— Что? — не понял он.
— Кто для вас дороже: армия короля Артура под стенами замка или ваша собственная жизнь?
— Какой интересный вопрос, — цинично усмехнулся эскулап. — Даже если отбросить соображения эгоизма, то останется приоритет ценностей. Несколько тысяч тупых воинов или один талантливый и образованный ученый. Да-а, здесь есть над чем поломать голову.
— Никогда не сомневался в цинизме врачей, — кивнул я. — Говорят, изредка встречаются Боткины и Мечниковы, но вы явно не из них…
— Никогда не слышал об этих достопочтенных людях, — согласился он.
— Силой оружия мы не одолеем этот сброд, — прямо сказал я. — Их намного больше, они прекрасно вооружены и натасканы. Мне нужно химическое оружие. Мне нужен яд, способный поразить их всех. Зараза, способная передаваться от одного к другому, убивая быстро и мучительно. Так, чтобы парализовать оставшихся в живых страхом. Это возможно?
Эварт Октанский долго смотрел на меня, но на его лице не проскользнула и тень эмоций. Молчал и я. Пауза затягивалась.
— Вы слышали про Искандера Двурогого? — наконец промолвил все тем же спокойным голосом врач. — Однажды к нему пришел изобретатель, предложивший новый вид оружия против конницы — доски, утыканные гвоздями, что гарантированно останавливало разбег вражеской атаки. Македонец приказал казнить изобретателя, посчитав оружие бесчеловечным. То, что предлагаете вы, — запредельно. Это может создать прецедент. Мир изменится навсегда. И не в лучшую сторону.
— Ерунда, — решительно отверг я. — Выжившие спишут это на кару Господню, на магию острова, на прочие чудеса и мистику. А мы уж позаботимся о том, чтобы слухи потекли в нужном русле. Историю пишут победители — не так ли? Мне сказали, что коренные жители острова отличаются редкостным здоровьем и долголетием. Пришельцы вряд ли успели получить подобный иммунитет. Значит, шанс распространения заразы среди жителей острова минимален. К тому же мы быстро захороним тела…
— Сожжем, — сказал врач. — Это надежнее.
— Что вы хотите за эту услугу?
— Как я вижу, вы — человек решительный, — проницательно глядя на меня, сказал Эварт. — Значит, не остановитесь на обороне замка, перейдете в наступление. Будете подбирать под свою руку весь остров. Так?
— Допустим, — согласился я.
— На этом острове живут еще… Живут два колдуна. Слышали? Один из них — Веридах, добился, по моим сведениям, немалых успехов в своем ремесле. Мне нужны его наработки. И замок.
— Получите. Если поклянетесь никогда, даже в мыслях, не пытаться обратить свое колдовство против меня и моих людей.
— Я даже принесу вам вассальную клятву, — безразлично пожал плечами врач. — Мирские дела меня мало заботят.
— Значит — по рукам?
— Вы — страшный человек, господин, — убежденно заметил он. — Мы будем гореть с вами в одном пламени.
— Веселее будет, — сказал я и требовательно протянул руку: — Давайте.
Врач дотянулся до полки, на которой стояли разноцветные склянки, выбрал темно-коричневую и вложил в мою ладонь, пояснив:
— Достаточно половины. Подмешаете в воду или в еду, дальше пойдет цепная реакция. Но прошу вас, господин, — храните это в тайне. Если что-то станет известно третьему лицу, пойдет та же «цепная реакция», и вряд ли это принесет нам пользу.
Я кивнул, опустил пузырек в карман и, не благодаря, вышел. За дверью меня поджидал вернувшийся Хотспер.
— Тронный зал к свадебному торжеству готов, — доложил он. — Поварам отданы распоряжения, но с продуктами в замке не очень хорошо. Обозы должны были отправиться за сбором налогов лишь на следующей неделе…
— Половину продуктов вынести за ворота.
— Зачем?! — в один голос воскликнули Томас и Хотспер. — У нас припасов хватит едва на пару-тройку дней… Но и у войска Артура мало припасов — зачем их поддерживать?
— Они даже догадываться не должны, что нам грозит голод, — объяснил я. — Пусть думают, что с продуктами у нас порядок. Пусть знают, что мы не дрожим в ожидании завтрашнего дня. Так что, вынести им ровно половину. Когда назначен этот… акт?
— Простите?
— Свадьба моя когда? — вздохнул я.
— Священник предупрежден, невеста — тоже. Вам осталось переодеться, и…
— Давайте быстрее закончим с этим.
С выбором одежды тоже возникли проблемы. Рубашку и огненно-красный камзол я подобрал себе сразу, а вот штаны… Идиотская мода на облегающие рейтузы и башмаки с длинными носами, к тому же зачем-то привязывающимися к поясу на веревках, приводила меня в уныние. Пришлось заставить портного в срочном порядке создавать нечто, хоть отдаленно напоминающее брюки. Мягкие и удобные сапоги, точно по размеру, мне откуда-то достал Иуда. Он же приволок и черный плащ с кровавым подбоем, в тон камзолу. Нет, в этом парне явно был толк.
К моему удивлению, тронный зал был практически пуст. Я, сэр Хотспер, оруженосец Томас, Иуда, да худой, как смерть, священник с горящими глазами фанатика — вот и все «гости».
— Это все? — удивился я.
— Ну не чернь же пускать, — высокомерно заметил Томас, явно успев позабыть, что еще пару часов назад он сам крутил кобылам хвосты на конюшне.
— Ну вот что, милые мои, — разозлился я. — Вы, кажется, забыли, что я обещал. Напомню. Каждый, кто возьмет оружие и встанет на защиту замка, будет посвящен в рыцари. Завтра люди пойдут на смерть. И я не хочу, чтоб они шли с чувством приниженности. Завтра нам предстоит сражаться плечом к плечу, заслоняя друг друга. Сейчас мы все братья по оружию! Звать сюда всех!
— Вот это слова настоящего короля! — каркающим голосом заявил священник. — Мы все братья во Христе. Мерзопакостное войско колдуна Мерлина, прикрываясь именем святой Девы и Господа нашего, вознамерилось уничтожить последний оплот истинного христианства в этих краях. Необходимо воодушевить братьев на христианский подвиг. А демона в человеческом обличьи — злокозненного Артура, грабителя и прелюбодея — сжечь на виду у его армии.
— Ну, сжигать мы, предположим, никого не будем, — осадил я его пыл. — С королем мы решим позже… Сэр Хотспер, зовите народ.
Пока зал наполнялся изумленными ремесленниками и прислугой, священник подвел ко мне юную девушку, почти девочку.
— Ваша будущая супруга — леди Гайя.
Я оглядел свою «нареченную». Дитя как дитя. Небольшого роста, худенькая. Русые волосы, лицо сердечком, большие серые глаза, с испугом взирающие на меня. Пожалуй, миленькая. Но не более того. Вот только запах!.. Как же они все воняли! Воины Артура, прислуга в замке, Иуда, Томас, сэр Хотспер, даже эта малышка, пахли какой-то затхлостью, давно не мытым телом и… Одним словом — пахли.
Я вздохнул и взял ее руку в свою.
— Не бойся, малыш. Наш брак — всего лишь иллюзия для всех. Я не буду вторгаться в привычный для тебя уклад жизни. Живи, как и раньше. Я буду заботиться о том, чтобы ты была в безопасности и ни в чем не нуждалась.
— Спасибо, — чуть слышно прошептала она.
Священник (он не соизволил мне представиться, но вездесущий Иуда сообщил, что его зовут отец Хук) провел обряд венчания. Затем, не мудрствуя лукаво, вклинил туда же сокращенный обряд коронации, и гости набросились на угощение.
Подперев ладонью подбородок, я смотрел на то, как они жрут, и мужественно удерживал подступающую к горлу тошноту.
Вилок, разумеется, не было. О таком чуде, как салфетки и говорить не приходилось. Ели руками. Отрезали жирные куски, пропихивали в рот, обсасывали пальцы, рычали, чавкали, кто-то тут же блевал под стол, пара опившихся тел уже покоилась под скамейками…
— Иуда, — поманил я пальцем. — Запоминай. Когда закончится осада, закажешь кузнецам и плотникам следующее…
Как мог, я объяснил устройство вилок и ложек. Пояснил назначение платков и салфеток. Подумав, добавил в заказ чаши для омовения рук. Иуда слушал безропотно, лишь время от времени качая головой, а вот сэр Хотспер не смог сдержать изумления:
— Но зачем столько сложностей, государь?
— Понимаете, сэр, есть такое понятие — культура. Для вас, как для англичанина, поясню проще — традиции.
— Не понимаю.
— Ну, хорошо… Есть такие крохотные, не видимые глазу жучки, называемые микробами…
— Как?
— Сэр Хотспер! Когда окончится осада, все будут есть ножом и вилкой! А кто не захочет — посадим на кол!
Хорошо быть королем…
В разгар веселья ко мне с поклоном приблизилась рыжеволосая девушка. С удивлением я узнал в этой изящно одетой красавице юную Моргану.
— Сир, позвольте мне тоже сражаться с пришельцами! — пылко попросила она. — Я ненавижу их! Я должна отомстить! За сестер! За себя! За все! Не будет мне покоя, пока жива хотя бы память о короле Артуре! Я готова посвятить этому всю свою жизнь!
— Присядь, крошка, — я освободил место рядом с собой. — Послушай меня… Это не женское дело. Нет, подожди, не перебивай. Женщины намного сильнее, умнее, может быть, даже лучше нас, мужчин, но они и куда более восприимчивы к этому миру. Если ты ступишь на эту стезю, она повернет твою жизнь необратимо, раз и навсегда. Лучше просто откажись от мести, предоставив это занятие мужчинам. Я сполна отомщу за всех вас. Обещаю.
— О, мой король! Я верю вам, но я не могу, не хочу оставаться в стороне! Чувство ненависти переполняет меня! Оно выжжет меня изнутри, если я не дам ему выхода!
— Ты говорила, что не боишься даже Мерлина? — пошел я на уловку. — Мы — обычные воины, с колдунами нам не равняться. На этом острове он нам не страшен, но если он вырвется отсюда… Мерлин — главная опора Артура и угроза для Аввалона. Но женщины способны к магии куда больше мужчин. Они чутче, острее внемлют тонким материям. Интуиция, гибкий ум, коварство, усидчивость в получении знаний — в этом женщина даст сто очков форы любому мужчине.
Она слушала, затаив дыхание.
— Учись! Стань сильнее Мерлина, мудрее его, виртуозней. Победив Мерлина, ты победишь и Артура, и даже саму Британию. На ее месте вырастет новая страна. Могучая, блистательная и изысканная Англия. Поверь — уж я-то знаю…
— Сир, кажется, я влюбляюсь в вас, — выдохнула она, глядя на меня восторженными глазами. — Вы такой… Такой…
— Сначала подрасти… Матильда! — встрепал я ее рыжие локоны. — Пожалуй, я буду звать тебя так. Моргана — как-то… официозно. Не возражаешь?
— Как вам будет угодно, сир. А почему вы не пьете вина? Оно придает силы в брачную ночь, — ошеломило меня советом «милое дитя». — Вам потребуется много сил. Вы же хотите наследника?
— Так… — чувствуя, что краснею, я покосился на сидевшую рядом Гайю, — во-первых, этот брак — чисто символический…
— Одно другому не мешает, — уверенно оповестила меня нахалка.
— Слушай, юный вундеркинд, — не выдержал я, — в мире, откуда я прибыл, есть… м-м… сказка про одну развитую не по годам «матильду» и киллера. Я суеверен и не хочу аналогий. Не стремись взрослеть. Успеешь еще.
— Я вас не поняла, сир.
— Учи магию, Моргана. На тебя вся надежда. Иуда, — позвал я, и слуга тотчас появился словно из воздуха. — Спальня… Опочивальня готова?
— Смею уточнить — вы все же решительно настроены ночевать один?
— Да.
— Воля ваша, сир. Все готово.
— Принеси, пожалуйста, туда немного еды. Мяса и бокал вина. Не могу я здесь есть.
— Простите, сир, но врачи в моей стране решительно не рекомендуют есть на ночь. Вас кошмары будут мучить, и для желудка плохо.
— Так не становись еще одним моим кошмаром. Делай, что говорят!
— Простите, сир, но я обязан заботиться о вашем здоровье. Я не люблю часто менять господ. Сложно настраиваться и… иногда жалко терять. Лучше я позабочусь о вкусном завтраке для вас.
— Иуда!
— Сир?
Я посмотрел на него и лишь махнул рукой. Эта порода «дживсов на службе вустеров» была неисправима. Раскланявшись с новобрачной, я побрел в опочивальню, сопровождаемый предупредительно несущим свечу слугой.
Чтоб угадывать дорогу в многочисленных коридорах, света хватало, а вот для того, чтобы уберечься от малоприятных неожиданностей, его было явно недостаточно.
— Дерьмо! — в сердцах воскликнул я.
— Именно, сир, — величаво склонил голову Иуда. — Гости, сир.
— До туалета не добежать, что ли?!
— Простите, сир?
— Сортиры здесь есть? Отхожие места? Гальюны? Ну… места, где должно быть все… вот это?!
— Только в опочивальнях, сир. Ночные горшки, сир. У кого нет — бегают на улицу.
— В Риме горшки стояли на всех перекрестках еще тысячу лет назад! — бесновался я, с трудом выбирая место для шага вперед. — На корабле Калигулы были идеальные канализация и водопровод! Кто убирает здесь?!
— С сегодняшнего дня — никто, сир. Вы всех золотарей рыцарями сделали.
— Нет, господа, это не серьезно. Война войной, но говно за собой надо все же убирать!
— Не волнуйтесь, сир, я завтра же подберу дюжину девушек для уборки… Только не делайте из них леди столь же скоропалительно, сир.
— Не буду, — пообещал я твердо. — Спасибо, Иуда. Спокойной ночи.
— И вам того же, сир!
Хорошо быть королем… Но сложно.
Мне казалось, что я только-только сомкнул глаза, а уже кто-то настойчиво тряс меня за плечо:
— Вставайте, сир! Вставайте скорее!
— Как я догадываюсь, — сказал я Иуде, садясь на кровати, — ты пришел не с обещанным вкусным завтраком…
— Они пошли на штурм, сир! Сэр Хотспер уже расставил воинов на стенах, но без вас они вряд ли продержатся и час.
— Доспехи, меч, сапоги!
— Все здесь, сир!
Бегом я устремился на стену замка.
Штурм начали сразу с двух сторон. За ночь нападавшие сколотили длинные лестницы, заготовили множество крепких канатов с «кошками» и теперь всей многотысячной мощью устремились на стены. Котлы с кипевшей всю ночь смолой уже были вылиты на головы самых бесстрашных вояк, и десятки тел слабо копошились в зловонных лужах, сотни лежали без движения, но штурм продолжали все новые и новые сотни озверевших от потерь солдат.
Я подоспел как раз вовремя, чтобы срубить первую появившуюся над стеной голову.
— Алебарды готовы? — крикнул я бегущему ко мне Хотсперу.
— Оружейники успели сделать за ночь семь десятков. Я раздал их самым сильным новобранцам.
— Верхнее острие можно использовать как копье, а топором пусть рубят со всей мощи — ни один доспех не выдержит. Еще ими можно отталкивать лестницы.
— Знаю. Уже разобрались. Хорошее оружие.
— Лучники где?
— С этим плохо. Они пытались стрелять, но… Этому обучаются годами… Простите…
— Плохо! Давай лук!
Руки вновь делали всю работу сами. Никогда в жизни не держал настоящий боевой лук, но тут…
Стрела за стрелой я выбивал воинов в наиболее богатых и прочных доспехах. Десяток, другой, третий… Должна же быть у них хоть какая-то иерархия — а значит, командование я уничтожу…
— Прорвались! На западной стене прорвались! — заорал кто-то.
— Держаться! — орал я в ответ. — Держаться, рыцари! Пусть они нас боятся!
— За свободу! — послышался чей-то крик, и его подхватили другие: — За Аввалон!
Добежав до западной стены, я с ходу врубился в схватку. Меч словно танцевал в моей руке — за считанные минуты я смёл не менее дюжины врагов. Мои воины ободрились, схватка разгоралась все яростней. Алебарды и впрямь оказались страшным оружием. Острие доставало карабкающихся на стены раньше, чем они успевали пустить в ход мечи, а если кто и успевал проскользнуть, то падал под ударом тяжелого топора, пробивающего любой доспех. В толпе нападавших явно началось смятение.
В одной из стенных ниш я увидел клубок тел. Мой оруженосец Томас бодро ломал сразу двух противников, подмяв их под себя и держа каждого за горло. Бедолаги зеленели и уже почти не сопротивлялись.
— Помочь?
— Не надо, сэр! Запачкаете их доспехи, — просипел здоровяк. — Я их так… Уж больно доспехи хороши…
Тут он увидел что-то за моей спиной, одним мощным движением рук завершил начатое (я невольно поморщился от тошнотворного хруста) и, вскочив, помчался куда-то с удивительной быстротой. Через минуту вернулся, волоча за собой еще одно бездыханное тело. Бросил в общую кучу своих «трофеев», радостно пояснил: