– Немедленно освободите меня и отпустите! – шипел он. – Иначе страшные беды падут на вас!
– Ты что, колдун? – без особого удивления спросил воин с красными перьями.
– Я великан! – Гримгельмир гордо выпрямился, став на полголовы ниже Арнвида, под серой кожей заиграли мускулы.
– А выглядишь мелковатым. Много болел в детстве?
Окружающие пленников воины дружно захохотали. Великаний отпрыск зарычал, оскалил черные, как деготь, зубы:
– Как вы смеете? Немедленно отпустите меня! Ведь это я заставил вас совершить нападение!
Но за свирепым тоном читалась растерянность, Гримгельмир не ожидал, что все пойдет именно так.
– Будешь орать – заткнем пасть, – сказал воин с красными перьями. – Убить колдуна – благое дело, так что я приложу все силы, чтобы доставить тебя к жертвенному камню.
Гримгельмир взвыл, задергался, ремни на его предплечьях затрещали. Но тут же навалились воины, схватили со всех сторон, в руках их появились толстые веревки.
Вскоре великаний внук лежал на земле, спеленатый, будто младенец, и злобно зыркал по сторонам.
– Что будет с нами? – спросил Арнвид, про которого благополучно забыли. – Зачем вы нас похитили?
– Зачем вообще берут людей в плен? – удивился воин в красном. – Мы должны кормить богов кровью жертв и пусть это будет кровь чужаков, а не наших детей. Вы – существа необычные, так что Тлалок, Тонатиу и Чальчиутликуэ будут довольны, пошлют урожай…
– Разрази вас Тор вместе с урожаем, – пробурчал эриль сердито.
– Полежи, старик, отдохни, – улыбнулся воин и толкнул Арнвида в грудь. – А то скоро мы вновь тронемся в путь…
Арнвид упал, ощутил, как хрустнуло что-то в спине.
Ингьяльд и все остальные лежали неподвижно, Гримгельмир ворочался в путах, напоминая исполинскую гусеницу.
– Что, недоволен? – спросил его эриль. – Плохо тебе у нас было?
Отпрыск великанов издал недовольное ворчание и гордо отвернулся.
Деревушка состояла из двух десятков хижин, таких хлипких, что любую из них развалил бы, как казалось, неосторожный плевок. В стороны от домов тянулись поля, из коричневой земли поднимались зеленые побеги высотой по пояс, из них торчали загорелые спины крестьян.
– Тут наших явно нет, – заметил Даг, вглядываясь в селение из-под приложенной ко лбу ладони. – Деревня точно вымерла…
– Дорога дальше одна, – кивнул Ивар, – не думаю, что воины поперлись напрямик через поле.
– А нам придется, – голос Нерейда прозвучал уныло.
– Что делать? – Ивар встряхнулся, поправляя съехавший на одно плечо мешок. – Пошли, все за мной.
Двигались гуськом по самому краю зарослей. Солнце пробивалось сквозь кроны, его лучи жалили не хуже пчел, так что викинги опасливо почесывались, представляя, как будет печь на открытом месте. Воздух был душный, спертый, крупные бабочки летали тяжело, редко взмахивая крыльями.
– Выходим, – сказал Даг, когда деревня скрылась из виду. – Если я чего-то понимаю, сейчас самое жаркое время, все, кто работал на полях, отправятся по домам…
– В тень, – мечтательно прошептал Нерейд, – пить холодное пиво…
– Удушу! – негромко, но грозно прорычал Ульв, и рыжий викинг поспешно замолчал.
Вышли на открытое место, солнце обрушилось на плечи и спину, нагрело голову. Зашагали через поле к дороге, раздвигаемые стебли негромко зашелестели.
Пахло сушеной травой и землей, солнце жарило так, что казалось – плавится небесная твердь и золотое сияние растекается от горизонта до горизонта. Кари шумно отдувался, Ивар то и дело вытирал пот, но без особого толку – тот тек по лицу, капал с бровей. По спине бежали настоящие ручейки, в сапогах подозрительно хлюпало.
– Я таю, как снежный дед на солнце, – жалобно проговорил Ангус, с ненавистью гладя в небо.
– И останутся от нас только лужи, – нараспев продекламировал Нерейд, – и придут местные обитатели, и увидят их, и станут поклоняться лужам, то есть нам, и приносить кровавые жертвы…
– Поднажми, – велел Ивар. – Раз болтаешь, силы остались.
