее защитником, несмотря ни на что. Земля это понимает. Ценит ваше терпение. И хорошо знает, чем именно вам обязана. За столько лет сохранить ее, ежедневно оберегая от Тени… это почти что чудо. И вы совершили его. Весь ваш род. Пусть даже и не самыми честными методами.
— Вы знали, что так будет? — глухо спросил он, даже не пошевелившись.
— Да.
— И не сказали об этом мне?
— Да, — снова согласилась я. — В первую очередь потому, что демоны — существа очень своеобразные. Гордые. Обидчивые. И несколько самодовольные. Они не приемлют чужой правоты. Зачастую глухи даже к железным аргументам. Заносчивы и невероятно упрямы. А еще, что немаловажно, для них есть только мнение: свое и неправильное. Полу-демоны в этом плане гораздо мягче, спокойнее и уравновешеннее. Они умеют учиться на своих ошибках. Способны к диалогу. Но и им, наряду с некоторой самоуверенностью, свойственно докапываться до причин и самостоятельно принимать трудные решения. Мне показалось, будет лучше, если вы поймете все сами. К тому же, это был единственный способ хоть как-то помирить вас со Знаком. Ведь, насколько я понимаю, он больше не воспринимает вас, как тюремщика?
Наконец, Повелитель поднял тяжелый взгляд и посмотрел на меня прямо.
— Вы так много о нас знаете…
Я только улыбнулась. Конечно, когда один твой брат полу-демон, а второй когда-то успел побывать и демоном — чему хочешь научишься, чтобы найти с ними общий язык. Особенно после того, как Дем отправился в самостоятельно плавание и не так давно умудрился подчинить себе уймову тучу не самых слабых Теней, которые едва не испортили на Тихом Плато мои грандиозные планы.