Зная, как выглядит флакон, он подменил его на яд, а потом подбросил старшим братьям анонимки, в которых говорилось о готовящемся покушении. Любовницу вожака пусть нехотя, но проверили, а обнаружив доказательства заговора, выставили со скандалом из города. Дэниэль, конечно, надеялся, что ее посадят в тюрьму, но и этот вариант его тоже устраивал. Он сам вызвался вместе с Павлом проводить «волчицу», оправдания которой никто не слушал, до нового места жительства. И приложил все усилия, чтобы она не окрутила в дороге брата, который раньше неровно дышал к пассии Акиллара. Однако Павел сказал, что дорожная интрижка с преступницей — всего лишь его месть Ками за вероломство.
Прощаясь, Дэн предупредил «волчицу», чтобы она больше не появлялась в Гримшере, если ей дорога жизнь. Но жаждущая мести женщина не приняла к сведению его слова, за что и поплатилась. Не следовало ей возвращаться и уж тем более не надо было нанимать людей, чтобы устроить похищение ведьмы, которую глава волчьего клана решил сделать своей женой вместо Алины. В той аварии Дэниэль пострадал больше всех, и одна рука (хоть все кости и срослись уже) до сих пор действовала на порядок хуже другой. Но это полбеды! Главное, что в этой истории его обожаемый Акиллар был выставлен полным идиотом, неспособным защитить свою избранницу. А маскарад с «котами» дал лишний повод кланам для вражды. Такое прощать было нельзя! Дэн и не простил. Тем более убивать во второй раз оказалось куда легче.
Первой жертвой бьерна, возомнившего себя защитником старшего брата и карателем тех, кто посмел его оскорбить, стала Тамара Истомина. Как и предполагал Нечаев, «свадебный душитель» к ее гибели не имел никакого отношения. Просто, придушив в порыве злости девушку, которую Илья хотел подсунуть белому вожаку, Дэн вспомнил о нашумевших преступлениях маньяка, как раз сбежавшего из психиатрической лечебницы, и обставил случайное убийство, как описывалось в СМИ. Про план кошачьего главы и его подружки парень узнал, случайно подслушав телефонный разговор стилистки с Ильей. Потом навел кое-какие справки, выяснил подробности и… устранил фальшивую невесту, чтобы не сделала посмешищем Акиллара.
— А меня спр-р-росить не судьба? — прорычал мрачный, как грозовая туча, вожак, сверля взглядом мстителя. — С чего ты взял, что я был не в курсе планов рыжего интригана?
— Но откуда? — Удивление обвиняемого было таким искренним, что ему ответили. Правда, не вожак, который, дернув испачканный помадой ворот, не в первый раз уже за время разговора приложился к бутылке с коньяком, а глава его безопасности:
— У нас есть надежный источник, болван! И мы убедили Истомину отказаться от сделки с Ильей, причем перед самым приемом, чтобы он попотел в поисках замены, — рявкнул Арсений и тут же осекся, вспомнив, что в кабинете, где проводился допрос, присутствуют посторонние. — Ты просто глупый щенок, возомнивший себя волком-одиночкой, — скривившись, прошипел мужчина. — Но даже если бы не вышло переманить стилистку на нашу сторону, забирать невесту в счет долга или нет — личное дело Акиллара. Неужели ты серьезно полагал, что он взял бы вместо Алины Тамару?
— Но ведьму же он забрал, — упрямо заявил Дэн, на что Акиллар процедил:
— Потому что ведьма мне понравилась, кретин, — и, встретившись взглядом с Александром, чуть пожал плечами, мол, что было, то было. — А ее подружка-некромантка глянулась еще больше! На нее-то ты почему напал? Хотя нет, не надо… молчи, — сжав руками виски, проговорил мужчина. — Сам знаю. Своей помолвкой с Жаком она обидела меня.
— Она выставила тебя идиотом! — воскликнул обвиняемый. — Ты видел, что про тебя написали в новостном блоге? Нет? Так посмотри! Как эта дрянь посмела так поступить с бьерном, предложившим ей статус старшей жены?! Как она…
— Заткнис-с-сь, — прошипел Акиллар, и парень, обиженно шмыгнув носом, замолчал. — Со своими женщинами я буду разбираться сам. Как и с врагами, и с конкурентами, и со всеми прочими тоже.
— С врагами-то ты разбираешься без проблем, — проворчал Дэниэль. — А вот с бабами… — он так и не договорил под тяжелым взором белого вожака.
Выглядел предводитель волчьего клана угрожающе, скрывая за щитом раздражения отчаянную безысходность и разочарование, которые читались в его желтых глазах. Блондина выдернули посреди ночи из объятий красоток госпожи Дэзирэ, «обрадовав» поимкой Дэна на месте преступления, и поначалу он просто не поверил в услышанное, потом же в своей привычной манере принялся бушевать, требуя объяснений. И, к удивлению всех присутствующих, убийца ему эти объяснения предоставил.
Чего младший Рурк пытался добиться: доказать брату свою преданность или оправдать ужасные поступки, — непонятно. Вполне возможно, что молодой «волк» просто хотел похвастаться проделанной работой, потому что, исходя из его поведения и слов, он был полностью уверен в своей правоте. А судя по фанатичному блеску в глазах и готовности идти на все ради брата — зацикленность парня на его кумире больше походила на болезнь, о чем и сообщил Арсений, заявив в конце допроса, что Дэниэль должен пройти обследование в психбольнице, и только если будет подтверждена его вменяемость, бьерн предстанет перед судом клана.
Желание избавить брата от тюрьмы, а семью от позора понимали все присутствующие. Поэтому и представитель некрогильдии, и рыжие ищейки, и Александр с его подругой Лалари возражать против такого решения не стали. В том, что преступник получит заслуженное наказание, независимо от своих родственных связей, никто не сомневался, как все прекрасно знали и то, что «волки» не оставят без поддержки члена своей семьи, даже если он оказался «паршивой овцой» в их дружной стае. Изоляция в психушке? Что ж… Ничем не лучше, нежели отдельная камера в ближайшей тюрьме. Разве что меньше шума и журналистских сенсаций будет вокруг этой истории.
С Элгрэй и ее женихом Рурки наверняка договорятся о том, чтобы они молчали про случившийся на кладбище инцидент, а родным погибших женщин будут выплачивать ежегодные пособия, прикрываясь почтовой анонимностью. Может, все это и неправильно, но очень по-бьерновски. Модифицированные не любили тащить сор из избы и, если надо было кого-то судить или наказать, решали вопрос в пределах стаи. А городские власти попросту закрывали глаза на поединки со смертельным исходом или изгнания провинившихся из Гримшера. Дэниэля братья, конечно, вряд ли станут убивать на арене, но долгие годы в четырех стенах под присмотром врачей ему гарантированы.
Выслушав исповедь убийцы, сыскарь задал ему вопрос о зелье, которое заставляет окружающих едва ли не влюбляться в того, кто его выпьет. На это парень не смог ответить ни слова, так как при первой же попытке что-либо сказать его начало трясти, глаза закатились, а изо рта пошла пена. Дежурная бригада врачей прибыла минут через пятнадцать, и, сделав пациенту успокоительный укол, целитель сообщил, что Дэн зачарован, причем каким-то хитрым образом, так как никаких магических плетений вокруг него нет, а ментальный запрет на разглашение некоторых тайн — присутствует.
Вспомнив о служке, которая, находясь под странным заклинанием, отдала Анну в руки похитителей, Нечаев невольно подумал, что зацикленный на своем кумире «волчонок» мог быть всего лишь марионеткой в руках коварной сирены. В Гримшере сыскарь знал только двух таких женщин, и одна из них точно не стала бы плести мерзкие интриги, подбивая людей на убийства. А вот вторая — вполне!
— Алекс, ты там не уснул, часом? — вырвал бьерна из воспоминаний голос подруги. — Мы почти на месте. В лес я не поеду, машину жалко. Так что придется тебе топать пешком до озера. Уверен, что хочешь этого?
— Да, — отозвался мужчина, вглядываясь в очертания раскинувшегося за окном пейзажа.
Попрощавшись с «кошкой», Александр отправился по знакомому маршруту к установленному над самой водой порталу, который пропускал только тех, кто знал магический код доступа. Для всех остальных озеро являлось просто озером, и в нем вполне можно было купаться, не опасаясь, что, нырнув, попадешь в подпространство. Хотя бояться того, чего не знаешь, глупо. А о невидимом для посторонних глаз зеркале перехода были проинформированы только члены семьи да пара доверенных бьернов, которые могли войти в избушку, защищенную десятым уровнем чар, лишь в сопровождении одного из Нечаевых, и одна непутевая ведьма, собиравшая на свою голову проблемы, как иные грибники опята.
Шагая по лесу, мужчина думал об Ане. О том, что скажет ей, когда разбудит. Или как будет извиняться, если девушка не спит, а ждет его. Мысль позвонить ей и предупредить о своем скором приходе сыскарь отбросил, в очередной раз придя к выводу, что общаться лучше, глядя в лицо друг друга. А то кто эту ведьмочку знает, еще накрутит чего лишнего, пока он до нее доберется, и доказывай потом, что хотел как лучше.
Но мужчина никак не ожидал, что, войдя в охотничий домик с букетом полевых цветов, собранных по дороге, обнаружит вместо любимой короткую записку. Он ведь лично договорился с близнецом и его женой, чтобы они на ближайшие пару суток отдали избушку в их с Аней распоряжение. Эта ночь и последующий день должны были принадлежать только им. Но беда не желала оставлять пару, вгрызаясь острыми зубьями всевозможных проблем в их хрупкое счастье. То, что убийца «невест» пойман, безусловно, радовало, но… Северьян заболел, и его встревоженная мама умчалась к сыну, прибегнув к помощи единственного Нечаева, до которого смогла дозвониться, о чем и написала в своем коротком послании на обратной стороне записки, оставленной ей сыскарем.
— Я идиот, — простонал бьерн, швырнув на кухонный стол влажные от росы цветы. — Идиот и трус, — скрипнув зубами, обругал он себя за то, что боялся звонить ведьмочке, запертой в избушке, и, придумывая себе оправдания, откладывал разговор до личной встречи. Достав из кармана мобильный, Александр принялся набирать номер Ани, мысленно решая, как будет выбираться из подпространства. Отсутствие байка оказалось сейчас особенно некстати, как и приступ головной боли, напомнившей ему о недавнем сотрясении. Но бьерн, в отличие от ведьмы, мог покинуть охотничий дом в любой момент, даже если придется идти пешком до ближайшего таксофона. А что пережила она, оказавшись в ловушке и не имея возможности быстро попасть к больному ребенку? — Драный бес-с-с! — прошипел «кот», слушая длинные гудки в трубке и ненавидя себя в этот момент.
— Саша, ты? — спросили на том конце, и напряжение, тугим узлом стянувшее его нервы, ослабило тиски.
— Прости, — выдохнул бьерн, — я…
— Саш, я в дороге, — перебила девушка. — У нас с Графом авиарейс через несколько часов.
— Куда?!
— Спокойно, Нечаев, с-с-спокойно, — с нажимом проговорила Аня. — Сначала выслушай, а потом уже будешь бушевать… — и, после короткой запинки добавила: — Любимый.
В доме Юлиана Броуди…Диана мерила шагами комнату, не в силах успокоиться. Ее мало волновала судьба Северьяна, хотя смерти ему она не желала, зато поездка Анны в Океанию занимала все мысли сирены. Перед тем как проститься с ведьмой, Броуди рассказала ей слезливую историю о бедах, преследующих ее после побега из общины морских дев, и попросила Вельскую об одолжении. Избавить беглянку от несчастий мог только специальный обряд в храме морской богини, где стояли две статуи: Сиренити и ее сестры-близнеца Нуариш. Чтобы убедить обитательниц подводного мира его провести, Диана отправила в дар их королеве Оникс статуэтку божественных сестер и попросила передать Оракулу, что Лазурная оплатила свой долг и просит избавить ее от проклятия. Естественно, Аня не отказала в услуге своей новой знакомой, примчавшейся ночью спасать ее сына, и взяла с собой небольшую скульптуру из черного металла.
Что именно означала фраза, прилагавшаяся к подарку, Вельская, конечно же, не поняла, но послушно записала ее, чтобы ничего не забыть и не перепутать. В том, что озабоченная выздоровлением ребенка девушка ничего странного в подобной просьбе не заподозрит, Диана не сомневалась, а вот спутник ведьмы беспокоил ее, и сильно. Граф-тьма-знает-как-его-там-зовут был слишком умным, опытным и прозорливым, а еще он демонстративно не доверял госпоже Броуди, несмотря на все ее попытки проявить себя с положительной стороны. И, мучаясь предчувствием, что маг сорвет весь ее план, сирена решилась на обряд вызова сестер, о котором боялась даже думать раньше.