Неслись почти бегом, с высунутыми на плечо языками, точно бешеные собаки. Запах пота шибал такой, что свалил бы с ног любого зверя, окажись такой поблизости.
Во флягах плескалась вода, но никто не пил – знали, что при такой жаре все тут же выйдет через кожу.
– Дорога! – прохрипел Даг, выскакивая на полосу утоптанной почвы. – А вот и следы!
– Те, что нужно? – уточнил Ивар.
– Те, – уверенно кивнул следопыт. – Я хорошо запомнил.
– А может, устроим привал? – робко спросил кто-то из дружинников.
– Тут? На солнцепеке? На открытом месте? – осведомился Ивар. – А ну добавили ходу!
Викинги застонали, заворчали, но быстрее задвигали ногами. Темнеющий на горизонте лес начал приближаться.
Когда ввалились в тень, дышали тяжело, точно кони, пробежавшие не одну сотню миль. Кари хрипел, а Нерейд ощупывал голову, словно не верил, что она не расплавилась.
– Отдыхаем, – сказал Ивар, облизывая губы, что ссохлись и потрескались, как земля под беспощадным солнцем. – Только отойдем в сторону от дороги. Мало ли что.
Викинги ломанулись сквозь заросли как стадо лосей, попадали наземь. Трава захрустела под могучими телами, на налетевших комаров и слепней никто не обратил внимания.
– Фу, – Ульв жадно глотал из фляжки, под подбородком дергался кадык. – Никогда не думал, что может быть так жарко… Может быть, это Муспелльхейм, Страна Пламени?
– А где тогда огненные великаны? – Нерейд со стоном повернулся набок, стряхнул с предплечья крупного муравья. – Как думаешь, конунг, нам долго еще идти?
– Надеюсь, что нет, – ответил Ивар. – Хотя откуда мне знать? Акатль говорил, что до столицы тотонаков две недели пути, но это если брести медленно. Мы же несемся…
– Тихо! – цыкнул Даг и сел, прислушиваясь.
Викинги замолкли, с северо-востока, оттуда, куда уходила дорога, донеслись приглушенные голоса.
– Этого еще не хватало, – Ивар перевернулся на живот, пополз туда, где заросли были гуще.
Сквозь листья видел дорогу, падающие на нее пятна света, покрытую пылью траву на обочинах.
Из-за поворота вышли два человека в кожаных сандалиях со шнуровкой до колена и белых мантиях. Солнце сверкнуло на обсидиановых лезвиях мечей, на бритых головах.
– Воины, – прошептал Даг. – Если только двое…
За меченосцами показались носилки, снабженные крышей на столбиках и занавесками из ткани.
Их тащили четверо рабов, матово лоснились обнаженные тела. Позади носилок шагали еще пятеро воинов, один был с украшением из перьев и в деревянном шлеме.
– Хёвдинг какой путешествует, – очень тихо предположил Ивар. – А то и ярл…
– Похоже, – согласился Даг.
Один из передних воинов остановился там, где викинги свернули в лес, наклонил голову, лицо его стало озадаченным. Второй замер рядом, вместе уставились в землю.
– Видят боги, они могли уйти без драки… – сказал Ивар и медленно потянул из ножен меч.
Рукоятка на солнце нагрелась, обжигала руку.
Носилки остановились, из них выглянул всклокоченный носатый человечек, спросил что-то.
– Следы, господин, – ответил один из воинов. – Очень странные, будто прошла толпа огромных людей в чудной обуви…
– Таких людей не бывает, – заметил второй, оглядывая заросли.
Ивар прижался к земле, боясь даже дышать.
– Свет Тонатиу защищает нас от демонов, но ночью они сильны! – заявил обладатель деревянного шлема. – Мы должны поскорее покинуть это место и в ближайшем селении принести жертву богам!
– Хорошо сказал, – кивнул всклокоченный человечек. – Пойдем отсюда!
Рабы зашагали дальше, ускорив шаг, воины побежали рядом с ними, испуганно озираясь. Ивар вздохнул, ощущая как сердце, остановившееся было, вновь бьется ровно и уверенно.
– Повезло, – проговорил Даг. – В следующий раз может обернуться по-другому…
– Наши боги нас тоже не забыли, – Ивар поднялся, отряхнул с живота прилипшие травинки. – Сам Владыка Ратей, хоть одним глазком, да присматривает за нами в этой жаркой стране.
