- О, я всего лишь зашла взглянуть на вашу работу, господин Ривз, - одними губами улыбнулась я, накрыв ладонью браслет, будто в поисках поддержки. - Как я и ожидала, выше всяких похвал. Невероятная реалистичность.
- Благодарю вас, миледи, - улыбнулся он в ответ, и в глазах мелькнуло что-то такое, что заставило мгновенно осознать: у меня в спальне хозяйничает невозможно, варварски интересный мужчина, и я сама позволила ему это.
Да, при свете дня, да, здесь горничная, да, он всего лишь пришел расписать витраж, но…
Я заставила себя одобрительно кивнуть и дезертировала с совершенно неприличной поспешностью, напрочь забыв про фонарик.
Зато непроглядная темнота и прохлада потайного хода освежили голову, и я смогла вздохнуть полной грудью и, активировав сенсоры, огорошить Третьего совершенно неромантичным заявлением:
- Ваше Высочество, мне нужен маг, способный распознать и снять приворот.
Хотя, видит Равновесие, хороша же я буду, если никакого приворота нет!..
***
Несбыточная мечта половины красавиц Альянса понял все неправильно, кто бы сомневался, - зато более чем лестным для себя образом, продемонстрировав здоровую самооценку и здоровенное самомнение.
- Вега, - уже через пятнадцать секунд он стоял передо мной в полумраке потайного хода, разгоняемом только бледно-голубым светлячком, и, несмотря на утепленный мундир, был так бледен, словно вся его жизнь рассыпалась прахом. За его спиной медленно гас овал экстренного телепорта. - Я клянусь, что не применял к Вам никакого магического принуждения. Разумеется, я предоставлю Вам мага, чтобы Вы могли убедиться в моих словах…
Я начала неприлично давиться хохотом, и сил на возражения не осталось, так что пришлось прижать пальцы к его губам. Его Высочество озадаченно умолк и теперь просто смотрел на меня растерянными и беспомощными глазами - учителя этикета разрыдались бы от безнадежности, увидь они своего безупречного принца в таком состоянии.
- Ваше Высочество, мне и в голову не пришло бы подозревать вас в чем-либо подобном, - успокоившись и убедившись, что точно не расхохочусь посреди фразы, сказала я. - Я верю, что вы всегда были честны со мной, насколько позволяли обстоятельства. Мои подозрения касаются другой персоны.
- Кого? - только и спросил несчастный принц и взял меня за руку. Нащупал браслет и, резко перестав чувствовать себя несчастным, слегка покраснел.
- Я наняла художника, чтобы расписать витраж в моей спальне, - сдержанно поведала я, сделав вид, что не замечаю перепадов его настроения. - Его зовут Крейг Ривз. Мне… не по себе в его присутствии. Но стоит только отвлечься, отвернуться - и все возвращается на свои места. Сейчас, к примеру, я могу рассказывать о нем безо всякого душевного трепета, - сказала я и озадаченно умолкла, потому что поняла, что безбожно вру и не краснею - и организм поспешил исправить, по крайней мере, последнее.
- Понятно, - помрачнев, кивнул Его Высочество. - Как леди Джейгор отнесется к визиту леди Хикари? Я мог бы отправить к Вам кого-нибудь из штатных магов Ордена, но все они - мужчины, и Ваша тетушка может не одобрить их интерес. Кроме того, появление леди Хикари должно привлечь куда меньше внимания, поскольку, согласно традициям светского общения, вас можно назвать подругами.
- Мы и есть подруги, - улыбнулась я. - Вы правы, я должна была сразу подумать о Хикари.
“Но почему-то сразу бросилась звать на помощь Третьего”, - слегка удивилась я сама себе.
Сам Третий повеселел - то ли проследил полет моей мысли, то ли отметил, что вопрос об отношении леди Джейгор к баронессе Илия я предпочла осторожно обойти.
- Пожалуй, лучше я предложу лорду ди Эмбер пригласить ее во дворец, - сообщил принц, - чтобы она смогла взглянуть на вас сегодня же.
- Хорошо, - легко согласилась я.
- А если окажется, что приворота на Вас нет, я закачу Вам безобразную сцену ревности и увезу куда-нибудь в глушь, - грозно пообещал Его Высочество, перехватил мою руку так, чтобы я опиралась на его локоть, и уверенно повел меня куда-то по потайному коридору. - Как Вы смотрите на то, чтобы провести немного времени на свежем воздухе?
- А как же маленькая принцесса? Вы намерены увезти меня, не дожидаясь вердикта Хикари? - я насмешливо заломила бровь.
Он даже слегка притормозил.
- Вы не представляете, насколько это заманчиво звучит, - медленно сказал принц, заметно напрягшись, - и тотчас, видя мой настрой, успокаивающе положил ладонь поверх моей, покоящейся на его предплечье. - Вега, мое слово остается в силе. Я не сделаю ничего против Вашей воли. Понимаю, это всего лишь отсрочка, и Вам тяжело смириться с этим, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы все прошло с наименьшим ущербом для Вас и…
- Все? - невежливо перебила я, вдруг поймав себя на совершенно хулиганском настроении.
От Третьего не подгибались колени и не заплетался язык, как от треклятого художника, из-за которого я теряла голову всякий раз, когда он попадал в поле моего зрения. Но с принцем всегда было о чем поговорить, над чем посмеяться и чем занять досуг. А еще, как ни крути, он знал гораздо больше меня - и, определенно, обладал поистине неистощимым терпением.
Если бы меня спросили, что может послужить лучшей почвой для удачного брака - безудержная, ослепляющая страсть или спокойная, размеренная общность взглядов - я бы без единого сомнения поставила на второе.
- Все, - не рассуждая, кивнул принц и остановился, не выпуская моей руки. - Есть что-то, о чем Вы хотите меня попросить?
- Прекратите причитать надо мной так, будто я единственная женщина на Ирейе, вынужденная вступить в брак по расчету, - потребовала я, прямо, невежливо и требовательно глядя ему в глаза. - Не делайте трагедию из моей судьбы. У меня был выбор, я его сделала и не намерена ни о чем жалеть. Не пытайтесь заставить меня думать, будто я ошиблась.
Его Высочество, помолчав, поднес к губам мою руку.
- Остальным агентам под прикрытием есть чему у Вас поучиться, Вега, - сдержанно заметил он. - Кажется, я понимаю, почему Рино так настаивал на Вашем возвращении в Орден. Ваша сила духа удивительна.
Я бледно улыбнулась.
Никогда не видела грани между силой духа и самовнушением. Оттого и не любила, когда меня начинали жалеть и оберегать, будто пытаясь убедить, что все плохо и я не справлюсь сама.
Но сообщать об этом Третьему, пожалуй, жестоко - особенно после той оплеухи, которую я нанесла его самооценке сегодня утром.
- Охрана ведь проверяла господина Ривза? - спросила я вместо этого и снова потянула Его Высочество дальше по коридору.
- На настоящий момент проверены все, кто имеет доступ в Ваш дом, - отчитался принц и понятливо продолжил: - Но, признаться, у Ордена больше подозрений вызвала Ваша прачка, нежели художник. Он родом из северных провинций - горы Хлотинг, если мне не изменяет память. Пятый ребенок в довольно неблагополучной семье. Родителей не стало, когда ему было около одиннадцати, - погибли под лавиной на охоте. Старший брат сразу после этого бросил учебу, увез всех в центр провинции и устроился подмастерьем к специалисту по одушевленному оружию, но через год кузница сгорела вместе с ним. Нарушение техники безопасности.
Я с молчаливым сочувствием покачала головой.
- Младшие дети попали в органы опеки, и уже в детском доме у господина Крейга Ривза обнаружился необычайный талант к рисованию, а у его старшей сестры - к магии, - продолжал Его Высочество. - Второй по старшинству ребенок сразу по достижению совершеннолетия отслужил два года по контракту в национальной армии, а затем осел где-то в Лиданге и на настоящий момент профессионально занимается охраной.
- В Лиданге? - невольно напряглась я.
- Да, сестру отправили в Храм после первого же магически спровоцированного взрыва в детском доме, - поджал губы принц. - Господин Ратмир Ривз предпочел быть рядом с ней. Словом, в их семье не обнаружено ничего, вызывающего подозрение, - разве что их история послужила основанием для проверки органов социальной поддержки в Хлотинге. Выяснилось, что детям после смерти родителей не выплачивалось пособие, несмотря на то, что старший не закончил обучение.
Я машинально кивнула.
- К какой области магии тяготеет его сестра?
- К бытовой, - пожал плечами принц. - Дар довольно мощный, но узконаправленный.
- Понятно, - я окончательно разочаровалась в возможности найти основания для подозрений в адрес художника - должно быть, Равновесие отмерило ему вдосталь красоты и таланта, чтобы скомпенсировать тяжелую судьбу, - и спохватилась: - А куда вы ведете меня, Ваше Высочество? Мне казалось, что покои маленькой принцессы остались позади.
- Так и есть, - несколько повеселел он и одарил меня такой шкодной и обаятельной улыбкой, что все мысли о невозможно прекрасном господине Ривзе-младшем напрочь вылетели у меня из головы. Остался только один робкий вывод: кажется, мрачность принца и его сухая речь - это было самое близкое к обещанной “безобразной сцене ревности”, что он мог себе позволить. - Я пришел к выводу, что мне нужно удивить Вас достаточно сильно, чтобы выбить из колеи. Лишенная опоры и привычных взглядов, Вы обращаетесь ко мне, а это довольно лестно.
- Сегодня вы удивительно прямолинейны, - усмехнулась я.
Его Высочество беззаботно рассмеялся.
- Пожалуй, Вы слишком давно знаете меня, чтобы я был для Вас недосягаемой мечтой сам по себе, - пояснил он. - С Вами не пройдет ни один фокус из тех, которыми я привык пользоваться. Остается только прямолинейность. Она в моем исполнении Вас тоже шокирует, не так ли?
Из-под угольно-черного мундира с серебряной вышивкой выглянул белоснежный краешек воротника нижней сорочки. Я отвела взгляд.
С ним не пройдет ни один фокус из тех, которыми привыкла пользоваться я. Не новость, но и впрямь выбивает из колеи.
- Меня шокирует уже то, что вы не сознаетесь, куда меня ведете, - призналась я.
Вместо ответа принц снова рассмеялся, отпустил мою руку и начал расшнуровывать мундир прямо на ходу.
- А вот теперь я в панике, - рассеянно прокомментировала я, с усилием заставив себя смотреть в сторону.
- Как раз вовремя, - невозмутимо кивнул Его Высочество и набросил на меня свой мундир, оставшись в плотной белой сорочке и угольно-черных брюках, заправленных в сапоги. - Мы пришли.
Коридор впереди заканчивался тупиком, поэтому я остановилась и наградила его озадаченным (надеюсь, только озадаченным) взглядом. От мундира на моих плечах тонко пахло одеколоном, приглушающим нотки стирального порошка, и совсем чуть-чуть - здоровым, активно двигающимся мужчиной, и от этого запаха, полумрака и близости принца вдруг так ослабели колени, что треклятому художнику со всем его ядовитым обаянием и не снилось.
А Третий, не обращая внимания на мое смятение, прошел вперед и, похоже, потянул за какой-то потайной рычаг: сплошная стена тупика вдруг беззвучно поднялась вверх, и из открывшегося прохода плеснуло прохладным свежим воздухом - и восторженным собачьим лаем.
Мимо проема пронеслась упряжка: два белоснежных пса с такими хитрыми мордами, будто они постоянно над чем-то ухмылялись, - языки набок, хвосты колечком, шерсть развевается, - и низкая открытая коляска на четырех колесах, в которой сидела, вцепившись в поводья, жизнерадостно хохочущая маленькая принцесса в огромном круглом шлеме.
- Если они когда-нибудь затормозят, - как-то неоптимистично сказал Третий, - я познакомлю Вас с Вилкой и Байкой, лучшими ездовыми собаками королевской псарни.
Пустующий внутренний дворик был сплошь застелен каким-то резиново пружинящим покрытием и расчерчен на разноцветные беговые дорожки. Вдали виднелись широкие ворота, похоже, ведущие на псарню. Стоявшая в стороне от них обеспокоенная няня молча поклонилась нам и снова отвернулась - Вилка и Байка заходили на второй круг.
Маленькая принцесса наконец заметила нас и поприветствовала радостным взвизгом, но собаки восприняли его как сигнал поднажать, и вскоре мы видели только задник коляски и удаляющийся шлем. Ее Высочество восторженно смеялась и крепко держала поводья. Останавливаться, похоже, она не собиралась - что такое урок рисования по сравнению с возможностью нестись вслед за пушистой собачьей филеей, в погоне за ветром?
- Это собаки принцессы Кейли? - все-таки осторожно спросила я.
Но сияющие бездумной жизнерадостностью собачьи морды не давали ни малейшего шанса ни ностальгии, ни тоске по покойной жене, и Его Высочество ни на секунду не прекратил ухмыляться - и лицо его в тот момент чем-то неуловимо напоминало выражение физиономий его белоснежных питомцев.
- Байка - ее, - ответил он. - Вон та, в красной шлейке. А Вилка - Мелкой, она младше Байки на год. Есть еще Шапка, Шубка и Шаль - они из другого питомника, ровесники Байки.
- Шапка, Шубка и Шаль? - давясь смехом, переспросила я.
- Ну, - несколько смутился принц, блестящими глазами наблюдая за безоблачно счастливой дочерью, - по документам имена, разумеется, другие, куда длиннее, и включают в себя клички родителей и название питомника. Но они все из помета, названного на букву “Ш”, и первое имя созвучно тому, на что псы привыкли откликаться. С ними занималась еще сама Кейли, а она пребывала в твердой уверенности, что собаку нужно называть так, чтобы, споткнувшись об нее в темноте, назвать ее кличкой, а не чем-нибудь, что попросится на язык вместо нее.
Я не сумела подавить смешок.
- Не хотите прокатиться? - коварно предложил Его Высочество. - У нас есть коляска и для взрослого человека.
Что-то подсказывало, что учебники по этикету вряд ли одобряют поездки в колясках, куда и усесться-то нельзя, не помяв юбку, а уж править собачьей упряжкой - работа каюра, а никак не для леди.
Я неуверенно вцепилась в наброшенный на плечи мундир, покосилась на Его Высочество, по-плебейски прикусив губу - и спустя четверть часа уже неслась по кругу, слыша только радостные собачьи переговоры и свист ветра в ушах, напрочь забыв, где там принц показывал тормоз - да и, признаться, это было последнее, что меня волновало. Впереди почти синхронно подпрыгивал весьма предсказуемый псиный перфоманс, и казалось, что Шапка и Шубка одеты в пушистые белые панталоны, двигающиеся в противофазе собственно с лапами.
Кажется, я хохотала над этим едва ли не громче принцессы и совершенно не хотела останавливаться. Но, когда перфоманс стал подпрыгивать с заметно меньшим энтузиазмом, все-таки сделала над собой усилие и даже вспомнила, как останавливать коляску, не повредив псам.
Его Высочество быстрым шагом подошел и помог мне подняться. А я невольно заметила, что он раскраснелся точно так же, как и маленькая принцесса, и с его лица не сходит улыбка - но совершенно не такая, какую я до сих пор видела у него.
Так улыбалась Ее Высочество - как и все счастливые дети - и, наверное, сама принцесса Кейли, маленькая, хрупкая рыжеволосая женщина, которая всегда и всюду находила повод для веселья.
- Угостите их, - жарко шепнул мне на ухо Третий, сунув в руку собачьи лакомства.
Он говорил очень тихо, но ездовой энтузиазм воспрял немедленно, и на меня уставились две пары самых преданных на свете глаз. Пушистые хвосты истерично заметались из стороны в сторону.
И я, наплевав на платье и манеры, с ответным восторгом тискала псов, за лакомство и внеплановую пробежку готовых простить мне любую фамильярность, чесала охотно подставленные животы и загривки - а маленькая принцесса с крайне важным видом показывала мне, как правильно снять упряжь и расчесать шерсть. Его Высочество орудовал пуходеркой с умением, которому мог позавидовать любой псарь. Его собаки почему-то облизывали с особым тщанием. К концу процедуры Третий был обслюнявлен с ног до головы, а на дорогом покрытии беговой дорожки высились пять гор белоснежной шерсти, размером мало уступающих собственно псам. Няня взирала на нас с уже знакомым выражением ужаса и философского смирения.
- Я вся в шерсти! - с доступным только детям восторгом призналась Мелкая, даже не пытаясь отряхнуться.
- Мы все в шерсти, - согласился Его Высочество, - даже те, кто в вычесывании не участвовал.
Няня мученически молчала. Кажется, слово “шерсть” она уже выучила.