Лаисса Альвран тихо вздохнула. Она знала, что отныне ласс Корвель будет беречь ее, оберегая обладательницу необычного и сильного дара, но не была уверена, что жизнь ее будет сильно отличаться от прежней. И даже если ласс оградит ее от любых нападок с чьей-либо стороны, будет исполнять ее прихоти, это не изменит положения пленницы. Впрочем, ею она была и в родном замке. Так что, если жизнь ее и не станет хуже, то лучше ей уж точно не быть. Та же клетка, только в чужом замке.
От грустных мыслей Кати отвлек вид руин из красного камня. Она узнала их, несомненно это было то самое место, которое девушка видела в своем ночном видении. Она натянула поводья и спешилась самостоятельно. Ласс тут же спешился следом и поспешил за лаиссой, подобравшей юбку и почти бежавшей к руинам.
— Катиль! — окрикнул ее Корвель, но девушка так и не обернулась.
Она свернула, не добежав до разрушенной стены, остановилась и огляделась. После издала радостный возглас и подошла к расчищенному месту.
— Он сидел здесь, — уверенно произнесла девушку, обернувшись в лассу Корвелю.
Катиль мгновение раздумывала и села на холодную землю, скрестив ноги.
— Вокруг стояли свечи, — говорила она, закрыв глаза. — Чертил, — пальчик девушки заскользил по земле, — шептал… Потом достал нож, — женская ручка вытащила из ножен несуществующий нож, — и пустил кровь. Потом перевернул руку, кровь потекла на землю.
Лаисса совсем ушла в себя, и с губ ее сорвались те же самые слова на неизвестном языке, которые Корвель слышал ночью. И опять она подняла лицо вверх и завыла, только в этот раз ответного воя не раздалось, и ласс понял, что отвечал волк не девушке, он шел на зов заклинателя. Мужчина хотел уже выдернуть прорицательницу из плена ее видений, но замер с протянутой к ней рукой, наблюдая, что девушка сделает дальше.
Она продолжала шептать, чуть раскачиваясь. Закончив произносить слова, которые, находясь в своем разуме, не смогла бы воспроизвести, лаисса Альвран вскинула руку и произнесла громко и четко:
— Мар!
После некоторое время смотрела вслед уходящим зверям, и губы ее исказила жесткая ухмылка. Корвель наблюдал, как Кати задувает несуществующие свечи, вытирает нож и прячет его в ножны, которых тоже не существовало. Девушка поднялась на ноги, любовно погладила "медальон" на груди и направилась в сторону руин. Ласс шел за ней, боясь дышать.
— Госпо… — позвал один из воинов.
Ласс с яростью взглянул на него, и мужчина осекся. Катиль скрылась за старой кладкой, Корвель шел за ней след в след, пристально следя за каждым движением. Неожиданно лаисса разразилась площадной бранью, глядя на подошву своего сапожка, шаркнула им по каменному полу, сквозь плиты которого торчала прошлогодняя желтая трава, и нагнулась над люком. Она потянула за очищенное от ржавчины кольцо, но сил девушке не хватало, и Корвель спешно нагнулся, помогая ей.
Крышка люка в полу с противным скрежетом поддалась, и им предстали скобы, вбитые в стену колодца, дно которого терялось во тьме. Лаисса начала спуск, продолжая тихо браниться себе под нос, время от времени нюхая то одну руку, то другую. Смысл и это действа сразу стал понятен лассу. Заклинатель наступил в испорожнения и теперь вынужден был держаться за те же скобы руками, на которые наступил испачканной подошвой. Корвель, спускавшийся за девушкой, скривился, но ладоней нюхать не стал, продолжая следовать за прорицательницей.
Вскоре Катиль спустилась вниз, ласс услышал, как тихо топнули ее каблучки по каменному полу. В этот момент в открытом люке появились две головы его воинов.
— Зажгите факел и за нами, — негромко произнес Корвель. — Живо!
Головы исчезли, а сайер Удела достиг пола. Он успел увидеть в свете, шедшем из открытого люка, силуэт девушки, сворачивающей за угол, и поспешил за ней. Но, свернув за девушкой, оказался в полной темноте и лишь по тихому стуку женских каблучков определил, куда ему идти. Мужчина уже хотел позвать Кати, боясь ее потерять, но вот звук ее шагов начал затихать, и Корвель заметил поворот.
Пропустить его было сложно, потому что слабый отсвет свечи играл на стене. Такой удаче ласс даже не смог поверить сначала. Заклинатель был здесь! Должно быть, он все это время жил в подземелье, выбираясь наверх, чтобы призвать волков и натравить их на поселения Удела Корвель. А в следующее мгновение Катиль свернула туда, откуда шел слабый свет.
Сайер сорвался с места, уже не заботясь о том, что может потревожить девушку. Если там находится заклинатель, то маленькая лаисса может оказаться в опасности. Корвель стремительно приблизился к входу в коморку, где обитал заклинатель, но обнаружил, что это еще один коридор, подсвеченный факелом, вставленным в держатель на стене. Лаисса Альвран дошла до факела и остановилась. Некоторое время она словно раздумывала о чем-то, а затем продолжила свой поход к видимой ей одной цели. Корвель догнал ее, пристроился за плечом, осторожно вытащив меч, и теперь старался ступать совсем тихо. Неожиданно девушка звонко чихнула и громко вскрикнула, испуганно озираясь по сторонам.
— Ласс, — произнесла она, но Корвель знаком потребовала, чтобы она замолчала.
И все же их услышали. Где-то впереди послышался грохот, словно что-то уронили, и по каменному полу подземелья застучали подошвы сапог. Сайер выхватил почти догоревший факел из держателя. Он обернулся к девушке и, бросив:
— Стойте здесь, — побежал на звук удаляющихся шагов.
Девушка кивнула и обняла себя за плечи, постепенно погружаясь в темноту. Но долго стоять ей в одиночестве не пришлось, вдалеке послышались шаги и приглушенные голоса. Немного подумав, Кати решилась и пошла на звук. Вскоре она различила голос Рагнафа и позвала ратников сайера.
— Ласс Корвель побежал туда, — указала она, приблизившимся воинам.
Черноволосый воин кивнул Рагнафу:
— Останься с лаиссой.
Девушка облегченно вздохнула, находиться одной в подземелье ей совсем не нравилось. Рагнаф остался подле нее, подсвечивая узкий коридор факелом, а остальные устремились вперед. Катиль взглянула на пожилого ратника.
— Почему всегда оставляют вас? — спросила она.
— Старый, — усмехнулся воин. — Могу быстрей устать, а для охраны я еще вполне подхожу.
Девушка понимающе кивнула и посмотрела в сторону коридора, откуда пришли ратники.
— Я хочу вернуться наверх, — сказала она. Мужчина склонил голову и первым направился в сторону люка, количество поворотов он помнил.
Корвель еще какое-то время слышал шаги впереди себя, даже успел увидеть свет факела бегущего впереди человека, а потом все пропало. И свет, и звук шагов, и тень. Ласс выругался сквозь тесно сжатые зубы и, сжав в руке меч, осторожно направился вперед, понимая, что заклинатель притаился в темноте и ждет, когда преследователь приблизится.
Факел в руках сайера почти догорел, еще немного и охотник, и дичь должны были погрузится в полную темноту. Сайер отбросил в сторону факел, всмотрелся в пространство перед собой, запоминая его, закрыл глаза и сделал первый шаг в полной темноте. Когда он открыл глаза, факел потух, но чернота не ослепила его, он был к ней готов. Перед внутренним взором встал коридор, каким он его запомнил. Корвель поднял перед собой меч, сжав его двумя руками, и полностью сосредоточился на слухе.
Шаг, еще шаг. Тихий шорох впереди, словно кто-то осторожно переминается с ноги на ногу. Еще шаг, и еще один, и еще, десять шагов. Тяжелое дыхание заклинателя, которое он пытается сдержать, коснулась слуха сайера. Шаг, еще шаг, еще шаг… Справа едва различим шорох. Тело послушно разворачивается навстречу шороху. Порыв воздуха, и Корвель перехватывает удар. Скрежещет сталь, скрестившихся клинков, горячие дыхание касается кожи на руке. Ласс выбросил вперед руку и схватил невидимого в темноте противника за горло.
— Господин! — донеслось до него.
— Сюда! — уже не скрываясь, крикнул Корвель, выбивая из рук заклинателя его меч.
Сталь клинка зазвенела, упав на камни, а вскоре коридор осветился огнем факелов, и ласс всмотрелся в лицо жилистого мужчины с крючковатым носом. Заклинатель скривился от яркого света факелов и выругался сквозь зубы.
— Не спускать с него глаз, — велел сайер, толкнув к воинам сектанта из Волчьего братства.
Заклинателя подхватили два воина и потащили в обратную сторону. Ласс подобрал с пола короткий меч, осмотрел его и прихватил с собой. Его заинтересовала гравировка на клинке, и правитель Удела решил рассмотреть ее при дневном свете. Затем кивнул воинам, оставшимся с ним, и они послушно направились назад. Дойдя до места, где его должна была ждать Кати, Корвель нахмурился и позвал:
— Катиль, — но девушка не ответила.
— Я оставил с ней Рагнафа, — произнес черноволосый. — Должно быть, вышли наверх.
Корвель промолчал, он ощутил неприятную тревогу. Сайер первым направился к люку, взобрался следом за ратниками, тащившими заклинателя, и мгновение смотрел, как тот лежит на земле, придавленный коленом одного из воинов и понял, что сектант пытался сбежать. Заклинателя споро связали и подвели к сайеру.
— Где лаисса? — спросил Корвель.
— Я здесь, ласс Корвель, — ответила Катиль, выходя из-за дерева, где стояла рядом со своей лошадью.
Сайер выдохнул и переключился на заклинателя. Он показал воинам на руины, не желая, чтобы маленькая лаисса стала свидетелем допроса. Ласс Корвель не любил излишнюю жестокость, но прибегал к ней, когда дело касалось его врагов, и это было не для женских глаз… и ушей.
Воины понятливо кивнули. Они подхватили заклинателя и потащили следом за господином. Корвель шел впереди. Он посматривал по сторонам, наконец, свернул в уцелевшее нутро старого замка. Вновь оглядевшись, ласс довольно хмыкнул, заметив балку, и указал на нее воинам.
Пленника развязали, но лишь для того, чтобы связать ему руки за спиной, после перекинули конец веревки через балку и натянули, вывернув руки мужчины. Заклинатель зашипел и с ненавистью взглянул на сайера, но тот остался равнодушен к испепеляющему взгляду. Корвель подошел к пленнику.
— Кто тебя послал сюда? — спросил ласс, изучая заклинателя тяжелым взглядом.
— Не понимаю, о чем вы, господин, — ответил мужчина. — Меня ищут люди короля, я прятался здесь.
— Я знаю, что ты заклинатель, и что это ты натравливал волков на мои поселения, — Корвель ухватил лицо пленника, вдавливая пальцы в его щеки. — Кто тебе приказал?
— Господин, заклинателей не бывает, это знают даже младенцы, — взгляд пленника стал наглым и вызывающим, не смотря на причиняемую ему боль.
Ласс выпустил лицо заклинателя из захвата, усмехнулся и наотмашь ударил его, разбивая губы в кровь. Пленник скривился, сплюнул, но снова нагло взглянул на сайера.
— Позовите лаиссу, — велел ласс Корвель.
Он надеялся, что Катиль сможет увидеть что-то, находясь рядом с заклинателем… пока он еще похож на человека. Воин поклонился и побежал выполнять распоряжение господина. Когда раздались приближающиеся шаги, ласс сидел на притащенном воинами бревне и чистил ногти острием кинжала. Он поднял голову и взглянул на провидицу, несмело шагнувшую в сумрак полуразрушенной залы.
— Дорогая моя лаисса, — ласс Корвель указал ей взглядом на подвешенного пленника, — вы можете увидеть, кто отправил сюда эту тварь?
Кати перевела взгляд на заклинателя и приблизилась к нему. Некоторое время она смотрела в глаза мужчины, так же не сводившего с нее колючего взгляда, затем вздохнула и протянула руку, касаясь разбитых губ. Она поднесла к глазам окровавленные пальцы и прикрыла веки.
— Ты должен это сделать, брат, — наконец произнесла она. — Это ради нашего блага. Орден сможет доказать, что мы сила… Мы должны быть полезны… Мы… Большего не вижу, — тяжело выдохнула она и обернулась к лассу.
— Ясно, значит, направил их главарь, — сказал Корвель, поднимаясь с бревна. — Вы можете идти, дальше мы сами.
Кати склонила голову и направилась на выход, стараясь не думать, что сейчас произойдет со связанным человеком. Она понимала, что ему причинят боль, но так же помнила про пустую люльку в доме фермера и груду костей на полу.
— Кто ты? — услышала девушка и обернулась.
Заклинатель смотрел ей вслед.
— Кто ты? — повторил он. — Ты ведьма?
— Она та, кого не бывает, как и заклинателей, — усмехнулся сайер, закрывая своим телом Катиль от взгляда пленника. — Продолжим.
— Спасите меня, добрая лаисса! — вдруг закричал заклинатель.
Катиль стремительно приблизилась, обошла ласса Корвеля и снова взглянула в глаза мужчины. Она почувствовала гнев, и он все сильнее рос в девичьей душе. Еще никого и никогда не ненавидевшей по-настоящему, а сейчас ощутила именно это темное и незнакомое ей чувство.
— А кто спасет тех, кого растерзали волки? — спросила она. — Кто вернет им жизнь? Святые да очистят твою черную душу, заклинатель, а мое сердце плачет от криков тех, кого загрызли в их же собственных домах.
Она бросила взгляд на Корвеля, изумленно приподнявшего бровь, после отвернулась и покинула мужчин, спеша оказаться подальше от отвратительного ей человека и сайера, готового совершить очередную жестокость. Но эту жестокость Катиль не считала чрезмерной. Ласс воздавал по заслугам. Девушка вернулась к своей лошади. Она присела на облюбованный пенек и закрыла глаза, стараясь не думать о тех несчастных, чьи последние минуты она пережила в своих видениях, и о том, кого сейчас пытал ласс Корвель.
К лаиссе Альвран подошел старый ратник. Он поднял лицо к хмурому небу, с которого начинал моросить мелкий дождь, вздохнул и подумал, что его кости уже начали прислушиваться к заунывной мелодии холодных капель и вторят ей, скуля и ноя.
— Я захватил из замка Маель свежего хлеба, — наконец произнес Рагнаф. — Это не та пища, которую привыкла есть благородная лаисса, но все же лучше, чем ничего.
Катиль открыла глаза, посмотрела на ратника и улыбнулась ему:
— Благодарю вас, я люблю хлеб. Мне его в детстве часто давала нянюшка. Посыпала солью и брала на наши прогулки. Мне кажется, я ничего вкусней не едала с тех пор.
— Дитю на воздухе и сухарик черствый, как сласть, — добродушно рассмеялся старый Рагнаф. — Держите, моя госпожа.
Мужчина вытащил из-за пазухи толстый шмат мягкого хлеба, завернутого в тряпицу, развернул и подал девушке. Она снова улыбнулась мужчине и, заметив, как он сглотнул, отломила себе треть и остальное вернула Рагнафу.
— Теперь и я вас угощу, — произнесла Кати. — Берите, а не то обижусь, — она притворно нахмурила брови, — и предскажу вам какую-нибудь гадость.
Ратник укоризненно покачал головой.
— Вы совсем худенькая, в чем душа еще держится? — ответил он.
— Ласс Корвель называет меня воробьем, — звонко рассмеялась Катиль.
— Птичка вы и есть, — усмехнулся Рагнаф. — Птичка-невеличка, — и он принял кусок хлеба из рук лаиссы, но тут же разломил и отдал молодому пареньку, у которого была перевязана рука, и часть лица так же скрывала повязка после встречи с волками. — Держи, малец, — сказал старый воин.
Так их и застал злой и усталый Корвель. Он вышел из старых развалин, вытирая кинжал от крови. Звонкий смех девушки привлек внимание сайера. Мужчина некоторое время смотрел на двух своих ратников, молодого и старого, и благородную лаиссу, смеявшуюся над рассказом Рагнафа, как простая крестьянка, забыв и своем воспитании и прохладном спокойном тоне. Гален Корвель вдруг поймал себя на двух противоречащих друг другу желаниях. Первое было более привычным, сорвать раздражение после неудачного допроса на троице, к которой начинали прислушиваться другие войны. А второе желание оказалось по-настоящему неожиданным. Захотелось подойти к ним и сесть рядом, слушая старого Рагнафа и смеясь так же беззаботно, как лаисса Альвран. Но выбрал суровый сайер первое.
Он подошел к необычной троице, чеканя тяжелый шаг, и навис над ними, буравя по очереди каждого тяжелым взглядом.
— Что, к Нечистому, тут происходит? — раздраженно спросил Корвель. — Вы видите повод для веселья? Я нет. Мы отправляемся дальше. Лаисса Альвран.
— Да, ласс Корвель, как вам будет угодно, — девушка в одно мгновение перешла на знакомый сайеру тон, и ему стало неприятно. За последние два дня они смогли разговаривать иначе, и вот сейчас ласс получил прежний укоризненный взгляд.