Викинги дружно захохотали.
– Прямо жеребцы! – восхитился конунг. – Будете так ржать, вас не то что в соседней деревне, дома услышат…
– Хорошо бы, – вздохнул Харек.
– Отдохнули? – Ивар обвел дружинников взглядом: дышат тяжело, но заморенными не выглядят, если надо, пробегут еще столько же. – Тогда вперед. Надо поспешить, если вы не хотите, чтобы нашего эриля скормили каким-нибудь местным богам…
Нерейд негромко, но очень выразительно застонал.
Шли весь день, обошли еще две деревушки, похожих на первую как две капли воды. Дважды прятались в зарослях, пропуская караваны носильщиков, нагруженных тяжелыми тюками. Те брели медленно, глядя в землю, из-под босых ног поднималась пыль.
Солнце палило неистово, пот на северянах высыхал, не успев выступить, на коже оставалась соленая корка.
Лишь к вечеру, когда раздувшееся и налившееся багрянцем светило опустилось к появившимся на западном горизонте горам, стало немного легче.
– Если я правильно помню, сын Ягуара говорил, что столица тотонаков расположена в предгорьях, – заметил Нерейд. – Выходит, нам недолго осталось?
– Только он не уточнял, в каких именно предгорьях, – покачал головой Ивар. – Так что нам обеспечена пара миль с крюком, а крюк с гаком.
Кусты на обочине зашевелились, из них с треском выбрался мальчишка лет семи, курчавый, точно барашек, с исцарапанными ногами. При виде викингов вытаращил глаза, завопил и ринулся прочь.
– Ничего себе! – воскликнул Ульв.
– Нас обнаружили, – Ивар пожал плечами. – Значит, не судьба нам было пройти незаметно.
Через сотню шагов дорога вывела к полю, за которым виднелась очередная деревня.
Оттуда доносились испуганные вопли, между домами бегали люди.
– Никак встречу готовят, – Нерейд похлопал себя по тощему животу. – А то я проголодался…
– Вряд ли тебя, красноволосый демон, встретят пирогами и пивом, – хмыкнул Ивар. – Скорее вилами и дубьем.
– На самом деле я белый и пушистый, – обидчиво проговорил Нерейд.
Когда подошли к деревне, та словно вымерла. Люди исчезли, из домов доносилось приглушенное бормотание. Прислушавшись, Ивар разобрал обрывок молитвы.
– Боятся, – Харек покосился в сторону загона, где квохтали индейки, и выразительно облизнулся. – Может, прихватим что-нибудь?
– Некогда, – отрезал Ивар.
За деревней вновь свернули в лес, густой и сумрачный. Время приблизилось к закату, из сырых ложбин потянуло прохладой, в кронах жалобно, точно провожая уходящее солнце, закричали птицы.
Викинги брели, спотыкаясь, Кари откровенно зевал, и Ивар время от времени ловил себя на мысли, что не прочь свалиться прямо на обочину, на мягкую травку, и закрыть глаза.
Топот, возбужденные голоса заставили его стряхнуть оцепенение.
– Наконец-то, – сказал Ульв, вытаскивая из ножен меч. – А то я заскучал!
– Эти парни тебя развеселят, – кивнул Ивар, глядя на появляющихся из-за поворота воинов.
– Откуда только взялись? – пробормотал Ангус.
– В той деревне хоть и напугались, но гонца отправили, – объяснил Ивар. – Выходит, город близко…
Шагающий впереди предводитель в плаще из перьев что-то крикнул, взмахнул мечом. Поднялись десятки овальных, обтянутых шкурами щитов, сверкнули наконечники копий.
– А потом говорят, что мы свирепые и кровожадные, – сказал Нерейд, с видимой неохотой вынимая клинок из ножен. – Идем себе мирно по лесу, никого не трогаем, а тут…
Стена щитов приближалась, глаза тотонаков решительно блестели, хотя руки слегка подрагивали.
– Одину слава! – Ивар ударил, срубленный наконечник копья упал наземь.
– Бей демонов! – в крике предводителя тотонаков звучали страх и ярость. – Наши боги с нами!
– На богов надейся, а сам не плошай, – пробормотал Нерейд.
От удара Кари шит хрустнул, державший его воин с воплем отскочил назад, в едином до сего момента строе возникла брешь. Ивар ринулся вперед, треснула распоротая копьем рубаха, что-то холодное коснулось бока, но конунг не обратил на это внимания.
Ткнул в грудь одного из тотонаков, ощутил как лезвие с хрустом рассекло ребра, вонзилось в легкое. Крик боли перешел в захлебывающийся хрип, брызнула кровь.
По животу текло липкое, горячее, но Ивар вертелся вьюном, рубил налево и направо. Ощущал свирепую радость убийства, как мощно бьется сердце, а мускулы наполняет сила. Слышал, как ревет Кари, испуганные вопли тех, кто оказался у него на пути.
– Вот так… – пропыхтел Нерейд, располосовав противнику живот. – Зря вы, ребята, доспехов не носите…
Быстро темнело, но стычка продолжалась и во мраке, почти на ощупь. Слышалось хриплое дыхание, топот и громогласные ругательства. Тотонаки отчаянно сопротивлялись, но падали один за другим. Викинги оскальзывались на мокрой от крови земле, спотыкались о трупы.
Ивар свалил очередного противника, краем глаза заметил движение. Присел, развернулся, выбросил руку с мечом. Лезвие вошло в плоть без сопротивления, предводитель в плаще из перьев захрипел, выронил оружие, упал на колени.
Изо рта его выплеснулась кровь.
– Сотника убили! – испуганные крики донеслись с нескольких сторон. Послышался топот, полные страха вопли начали удаляться.
– Одного живым взять! – рявкнул Ивар, оглядываясь и пытаясь понять, много ли тотонаков уцелело.
– Я тут одного придавил! – отозвался откуда-то справа Ульв. – Вязать?
– Вяжи.
Ивар поморщился от боли в боку, задрал рубаху, чуть ниже ребер нащупал неглубокий шрам, скорее даже царапину – наконечник копья ударил вскользь, взрезал кожу и рассек мышцы.
– Конунг, ты ранен? – спросил подошедший Ангус.
– Ничего, зарастет, – Ивар завертел головой. – Ульв, где там твой пленник?
– Здесь, – Шестирукий подтащил еле держащегося на ногах тотонака со связанными за спиной руками. – А зачем он нужен?
– На ужин пойдет, – выступивший из тьмы Нерейд кровожадно улыбнулся. – Демоны мы или нет?
Глава 10.
Храм черепов
Пленник с судорожным всхлипом упал наземь, глаза его закатились.
– Вот сам и приводи его в чувство, – сказал Ивар. – Как он без памяти будет дорогу показывать?
– Сейчас приведем, – Нерейд наклонился, похлопал тотонака по щекам. – Эй, приятель, вставай! Ужин отменяется!
Из-за деревьев на черное небо вылез месяц, бледный, точно мертвец. Осветил валяющиеся в беспорядке трупы, расхаживающих между ними викингов, кровь на их клинках.
– Чего-то не хочет просыпаться, – озабоченно проговорил Нерейд. – Может, ткнуть его ножом в печень?
– Я встаю, встаю, – поспешно забормотал тотонак. – Вы не будете меня есть?
– Нет, – ответил Ивар, – а если отведешь нас в Семпоалу, то я может быть оставлю тебя в живых.
– В столицу? Зачем? – в черных глазах пленника мелькнуло удивление. – Там сотни воинов, вас схватят и принесут в жертву…
– А тебе что за печаль? – Ивар нахмурился. – Веди!
Тотонак закивал, затрясся, встал довольно резво. Покосился на трупы соратников, прошептал что-то, но уверенно двинулся на север. Викинги зашагали за ним.
Горы поднимались величественные, иззубренные, точно гребень на спине дракона, и их продолжением казались исполинские пирамиды, сложенные из темного камня.
– Ничего себе! – потрясенно сказал Арнвид, когда массивные сооружения выступили из рассветного тумана.
Вчера вечером пленников сняли с жердей, развязали им ноги, и теперь просто вели в окружении вооруженных воинов. Те следили за каждым движением викингов, на лицах читалась готовность убивать.
Раскинувшийся вокруг пирамид город стал виден чуть позже, когда дорога взобралась на гребень холма. Ветер принес запах кукурузных лепешек, дыма, Арнвид ощутил, как забурчало в животе.
– Сколько пирамид, – удивился Ингьяльд. – Зачем так много?
– У каждого бога должно быть место, где ему приносят жертвы, – наставительно изрек один из охранников.