— Дддда, — прошептала я, не в силах отдышаться после случившегося.
Легкий поцелуй, осторожные движения и меня уложили на подушку. Пальцы герцога скользнули по ноге и ночная рубашка была оправлена, а после меня заботливо укрыли и ласково прошептали:
— Спать.
О возражении даже не подумалось, но распахнув ресницы, лежала, вглядываясь в темноту. Это было потрясением. Испугом. Оторопью, охватившей и не отпускающей меня. И я совершенно не замечала того, что герцог лежит, подперев голову согнутой в локте рукой, а вторая бережно обнимает меня и взгляд лорда, он не отрывался от моих глаз. Заметила позже, когда грохот от биения сердца утих, и ладонь лорда, прикоснувшись к моим щекам, вытерла влажные дорожки от слез… Чуть повернув голову я встретилась с его взглядом и мне наставительно повторили:
— Спи. Не провоцируй меня на дальнейшие действия, тебе еще рано.
Я не ведаю, как удалось уснуть. Мне казалось, я просто провалилась во тьму, где оказалось очень тепло, уютно, и меня окутало чувство защищенности.
* * *Иногда произошедшее под покровом ночи всем грузом осознания настигает лишь поутру. Так случилось и со мной — пробуждаясь от яркого солнца, залившего каюту, я потянулась на постели, и вдруг вновь стало сумрачно.
— Отдыхай, еще очень рано, — произнес лорд оттон Грэйд, прикрывая ставни.
Звук осторожных шагов, скрип открываемой двери и ее бережно закрыли. Шаги герцога обрели решительность и звучность, Он прошел по палубе, быстро спустился по лестнице…
Я вспомнила события вчерашней ночи!
Сон исчез, словно его и не было. Вскочив с постели, я в ужасе взглянула на стену, и случившееся калейдоскопом закружилось перед глазами! Все случившееся!
* * *В двери постучали, и раздался голос Торопа:
— Леди оттон Грэйд, герцог ожидает вас к завтраку.
В этот момент я выходила из умывальной комнаты, заверяя себя, что почистила зубы и умылась последний раз. Услышав сказанное, вновь вернулась к умывальнику. Холодная вода на пунцовые щеки, ладони под проточную воду… слезы стыда и смятения. Я не знала, что мне делать, я не ведала как вести себя, я не предполагала, как смогу показаться всем на глаза и особенно — как посмотрю на собственного супруга.
Тороп, не дождавшись ответа, ушел. Я была очень благодарна ему за это. Весьма благодарна. Слишком поздно пришло осознание, что не ответив лакею, я навлекла на себя того, кто молчанием не удовлетвориться.
Открылась дверь, вошел герцог, я же не успела прикрыть дверь в умывальню и он, несомненно увидел меня, стоящую перед зеркалом.
— Доброе утро, леди оттон Грэйд, — прозвучал его холодный надменный голос.
На мгновение мелькнула мысль, что мне все почудилось, что ничего не произошло, и все останется по-прежнему. Выйдя из комнатки, я присела в реверансе и ответила:
— Доброе утро, лорд оттон Грэйд.
Взгляд мой метался повсюду, избегая лишь одного — лица герцога.
— Я посылал за вами, — произнес его светлость.
Мне нечего было сказать на это. Солгать? Почему-то менее всего мне хотелось лгать лорду Грэйду, все что угодно кроме лжи.
— Вы готовы? — прозвучал вопрос.
— Да, несомненно, — произнесла я, совершенно некстати выполняя очередной реверанс.
Белое утреннее платье, короткое как и все, и ножки в белых кружевах длинных панталон были видны и край матерчатых белых туфелек из-под панталон выглядывал недопустимо для замужней леди, но я впервые с подобным усердием смотрела на собственные ноги… раньше не замечала.
— Руку, леди Грэйд, — произнес герцог.
Молча подошла, положила ладонь на сгиб его локтя и вздрогнула, едва лорд накрыл мои дрожащие пальцы рукой. Всего на мгновение, после чего он повел меня прочь из каюты.
* * *Погода заметно изменилась — появился ветер, по-утреннему прохладный, но учитывая яркость южного солнца весьма приятный и желанный. Над нашим столиком был натянут тент, не пропускающий солнечные лучи, собственно стол был сервирован белоснежной посудой. Овсянка, белые кокосовые хлопья, изюм, странные южные фрукты для меня, овощи и мясо для герцога. Адмирал Южной Армады ел быстро, будто не замечая моего присутствия, я же…
— Леди оттон Грэйд, за завтраком, полагается завтракать, — раздраженно произнес лорд Грэйд.
Судорожно кивнув, я набрала ложку каши и…
— Тороп, будьте любезны подать чай, — взмолилась едва слышно и все так же не отрывая взгляда от тарелки.
— Тороп, свободны! — неожиданно резко приказал его светлость.
Лакей мгновенно повернулся, оставив чайничек все так же на середине стола, и удалился. Мне вдруг безумно захотелось убежать вместе с ним, четко осознавая, что впереди ожидает лишь очередная вспышка гнева герцога.
Лорд оттон Грэйд поднялся, я отчетливо видела, как он обошел стол, затем услышала звук наливаемого чая, после падающих в воду кусочков сахара, в следующее мгновение чашку водрузили передо мной, а герцог, склонившись так, что теперь его губы располагались у самого моего уха, прошептал:
— Ари, за случившееся ночью стыдно может быть лишь мне, но никак не вам. Поверьте, вам не за что упрекнуть себя, вы были безупречны. А вот мне следовало бы вести себя посдержаннее. Теперь, когда мы выяснили этот вопрос, приступайте к завтраку, моя дорогая леди, не заставляйте весь день тревожится о вашем здоровье.
Кровь прилила к щекам, опалив лицо и шею, руки мелко задрожали…
— Ариэлла, — мягкость покинула речь герцога, — я советую забыть о моральных терзаниях на данную тему. И впредь уясните — между супругами в спальне возможны абсолютно любые действия. В этом нет ничего предосудительного.
Я сжалась, нервно теребя салфетку. Герцог же произнес:
— Леди оттон Грэйд, я прощаю вам столь неуместную реакцию. На первый раз.
Вздрогнув, подняла полный изумления взгляд на лорда и не желая оставлять озвученное предупреждение без внимания, тихо осведомилась:
— А как мне, по-вашему, следует вести себя?
Гневно скомкав салфетку, его светлость бросил ее на стол, и произнес:
— С достоинством.
Мне решительно было нечего сказать на это. Опустив глаза, я смотрела исключительно в свою тарелку.
— Ариэяла, — голос прозвучал жестко, — вам не надоело упиваться жалостью к себе?!
Видит Пресвятой мне не следовало так отвечать, и все же я ответила:
— Это не жалость, лорд оттон Грэйд, это смятение.
— Я повторю — эмоции по данному поводу излишни! — резко произнес лорд Грэйд.
— Прошу прощения, — мой голос дрогнул на последнем слове.
Завтрак прошел в молчании. Я послушно съела всю овсянку, лорд оттон Грэйд расправился с собственным блюдом. И лишь когда приступили к чаепитию, герцог счел нужным вернуться к разговору:
— Чем вы намерены заниматься весь день, леди оттон Грэйд?
Да простят меня святые, к этому моменту я успела прийти не в самое благостное расположение духа, и потому несколько язвительно ответила:
— О, выбор чрезвычайно широк.
— Озвучьте, — по губам лорда на мгновение скользнула улыбка.
— Ммм, — я сделала глоток чая, — утром я собираюсь вести себя с достоинством, в обед непременно буду вести себя с достоинством. К вечеру обязательно преисполнюсь желанием вести себя с достоинством, о ночи, к сожалению, даже подумать страшно, но, несомненно — и в сгущающемся сумраке я с достоинством выполню свой долг. Впрочем, дабы вести себя с достоинством весь день, о ночи предпочитаю не размышлять наиболее достойным образом!
Тихий смех был мне ответом.
А затем, отставив чашку с чаем, лорд оттон Грэйд чуть подался вперед и лукаво осведомился:
— Ари, а что вам известно о зачатии и супружеском долге?
— Мне заняться изучением данного вопроса? — прямо спросила я.
— Сожалею, — герцог язвительно улыбнулся, — у меня сегодня напряженный день, а без меня, леди оттон Грэйд, достойно изучать данный вопрос вы не имеете права. И на будущее, хотелось бы, чтобы вы уяснили — я не потерплю ваших отношений на стороне.
Молча взираю на его светлость. Черные глаза герцога с нескрываемым превосходством и даже в некоторой степени вызовом, смотрят в мои. Вероятно, в данный момент лорд оттон Грэйд гадает — выскажусь ли я, или же побоюсь. Возможно, мне следовало бы промолчать… возможно.
Лорд оттон Грэйд, — постаралась даже вежливо улыбнуться, — а как прикажете мне относиться к вашим отношениям на стороне?!
На лице его светлости промелькнуло нечто сродни усталости, после чего мне с ощутимым глухим раздражением высказали:
— Ариэлла, мы уже обсуждали данный вопрос, но вы вновь вынуждаете меня повторить — о супружеской верности с моей стороны не может быть и речи. Я мужчина, у меня имеются определенные желания и потребности, которые вы с вашим монастырским воспитанием и в силу юного возраста не способны удовлетворить.
Я осторожно поставила чашку на стол. Весьма осторожно, отчаянно подавляя желание швырнуть фарфор… и не мимо лица его светлости, затем неожиданно вспомнила о любопытной детали. Вспомнила, и не пожелала утаивать свои знания от герцога. А потому с самой вежливой из улыбок, сообщила:
— Лорд оттон Грэйд, родовой брак, заключенный исключительно по вашей воле, и вопреки моему желанию, предполагает чистоту супружеских отношений и налагает ограничения как на жену, так и на мужа!
Герцог изогнул бровь и поинтересовался:
— В сферу вашего образования входила и столь малоизвестная наука как основы родового брака?
— Матушка Иоланта настаивала на нашем знании всех типов брачно-супружеских отношений, существующих в королевстве, — холодно ответила я. И добавила: — Не уходите от ответа.
— Это вызов? — язвительно-насмешливо поинтересовался герцог.
— Это обозначение границ дозволенного, в которые вы нас обоих поставили! — резко напомнила я.
На сей раз глаза лорда медленно сузились, выдавая охватившую его ярость. Необоснованную, в отличие от моей.
— Леди оттон Грэйд, — ледяным тоном начал его светлость, — в данном вопросе я не планирую придерживаться каждой буквы закона о родовом браке. Но меня крайне удивляет ваша попытка славить мне какие-либо ограничения. Я так же вынужден вам напомнить, что аристократические браки отличаются определенными условностями, среди которых априори предполагается святая верность со стороны жены, как хранительницы рода и чистоты крови, в то время как для супруга допустимы некоторые вольности в данном вопросе. И вы, как леди аристократического происхождения, несомненно, ведаете об этом. Вы так же превосходно понимаете, что не вправе требовать от меня чего-либо кроме защиты и покровительства.
Я выслушала молча каждое его слово. Каждое. Несомненно, герцог был совершенно прав — браки высшего света заключаются без любви и верность совершенно не то качество, что требуется от супруга, о верности и любви не может быть и речи там, где для мужчин существует вседозволенность, а удел жены храм Пресвятого, семья и дети. Я все понимала, и не посмела бы даже затронуть тему верности со стороны его светлости, если бы не одно крайне неприятное обстоятельство.
— Лорд оттон Грейд, — голос мой звучал ровно, — с величайшим прискорбием вынуждена напомнить вам, что заключив без моего на то согласия родовой брак, вы лишили меня церкви, семьи и права быть похороненной в семейном склепе рода Уоторби. Полагаю, в тот момент вы не задумывались о лишениях, которым подвергли меня. Мне было не просто с этим смириться и пожалуй, я до сего момента не в силах осознать, что по вашей милости утратила. Однако родовой брак и на вас накладывает определенные ограничения. — Я посмотрела в глаза герцога и добавила: — Супружеская верность в родовом браке обоюдна, лорд оттон Грэйд.
В действительности я и помыслить не могла о том, чтобы требовать чего-либо от герцога, кроме соблюдения норм приличия в обществе, но высказав все, пришла к выводу, что требования мои более чем обоснованы.