Быстро переодевшись, она бросила в сумку планшет и кое-какие магические атрибуты, необходимые для ее задумки. Потом взглянула на себя в зеркало, ужаснулась бледности собственного лица, посетовала на то, что не успевает сменить цвет волос на темный, и, выпив зелье, которое делало ее образ в глазах окружающих неприметным и даже слегка размытым, отправилась в место, где никто не мог помешать ей провести опасный ритуал. Возле спальни женщина столкнулась с супругом, который сонно потирал свои желтые глаза. О ее ночном визите к Леру он не знал, так как спал, повинуясь внушению сирены. Теперь вот, как назло, проснулся.
— Ты куда так рано собралась, милая? — спросил жену Юлиан, заметно удивленный ее видом.
— У подруги неприятности, надо съездить поддержать, — не моргнув и глазом, соврала Диана. — Не беспокойся, любовь моя, — ласково улыбнулась ему женщина. — Это всего в паре кварталов отсюда.
— Ричарда возьми с собой, — чуть нахмурившись, потребовал бьерн. — Или кого-то из моих охранников.
— Ну что ты, дорогой! — улыбка ее стала шире, а глаза весело блеснули. — На улице уже давно рассвело. Зачем мне охрана в Гримшере? Да и заставлять «ящеров» ждать под дверью, пока подружка будет изливать мне душу, жестоко. Поеду одна. Отзвонюсь, как только доберусь до места.
— Неспокойно сейчас в городе, милая, — не сдавался черноволосый модифицированный, глядя на свою белокурую супругу. — Мне доложили, что «волки» с «котами» поймали подражателя свадебного душителя и, по слухам, теперь ищут его сообщников.
— Оу! — Диана чуть не выронила из рук сумку от такой новости. — А разве маньяк действовал не один?
— Не знаю, — пожал плечами «ящер». — Там какая-то темная история. Вроде ему кто-то помогал очаровывать жертв.
— Маг?
— Вероятно. Информации мало, но, кажется, речь идет о запрещенном приворотном зелье с временным, но очень сильным эффектом.
— Ар-р-ркан Нуариш! — рыкнула в сердцах блондинка. — Хочешь сказать, что убийца — Дэниэль Рурк?
— С чего ты взяла? — черные брови на смуглом лице ее мужа взметнулись. — Тебе что-то известно, Ди? А ну-ка признавайся, — шагнув к ней, он схватил жену за плечи и выразительно посмотрел в глаза.
— Просто та гадалка, ну, помнишь, я говорила… — начала сбивчиво отвечать попавшаяся в плен его рук женщина. — Она иногда делала на заказ зелья…
— И приворотное?
— И такое бывало.
— А на мне ты, часом, его не использовала? — спросил Юлиан, усмехнувшись, но в его нарочито веселом тоне сирене послышались напряженные нотки, и, включив свой дар на полную катушку, она принялась очаровывать мужа голосом, привычно усыпляя его бдительность и убеждая в том, что уж у них-то чувства самые что ни на есть настоящие.
Выехать из фамильного особняка Броуди Диана смогла только через час, после того как позавтракала вместе с мужем, обсудила дела и оставила адрес, куда якобы собралась в гости. То, что ищейки Юлиана его проверят, женщина не сомневалась, поэтому, прежде чем отправиться в салон Ариадны, заехала к «ящерице», которая считалась ее подругой, и провела у нее еще пару часов, действительно выслушивая жалобы на жизнь, вышедшее из моды платье, бывшего возлюбленного и прочий женский бред, который в данный момент мало волновал сирену. До нужного места Броуди добралась в одиннадцать утра и, войдя в подвал через потайной ход, расположенный в подъезде, невольно подумала, что Вельская с Графом уже, наверное, в авиалайнере.
Глава 9
ГОРОД МОРСКИХ ДЕВ
Свечи ярко полыхнули и погасли, погружая украшенную драпировками комнату во тьму, на ее фоне еще ярче высветился голубой узор магического рисунка на каменном полу и мерцающий след недавно использованного канала связи. Стены перестали дрожать, шум волн, сопровождавший недавний разговор, исчез, а уставшая, но довольная сирена рухнула в кресло возле гадального стола, вытирая тыльной стороной ладони идущую носом кровь. Королева морских дев ожидает дар своей сбежавшей дочери, это главное! И никакой ушлый Граф теперь не сможет помешать Анне принять свою судьбу.