— Как вас зовут? — спросила Бонни.
— Марта Стоун. — Она долго и пристально смотрела на Бонни. — А кто это спрашивает?
Бонни протянула руку, но Марта всего лишь уставилась на нее, и девушка отвела руку.
— Приятно познакомиться.
Билли прислонился к дверному косяку:
— Кому-нибудь разрешается войти внутрь?
Выпрямившись, Марта указала клюкой на дверь:
— В соответствии с пророчеством никто, кроме короля, не сможет открыть ее до наступления часа.
Билли сделал два шага, схватился за ручку и потянул. Дверь легко распахнулась. Не обращая внимания на изумленный вздох, раздавшийся у него за спиной, он вошел внутрь, взял по креслу в каждую руку и вернулся обратно.
— Это вам, — сказал он, поставив одно кресло рядом с Мартой. — Садитесь.
С помощью Бонни он вытащил из холла кресла для каждой из женщин в очереди. Все они, молодые или старые, кинулись пожимать ему руку, восхищенно глядя на него. Он снова перешел к началу очереди и раскинул руки, чтобы успокоить гул.
— Слушайте все! Я войду внутрь, но думаю, что всем вам надо дождаться наступления полудня.
Билли вернулся к открытой двери, жестом позвав Бонни следовать за ним.
Билли вместе с Бонни вошел внутрь и прикрыл за собой дверь. У него отчаянно колотилось сердце.
— Они думают, что я король.
— А почему бы им и не думать? — засмеялась Бонни. — Ведь ты открыл дверь, не так ли?
— Да, но я не знаю, как доставить их в новую страну. Я даже не знаю, где я сам сейчас.
— До полудня не так много времени. Давай посмотрим, что здесь делается. — Бонни подбежала к внутренним дверям и распахнула одну из них. — Хм… Внутри полная темнота.
Билли присоединился к ней, щурясь от непривычного сумрачного красного мерцания, которое еле освещало театр. Они скользнули в зал по ковровой дорожке пандуса, прошли мимо длинных рядов пустых кресел. Найдя короткую лесенку, они поднялись на сцену, где их ждал закрытый занавес. Сквозь его потертую ткань пробивались вспышки багрового света.
Бонни нашла то место, где занавес раздвигается, вцепилась в одну из половин и оттянула ее в сторону. Билли сделал то же самое с другой половиной занавеса, и колесики со скрипом поползли по направляющим. Когда они с Бонни растянули проем до двадцати футов, он торопливо вернулся к центру сцены и уставился на открывшееся перед ними зрелище.
Стеклянная перегородка от пола до потолка стояла стеной перед лесным пейзажем, совершенно живым, объемным и в движении, хотя был залит красным ореолом, словно оператор фиксировал его через цветные линзы. Деревья и небо качались и прыгали вверх и вниз — оператор как бы старался держаться рядом с человеком, идущим через лес. На нем был плащ с поясом и ножны. Из-под шапки выбивались седые волосы.
— Профессор? — прошептал Билли.
Все было настолько реальным, что казалось продолжением сцены, словно они могли войти прямо в этот багровый мир.
Билли приблизился к экрану и протянул к нему руку, чтобы выяснить, где кончается реальность и начинается изображение. Кончиками пальцев он наконец коснулся гладкого стекла и вздохнул. Он не знал почему, но, найдя эту границу, преисполнился печали, словно бежал играть на поле, а вместо этого наткнулся на железную решетку, преградившую ему путь.
Бонни на цыпочках подошла к нему, и они уставились на эту картину; они стояли оцепенев, едва ли не загипнотизированные видом этого неба и качающихся деревьев. Внезапно на весь экран легла чья-то тень, словно из-за их спины медленно возникли очертания человека. Билли инстинктивно схватился было за меч, но его при нем не было. Прежде чем он смог сообразить, каким иным образом ему вступить в бой, от экрана донесся тихий спокойный голос:
— Не пугайтесь.
Подкравшаяся тень уменьшилась до размеров человека, который и вышел на сцену — в то же время каким-то образом оставаясь за стеклянной перегородкой, словно он одновременно был частью экранного изображения и театральной сцены. Выйдя в центр, он остановился, оставаясь спокойным и неподвижным, а сцена за его спиной продолжала мерцать.
Он распростер руки:
— Добро пожаловать, друзья мои. Как долго я ждал вас!
Хотя казалось, что на нем красная маска, лицо этого человека было ясно различимо. Билли прижал ладони к стеклу.
— Профессор? — Он показал на человека в длинном плаще, который продолжал идти в поле зрения. — А я думал, что вы там.
Человек приподнял полу мантии и рассмеялся:
— Я не думаю, что ваш профессор носит что-либо подобное, но, глядя сквозь эту стену из драгоценного камня, вы вряд ли можете утверждать, что я не ношу красное. — Он повернулся и махнул рукой в сторону леса. — Ваше первое предположение было верным. Это ваш профессор. Он исполняет свою обязанность — проводит вашу мать к обусловленному месту встречи и прилагает все силы для защиты ее. Там по-прежнему ночь, потому что время в двух измерениях редко совпадает. Я заметил, что бывают периоды, когда оно совпадает и тут и там, а затем одно может быстро убегать вперед в то время, когда другое медленно тащится сзади. За все мои столетия странствий через границы пространств этот феномен был едва ли не самым интересным.
У Билли опять ослабли ноги, а дыхания еле хватило, чтобы заговорить:
— Мерлин?
Мерлин кивнул:
— Да, Билли. Это я. — Он поклонился Бонни. — Добро пожаловать, мой нежный цветок. Ты прелестно выглядишь в этом платье.
Блеснув улыбкой, Бонни сделала реверанс:
— Благодарю вас, любезный сэр.
Мерлин снова приподнялся. Его глаза сверкнули.
— Милости прошу, прекрасная девушка. — Он хлопнул в ладоши и решительно сказал: — Итак, нас ждет много дел…
Билли поднял руку:
— Подождите минутку! Не хотите ли объяснить, почему и как вы здесь очутились, и вообще, что это за место?
По лицу Мерлина скользнула мягкая улыбка.
— Ну да, у молодого короля всегда должно быть много вопросов. После всего, что вы увидели, сомнения по-прежнему терзают ваш мозг?
— На самом деле не сомнения. Я просто хотел бы четко понять, что здесь происходит. Я настолько растерян, что чувствую себя словно в ночном кошмаре.
— Достаточно честное признание, но, поскольку для нас очень важно время, я буду краток. Отвечаю на твой первый вопрос. Когда Экскалибур превратил меня в световую субстанцию, я обрел существование, которое позволило мне путешествовать едва ли не по всем духовным пространствам — в кэндлстоны, через все Семь Кругов и даже к преддверию Рая. Если ты помнишь, какое-то время я был даже в облике твоего профессора. — Он хлопнул по внутренней стене стеклянного экрана. — Эта перегородка между нами — драгоценный камень кулона, Великий Ключ, который открывает проход между вашим миром и Приютом Драконов, и теперь он висит на цепочке на шее твоей матери. Хотя я способен находиться внутри турмалина, я не могу пройти сквозь последний барьер того мира, в котором ты пребываешь.
— Почему? — спросил Билли.
— Я не дракон, — распростер руки Мерлин. — Те, что в поселении, — души драконов, которые никогда не позволят Нефилимам контролировать их мозги. Я думаю, ты имеешь право называть их непродавшимися драконами.
— Непродавшимися? — ухмыльнулся Билли. — Есть по крайней мере одна, которая полностью продалась. Едва мы оказались тут, она стала доставлять нам сплошные неприятности.
— Так ли? — озабоченно спросил Мерлин. — И что же она делала?
— Ее зовут Жасмин. Она называет себя пророчицей и рассказывает, что горожане не в состоянии вспоминать прошлое. Пара из них сказала нам, что она была бы готова убить нас, будь у нее такая возможность. Она говорит, что мы кто-то вроде оракулов огня и заслуживаем смерти.
Мерлин погладил подбородок.
— Понимаю. Очень интересно. Я думаю, она могла быть драконом, который сам предпочел продаться. Хотя Нефилим никогда не обитал в ее теле, возможно, она обрела силу из темных источников и пользуется ею, чтобы властвовать над другими. — Он сложил руки на поясе. — Я не ожидал, что кто-то похожий на нее существует в Приюте Драконов. И советую вам избегать ее.
— Еще бы, — хмыкнул Билли. — Мы тоже так решили. Но почему здесь очутились драконы?
— Они здесь, — ответил Мерлин, — потому что их душам больше некуда деваться. Драконы были назначены править человечеством, когда в самом начале земля была Раем, но когда человек пал, рухнул и Рай. Как вы знаете, те драконы, которые были убиты после того, как стали людьми, отосланы в седьмой круг Гадеса. От них остались лишь сухие кости, которым необходимо духовное возрождение — его-то ты и принесешь им, как человек-мессия. Те драконы, которых ты видел в городке, были убиты как драконы, и поэтому они оказались в этом закрытом месте, не предназначенном для людей. У них не было мессии, чтобы спасти их… до сих пор.
Билли ткнул себя пальцем в грудь.
Мерлин показал себе под ноги:
— Убеди их прийти сюда, и ты все увидишь. Они знают, что это такое. Они знают, что это их освобождение давно прозвучало в пророчестве. Я не сомневаюсь, многие уже ждут твоего появления.
Билли кивнул на двери:
— Ну, не так уж и много, может, самое большее — две дюжины.
Мерлин было поджал губы, насупился, и его лицо застыло в твердой решимости.
— Значит, ты должен убедить большинство прийти сюда. От их количества зависит судьба Земли, а их избавление — от веры в тебя, в избранного. — Он поднял кулак и с силой ударил по экрану. — Они не могут быть спасены, пока не последуют за тобой к этому камню, и, даже когда они придут, их вера подвергнется испытанию, но они окончательно поверят, когда увидят, как ты проходишь сквозь камень, и только избранные антрозилы, люди-драконы, смогут вывести их по этому проходу.
Бонни прижала ладонь к стеклу:
— А что произойдет с драконами, когда они выйдут?
Мерлин разжал кулак и отряхнул полу своего плаща.
— Честно говоря, я и сам толком не знаю. Эти драконы погибли, так что, скорее всего, они не смогут обрести физическое существование, но… — он показал на стеклянный барьер, — там внутри они не являются драконами. Ведь вы должны были найти две души, которые не принадлежали к ним.
— Вашу жену? — спросила Бонни. — Билли читал о ней в Fama Regis.
— Да. Моя жена до сих пор пребывает в здравом рассудке, но человеческая душа, покинув ее, умерла, и она стала подобна одному из уничтоженных драконов. Я искал ее по всем кругам, и прежде всего в шестом, но так и не нашел среди пребывающих там душ. Возможно, ее облик лишен способности появляться в человеческих владениях из-за необычности ее пленения в Приюте Драконов. — Легкая улыбка осветила лицо Мерлина. — Но если вы сможете ее вытащить, я доставлю ее в такое место, где она восстановится.
— Не беспокойтесь, — сказала Бонни. — Мы сделаем все, что в наших силах, и найдем ее.
Билли грустно вздохнул:
— Тогда, как я предполагаю, второй должна быть жена профессора Гамильтона.
Мерлин прикрыл один глаз.
— Доркас там?
— Да, — кивнула Бонни. — Она портниха, как и в нашем мире.
— Значит, Моргана уничтожила жену еще одного своего врага. Я должен был догадаться. Она предсказуема.
Билли пальцем провел на стекле расплывчатую линию:
— Тогда кто же тот другой, который не принадлежит к этому миру?
Мерлин прислонился к барьеру:
— Зрение подвело тебя, Билли. Да, твой отец, скорее всего, в этом поселении, хотя я не могу тебе сказать, как он выглядит. Его необходимо убедить явиться сюда. На его плечах может лежать судьба мира.
Билли вскинул брови. Он не хотел давать воли своему возбуждению. Пока еще рано.
— Значит, если он не принадлежит к этому миру, то он не мертв?
— Нет. Ни в коем случае. Просто у него нет тела. Когда ты бросил в пропасть луч Экскалибура, его дух прошел через турмалин кулона и очутился в Приюте Драконов. Поскольку сейчас его телом владеет дух зла, я не могу сказать, что случится, доведись тебе добраться до него, но ты должен убедить его в том, что твое появление означает конец возрождения драконов. К ним всем вернутся их способности, и больше не будет никакой необходимости в этом месте. Оно будет полностью уничтожено. — Он отошел от барьера, вернулся и снова прислонился к нему. — В силу каких-то причин Бог не сообщил мне, как он претворит в жизнь свои планы, но я знаю, что твое решение, Билли, тут все изменит. Запомни эти слова, поскольку в них заключено пророчество: Король путем свободы и любви, тропой святой войны, дорогой крови и жертвенной стезею благородства идет. Спасая души, все отдаст.
— Отдать все? — повторил Билли. — Что это значит?
Мерлин снова стал прохаживаться, на этот раз быстрее, чем раньше. Опустив голову, он вскинул руки.
— Я не знаю! — с отчаянием сказал он. — Это может означать очень многое. — Остановившись в центре, он с силой перевел дыхание и закрыл глаза, словно боясь посмотреть на Билли. Наконец он открыл их, они были полны слез, и сказал еле слышным шепотом: — Просто будь готов ко всему, пусть даже тебе придется пройти по следам твоего Спасителя. Не важно, что произойдет. Даже если тебе доведется погибнуть, ты никогда не будешь забыт.
В зале театра раздалось чье-то шарканье. Марта доковыляла до первого ряда, ее глаза поблескивали в свете красного экрана.
— Смотрите! — закричала она. — Король раздвинул занавес!
С радостными криками люди кинулись на свои места.
Пригнувшись, Мерлин шепнул:
— Эти люди много лет ждали твоего прихода, поэтому они не будут возражать, когда ты скажешь, что, если сможешь, вернешься с многими их соседями. Но будь внимателен. Портал, через который можно поддерживать связь с этой реальностью, обладает необыкновенным зарядом духовной энергии, даже в течение этих трех часов. Хотя власть открывать этот портал принадлежит небесам, она приходит как ответ на молитвы верующих, которые ждут здесь каждый день, что смогут последовать порядку, предписанному Богом. Так что в три часа проход к экрану закроется, а ты должен будешь вернуться и вести их к спасению. И пусть Бог внушит тебе правильные слова, и здесь, и в поселении. — Мерлин отодвинулся в сторону и ушел; его тень на мгновение выросла и исчезла.
Повернувшись лицом к зрителям, Билли вместе с Бонни неторопливо вышел на авансцену. На них снизу вверх смотрели серьезные и воодушевленные лица, словно прося хотя бы о едином слове — как щенок ждет остатков трапезы со стола. Бонни схватила руку Билли, трижды сжала ее и отошла. Тепло ее прикосновения придало ему смелости.
Билли откашлялся:
— Вы пришли сюда в силу пророчества, которое человек произнес много лет назад, и вы оказались достаточно умны, чтобы поверить ему. Я думаю, что вы многим рассказали о нем, не так ли?
Марта махнула своей клюкой:
— Всем, кого я знала, и кое-кому, кого не знала. Я даже сама написала брошюру и раздавала ее, но люди надо мной смеялись.
— Кое-кто из них здесь! — крикнул мужчина из второго ряда. — Моя собственная жена думает, что я сумасшедший.
В заднем ряду встала Констанс.
— Я рассказала всем постояльцам в моей гостинице о появлении короля, но большинство из них обозвали меня дурой.
По залу пробежал шумок.
Билли махнул обеими руками, повернув ладони книзу.
— Но вы все еще хотите, чтобы они пришли, верно?
В театре воцарилось молчание. Билли вглядывался в каждого, красные отсветы пульсировали на лицах, раздираемых эмоциями. Через несколько секунд в третьем ряду встала женщина средних лет.
— Я хочу, чтобы они пришли, — сказала она, заламывая руки и поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. — Мы все равно любим даже тех, кто не слушает нас. — Порывшись в кармане платья, она вытащила платок и вытерла глаза. — Мой сын добр и умен, но он отказывается верить пророку. — Снова сунув руку в карман, она на этот раз извлекла гвоздику. — Он принес мне цветы, но не хочет дать то, о чем я мечтаю больше всего, — надежду на то, что он вместе со мной покинет это место.
Бонни сжала запястье Билли. Он понял, что означает этот ее сигнал.
— Не Броган ли зовут его? — спросил Билли.