В следующее мгновение я была уже не столь уверена в своем праве, ибо ярость черного мага вещь не из приятных! По смуглому лицу будто пробежала рябь, делая кожу еще более темной, руки странным образом изменились, плечи будто стали шире, в глазах полыхнули молнии. Однако вместо каких-либо действий лорд оттон Грэйд перешел к отнюдь не обрадовавшим меня словам:
— В таком случае, леди оттон Грэйд, вам придется быть мне не только женой, но и любовницей. И должен заметить, что случившееся ночью являлось невиннейшей из ласк. Более того, вам отныне придется ласкать меня тем же нетривиальным образом.
Мне вдруг стало плохо. Действительно плохо.
— О, я вижу, вы готовы взять свои слова обратно, моя дорогая, — в наблюдательности герцогу не откажешь.
Откровенно говоря, я была более чем готова, но произнести это вслух я не решилась. Лорд понял все сам. И произнес язвительное:
— Поздно, леди оттон Грэйд. Вы этого желали? Как примерный муж я подчиняюсь желанию супруги и обещаю хранить вам верность… со всеми из этого вытекающими для вас трудностями! Доброго дня, леди оттон Грэйд!
С этими словами герцог поднялся, отвесил церемонный поклон и удалился, не оборачиваясь.
О, Пресвятой, что я наделала! Что же я наделала? Мне не стоило, просто не стоило даже заговаривать об этом, пусть даже лишь словесно посягая на право, которое лорды считали святым и обязательным к исполнению. Хотела уязвить или показать как мне тяжело? Оттон Грэйд сумел доказать обратное — мне, оказывается, еще было вполне терпимо, а как жить теперь я и не ведаю!
Внезапно раздался свист. Оглушающий, вспарывающий воздух, жуткий!
И почти сразу на стол передо мной, разбив посуду и опрокинув заварник с чаем, свалился обугленный сверток! Весьма объемный сверток.
Уверенные резкие шаги герцога не заставили меня обернуться, я видеть не могла его светлость!
— Надеюсь, прибывшая почта не испугала вас? — учтивый, несколько холодный тон.
— Нет, что вы, — все так же не оборачиваясь, ответила я.
— Искренне рад.
Лорд подошел к столу, взял нож, несколькими ловкими движениями разрезал просмоленную кожаную оплетку. Обугленная кожа раскрылась, открывая сверток обернутый тканью. Не заботясь о сохранности полотна, герцог разрезал и его, извлекая на свет… книги. Шесть новеньких книг в кожаном переплете с золотым тиснением.
— Это вам, — неожиданно сообщил лорд оттон Грэйд и без усилия подняв, вручил мне всю стопку.
— Благодарю, — пробормотала я, подхватывая книги, и безмерно благодаря небеса за то, что оставалась сидеть — стоя я бы подобную тяжесть не удержала.
— А это уже мне, — продолжил герцог, извлекая несколько свитков.
Затем, бегло осмотрев, самый объемный так же передал мне, сопроводив до крайности необычной репликой:
— Ознакомьтесь, примите решение по всем пунктам, напишите ответ. Время — до ужина. На закате я должен ответить его величеству, и более не намерен тратить энергию на транспортировку почты. Так что будьте любезны уложиться в указанные временные рамки, драгоценная леди оттон Грэйд.
Ощутив некоторую издевку в его словах, я сорвала печать и вгляделась в титульный лист. Надпись гласила: «Высочайшей милостью управляющий поместьем рода Грэйд, Торий Аннельский».
— Простите, — я несколько неуверенно взглянула на герцога, — то есть вы предлагаете мне…
— Заняться вашими прямыми обязанностями, леди оттон Грэйд. И поверьте — даже родовой брак не отменяет вашей обязанности! следить за моим имуществом.
После данной реплики, герцог вскрыл один из свитков, и принялся торопливо читать, все так же стоя. Мне, несомненно, следовало молча принять свои новые обязанности, однако дух противоречия вынудил вежливо напомнить:
— Нашим, лорд оттон Грэйд.
— Простите? — он оторвался от послания.
— Родовой брак не отменяет моей обязанности следить за нашим имуществом, — зло повторила я.
Смех лорда носил несколько саркастический характер, после чего он с нескрываемым презрением произнес:
— Вот она, провинциальная хватка.
Вероятно именно эта реплика, спровоцировала ответную: