Руки ее опустились, голова чуть склонилась к плечу, а взгляд жадно впился в лицо незнакомца, желая рассмотреть не только подбородок и изогнутую в улыбке линию губ, но и глаза, которые сейчас напоминали две золотистые точки, светящиеся на черном фоне. Бьерн! Ну конечно же! Кто еще может так спокойно прогуливаться ночью, одинаково хорошо себя чувствуя как в освещенных лунным светом местах, так и в глубокой тени. Понять бы только, из какой он стаи? И что забыл на городском кладбище в столь поздний час?
Словно прочитав ее мысли, модифицированный ответил:
— Я наблюдал за тобой, Эритэ, — и от его удивительного голоса по телу девушки разлилась приятная дрожь, вызывающая странное волнение. — То, как ты уложила монстра, даже не прикоснувшись к нему, было поистине восхитительно! — выдал сомнительную похвалу собеседник, а видавшая виды некромантка зарделась, словно школьница, и смущенно потупилась, мысленно отметив, что тупеет на глазах.
Где-то на краю сознания бился в истерике инстинкт самосохранения, а в мысли о потрясающем мужчине, которого безумно хотелось узнать поближе, закрались сомнения. С чего вдруг женщине в самом разгаре страстного романа с шикарным «котом» мечтать о внимании какого-то незнакомца, сказавшего всего пару коротких реплик? Чары? Но какие? Ведь вокруг его фигуры нет ни одной магической нити! Тогда что? Рита, столкнувшаяся в последние дни с талантами сирен, могла бы заподозрить незнакомца в чем-то подобном, но… он же мужчина!
Пока некромантка думала, бьерн подошел к ней и, остановившись всего в шаге, доверительно проговорил:
— Знаешь, а я даже рад, что трупоед тебя не убил. — И, сократив до минимума разделявшее их расстояние, прошептал завороженной его голосом девушке: — Приятно будет почувствовать твою нежную шейку в своих руках, неблагодарная дрянь.
Слова были грубые, а тон, напротив, мягкий. Таким любовные признания произносят, а не угрозы. И Рита, заторможенно моргнув, улыбнулась блондину, совершенно не чувствуя тревоги. Неблагодарная? Да-да, она такая. Дрянная девчонка? А почему бы и нет! Прекрасный расклад для ролевой игры, затеянной бьерном, которого некромантка наконец узнала. И это еще больше расположило ее к нему.
Инстинкт самосохранения отключился напрочь, уступив место взбунтовавшимся гормонам. От восхитительного голоса нависавшего над ней «волка» Эритэ таяла, испытывая к блондину сильнейшее влечение. Потребуй он, чтобы она отдалась ему прямо здесь, среди могил, и Рита бы с восторгом согласилась, наплевав на стыд, неудобства и… на своего рыжего «кота», который так потрясно мурлычет.
Воспоминание о лежащем на шелковых простынях Жаке, услужливо воскрешенное памятью, подняло новую волну сомнений, и девушка, нахмурившись, сделала шаг назад. Вернее попыталась сделать, но бьерн схватил ее и резко дернул обратно. Затем снова достал флакон, выпил глоток и, взирая сверху вниз на попавшую в плен его взгляда девушку, вновь заговорил:
— Не беги от меня, не бойся меня и не дергайся, — интонации его удивительного голоса окутывали жертву незримой сетью. Каждое слово вливалось в хоровод девичьих мыслей, как родное. Эритэ больше не желала сбежать, все, чего она хотела, это смотреть в желтые омуты мужских глаз и слушать дивный голос. Магия? Ну и пусть! Какая теперь разница, когда этот мужчина стоит так близко, его дыхание щекочет кожу, а пальцы скользят по шее, лаская ее, обнимая, чуть сдавливая и царапая когтями, но тут же отпуская и снова поглаживая. Нежность на грани боли — завораживающая игра. — Люби меня, как никого никогда не любила, — приказал блондин, и Рита поняла, что любит. — Желай меня, как никого никогда не желала, — и она едва не застонала от вожделения, охватившего ее. — Наслаждайся болью, упивайся ею, проси о ней, — потребовал бьерн, и, когда мужская ладонь снова сдавила горло девушки, она блаженно зажмурилась, закусив губу от удовольствия. — Доверяй мне, как…
— Заткнись! — Чужой голос, совсем не волшебный и не особо приятный из-за злых ноток, которые даже не пытался скрыть его обладатель, разбил все очарование момента. Рита моргнула, «волк» застыл, словно статуя, продолжая сдавливать шею некромантки, а свидетель этой сцены стремительно приблизился к ним и, рыкнув: — Пр-р-ривет, Арсений! — разжал когтистые пальцы бьерна, освободив от их захвата Эритэ.
