- Святые и демоны! - Бере с изумлением посмотрел на грифона. - Вот это уже ооооочень интересно.
- Естественно, я захотел узнать больше, - заявил грифон, проглотив кусочек мяса. - Мммм, вкуснота! Слушай дальше.
- Здравствуйте, профессор Ван Затц! - заговорил Кристалл, вновь мужским голосом, но уже другим. - Вас приветствует экспертный отдел Исторического фонда. По поводу вашего запроса сообщаем следующее: обитель Цос - название полулегендарной общины волшебниц древнего ордена богини Гедрахт, существовавшей во времена, предшествовавшие созданию нашего государства. Согласно таблице номер тридцать один "Раберранских хроник" в переводе Грегори Ванхарта, обитель Цос располагалась в тридцати милях северо-восточнее древней столицы княжества Барии, города Хорм. Обитель считалась запретным местом, поскольку, как уже говорилось выше, принадлежала так называемым Ясновидицам - высшим жрицам богини Гедрахт, темного божества ванагримского пантеона. По преданию Ясновидицы, одиннадцать жриц, вскормленных человеческим молоком, человеческой кровью и человеческим мясом, никогда не покидали эту обитель и никого не подпускали к ней. Любой, кто неосторожно приближался к твердыне Цос, становился их жертвой. В четвертый год своего правления в Хорме король Рейно предпринял военный поход на Цос и с помощью местных магов, присягнувших ему на верность, уничтожил обитель Ясновидиц. Таблицы также сообщают о древней легенде, записанной со слов некоего Леле-Барда, придворного поэта Рейно - якобы, когда Рейно победил волшебниц и приказал распять их на крестах у ворот сожженного Цоса, старшая из Ясновидиц, умирая, прокляла Рейно и все его потомство и предсказала ужасный конец династии Больдвингов. Более ничего по существу сообщить вам не можем. Приятного вам дня!
- И что? - Бере перевел взгляд с замолчавшего Кристалла на Феса. - Ты нашел обрывок фразы на древневанагримском, зашифрованный профессором Бенедиктусом. Возможно, изначально это был весь текст из таблиц. Но перевод-то уже есть, и сделан он Ванхартом.
- А вот чтобы уверенно об этом говорить, надо бы прочитать переводы Ванхарта, - авторитетно заявил грифон, раскладывая когтем на тарелке композицию из кусочков баранины. - Вдруг покойный Бенедиктус нашел нечто такое, чего там нет?
- И за этого он начал вести себя странно, заработал на нервной почве тяжелый сердечный приступ и запугал свою внучку так, что она обратилась ко мне за помощью?
- Да, много вопросов возникает. А если так, надо искать на них ответы. Ты ведь, как я понял, хочешь помочь этой девочке?
Бере вздохнул. Фес мог не задавать этот вопрос - он прекрасно знал, каков будет ответ.
- Давай ужинать, - сказал он, взяв бутылку с вином и пробочник. - О шифрах и тайных текстах поговорим потом. На сытый желудок.
Глава седьмая
Отпевание профессора Бенедиктуса Григгена началось ровно в полдень, в университетском соборе Девяти Вечных, и к тому моменту, когда туда пришел Бере, собор был заполнен народом. Проститься с Бенедиктусом пришли все, начиная от ректора Хилариуса Ротгевена и членов Ученого совета в расшитых золотом мантиях, до университетского садовника и дворников из кампуса. Поэтому пройти к алтарю, туда, где стоял гроб с телом Бенедиктуса, Бере не удалось. Потолкавшись в толпе, Бере нашел выход - поднявшись по лестнице, он оказался на церковных хорах, рядом с мальчиками-певчими. Отсюда он мог хорошо видеть и алтарь и профессора Бенедиктуса.
Тело профессора до подбородка было закрыто покрывалом с гербами университета. Худое, осунувшееся, будто вылепленное из воска лицо Бенедиктуса было спокойным, прядка тонких белых волос выбилась на лоб из-под косынки, которой покойному повязали голову. Анжелис, облаченная в траурное платье с вуалью, сидела у изголовья гроба, за ее спиной стоял Ван Затц в парадной одежде и несколько знакомых Бере преподавателей с факультета сверхъестествознания. А еще Беренсон заметил в этой группе невысокого, но весьма импозантного светловолосого мужчину лет двадцати пяти - тридцати, облаченного в дорогую черную шелковую мантию, подбитую чернобуркой. Лицо светловолосого было серьезным и многозначительным: время от времени Ван Затц что-то говорил ему, но человек только кивал в ответ и при этом продолжал смотреть в сторону алтаря - и, как показалось Бере, не столько на покойного Бенедиктуса, сколько на его внучку.
Кантор между тем сделал певчим знак, задал тональность, и хор запел "Покойтесь в мире, блаженные". Пели они хорошо, с чувством - Бере мог видеть, что многие дамы в соборе заплакали, слушая это пение. После этого университетский капеллан и его помощники начали отпевание усопшего.
На протяжении всей этой печальной церемонии Бере наблюдал за человеком в мантии с чернобуркой. Видимо, решил маг, это и есть новый второй лектор Роланд Вар Вестерик. Если так, то есть неплохая возможность свести знакомство. А еще обязательно надо поговорить с Анжелис. Конечно, ей сейчас не до него, однако же...
Хор запел гимн университета - скорбная церемония подошла к концу. Бере вернулся к лестнице, пустился вниз, в неф, и сразу же попался на глаза Ван Затцу.
- Ага, и вы тут! - Ван Затц, покровительственно приобняв Бере, повел его к человеку в черной мантии. - Вот, позвольте представить вам, мэтр Роланд, нашего лаборанта Бере Беренсона.
- Рад знакомству, - светловолосый подал Бере руку, затянутую в шелковую перчатку. - Жаль только, что мы знакомимся с вами при таких печальных обстоятельствах.
- Воистину, - сказал Бере, руки светловолосого не принял, ограничившись самым учтивым поклоном. Мэтр Роланд сверкнул глазами, но тут же улыбнулся.
- Ах, понимаю, - сказал он, - вы из породы скучных педантов, которые даже в нерабочее время свято соблюдают субординацию. Оставьте ваши церемонии, мастер Бере. Еще недавно я занимал должность ниже вашей, да еще и в провинциальном университете. Вашу руку!
"- Изображает из себя своего парня, - подумал Бере, но руку подал. Лицо мэтра Роланда обрело самое благодушное выражение.
- Я и в самом деле очень рад встрече с вами, дорогой коллега, - сказал он с любезной улыбкой. - О вас прямо легенды ходят. Бывший научный работник, который выбрал такую романтическую профессию... хм, вы большой оригинал.
- Сейчас, мэтр Роланд, я скорее бывший представитель романтической, как вы выразились, профессии, выбравший научную работу. - Бере помолчал. - Надеюсь, мы с вами сработаемся.
- О, я плохой начальник, сразу говорю! Я рассеян, разболтан, безынициативен, мягок и не могу орать на людей, даже если они этого заслужили...
Вестерик умолк, потому что восемь дюжих молодых людей из числа учеников профессора Бенедиктуса пронесли мимо гроб с телом, и народ, следуя за гробом, начал покидать собор. А еще Бере заметил, как Вестерик быстро направился к Анжелис Григген, предложил ей руку и повел к выходу. Анджелис при этом сделала вид, что не знает Бере - она увидела его, но никак не отреагировала, ее глаза остались такими же печальными и пустыми. Это почему-то было Бере неприятно: у него возникло ощущение, что Вестерик, как та самая пресловутая золотая монета, пытается нравиться всем без исключения. Упорядочить свои мысли он не успел, поскольку его взял за локоть Ван Затц.
- Хочу поблагодарить тебя за доклад, - сказал декан. - Ты отлично справился. Теперь у старых перечников из Совета не возникнет ненужных вопросов. Молодец.
- Стараюсь, досточтимый мэтр Арно, - с ядовитой любезностью ответил Бере и поспешил следом за Вестериком и Анжелис.
**************
На кладбище было холодно, даже очень холодно. Когда траурная процессия дошла до места, начался сильный снегопад. Люди, окружившие могилу, инстинктивно жались друг к другу, чтобы согреться, дышали на руки, притоптывали ногами. По причине холода и застилающего глаза густого снега проникновенная речь ректора Хилариуса, в которой он воздал почести покойному профессору Григгену, была выслушана без всякого интереса. Снег между тем засыпал землю, стоящий рядом с телом Ван Затц перчаткой смахивал его с лица усопшего. В толпе начали кашлять и шмыгать носами.
Дрожащие от холода мальчики-певчие по команде насквозь промерзшего кантора затянули псалом: началось прощание с усопшим. Бере мог видеть, как простилась с дедом Анжелис, потом покойному кланялись высшие чины университета, далее персоны пониже рангом, пока не дошла очередь до студенческих депутаций. Наконец, гроб закрыли, опустили в могилу и начали засыпать землей. Бере бросил в могилу горсть земли, стряхнул со шляпы снег и собрался подойти к Анжелис, но при девушке неотлучно находились Вестерик, Арно Ван Затц и какие-то две чопорные пожилые дамы в огромных старомодных шляпах - видимо, родственницы Григгенов. Ситуация для разговора с глазу на глаз была явно неподходящей, погода подходила для такого разговора еще меньше, поэтому Бере, прождав несколько минут, завернулся поплотнее в плащ и поспешил по мощеной дорожке к воротам университетского погоста. В конце концов, Анжелис сейчас не до него, а поговорить с ней он сможет и завтра, в магазине Меццера...
Он успел отойти совсем недалеко - его окрикнули по имени.
Это был Вестерик.
- Уже уходите? - Новый второй лектор выглядел удивленным. - А поминальный обед? Мы позаботились, чтобы подали любимые блюда профессора Бенедиктуса - свиные рульки, спаржу и черничный пирог
- Прошу прощения, я не пойду на обед. Похороны так всегда угнетают меня, что после них ни есть, ни пить я не могу.
- Понимаю. Я тоже не понимаю этой нашей народной традиции наливаться крепким вином после похорон. Хотя, это хороший способ снять тоску и стресс, вы не находите?
- Извините меня, любезный мэтр, мне надо идти.
- Еще пару слов, Беренсон, - Вестерик подошел к магу вплотную. - Наверное, мне есть за что поблагодарить вас. Я ведь знаю, что это вы редактировали мой доклад.
- Ни в коем случае. Ван Затц...
- Ван Затц даже не открывал его. Я перечитал свою работу и должен сказать вам - вы отлично разбираетесь в проблематике. Вы ценный сотрудник, мэтр Бере, и я это учту.
- Благодарю, но вы...
- Не стоит, - Вестерик остановил собеседника властным жестом. - Однажды вы поймете, что я искренне уважаю вас и хочу, чтобы мы сработались. Не на словах, а на деле. А сейчас я вас больше не задерживаю. Спасибо что поддержали Анжелис в такой тяжелый час.
- Анжелис? - Бере сделал непонимающее лицо. - А причем тут Анжелис?
- Ах, мне наверное стоило вам все сразу объяснить... Видите ли, Анжелис сказала мне, что в день кончины ее дедушки вы были рядом с ней.
- Ну и что? Мы случайно встретились в магазине Меццера, девушка рассказала мне о болезни Бенедиктуса, я захотел проведать старика, и мы отправились в дом Григгенов, но, увы, я опоздал.
- Вы ведь были его учеником, не так ли?
- Имел честь, - Бере почувствовал, что его ноги начинают реально замерзать.
- Старик был редким умницей, - продолжал Вестерик, - но в последнее время с головой у него было явно не в порядке. Он просто запугал свою внучку какими-то вымышленными ужасами. Но я объяснил Анжелис, что пока она со мной, ей нечего бояться. Я сумею защитить ее от истинных и мнимых опасностей.
"- Ага, вот тебе и истинный смысл якобы задушевного разговора, - сказал сам себе Бере. - Вестерик решил приударить за внучкой Бенедиктуса и решил, что я могу быть его потенциальным соперником. Тысяча демонов, а ты еще котируешься, старый пес Бере Беренсон! Этот молодой блондинчик явно ревнует, а это значит, что ты, несмотря на свою седину и занудство, еще представляешь интерес для юных дам. И еще, я так и не поговорил с Анжелис..."
- Не сомневаюсь в этом, мэтр Роланд, - ответил он с улыбкой. - С вашего позволения я пойду. Ноги ужасно мерзнут.
- До встречи завтра на кафедре! - сказал Вестерик, сделал приветственный жест магов (ладонь к сердцу) и поспешил к темнеющим в снегопаде фигурам, все еще остающимся у свежей могилы.
- До встречи! - бросил ему вслед Бере и пошел своей дорогой.
У выхода с кладбища было пустынно. Снег и холод разогнали девушек-цветочниц и нищих, которых еще пару часов назад тут было полно. Улица покрылась снегом, укрывшим грязные лужи и разбросанные по брусчатке комья конского навоза. Ветер переменился, и теперь снег летел Беренсону прямо в лицо.
- Господин!
Маг обернулся. Мальчик лет двенадцати, закутанный в грязное тряпье, шумно втянул в ноздрю вырвавшуюся на свободу лоснящуюся зеленую соплю и самым загадочным тоном спросил:
- Господин, это вы господин маг Берегард Лайонел Оссмунд Беренсон?
- К вашим услугам, юноша. ("Проклятие, откуда этот задристыш знает мое полное имя?") Что вам угодно?
- Вам письмо, господин Беренсон, - мальчишка сунул руку за пазуху, извлек оттуда сложенный пополам грязный листок бумаги и с самым почтительным поклоном вручил его магу. Бере развернул лист и прочел два слова, написанных скверным пером и скверными лиловыми чернилами:
Будь осторожен.
- Мальчик, от кого это письмо? - спросил он мальца.
- Не могу знать, господин.
- А ты припомни, - Бере немедленно сунул парню серебряную монету. - По крайней мере, скажи мне, мужчина или женщина его написали?
- Его дала мне молодая дама, которая наблюдала за вами на кладбище во время похорон, - заявил мальчик, с видимым удовольствием подбросив на ладони гинею. - Благодарю за денежку, господин.
- А эта дама не назвала своего имени? - Бере показал мальчишке вторую монету.
- Нет, господин, - мальчик со всхрапом втянул соплю, повисшую из другой ноздри.
- А как она выглядела, можешь сказать?
- Она была в черном платье и на лице у нее была черная прозрачная тряпочка.
- Тряпочка? Ах, тряпочка... Ладно, держи, - Бере вручил пацану вторую монетку и тот, совершенно счастливый, припустился по улице, оставляя в снегу глубокие следы. Бере огляделся, но ничего подозрительного не увидел.
- Опять Камуфляж? - сказал он сам себе и, сунув странную записку в карман, пошел вверх по улице в сторону кампуса.
*************
Озноб в теле наконец-то прошел. Теперь жизнь казалась прекрасной и беззаботной. От рдеющих в камине углей шло живительное тепло, вино в бокале было еще горячим, и Бере даже отважился закурить трубку прямо у камина. Фес понял его и ворчать не стал.
- Скоро Юль, - сказал грифон, полузакрыв глаза. - Время танцев, подарков и застолья с пуншем, горячими свиными котлетами и пахнущими ванилью пудингами. Представь себе, Бер, люди соберутся за семейным столом и... Неужели тебе не хочется так посидеть?
- Ты заговорил как мой покойный папаша, - Бере выпустил кольцо дыма, и оно, подхваченное теплым воздухом из камина, поплыло по комнате, - Намекаешь, что мне пора обзаводиться семьей?
- Нет. Тебе пора было это сделать лет эдак пятнадцать назад. Ты опоздал.
- Хорошие поступки никогда не поздно совершать. Я подумаю.
- У тебя есть идеи насчет записки?
- Никаких. Я даже не представляю, кто ее мог написать.
- Совсем-совсем?
- Совсем-совсем. Если только это опять загадочный господин Френс Лабер. Кстати, надо бы Кристалл насчет этого разноглазого фактотума спросить.
- Уже спросил, - сонно ответил Фес. - Фамилия Лабер в списках королевских налогоплательщиков не значится.
- Я в этом и не сомневался.
- Кстати, по поводу разных глаз. Я тут в твое отсутствие помучил немножечко Кристалл. Заглянул в королевскую библиотеку, в Мистические архивы. Очень уж меня интересовала легенда о кровавых жрицах Гедрахт. Знаешь, есть один интересный факт.
- У них были разные глаза?
- А как ты догадался?
- С трудом. Хочешь сказать, что Френс Лабер - это не он, а она, и еще вдобавок темная жрица кровавой демоницы Гедрахт?
- Ты сам говорил, что в таверне люди видели женщину в то время, когда ты считал, что говоришь с мужчиной.
- Ну и что? - Бере выколотил пепел из трубки и, отважившись, начал набивать ее табаком снова. - Мне с этими дамами делить решительно нечего. Сомневаюсь, что они вообще существуют. Этот культ, судя по тому, что мы знаем, был уничтожен еще при короле Рейно, а это значит...