Были и положительные моменты. Например, мы увидели, кто поспешил к нам на помощь, на ходу изобретая способы защиты, преодолевая боль, тошноту и подступающий к горлу страх, кто остался в стороне, а кто в спешке бежал. Стало понятно, что борьба ведётся не с нами, а между силами, от которых пещеры не скрывают и не защищают. А ещё мы услышали нашего Лёнечку и с нетерпением ждали обещанной встречи.
Возымело своё действие и покровительственное вмешательство Управителя Мира. Только какая-то странная вышла из этого ситуация. Под давлением обстоятельств, Холмограду пришлось согласиться на торговые отношения, на основе натурального обмена, как с нами, так и с фермерами. Казалось бы, фермерское объединение должно от этого только выиграть, советуясь друг с другом, и высоко держа планку, а на деле оно практически раскололось. Каждый старался, во что бы ни стало, обменять свою продукцию, даже за бесценок, обвиняя других, что сделки становятся всё менее и менее выгодными и совершая разбойничьи набеги на соседские фермы. Если раньше орудовали несколько банд разбойников, то теперь, за малым исключением, разбоями стал промышлять каждый второй фермер.
История явно повторялась. Вокруг частных территорий начали вырастать заборы, валы, фортификационные сооружения, напоминая эпоху княжеств и феодализма.
Но всё это уже потом. Карандаш не поспевает за мыслями, несущимися вскачь в предчувствии Неизбежного. А тогда, мы пытались понять, как наладить контакты с малышами не навредив им, создать более мощные средства защиты из подручных материалов, помочь Кариссе воссоединиться с Марго и встретиться с Георгом, найти способы облегчающие и ускоряющие процесс создания лекарственных смесей… – этот список можно было бы продолжать бесконечно.
Библиотекарь
Ожидание Янат затянулось и она уже начала подрёмывать, когда внезапно визуализировался знак – солнце в колечке льва. Она дала сигнал на ключ решётки, защищающей дверь, вскочила, чтобы бежать навстречу Высшему… и тут же плюхнулась опять в кресло: «Говорить ему о происшествии, или нет? Рассказать правду, или лучше соврать?!» – при последней мысли девушка почувствовала, как горят щёки, она ещё никогда не лгала своему Высшему.
Одного взгляда на пюпитры было достаточно, чтобы понять какие изменения произошли в сознании девушки. С Души Библиотекаря словно камень свалился. Ему захотелось обнять дочь, приободрить её, но ни один мускул не дрогнул в его лице.
– Покажи начатый свиток, Янат, – произнёс он, обычным голосом, так, словно не было ни испытания, ни разлуки.
– Вот, Высший! – руки девушки дрожали от волнения, радости видеть его и боязни, что он опять оставит её.
– Хорошо! – неожиданно похвалил он. – И рисунок гораздо чётче. Вижу ты даром времени не теряла и хорошо набила руку.
Ему бы хотелось сказать ей совсем другое, но он знал, что Всеслышащий внимательно следит за каждым его словом, в поисках повода разорвать договор. В городе было ещё немало грамотных, можно было найти среди них и каллиграфа, единственным доводом в пользу Янат был опыт в иероглифике.
Ему предлагали взять дополнительно ещё несколько учеников, но он отговаривался нехваткой времени и возрастом. Служители всячески старались создать ему конкуренцию, собирая одну за другой группы переписчиков из носителей различных систем письменности, от готической и кириллицы, до иероглифической и предметной, наивно полагая, что один прочитает, другой переведёт, а третий нарисует иероглиф. Он только посмеивался.
Не являясь сами специалистами в области лингвистики, они и не подозревали насколько, отличается понятийный аппарат в различных культурах. «В чём проблема? – не понимали они затруднения переписчиков. – Нарисованный листок дерева понятен носителю любого языка!» – не имея ни малейшего представления, что во многих языках слово «листок» просто отсутствует, а в других – падающий лист, лист лежащий на земле, лист плывущий по воде, сорванный лист и т. д. являются разными понятиями и называются разными словами. Работы их переписчиков напоминали старый анекдот, в котором предлагалось вспомнить известную пословицу, звучавшую, после двойного перевода (на другой язык и опять на прежний): «Хорошая память вредит зрению», в которой сложно было опознать первую часть пословицы: «Кто старое помянет, тому глаз вон».
Как она похожа на свою мать, – думал Библиотекарь, невольно вспоминая своё знакомство с Маргарет. Он читал курс лекций по сравнительному анализу этапов письменности в различных этносах на примере лекарственных растений, начертал на доске рисунок, пиктограмму и иероглиф… и вдруг услышал: «Чепуха! Это могут быть абсолютно разные растения!»
– Что Вы сказали? – повернулся он к аудитории. – Разные растения? Что ж, возможно, что в каком-то частном случае я могу и ошибаться…
– Он что мысли читает? – прозвучал в ответ женский голос.
Ничто не есть тем, чем кажется
В пещерном городе появился Петерс, и не один. В невысоком, стройном юноше с тёмными локонами, трудно было узнать Лёнечку, и только лукавая улыбка ярко-зелёных глаз была всё та же – добрая и чуть стеснительная. Мы с Фрумиле ни на минуту не желали расставаться с сыном и всюду ходили вместе. Со стороны это выглядело смешно, словно хороводы водили, но нам было жаль терять даже мгновение из встречи с ним.
– Вы не должны обижаться на монастырских, – сказал Петерс в ответ на наше стотысячное упоминание об инциденте с малышами, – они не желали причинять вам зла и уж тем более убивать. Вы попали на границу схода трёх энергетических потоков: холмоградского, направленного на кодирование детей и двух монастырских – экранирующего малышей, чтобы не дать возможности причинить им вред и случайно не задеть самим, и противостоящего холмоградскому, чтобы вытеснить его за границы пещеры.
– Но они грозились забрать у нас детей, если мы не уйдём оттуда.
– Вы мешали им. Пока вы находились там, они не могли поднять потенциал поля, чтобы вытеснить холмоградское.
– Но они заточили тебя, за то, что ты хотел помешать им влиять на детей.
– Нет большей лжи, чем половинчатая информация! – усмехнулся Петерс. – Видимо пришло время приоткрыть вам следующий кусочек разворачивающейся реальности. Речь шла о других детях, тех, что покинули Холмоград незадолго до катастрофы. Они уже тоже выросли, возмужали и стоят на пороге взрослой жизни, с которой кое-кто пытается помочь им определиться не совсем честными методами. Монастырям, как и городу, нужны последователи, которым они смогли бы передать свою силу. Монахи, в недрах города, готовили Безымянную и её группу. Они также выбрали следующего Управителя Мира, ожидая, что вы будете и дальше, проводить в ашраме часть отпуска, что даст им возможность постепенного взращивания силы ребёнка, – улыбнулся он Леониду, дружески похлопав парня по плечу. – Увы, они не предвидели, что очередной катаклизм наступит задолго до того, как человечество исчерпает жизненный лимит.
– Очередной катаклизм?! – меня словно молнией поразило. – То есть ты хочешь сказать, что это всё уже было и что время от времени кто-то убивает большую часть населения Земли?!
– Увы, как ни страшно это звучит, но всегда находится какой-нибудь маньяк. А если даже и нет, люди сами приводят себя к гибели, переводя жизненно необходимые ресурсы природы в мёртвые накопления, именуемые богатством. Монастыри всячески стараются помешать этому, но и они не всесильны.
– После нескольких крупных катастроф, нарушивших магнитную оболочку Земли и сместивших её с орбиты, когда безвозвратно погибли многие её обитатели, в том числе виды рода Люди, и монастыри и город пытаются помешать созданию новой техногенной цивилизации, а также сохранить осколки исчезнувших видов, – продолжил отвечать на наши вопросы Петерс, – только каждый своим путём.
– Получается, что на Земле и сейчас существуют другие виды людей? – спросила Фрумиле.
– Кое-кто из тех, кого вы называете лучистыми.
– Разве не город сделал меня таким?! – не поверил Илья.
– Нет, Иля, – печально ответил Петерс, – эти слухи распространяются специально, чтобы вы ненавидели отдельных людей, а не весь вид, именующий себя Homo sapiens.
– Но, в таком случае, где же мои родители?
– Вы живёте очень долго, в сравнении с жизнью большинства людей, но, только до наступления зрелости. Прости, что говорю тебе это, я считаю, что человек имеет право знать о себе…
– Ты можешь его спасти?! – испугалась Яни. – Спаси его!
– Не бойся, девочка, – улыбнулся ей Петерс, – до своего теперешнего возраста Илья прожил три твоих жизни, а теперь, после зачатия ребёнка, скорость его жизни сравняется с твоей, так что вы ещё много лет сможете жить вместе. Но вот те дети, которые унаследуют его гены, будут развиваться много медленнее своих сверстников, и чем позже они родятся, тем меньше будет у них вероятность застать вас в живых.
– Но в Монастыре на горе, – задумчиво произнёс Крис – ты говорил нам, что Холмоград проводит опыты, используя химические и радиоактивные мутагены, и разделяя детей на группы по доминантным реакциям.
– Именно поэтому я и сказал: «кое-кто из тех, кого вы называете лучистыми».
– Получается, что Петерс представитель другого вида, – подумал я и чуть не присвистнул от удивления. – Но как они выжили? Где их жёны и дети? Откуда ему известно о планетарных катастрофах и видах людей?
– Ты почти прав, брат, хоть и не совсем, – услышал я мысленный ответ Петерса, – но, полагаю, у нас ещё будет время поговорить об этом.
Игры взрослых людей
– Высший! – опустив голову, произнесла Янат. – Я должна тебе сознаться…
– Некогда нам пустые разговоры разводить! – строго перебил её Высший, делая знак молчания. – И так много времени потеряно! А ну-ка дай мне проверить вон тот свиток! – показал он на рулон из стопки испорченных свитков. – Смотри, возле этой идеограммы не тот иероглиф, они похожи, но читаются абсолютно по-разному, вот как это надо было изобразить! – он обмакнул перо в тушь и нарисовал: «Старайся думать о чём-нибудь другом, у тебя это отлично получается. Ты держалась молодцом! Я всё знаю и горжусь тобой!» Свиток придётся уничтожить, – продолжил он вслух, – что ж, доставай новый и приступим к нашему уроку. Сегодня я принёс тебе книгу по физиологии, многие слова в ней тебе уже знакомы из книг по анатомии, поэтому её перевод не должен вызвать у тебя затруднений и занять много времени. Приступай, а я пока просмотрю твои предыдущие свитки.
Он поставил экран и задумался. Цель была достигнута. Карисса несомненно готова к самостоятельной работе по систематизации знаний. Остаётся только слегка направлять её и проследить, чтобы она не похоронила свою личную жизнь в работе. На виске сильнее забилась жилочка, кто-то пытался пробиться сквозь экран в его сознание. Смешно. Они все знали, что не по зубам друг другу и всё равно, время от времени, пытались поковыряться у кого-то в мозгах. Интересно, кому он понадобился в этот раз?!
– Ну что, разобрался с дочерью? – ехидца так и сквозила, сметая внешнюю нейтральность фразы Всеслышащего.
– Зачем спрашивать очевидное?!
– Вижу мы тебя не убедили и ты по-прежнему полагаешь, что она может быть серьёзным переписчиком.
– Ты тоже так считаешь, зачем же спрашивать?! К тому же вы нарушили договор, чуть не приведя её к смерти своими дурацкими экспериментами.
– Сама виновата! Нечего было упорствовать. Сказала бы сразу, что была похищена детьми Арса и провела ночь в пещерах, ничего бы не было.
– Ну конечно, детьми Арса, с подачи твоей Станиславы. Устроили девочке провокацию, а затем её же и наказали. Вижу пришло время посвятить её в истинные реалии нашей жизни.
– Ты не посмеешь!
– Отчего же?!
– Потому, что тогда мы просто физически уничтожим её.
– И останетесь без Библиотекаря и Ведуньи.
– Ведунью мы найдём, или воспитаем.
– Думаешь я не знаю, что вы Станиславу готовите?! – рассмеялся Библиотекарь. – Только уровень не тот. Не забывай, что Маргарет – специалист с двумя академическими образованиями – медицинским и фармацевтическим, специализировавшаяся в исторической фармакогнозии. Впрочем, откуда тебе, доктору никаких наук, знать, что это такое.
– И теперь ты готовишь на её место дочь.
– Отчего же на её?! Работы много, хватит и нам и дочке. Для тебя же стараюсь. Ты же и сам понимаешь, что на все имеющиеся у нас книги и двух моих жизней не хватит.
– Ты сам отвергаешь учеников, которых я посылаю к тебе…
– Я не могу тратить время на обучение ради обучения. Мне нужны люди, которые тянутся к знаниям, для которых процесс перевода будет желанным путешествием в неизведанный мир.
– Умеешь ты зубы заговаривать. Ладно, живите пока. Только замаскируй получше утечку свитков в Монастыри, а то мне прямо неудобно видеть неуклюжесть твоих посыльных, – заключил Всеслышащий, смеясь и растворяясь в пространстве.
Грасс
Им всё всегда было известно. Почему же именно теперь Всеслышащий решил бросить карты на стол?! Неужели из-за бунта Великого Вихря и вмешательства Управителя Мира в битву за детей Арса?! Какую цель поставил он перед собой?! Энергетические волны набегали одна на другую, порождая завихрения пространства, пробуждая к жизни вулканы, порождая тайфуны, землетрясения и грозы…
Всеслышащий никак не ожидал подобного резонанса и из последних сил старался удержать экранирующее поле. Правитель города попал в энергетическую ловушку, о которой ходили легенды, но в которую никто по-настоящему не верил: для ответа вопрошающим, требовалось ослабить защиту, но сделай он это и времени ответить уже не будет, поскольку его разум, в мгновение ока, сметёт кумулятивная энергия вопросов. Всеслышание сыграло с ним плохую шутку.
Приближённые не могли понять в чём дело: Правитель не говорил, не отвечал ни на голосовые, ни на мысленные вопросы и бледнел на глазах. Пока ходили за целительницей, он свалился на пол и лежал не двигаясь, выпучивая глаза и всё больше краснея.
Маргарет, не зная, что стряслось, прихватила с собой медицинский саквояж и корзинку со снадобьями. Но одного взгляда на бывшего мужа оказалось достаточно для установления диагноза. Она велела опустить свинцовые шторы и перенести Всеслышащего на самый нижний этаж подземной части здания, а оттуда в один из цементных кубов с металлическими щитами – камеру для подопытных подводной лаборатории, и всем покинуть помещение. Поначалу ей пытались противиться и возражать, но потом, видя, что кожа Правителя начинает приобретать естественный цвет, а глаза – осмысленность, выполнили все её условия.
– Не надейся, что в благодарность за то, что ты спасла мне жизнь, я дам тебе свободу и разрешу общаться с сыном, дочерью и Донатосом, – прошелестел Всеслышащий, как только начал приходить в себя, он потерял слишком много энергии и малейшее движение давалось ему с трудом.
– Ты бредишь! – рассмеялась Маргарет. – Договор нарушен, карты открыты, кто теперь нуждается в твоих разрешениях?!
– Я всё ещё Всеслышащий Правитель!
– Не тупи! Ты не хуже меня знаешь, что тебе предстоит восстановить энергию и преодолеть последствия сильнейшего психологического шока. А город нуждается в Правителе ежечасно. Управитель Мира и Садовник уже осведомлены.
– Садовник?! – зрачки Всеслышащего расширились от непомерного ужаса. – Мара, спаси меня, он прислушается к тебе, ты же Целительница…
– И в благодарность за это ты опять заточишь меня в темницу.