— И тебе привет, — донеслось из-за спины Александра, которого признала в своем спасителе девушка.
— Ты?! — удивленно воскликнул обернувшийся сыскарь. — Но кто же… — И резко развернув душителя, находящегося в ловушке его дара, Нечаев обалдело выдохнул: — Дэн?
— Надеюсь, ты понимаешь, что это семейное дело? — подошедший к брату Арсений Рурк устало потер лоб, мрачно посмотрев на коллегу. Они оба в прошлом служили ищейками в своих кланах, сейчас же один был хозяином детективного агентства, а второй — главой безопасности белой стаи.
— Он чуть ее не убил, — огрызнулся рыжий, ответив длинноволосому блондину не менее мрачным взглядом. — А перед этим зачаровал каким-то непонятным образом. Это больше не может быть просто семейным делом!
— И все же я настаиваю, — упрямо проговорил старший Рурк, всем видом демонстрируя нежелание уступать. — Если хочешь, можешь присутствовать при допросе, но… все должно остаться между нами и еще несколькими бьернами. Согласен? — и посмотрел на Дэна, застывшего, словно живая скульптура с хищно растопыренной пятерней, которая сейчас обнимала воздух.
— Возможно, — немного поколебавшись, ответил «кот».
Рита, стоя чуть поодаль, машинально растирала шею, постепенно выходя из странного транса. Осознание беды, куда чуть не угодила из-за чар, которые не смогла вовремя распознать, девушку не столько напугало, сколько взбесило. Как ее вообще угораздило так вляпаться? Она же опытный некромаг, на ней защиты больше, чем на солдатах на поле боя. Матерь лунная, как же унизительно! Что испробовал на ней этот мерзавец? Какой-то новый вид приворота или возбудитель, окончательно и бесповоротно отключающий разум? Что-то явно запрещенное и очень действенное. Вспомнив про флакон, некромантка бросилась к «волку», застывшему под чарами с перекошенным от злости лицом, и якобы в приступе гнева пару раз ударила его, незаметно выкрав из кармана зелье, после чего, опередив порыв мужчин остановить ее, резко отвернулась, сделав вид, что пытается совладать с нахлынувшей яростью.
— Я тоже желаю присутствовать на допрос-с-се, — прошипела Эритэ, снова обернувшись к бьернам. — Имею полное право!
— И я, — из-за кустов вышел одетый в черную форму охотника некромант, поигрывая светящимся магическим шаром на раскрытой ладони. — Меня наняли охранять девушку, которую этот господин едва не задушил. Так что я просто обязан выяснить причины его поступка.
— И мы! — с расположенных по соседству деревьев спрыгнули два рыжих бьерна, в ушах которых сверкнули желтые кристаллы. В руках каждого был готовый к бою миниатюрный арбалет, а за спиной — колчан со стрелами.
— И много вас тут еще? — понуро уточнила Рита. То, что она попала под воздействие неизвестных чар, было обидно, но простительно, а вот то, что не засекла кучу народу, прячущегося на кладбище, — нет. Совсем расслабилась за последние дни, что печально. Зато теперь стало понятно ощущение жгучего взгляда, которое не давало покоя девушке. Немудрено, что спина от такого внимания зудела, учитывая, сколько наблюдателей сидело в засаде!
— Есть и другие, — нехотя отозвался один из «котов». — Но здесь только мы.
— Удивительно, что вы все друг друга не заметили, учитывая ваше хваленое обоняние, — не удержалась от сарказма сильно раздраженная Эритэ, на что ей в том же тоне ответила Лалари, выходящая из ближайшего склепа:
— С чего ты взяла, что мы действовали не сообща? Или, думаешь, трупоед сам по себе обзавелся сдерживающим его силу заклинанием? Скажи спасибо Рику, он позаботился о твари, вынудив ее подчиняться нам, — бьерна жестом указала на охотника, и Элгрэй ничего не оставалось, кроме как благодарно кивнуть невозмутимому некроманту. — В это место именно он тебя заманил, ну а мы встретили.
