Промолчав, отец кивнул. Взгляд был грустным, если не сказать: виноватым.
— Хорошо. Ниара вернется к своим обязанностям.
— Спасибо. — Кивнула я, успокаиваясь.
Наконец свобода от надзирателей! Она, конечно, была более приятной компанией, чем Инфор. Но я чувствовала себя виноватой каждый раз, когда думала о том, что она могла бы разгребать дела в зальцестерской резиденции, вместо того, чтобы ходить за мной по пятам. Моя жизнь была ничуть не ценнее, чем любая другая в Объединенных землях. Если же что-то должно случиться, как харенхешское заключение или это нападение эсхонцев, оно случится. И вряд ли кто-то убережет меня, если в Бездне памяти уже описана моя гибель.
Попрощавшись с отцом, я спустилась вниз. Через несколько минут на лестнице показалась Ниара. Легонько улыбнулась, кивая.
— Увидимся в резиденции. — Улыбнулась я в ответ. — Спасибо тебе за все.
— До завтра, Дайан. Где-то твой харенхешец поблизости. Не доверяй ему, пожалуйста.
Я кивнула, провожая ее за дверь. На Зальцестер уже давно опустилась ночь. Было необыкновенно тепло. Небо усеивали миллионы звезд. На улице же не было ни души. Постояв пару минут в тишине, я вздохнула. Обернулась на шаги со стороны окраины. Усмехнулась, оборачиваясь.
— Я благодарна тебе, Хермен… Но ты, ведь, понимаешь…
— Я и не прошу доверять мне. — Оборвал он спокойно и жестко. — Доверие заслуживается годами, десятилетиями…
— Что же ты хочешь?
— Я все сказал еще в пустыне. — Ответил он без эмоций. — Ты уверена, что те шакалы были единственными твоими врагами?
— Разве можно быть уверенной в чем-то? — Склонила я голову, обхватывая себя руками. Наконец пришло осознание того, что я осталась без какой-либо защиты даже от этого человека. — Спокойной ночи, Хермен.
Псионик ответил кивком, разворачиваясь обратно в сторону окраины Зальцестера. Я же пошла домой. Безумно сильно захотелось оказаться внутри стен, защититься от темной ночи. Закрыв за собой дверь, я замерла, прислушиваясь к колотящемуся сердцу. Иногда страх наплывал неожиданно и беспричинно… Несколько раз глубоко вздохнув, я пошла наверх спать.
Завтракали мы вдвоем с мамой. После постоянного сопровождения подобная уединенность казалась неестественной. Рассказав о вчерашнем происшествии, я тут же пожалела. Мама начала переживать, браня за то, что я попросила отцепить от себя Ниару. Пожав плечами, я промолчала. Возможно ли защититься в принципе, если кто-то вознамерился причинить тебе вред и собрался идти до конца?
Когда я собралась в свою Гильдию, а мама в свою, от двери послышался звон колокольчика и стук.
— Дайан Иринзор? — Сказал посыльный. Я кивнула удивленно. — Неужели нашел? После руин дома в Зельмене уже и не надеялся…
Запустив иллюзор на запись происходящего, мужчина вручил мне коробочку.
— Из Милорана. Хорошего дня. — Кивнул, передавая посылку, подхватывая подставку и разворачиваясь.
— Спасибо. До свидания.
Закрыв дверь, я удивленно открыла посылку. Внутри лежал одинокий кристалл.
— Кто там? — Крикнула мама сверху.
— Прислали кристалл из Милорана! — Крикнула я, идя в зал к ближайшей подставке.
Недоумевая, от кого может быть запись, я приготовилась слушать. Вниз спустилась удивленная мама.
— Может, от Инфора?
Я подняла руку, слушая. Потом села, хмурясь. Перевела взгляд на маму, прикрывающую рот и опускающую взгляд…
И заплакала…
— Дайан Иринзор, данной записью уведомляем о передачи вам подлежащего наследованию имущества…
Я ревела, прослушивая запись снова. Инфора больше нет. Нет. Он погиб где-то в Дозаране. И судя по присланной милоранскими распорядителями кристаллу, оставил мне свой дом. Но как? Зачем? Почему мне? Почему погиб?! Он не мог!
Подойдя, мама обняла меня за плечи.
— Не может быть, мама. Я не верю!
Уткнувшись в ее немое плечо, я качала головой. Не верю… Мама гладила по голове, молча.
— Я поеду в Милоран. Этого не может быть. Это чья-то злая шутка…
— Это правда, Дайан.
Я отстранилась, вытирая щеки.
— Ты знала? Ты знала и не сказала мне?
Опустив взгляд, мама вздохнула.
— Когда это произошло?
— Меньше недели назад. Я сама случайно узнала… Не думала, что эта новость дойдет до тебя так скоро и таким образом. — Мама кивнула на кристалл.
— Когда же ты перестанешь скрывать от меня все на свете? — Возмутилась я, поднимаясь. — Разве можно так, мама?
Низерей отпустил меня без вопросов. Оказалось, что он тоже знает о гибели мага. Покидав в сумку какие-то вещи, я направилась к порталу в Турхем. Оттуда собиралась сесть на дирижабль в Милоран. Мне ничего не нужно было от Инфора. Никакого дома или любого другого наследства. Нужен был лишь он сам, живой. Вдалеке, не друг, но живой…
Я не могла поверить, что его больше нет. Не понимала, почему именно теперь? И с чего вдруг я оказалась в числе наследователей? Неужели он предполагал скорую гибель? Я определенно чувствовала свою вину, хоть это и не могло ничего изменить…
Когда к вечеру из подставки появилась иллюзия отца, я покачала головой. Все что ты хочешь сказать сейчас — не важно. Я понимаю, что Милоран стоит на самой границе с государством, которое ты вознамерился включить в состав Объединенных земель. Понимаю, что лечу одна. Понимаю, что могла бы предупредить тебя…
— Ты могла попросить… Я бы перенес. — Вздохнул он, будто услышав все мои мысли. Не сдержавшись, я снова заплакала. Кивнула, понимая его правоту. Но как я могла попросить об этом? Ты ведь так занят! И ты тоже наверняка знал…
— Я попрошу встретить тебя в Милоране и проводить до дома Инфора.
— Ты знал, что он… распорядился так?
— Нет. Тайрен только что сказала. Я не знал. И прости, что не сказал о его гибели. Не думал, что это может быть важно для тебя.
Кивнув, я попрощалась с отцом и уткнулась подбородком в колени. Разве могла я относиться к полукровке без теплоты и сочувствия, после того как узнала о его чувствах? Возможно, все это уже прошло, но Инфор значил для меня больше, чем друг. И если отец не знал об этом, то мама знала точно.
Дни тянулись мучительно долго. Ночи еще дольше. Чувство потери и потерянности не оставляло ни на минуту. В душе было пусто. Мысли постоянно возвращались к высокой сутулой фигуре. Он смотрел исподлобья своим острым горячим взглядом, иногда откидывая с лица падающие на глаза волосы. Инфор казался агрессивным и нелюдимым и не пытался разубедить в этом. До последнего дня в раскопках я была уверена, что маг вообще не способен на чувства. Возможно, я немного побаивалась его, не понимая. Как бы хотелось узнать его лучше. Но еще тогда, два с лишним месяца назад, я понимала, что Инфору будет в тягость мое присутствие рядом. Даже редкое и кратковременное. Да, и о чем мы могли бы говорить? Разве было у нас что-то общее, кроме раскопок и магии?
В Милоран мы прибыли к полудню шестого дня. Прямо у башни, к которой причалил дирижабль, ко мне подошел загоревший до черноты седовласый мужчина. По стандартным серым цветам одежды можно было предположить в нем псионика.
— Дайан? — Спросил суховатым голосом, кидая взгляд на Нис у моих ног.
Я кивнула.
— Сейнтор, Гильдия псиоников Милорана. Я провожу. — Представился коротко и пригласил следовать за ним.
Через десяток шагов я поняла, что мужчина идет к цинну. Усмехнулась, вздыхая.
Поднявшись над домами, Сейнтор направил колбу в одному ему известном направлении. Я опустила взгляд на город, рассматривая. Казалось, Милоран был даже больше Зальцестера. Мы поднялись над домами, но конца-края городу видно не было. Необыкновенно зеленый, солнечный край с белыми, желтыми и кремовыми домами мягких линий и широкими улицами. Сложно было представить, что этот город еще недавно был захвачен. Следов разрушения не было видно абсолютно. Под нами проносились цветущие сады и оживленные мостовые. Казалось, Милоран был вечным и нерушимым уголком мира, где война невозможна. После морского воздуха Зальцестера здесь было сложно дышать полной грудью. Когда мы вылетели за черту города и начали огибать высокую стену, я удивилась. Потом и вовсе полетели прочь от города, чуть спустившись. По обеим сторонам дороги раскидывались сады в цвету и прячущиеся в зелени домики.
— Куда мы летим? — Удивилась я, понимая, что мы все дальше отдаляемся от города.
— К крепости рода Торренов. — Ответил Сейнтор, не оборачиваясь.
— Крепости? — Вскинула я брови.
— Это небольшой замок, построенный дедом Инфора около полутора тысяч лет назад.
Я посмотрела на псионика, пытаясь переварить услышанное.
— Маг был единственным из Торренов, кто остался. Теперь, скорее всего, этот замок отойдет Милорану.
Отвернувшись к окну, я уставилась на зелень внизу. Мы летели мимо поля, над которым поднимались свежие зеленые всходы. Затаившись, я решила приберечь эмоции до конца пути. Но в животе вовсю ворочалось волнение.
— Вон он. — Кивнул псионик и я обернулась.
На горизонте показался замок. Он казался черным с такого расстояния и стоял на холме немым и угрюмым. Основание тонуло в цветущих деревьях огороженной территории. Три башни разной высоты светились на солнце. Стены же, наоборот, будто поглощали свет. Издалека замок казался маленьким и злым творением сурового предка. По мере приближения я все больше открывала рот, наблюдая, как крепость растет на глазах.
Когда мы остановились у черных прутьев ворот, я начала волноваться. С минуту ждали, пока ворота откроются. Еще через пару минут мы влетели во двор и остановились.
— Я подожду здесь. — Сказал Сейнтор, кивая.
Выбравшись из цинна, я осмотрелась. Солнце слепило глаза, когда я поднимала взгляд вверх. Вблизи стены действительно были черными, но слева часть башни была отчищена до мягкой матовой белизны. Не веря тому, что вижу, я вздрогнула от чьего-то приветствия и обернулась.
— Чем могу быть полезна? — От широкой окованной двери замка ко мне шла пожилая женщина. На лице застыла маска печали и скорби. Я растерялась, пытаясь улыбнуться. Но вряд ли у меня получилось убедительно.
— Меня зовут Дайан Иринзор. Я… — Начала я и подавилась словами. Кто я? Что я? Что я делаю здесь? Я хотела бы сказать Инфору: «Здравствуй учитель и друг». Но его больше нет. Я могу лишь сказать его дому: «Прощай…»
Изменившись в лице, женщина подняла руку, останавливая мою попытку найти слова. Кажется, она даже улыбнулась легонько. Глаза ее покраснели и увлажнились, заставляя чувствовать виноватой.
— Пойдем, милая. — Кивнула она, беря меня под локоть.
— Кто вы? — Нашлась я, наконец.
— Зови просто Рикой. Я служу в этом доме с молодости уже шестьдесят лет. — Тихо ответила она, ведя меня в двери. — С тех пор как мир наш покинули ланиты, включая отца Инфора, он зовет меня «хозяйкой». Хотя, хозяйка теперь здесь ты…
Я отвела глаза, хмурясь. Мне не нужно это… Я приехала не ради дома, оказавшегося огромным и суровым родовым замком. Я приехала попрощаться.
Но я промолчала.
— Если честно, я думала, что тебя не существует…
Эта фраза заставила меня обернуться.
— Но теперь, когда вижу эти застывшие в глазах слезы, я понимаю, что ты вполне реальна.
Я не нашла что ответить. Рика вела меня сквозь широкий и мрачный коридор. Мимо каких-то комнат и зал, мимо лестниц, в правое крыло. Магия окутывала каждый сантиметр дома. Я безразлично узнавала защитные, температурные, сигнальные, бытовые программки и ни о чем не думала.
— Куда мы идем?
— В кабинет. Там кристалл, подтверждающий принятие наследия. И… в общем-то там хозяин проводил больше всего времени, если тебе интересно. Потом покажу замок.
— Мне это не надо. — Выдохнула я, вынимая руку из ее ладони.
— А что же ты хочешь?
— Ничего… Я приехала лишь попрощаться.
— Хорошо. Если тебе безразлична его последняя воля, иди за мной. — Кивнула женщина, разворачиваясь.
Я замерла, закусывая губу. Зачем так ставить вопрос? Зачем? Обернувшись, Рика склонила голову, чуть помолчав.
— Я не знаю, кем ты была ему. — Проговорила глухо, заставляя прислушиваться. — Но, судя по тому, что после возвращения из пустыни вы продолжали общаться, и он оставил тебе все, что имел, ты что-то значила в его жизни.
Продолжали общаться? Все, что имел? Я прикоснулась к груди, не понимая. Повела подбородком, боясь, что голос подведет. Кивнув, хозяйка направилась дальше к кабинету. Остановившись перед дверью, притронулась к ручке, открывая. Кивнула, пропуская внутрь. Я зашла, осматривая помещение. Вздрогнула, когда дверь за мной закрылась. Взгляд бежал по стеллажам, окнам, прикрытым тяжелыми шторами, огромному столу, креслу, камину, картинам… И не мог задержаться ни на одной детали. Подойдя к старой вычурной подставке иллюзора на столе, я остановилась. Один кристалл был вставлен в подставку, еще один лежал на столе. Я хотела спросить который для меня, но Рики в кабинете не было. Потянувшись к желтоватому металлу, я запустила запись и задержала дыхание, увидев и услышав Инфора…
— … Андрес не мог не оставить мне хотя бы кусочка своей войны. — Увидела я злое, загоревшее чуть ли не до черноты, лицо полукровки — Просидев в безопасности два месяца, я попал к окончанию одной войны Дозарана с Объединенными землями и началу наступления Объединенных земель на Дозаран. Хоть у нас одна ланитка Андреса стоит обеих армий, количество жертв практически не уменьшается.
Сев в кресло, Инфор задумчиво потер подбородок.
— Ты сказала, что я другой, когда улыбаюсь. Помнишь, в башне? Я ответил, что ты не знаешь, какой я настоящий, а потому не можешь предполагать, какой я могу быть другой.
Поднявшись, маг склонился над иллюзором, лицо его приблизилось, и знакомые искры сверкнули в глазах, пугая.
— А я хочу, чтобы ты знала. Хотел бы больше всего на свете. — Отошел он, вздыхая. — Ты догадалась, не так ли? Я чувствую, что ты догадалась. Или же мать сказала тебе. Я ощущаю направленные ко мне эмоции (хоть ты и не псионик), — и это то, чего я хотел меньше всего. Жалость!
Скривив губы, он сел обратно, подхватывая пальцами бокал вина со стола.
— Если бы тебе пришло в голову вспомнить последние недели, пока я был рядом, ты могла бы догадаться, что со мной творилось. На следующий день, когда мы вернулись из Харенхеша, я поклялся себе, что дотрагиваюсь до тебя последний раз. Слишком болезненны стали эти прикосновения. Какие иллюзорные стены, девочка? Я сходил с ума, обрабатывая порез у тебя на спине. Твоя мать с теткой сразу поняли, когда поднялись. Я молил их лишь о том, чтобы они не попросили тебя быть… изменить поведение. Нежность, жалость — что я мог бы ожидать от тебя? Уж лучше то, что было. И прости. Прости, если обидел.
Отглотнув из бокала, Инфор откинул голову на спинку кресла и вздохнул. Кадык прошелся вверх-вниз и скрылся за подбородком опустившегося лица. Я села, не смея отвести взгляда от лица мага. Мысли его перескакивали с войны на меня и обратно. Он вспоминал что-то, рассказывал и снова менял тему. Когда он начал это записывать? С чего начал? Я продолжила слушать, глотая слезы и боясь остановить запись.
— Иногда мне кажется, что если бы это не сделал с тобой Ройс, это сделал бы я сам… — Губы скривила ухмылка, и острый взгляд врезался прямо мне в глаза, будто Инфор стоял за иллюзией живой. — Всего-то пару месяцев не успел…
Я горько усмехнулась, качая головой.
— Ты смеешься? Я знаю, ты сейчас усмехаешься, как я могу быть столь уверен? Дайан, у меня есть, что положить к твоим ногам, кроме своей любви и жизни. Любого человека можно завоевать, любого. И бабка Ройса, кстати, тому наглядный пример. Хотел рассказать как раз. Я знал и Рейнарда и Клеону, мы вместе работали. Правда, не долго. Рейнард — это отец Кларисс. — Кивнул Инфор на мой немой вопрос. — Клеона была потрясающе красивой женщиной. Ты увидишь ее портрет и иллюзии дома у Кларисс в Зальцестере, если еще не видела. Но они не могут передать ее живости, ее нрава, ее совершенно дикой энергетики. Она заводила всех с кем сталкивалась. Вокруг нее всегда кипела жизнь. Где бы она не появлялось — оживало все. Даже если бы она была страшной, как Кларисс… — Инфор засмеялся. — Ее сложно было бы не замечать. Но Клеона была необыкновенной. И Рейнард потерял голову мгновенно, лишь, познакомившись с ней. Кстати его портрет тоже можно поискать. Где-нибудь в подвале или в кладовке, но Кларисс точно хранит его. Я видел пару раз. Они могли не общаться годами, десятилетиями. А потом мирились на какой-то короткий срок, и тогда портрет отца появлялся где-нибудь в ее доме. Всегда в разных местах. Он будто блуждал по ее жизни, так и не найдя себе тихой гавани в ее сердце. Кажется, когда уходили ланиты, они так и не попрощались. Крайне сложные отношения были. И, в общем-то, не удивительно. Рейнард стыдился своей дочери-полукровки, ко всему еще своенравной, упрямой и, мягко говоря, не красавицы. Он любил ее, я это знал. Но перебороть себя было сложно даже этому ланиту. Рейнард твердый, грубый, непререкаемый мужик. Ему сказать о любви к Кларисс было так же тяжело, как… Как и ей, наверно, к нему. Так вот, когда ее отец познакомился с Клеоной, мы все были в одной группе. В то время люди, живущие сейчас на севере, жили на островах. Пока не затопили их излишне оптимистичными экспериментами. Мы там от нейтральной стороны Объединенных земель следили за магическими и псионическими всплесками. Клеона лишь посмеялась над Рейнардом. О любви не могло быть и речи. Не помню точно… Месяца не прошло… И я сразу понял и в общем-то Рейнард не скрывал. Он тогда вообще на голову двинулся. Тут же исчез из поля зрения. И вовремя. Его искали с полгода. Где он прятался, я не знаю. Но в Объединенные земли ему дорога была заказана. А потом исчезла и Клеона. Они оба дали о себе знать через несколько лет. Может пять или шесть. И у них уже была Кларисс. Как-то замялось… Кларисс, естественно не знает, как завязывались отношения ее родителей. Она помнит любящую красавицу маму. Рейнард любил ее до последних дней, необыкновенно любил. Это знали и видели все, кто с ними соприкасался. И особенно удивлялись этому люди, знающие ланита не понаслышке. В общем-то, я вспомнил это лишь позже, когда Ройс уже сбежал. Вспомнил и понял, в кого он такой «способный».