- Твоя жизнь зависит от того, как долго сможешь вести любовную войну.
Выражая крайнее изумление поднял левую бровь.
- Если тебя хватит на весь день, то никто нас не побеспокоит и только ночью тебя ждет поединок с Гореем и разговор, если выживешь, с моим отцом Вожаком Стаи.
- А если не сдюжу? - усмехнулся своей любимой поганой улыбкой.
- Тогда смерть. Даже тебе не справится со всей Стаей сразу. Если бы не моя маленькая прихоть, основанная на дурацком обычае, который ты сам по неведению затронул. Но, не будем о грустном, - Аулина провела рукой по своим бедрам, коснулась груди, - разве ты не хочешь познать меня?
В театральных постановках, которые я смотрел герой никогда не терпел осечек. Герой это ходячая эрекция с мышцами. Самец которому достаточно лишь подумать о сладострастии, что бы приступить к делу.
Наверно у каждого мужчины случается такой момент когда надо, но нет желания. Абсолютно. Я с ужасом понял, что эта красивая самка нисколько меня не трогает. Сраное солнце, неужели бессилие Капрала заразно? Я призвал в помощь память, за мгновения вспоминая самые чувственные моменты жизни, всех женщин, что оставили след из вожделения. Тщетно. Ни отклика, ни желания хоть что-то сделать. Но надо выживать!
Медленно встаю с ложа, иду к ней, шаги даются с трудом.
- Давай условимся! Никаких трансформаций!
- Хорошо, - легко соврала она.
Ее черные с вертикальными зрачками глаза приблизились, занимая все пространство. Зубы впились в мои губы, я почувствовал кровь, но не возбуждение. Пришлось вспомнить весь свой опыт, призвать на помощь все приемы, показанные мне женщиной-хумансом, что бы отвлечь внимание от вожделенной добычи. Я окутал ее тело нежнейшими ласками, заставил дрожать каждую клеточку от наслаждения, которое сродни пытке и в тот момент, когда она содрогалось от очередной сладострастной волны, незаметно выпил восстанавливающий мутаген. Еще никогда я не выкладывался так с женщиной, которую не хотел. И ровно в тот момент, когда она уже не могла терпеть и требовательно потянулась рукой, я обрел мужественность.
Это была борьба. Поединок и что может быть главнее чем это извечное противостояния? Которое всегда заканчивается победой женщины, явной или что чаще скрытой. Но сейчас я должен был забрать лавровый венок жизни.
Спустя вечность почувствовал, что тело бьющееся на мне становится заметно тяжелее, сквозь нежную кожу пробиваются жесткие волоски. Бедра сжимавшее меня, стискивают так, что еще мгновение и сломают кости. Ну уж дудки. Тут никакой эликсир не поможет!
Ко мне опускается дикая смесь из лица девушки и морды вовкулака, черты плывут изменяются прямо на моих глазах, огромные зубы стремятся впиться в горло. Единственное что успеваю сделать, сам подаюсь на встречу и кусаю со всей дури волчий нос, всаживаю свои отросшие клыки так, что туша оборотная с диким воем подпрыгивает до потолка, выдирая мне зубы.
Обратно уже падает девушка. С ее носа стекает ядовитая для вампира кровь, такая же, как у хумансов, разве чуть менее токсичная, сдохнешь не сразу, часов десять промучаешься прежде чем испустишь матрицу.
- Урод! Ты мне чуть пол лица не откусил! - но в ее голосе не слышен гнев. Значит успела, суууучка.
- Мы же договорились, ни каких перекидываний! Зачем к горлу тянулась?
- Извини, не могла с собой совладать. Скажи...
- Чего?
- Все хомодайресы такие похотливые?
- Нет, остальные гораздо хуже.
- Боюсь себе даже представить, - Аулина сладко потянулась, что не выглядело волнующим, учитывая ее разгрызенный нос.
- Тебе надо обработать рану, - сказал с мыслью от нее избавиться.
- Да, ты прав.
Она встала, несколько долгих и неприятных секунд смотрела на меня.
- А ведь тебе совсем не понравилось.
- Что ты! - с неподдельным ужасом запротестовал я. Нет ничего хуже, чем укрепить в любой женщине такие подозрения. Нет страшнее врага, чем самка, решившая, что тебе с ней было не очень хорошо. - Я никогда не испытывал нечто подобное!
- Звучит искренне.
Еще бы не искренне, надеюсь в будущем такого со мной больше не случится!
- Можешь смело отдыхать, я довольна. До вечера осталось каких-то пара часов, так что не теряй время. Да, вот еще что... Если ты победишь Горея, все женщины нашей стаи будут твои. Как ты там сказал? Другие хомадайресы еще хуже? Ну так вот, остальные самки намного темпераментнее меня. Ты счастливчик Констанций!
Похоже раньше я не знал что такое страх. Меня затрясло.
***
Вечер добрый не бывает. В дверь стучали, наверно не поленились взять полено, грохот стоял такой, что было слышно в столице. Тем не менее я еле встал, все тело ныло, сказывался бессонный день и накопившаяся усталость. Пока раскачивался, застегивался, обувался, вошел мой провожатый.
- Констанций, прими вызов на бой за смерть.
В руке Сорей держал какую-то дурно выглядевшую гадость.
- Это что еще за хрень? Надеюсь мне не надо брать Это в руки?
- Череп собаки, - ответил он. - Мы презираем это племя, поэтому выбрали сей фетиш в качестве предмета для ритуального вызова.
- А что значит бой за смерть? - мне не было особенно любопытно, просто я тянул время, хотелось немного прийти в себя.
- Все просто, - Сорей пожал плечами. - Поединок будет считаться законченным только смертью одного из противников.
- Угу. А бывает бой за жизнь?
- Бывает, в этом случае вызываемый получает череп лисицы и бой может быть остановлен если один из противников сдастся, признавая поражение.
- Ясно Сорей. И что я должен сделать?
- Если ты собираешься принять вызов, тебе надлежит взять череп и бросить под ноги сопернику.
- Послушай, я готов пустить этому дураку кровь, но сначала должен встретится с Вожаком. У меня приказ Магистров.
- Ничего не выйдет, - усмехнулся третий сын, - Вожак не примет тебя пока ты не сразишься. Видишь ли после твоего заявления твой статут не определен. Интересы Норы требует что бы ситуация разрешилась.
- Обещал накормить, баньку организовать, периодом цветения завлекал...
- Ну, по последнему пункту тебе ведь не на что жаловаться?
- Как думаешь если я тебе сейчас сверну башку, поединок состоится?
Сорей спокойно положил череп на стол.
- У тебя пять минут, для принятие решения. Если ты не выйдешь, это будет считаться отказам от поединка и тебя попросту растерзают.
Интересно, каким местом думали Магистры, когда отправили меня на гарантированную смерть? И почему я не ослушался? Выпиваю последний мутоген, который ускорять регенерацию и укрепляет кости.
Напротив дома приютившего меня собралась вся Стая, среди них куча обычных волков. Сколько любопытных, желающих мне смерти глаз. Вот только никого похожего по описания на пусторукого. С другой стороны, что ему делать среди вовкулаков? Мне некуда спешить поэтому неторопливо оглядываю каждого, заглядывая в глаза, самцы воспринимают это как вызов, начинают надувать мышцы, глядеть в ответ злобнее, самки реагируют по-другому. Чувствуя силу животное спешит либо убежать, либо продемонстрировать покорность. Перевертыши разумны, но все же животное начало в них сильно.
Интересно кто из них вождь? Наверно самая большая особь? Начинаю выискивать такую, но никого крупнее пытающегося испепелить меня взглядом Горея, нет. Ладно пора заканчивать балаган. Размахиваюсь и со всей дури швыряю в лицо жениха Аулины фетиш. Получается удачно, прямо в презрительно сжатые губы.
- Падаль! - орет Горей и перекидываясь бросается на меня. Похоже я переборщил, его никто не пытается остановить. Надо было бросать череп к ногам, теперь поединок начнется немедленно, да он уже идет!
У меня пара мгновений решить: зарезать его серпами или вступить в рукопашный поединок. Пришлось выбрать второе не исключено, что оружие табу и результат признают нечестным, дальше понятно, меня просто растерзают.
Вовкулак как обычный волк нападает в прыжке. Туша под полтонны весом летит раскрыв пасть полную зубов на зависть любой акуле. В последний момент, когда его зловонное дыхание опаляет мои ноздри, отступаю направо. Горей пытается извернутся в воздухе, но его масса и скорость таковы, что ему не удается. Его тело врезается в дом, тот трясется, а моя нога успевает ударить его в висок. Пытаюсь повторить, но чудом одергиваю от клацнувших челюстей.
Если бы это был простой волк, я бы намотав на руку одежду, сунул бы конечность в пасть животному, это больно, но зверь не успел бы отгрызть, я бы вырвал ему язык, это гарантированная смерть от болевого шока. Но в случае с Гореем это не метод, он перекусит бревно и не подавится.
Отхожу от стены дома, теперь он мне будет скорое помехой, лишая маневра.
- Я отторррр-рву тебе член! Я буду пожир-рррать тебя живьем!
Святая ночь, почему мне встречаются одни извращенцы?
Он хлещет себя хвостом по бокам. Делает шаг в бок, меняет направление, еще шаг и прыжок. Прыгаю на встречу и чуть вбок, целясь по восходящей траектории ногой в кадык. Вовкулак пригибает голову и удар приходит в нос. Только чудом его зубы не отрывают мне пальцы.
Приземляемся рядом, расстояние между нами не более метра. Тут он выкидывает трюк, который я от него не жду. Когтистая нога летит в живот, когда-то на заре обучения, меня лягнула химера, тогда это было не так больно. Отлетаю в толпу оборотней. Меня мгновенно поднимают и пихают в сторону противника. Внутренности отбиты, несколько ребер сломано, живот сплошная кровоточащая рана, к счастью это только сорванная кожа. Если бы я не выпил эликсир на этом все бы кончилось.
Горей легко встает на задние лапы. Его рост не меньше трех метров, любой медведь испачкал бы себе шкуру от страха при виде такого монстра.
- Я набью чучело из твоей кожи, а из черрр-репа буду пить брррагу!
Никакой фантазии. Он что-то еще говорит, а я бегу к нему, кровоточа, как порядочная девушка в первую брачную ночь. Да сравнение дурное, но мне простительно, я никогда не видел девственниц.
Загребает правой лапой на встречу, подныриваю под нее, пытаясь зайти за спину, но он успевает схватить меня, сдавливает, так что хрустят многострадальные кости и вместо того, что бы просто оторвать голову с силой кидает оземь. Это мне знакомо, сколько раз из нас выбивали дух, до кровавой рвоты. Искусство падения первое из изучаемых. Я отпрыгиваю от земли, как детский мячик, что на самом деле дается на пределе усилий и всаживаю палец ему в левый глаз.
К сожалению в последний миг Горей дергает мордой, поэтому палец не погружается в глазницу, а лишь травмирует, бессмысленно молотя лапами он делает пару шагов на зад и падает на четвереньки. Это хороший момент для продолжения атаки, я даже подался вперед, но поперхнулся и кашлянул кровью.
Вовкулак трясет мордой, проясняя зрение. Вокруг царит мертвая тишина, оборотни молчат, их братья меньшие - волки сидят застывшими изваяниями, не слышно ни птиц, ни насекомых.
- Ты сейчас сдохнешь мясо!
Прыжок! Уже не такой мощный и выверенный. Опрокидываюсь назад, туша пролетает надо мной, задевая волосом и я одним движением отрываю яйца. И кто после этого извращенец? Как же противно!
Горей приземляется не уверенно, его конечности начинают крупно дрожать, между задних лап возникает лужа из крови и мочи.
- Хороший песик, - я первый раз открываю рот за этот поединок. - Хороший песик, где твои кокошки? Ой, вот они, - на вытянутой руке держу мошонку. - Иди ко мне песик, я тебя ими накормлю.
Это не рык, это визг на грани выносимого. Искалеченный вовкулак бросается прямо без всякой хитрости, очумев от боли и от факта произошедшего. Успеваю отскочить вправо, хлестнув ладонью по носу и получив порез плеча.
Опять стоим друг против друга, я почти издыхаю, держусь лишь на каплях мутагена в моей крови, но ему хуже, он сломлен и погребен заживо. Показываю ему мошонку, кручу над головой.
- Тебе это надо? На возьми! - свищу, словно подзывая собаку.
Горей снова поднимается на задние лапы, между ног у него кровавое пятно, раскинув передние конечности, словно мечтая заключить врага в объятия медленно идет ко мне.
Собираюсь с силами, рывок. Уворачиваюсь от вялых ударов, ставлю ногу на его чуть согнутое колено, использую как рычаг, второй ногой упираюсь в солнечное сплетение и взмыв оказываюсь на плечах, не медля вбиваю мошонку в пасть. Его глаза наполняются ужасом, а я сдавливаю шею захватам и влеку вниз. Мы падаем, тело Горея оказывается сверху, но мой захват становится только прочней.
- Плохая смерть, - шепчу ему в ухо. - Позорная, но пусть тебя успокоит то, что ты ее заслужил. Это тебе за девушек которых ты зарезал, это тебе за Кренка и Ханка, которых ты медленно пожирал.
- Дээ..ву..ш..к нэээ яяяя... - прохрипел вовкулак и умер.
Ну да, конечно же! Теперь выбирайся из под этой падали, последние крохи сил ушли на это унизительное и неспешное действо. Так, чего тут у нас новенького?
Все представители женского пола вовкулаков повернулись ко мне спиной, встали на четвереньки, отклянчили зады и принялись сообща завывать, что-то типа "возьми меня повелитель". Сон маньяка наяву. К счастью радовался дивному зрелищу не долго. Десятки болеадорас оплели мое многострадальное тело и я с чувством глубокого удовлетворения упал в обморок или куда еще подальше...
***
Веки поднимались медленно, с натугой, вот бы кто-нибудь привязал к ним веревки и потянул вверх, но помощи фиг дождешься, все приходится делать самому.
Оказывается это больно. Когда свет со всех сторон ласкает обнаженное тело, норовит залезть в глаза. Попытался пошевелить руками, потом ногами, их не было! Сжал пальцы и с радостью почувствовал, как отросшие ногти царапают ладонь.
Чего мне стоило несколько раз зажмурится, выползти из под трупа Горея было во стократ легче. Наконец проморгался.
Я находился в большой светлой комнате, которую освещало солнце сквозь открытые настежь окна. Значит не показалось, Светило вальяжно, без лишней суеты стало убивать меня. И будь я хоть сотню раз хомодайрес без мутогена не продержусь десяти минут.
Мои конечности были накрепко связаны болеадорас, я не мог ими двигать, но был волен просто свалится с кресла на которое меня усадил неведомый благодетель.
- Сорей. Сорей! - раздался мягкий, вкрадчивый, негромкий голос, к которому хотелось прислушиваться. Оказывается, напротив в таком же кресле, только будучи свободным, сидел разумный. Я не мог рассмотреть его, солнце било в лицо, но почувствовал затаившуюся грозу внутри этого, судя по габаритом, некрупного мужчины.
- Да, отец!
- Возьми пузырек и помоги нашему гостю испить. Иначе боюсь, солнце прервет его жизненный путь раньше времени. Все же вампиры ошибка эволюции, слабые тела, неприспособленные противостоять даже простому ультрафиолету.
Пахнуло малиной, в горло потек терпкий эликсир, закашлялся. В последнее время я хлещу мутогены, как свинья помои, но от интоксикации мне умереть явно не судьба.
Кожу почти сразу перестало саднить, солнце разочарованно опустило свою жертву, притаившись в тучах. На небе появилась небольшая тень и я смог рассмотреть Вожака. Невзрачная внешность жителя восточного Чосона, черты лица нарисованы схематично, несколькими небрежными мазками, захочешь ухватить, а не за что. Портрет с такого рисовать просто, но каждый раз лицо получится другим, но старым, бесконечно старым. Таким, что даже смерть устанет ждать. Одет он был в бесформенные одежды странствующего монаха культа двух Лун. В этом одеяния нашли себя пристанище сотни карманов, скрытых мешковатой тканью. Я попытался наложить на него руну, но такое чувство, что передо мной неживой предмет или...
Старик улыбнулся, небольшие будто стесанные клыки, неестественно сверкнули белизной. Он засунул пальцы в рот и провернул трюк, который мне не приводилось видеть за всю свою жизнь. В его ладонях оказалась зажата подделка, муляж, имитирующий вампирские зубы! Святая ночь! Как просто! Ракугава!