— Хочешь сказать, что вы всем коллективом ловили маньяка, используя меня в качестве приманки? — спросила Рита, с трудом сдерживаясь, чтобы не дать кому-нибудь в морду. Например, маньяку. Хотя стереть снисходительную ухмылочку с физиономии «кошки» хотелось почему-то больше. — Вы рисковали моей жизнью, даже не удосужившись поставить меня в известность?! — обвинила она всех.
— Не будь дурой, Эритэ, — фыркнула бьерна. — Ничего твоей жизни не угрожало. Папочка приставил к тебе своих людей, мы с Алексом «пасли» тебя от самого дома. Ну а скрыться от «хваленого обоняния» модифицированных, как ты выразилась, тоже при желании можно. Профессия, знаешь ли, обязывает вести слежку незаметно. Арсен же… — и она замолчала, посмотрев на «волка». Сутулого, угрюмого, с потухшим взглядом и крепко сжатыми губами. — Он пришел позже, — пробормотала тихо и, видимо, в попытке сменить тему снова вернулась к некромантке, вернее, к обсуждению ее недавнего поведения. — Не зря папа так беспокоился о тебе, не доверяя твоему мастерству. Впрочем, не только этому имеет смысл не доверять. Видел бы он, как ты пускала слюни на Дэнчика, — она кивнула в сторону по-прежнему неподвижного блондина.
— Лала, хватит! — попытался ее образумить Нечаев, но девушка словно не услышала.
— Позорище, а не невес-с-ста, — выплюнула Лалари, сверля неприязненным взглядом Риту. — Шлюха ты, а не некромаг. И заметь, не я одна имела удовольствие созер…
— Лалар-р-ри! — прорычал ее друг, и девушка заткнулась, бросив на него виноватый взгляд.
А Элгрэй в каком-то детском порыве отвернулась и… глотнула зелья, из-за которого, по ее мнению, Дэн получил власть над ней. Александр, заметивший ее маневр, вырвал флакон из рук девушки, но было уже поздно. Занятый ею, он невольно отпустил из-под действия своего дара «волка», и тот, раскидав рыжих ищеек, попытался сбежать, но был завален на землю собственным братом. Прежде чем Дэн смог воспользоваться магией своего голоса, Арсений зажал ему рот и, тяжело дыша, укоризненно посмотрел на Нечаева, крепко держащего за плечи недовольно сопящую некромантку.
— Ну, ты и ду-у-ура, — протянула Лалари.
— Не нравлюсь, «киса»? — вкрадчиво спросила Рита, с интересом наблюдая, как меняется выражение лица бьерны.
Когда та мурлыкнула, подавшись к собеседнице, Элгрэй окончательно убедилась в причастности зелья к магическим метаморфозам голоса. Точно приворот! Наверняка что-то экспериментальное. Эх, все же не следовало пить, не протестировав. Но удовольствие от поведения бьерны было столь велико, что некромантка тут же простила себе неосмотрительность.
— Мне кажется или теперь ты на меня слюни пускаешь? Да еще и при свидетелях, — самодовольно поинтересовалась Эритэ, мысленно поздравив себя с победой.
— Дура, — раздалось над ее головой, и девушка, дернув плечами в попытке освободиться от мужских рук, уже хотела было возмутиться, как вдруг заметила, что не только «кошка» смотрит на нее так, будто хочет если не съесть, то как минимум облизать. У мужчин, находящихся поблизости, были такие голодные взгляды, что Рита тут же согласилась с мнением сыскаря — она действительно дура! К слову, он единственный не пожирал ее глазами, а скорее испепелял, что, к счастью, не очень-то действовало. — Сейчас разворачиваешься, выходишь с кладбища и едешь к Жаку, — проговорил мужчина сквозь зубы, а потом веско добавил: — Молча!
Эритэ кивнула, признавая его правоту Если другие так же реагируют на ее голос, как она ранее на Дэна… О-о. Вот и проучила противную «кошку», никак не желающую простить подруге связь с ее отцом. А если у зелья долгий срок действия?! А-а-а, точно к Жаку надо, причем срочно. Он что под чарами, что без них ее хочет, и она ни капельки не против его желания.
— Ы-ы-ы-ы, — жалобно провыл всеми забытый трупоед, когда некромантка промчалась мимо него в сторону ворот.
Присутствующие мужчины сочувственно посмотрели на несчастную нежить, к которой подошел молодой маг и, остановившись, принялся переводить растерянный взгляд с собравшейся на кладбище компании на свою улепетывающую со всех ног напарницу, которая даже «пока» ему не удосужилась сказать.
— Этот с нами точно не поедет, — указав на парня, заявил Арсений Рурк и поднял с земли брыкающегося брата.
Глубокой ночью…Я сидела на краю постели, в которой лежал мой малыш, и, утирая слезы, смотрела на безмятежное личико с мягкой полуулыбкой, гостившей на губах сына. Северьян обычно казался таким серьезным, даже строгим в попытке подражать взрослому мужчине. Сейчас же черты его лица стали мягкими, расслабленными… совсем еще кроха, шести лет нет! Ему бы играть, резвиться на улице, мастерить волшебные поделки, а он спит беспробудным сном и видит прекрасные сны, от которых не может (или не хочет) очнуться. Не зря мама с бабушкой говорили, что родство с сиренами не благо, а проклятье. Но я думала, что дело в неуправляемом даре, доставшемся мне, а никак не в крови, способной пробудиться в моем сыне.
Пока Илья заезжал за мной в охотничий домик, Жак умудрился вытащить из кровати еще одного целителя, причем самого лучшего в Гримшере. Осмотрев ребенка, маг сказал, что мальчик находится в глубокой фазе сна из-за какого-то сильного конфликта организма и разума. И, скорее всего, изменения, происходящие в теле пациента, вызывают протест его внутреннего «я» и действительно имеют отношение к крови. Взяв ее на анализ и порекомендовав нам не мучить мальчика попытками разбудить, доктор ушел.
А я все равно попробовала. И лаской, и голосом, и магией… даже потрясла его разок, но не особо сильно. Реакции на мои действия, увы, не последовало. Яшка спал, и я ничего не могла предпринять, чтобы вывести его из этого состояния. Лишний раз проверила, нет ли каких магических плетений, исследовала комнату на предмет порчи, а так ничего и не обнаружив, снова села на кровать, чтобы держать сына за руку и смотреть, как он ровно дышит и чуть-чуть улыбается во сне. Потом позвонила Диана, сказала, что она уже в пути, и обругала меня за самодеятельность, ибо сон для малыша — это в сложившихся обстоятельствах лучшее, что можно придумать.
Как ни странно, сочувствие к матери, у которой заболел ребенок, проявил даже Илья. Во всяком случае, во время поездки он вел себя как человек, а не гад. Да и примчался быстро, несмотря на позднее время. Причем приехал один на своем белом скате, что тоже меня несказанно порадовало. Терпеть подначки его малолетней секретарши я была морально не готова, а эта рыжая дурочка вряд ли удержалась бы от подколок, раз мне самой пришлось обращаться за помощью к главе кошачьего клана, невзирая на наши отнюдь не дружеские отношения. Да и он бы наверняка не оставил данное обстоятельство без внимания, но то ли с будущим тестем ссориться не хотел, зная, что Жак на моей стороне, то ли и правда счел ситуацию неподходящей для мести строптивой ведьме, отвергшей его ухаживания.
Более того, Нечаев-старший даже свой пиджак мне одолжил, вернее, заставил в него закутаться, потому что меня знобило, скорее от нервов, чем от холода. По пути он интересовался, может ли чем помочь, предлагал отвезти ребенка в столицу, если местные врачи не смогут справиться с недугом, и даже сам несколько раз звонил Лексу и Алине, когда я сказала, что проблема, возможно, кроется в наших родственных отношениях с морскими девами. Но пара по-прежнему не отвечала, и я решила, что они попросту отключили телефон, чтобы их не отвлекали ночью. Потом Илья хотел позвонить еще и Сашке, но я запретила.
И вот тут-то бьерн временно забыл, что я мать больного ребенка, и принялся пытать меня на предмет отношений с его младшим братом. Причем из задаваемых вопросов я сделала вывод, что теперь, когда на моем виске нет брачной вязи, Акиллар не сильно настаивает на женитьбе, а у самого «кота» завтра помолвка с Лалари Леру, вариант, что ведьма, которая по совместительству еще и сирена, станет девушкой Александра Нечаева, кошачьего предводителя более чем устраивал. Мне даже показалось, что он готов способствовать нашей с сыскарем свадьбе, как ранее делал то же самое в случае Лалы и Саши. Но зачем ему так поступать? Будучи в тот момент несклонной к вербальным играм и недомолвкам, я задала сей вопрос прямо, и получила простой и понятный ответ: