— Привет.
— Пропусти, — сказал Денис, нехотя останавливаясь.
— А что это у тебя в сумочке? — спросил Авденаго, берясь за авоську. И весело глянул Денису в глаза: — Да ты не бойся.
— Тебя никто не боится, — сказал Денис, чувствуя себя глупо.
— Ну, кое-кто все-таки побаивается, — заверил его Авденаго. — Кое-кто, у кого в голове чуть побольше опилок, чем у Винни-Пуха. Знаешь таких?
Денис молчал. Ему вдруг сделалось скучно. Вот от таких занудных гопников он и хотел уйти — уйти навсегда, к Серой Границе. Лучше десяток троллей, чем один, с позволения сказать, гоблин.
И тут Авденаго приблизил к нему свое бледное лицо с шелушащейся кожей и белыми бровями, и тихо, совсем тихо прошипел:
— Я не гоблин, ты, идиот. Я тролль.
А затем отпрянул и засмеялся. Больно уж растерянный вид был у Дениса. Тот явно никак не ожидал, что молодой бродяга прочитает его мысли.
— Что, не ожидал? — развязно осведомился Авденаго. Ему понравилось угадывать.
— Да, — признался Денис.
— Слушай, я у тебя там бублики видел, — Авденаго кивнул на авоську. — Сто лет бубликов не ел.
— Бери. — Денис протянул ему один бублик из упаковки.
— Их бы с чаем, — вздохнул Авденаго.
— Извини, домой пригласить не могу, — ответил Денис. Ему показалось, что голос его звучит достаточно твердо.
— Тогда дай десятку на «фанту», — не попросил, а приказал Авденаго.
Денис вынул из кармана и вручил ему десять рублей.
— Ну, пока, — бросил Авденаго, уходя.
Денис вернулся домой смущенный, задумчивый. В общем-то в поведении неприятного субъекта не было ничего особенного. Только вот, наверное, не стоило ему деньги давать. Теперь не отвяжется. И мама, если узнает, распереживается. Как можно, Денисик, разговаривать с незнакомыми! Он наверняка связан с криминальными элементами. Ты не знаешь, а у Изольды Ивановны квартиру так обчистили.
Денис отнес покупки на кухню, а сам вернулся к телевизору. Под отрешенно-мрачный голос ведущего, рассказывающего о загадках смерти Екатерины Второй, — ох, неспроста преставилась государыня после таинственной беседы с монахом Авелем! — Денис покушал фрикадельки с томатной подливкой, подремал. Когда он проснулся, какой-то человек, подключенный к искусственному интеллекту (интеллект страшно мигал разноцветными лампочками и был похож на спрессованную новогоднюю елку), панически кричал:
— Я вижу будущее!
Денис тоже видел будущее. И заключалось оно в том, что завтра парень в вихлявом пальто опять будет околачиваться возле подъезда и гнусно ухмыляться. После маминых фрикаделек и сладкого сна видение показалось особенно неприятным, но Денис нашел в себе внутренние силы справиться с этим и попросил сладкого чаю и какого-нибудь варенья. Мама радостно всполошилась. У нее имелись вишневое и яблочное, покупной джем из смородины, а еще от Нины Анатольевны с ее дачи — из крыжовника. Она несколько раз меняла решение и в конце концов принесла то, что от Нины Анатольевны.
— Все-таки домашнее, хотя она, конечно, не как я делает, — сказала мама.
— Очень вкусно, — одобрил Денис еще до дегустации.
Мама глубоко вздохнула, колыхнув грудью, и вышла из комнаты. Пусть Денечка отдыхает. Он ведь так натерпелся.
После изнурительно долгой рекламы начался увлекательный фильм «Человек-лярва». Денис сунул под локоть подушку с вышитым геометрическим узором, — «бабулечкина память», — и с наслаждением приник к экрану.
Искусственный интеллект не обманул: на следующий день Авденаго вполне ожидаемо выскочил перед Денисом. Тролль караулил свою жертву, забравшись на низкую толстую ветку старой ивы, росшей во дворе, посреди чахленькой клумбы. Когда Авденаго спрыгивал с ветки на снег, пальто взвилось за его плечами, как плащ, а серые глаза сверкнули желтым огнем.
Все эти спецэффекты пропали втуне. Денис посмотрел на своего преследователя весьма тускло.
— Что тебе надо? — осведомился он.
— А что у тебя есть? — вопросом на вопрос ответил Авденаго.
Денис неопределенно пожал плечами.
— Десятку могу дать, — предложил он.
Авденаго расхохотался.
— Больше ничего?
— Ну, рублей двадцать.
— И это все?
— А чего тебе надо? — спросил Денис.
Таким образом, круг замкнулся.
Авденаго несколько мгновений рассматривал его, топчась на снегу, а потом вполне серьезно ответил:
— Того же, что и тебе. Вернуться.
* * *Мамы дома не было. Ушла на работу, пока Денис еще спал.
Авденаго топтался на пороге.
— Обувь сними, — приказал Денис.
— А тебе-то что? — фыркнул Авденаго, сковыривая с ног кроссовки. — У тебя ведь мамочка полы моет. Ты сам, небось, ручки не пачкаешь.
— Просто разуйся, — повторил Денис. — Не рассуждай.
— Командуешь? — прищурился Авденаго.
— Ты у меня дома, между прочим, а не наоборот, — напомнил Денис.
— Ох, попадись ты мне у меня дома! — обрадовался Авденаго.
— Что ж ты не у себя дома?
— То, — сказал Авденаго, мрачнея. — Мой дом — там. В долине Гарагар. Понял? Мой клан, моя жена. Все осталось в Истинном мире. А я здесь торчу, как дурак.
— Так ты женат?
— Дошло, наконец? — сказал Авденаго, босиком проникая в кухню. Свое пальто он бросил на пол в прихожей, не потрудившись повесить его на вешалку.
Он уселся в старое кресло возле окна, вытянул ноги, пошевелил пальцами.
— У тебя можно помыться? — спросил Авденаго.
— Валяй. Ванна там. — Денис вдруг понял, что ему все равно. Пусть делает, что хочет.
— Слушай, у тебя какой размер? — скрываясь в ванной, поинтересовался Авденаго. И, не дожидаясь ответа, закрыл дверь. Скоро зашумела вода.
Денис разогрел обед. Для себя он такого отродясь не делал, а вот для тролля сподобился.
Тролль!
Самый настоящий тролль из долины Гарагар.
Денис прикусил губу, задумался. Он ни на миг не усомнился в том, что сказал ему неприятный гость. Совершенно очевидно, что отделаться от тролля не удастся. Да и нужно ли? Ему известна тайна. Здесь, в реальном мире, этот тролль ему, Денису, фактически свой.
— Тебя как зовут? — спросил тролля Денис, когда тот выбрался из ванной, завернутый в любимое полотенце Анны Ивановны, синее, с огромными розовыми цветами. Светлые волосы Авденаго торчали дыбом, физиономия сделалась совершенно красной. Жутко даже представить себе, во что он превращается после сауны.
— Я Авденаго, — сказал тролль.
— А я — Денис, — представился Денис.
Тролль засмеялся:
— Знаю.
— Откуда?
— Я тебя видел.
— Где?
— У Морана, где же еще… — Авденаго вздохнул.
— Я тебе одежду подобрал, иди посмотришь, — сказал Денис. Ему вдруг очень потребовалась пауза — помолчать и осмыслить.
Оставляя мокрые следы, Авденаго прошлепал в комнату, оглядел разложенные на кровати предметы — трусы, носки, вельветовые штаны, черную футболку с черепами, свитер в ромбик.
Потом повернулся к Денису: тот стоял в дверях, ждал, что скажет гость.
— Нарочно старье собирал? — осведомился Авденаго.
— Мама в любом случае заметит, — ответил Денис. — А эти вещи были, по крайней мере, постиранные.
— Ладно, — милостиво кивнул Авденаго, одеваясь. — Сойдет.
Он одернул на себе футболку с черепами и прибавил:
— По сравнению с тем, что я носил в Истинном мире, здесь что ни надень — все будет тряпка.
— Согласен, — неожиданно для себя подтвердил Денис.
— Ладно, — Авденаго широко улыбнулся. — Еда готова? Пойдем, накормишь.
Он бесцеремонно плюхнулся на табурет, поставил локти на стол, потянулся к кастрюле.
— Придется есть ложкой, — предупредил Денис.
— От этой ерунды быстро отвыкаешь, — сказал Авденаго и, видя растерянное лицо Дениса, расхохотался. — Я не из низших троллей, дружок мой Денисик. Я умею пользоваться столовыми приборами.
Денис поставил перед ним тарелку, уселся напротив, откинулся на спинку стула, заложил руки за голову.
— Слушай, а как тебя зовут по-настоящему? — спросил вдруг он.
Не отрываясь от еды, Авденаго пробурчал:
— Авденаго.
— Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Нет, не понимаю.
— Твое настоящее имя.
— Авденаго.
— Не тролльское, а человеческое.
— Так бы и говорил…
— Я так и говорил.
— Ты говорил о настоящем имени. Я — настоящий тролль. Мое настоящее имя — Авденаго.
— Хорошо, — сдался Денис, — назови ненастоящее. То, которое в паспорте.
Авденаго пристально уставился на него.
— Ты для чего спрашиваешь?
— Из любопытства.
— Меня зовут Михаил Балашов. Если ты назовешь меня «Миша», я отрежу тебе уши. У вас кухонные ножи вполне приличные, я уже присмотрел.
— Почему ты изменил имя? — поинтересовался Денис.
— Это допрос?
— Я уже объяснял тебе, мне просто любопытно.
— И что, я должен удовлетворять твое любопытство?
— Я ведь пустил тебя в дом.
— Ага, — сказал Авденаго, облизывая ложку. — И так просто я отсюда не уйду, учти. Никогда не жди благодарности от тролля, человечек.
— Я жду не благодарности, — заметил Денис, — а ответа.
— Потому что тебе любопытно?
— Потому что нам с тобой предстоит действовать вместе.
— И какое отношение к этому имеет мое имя?
— Похоже, ты им гордишься, — сказал Денис. — Следовательно, это имеет некое значение.
— Хорошо, — вдруг сдался Авденаго. — Миха Балашов — мелкий уголовник, который до сих пор, наверное, находится в розыске.
«Так, — мелькнуло у Дениса, — мама была бы права. Если бы узнала о существовании Авденаго, конечно. Она именно это и сказала бы. Что он криминальный элемент».
Денис иногда думал точь-в-точь как его мама, и молодого человека это обстоятельство не на шутку тревожило.
— Миха Балашов был никем, — продолжал Авденаго. — Мальчишка, вроде тебя, двоечник, быдло и пушечное мясо.
— С чего ты взял, что ты — быдло и пушечное мясо? — удивился Денис.
— А кто? — пожал плечами Авденаго.
— Не знаю… человек, — растерянно сказал Денис.
— Ага, человек, как же, — оскалился Авденаго. — У нас в школе был учитель, такой Николай Иванович. Он нам это все прямо в глаза говорил. Что мы — пушечное мясо, раз Лермонтова не читаем.
— Ну да! — поразился Денис.
— «Ну да!» — передразнил Авденаго. — Именно, что «да». Ну, и какой мне после этого интерес оставаться Михой Балашовым? А вот Авденаго — другое дело. Авденаго — тролль, муж Атиадан, дахати Нитирэна.
Последние слова он произнес с гордой печалью, сильно удивившей Дениса.
Сейчас Авденаго совсем не напоминал того разболтанного наглого типа, который цеплялся во дворе к хорошему мальчику Денисику. Сейчас Авденаго выглядел намного старше, его лицо расслабилось, перестало кривляться в гримасах, сделалось даже симпатичным — по-своему.
— Что такое Нитирэн? — спросил Денис.
— Наш вождь. Великий вождь, — подчеркнул Авденаго.
— Вроде Сталина?
— Лучше.
— Ясно… А второе слово… — Денис щелкнул пальцами.
— Дахати, — кивнул Авденаго. — Секундант. — Он встретился с Денисом глазами и рассмеялся, не издевательски, а просто весело. — Что, ушам своим не веришь? Не ожидал, что я такие слова знаю?
— Ну, ты, наверное, много разных слов знаешь, — уклончиво произнес Денис. — Всяких. Если ты друг великого вождя.
Авденаго покачал головой:
— Дахати — больше, чем друг. Это заместитель, второе «я», двойник. Дахати берет из добычи все, что захочет. Дахати ест лучшее, ему не отказывают женщины. Дахати должен умереть вместо вождя.
— А, — сказал Денис, немного подавленный таким величием.
Авденаго ухмыльнулся.
— По положению в Истинном мире я гораздо выше тебя, — сообщил он, ковыряя в зубах ножом.
Денис подал ему зубочистки в пластмассовой коробочке.
— Мы с тобой находились по разные стороны Серой Границы, — сказал Денис. — Грубо говоря, были врагами. Так что твои титулы, по идее, меня никак не впечатляют.
— Смотри. — Авденаго сжал кулаки и медленно опустил их на стол. — Если бы ты попался к нам в плен, я мог бы показать на тебя пальцем и забрать к себе. Я распорядился бы, чтобы тебя повесили, или отправили на рудники, или отпустили на свободу. И это было бы исполнено. А если бы я попался к вам в плен — что бы ты смог? Смог бы ты забрать меня к себе, или отправить на рудники, или отпустить на свободу?
Денис немного растерялся, но затем собрался с мыслями и ответил, как он надеялся, вполне спокойно и разумно:
— У нас нет рабов. И рудников, кажется, тоже. Так что первые два вопроса бессмысленны.
— А ты так уж уверен, что у эльфов нет рабства? — прищурился Авденаго. — Ты ведь, небось, дальше замка и не ходил, а? Ты хоть бывал в эльфийских лесах? Ты знаком с их обычаями? Ты же ничего о них толком не знаешь. Сколько эльфов было у тебя в друзьях?
— Ну… — Денис начал мысленно подсчитывать и наконец сообщил: — С двумя я точно дружил. Без вопросов.
Авденаго неприятно рассмеялся.
— Вот видишь! Всего с двумя. Как ты можешь утверждать с такой уверенностью, будто знаешь о них все?
— Ну, не все, но кое-что — да, знаю, — Денис пытался стоять на своем, но переспорить тролля ему явно не удавалось.
— Хорошо, хорошо, предположим, ты прав, — с деланным великодушием согласился Авденаго. — А как насчет свободы? Было бы у тебя право просто так взять и отпустить меня на волю? Без объяснения причин, своей властью, своей прихотью?
— Мы не отпускаем на свободу врагов, — сказал Денис. — Что тут обсуждать-то!
— Ты в Истинном мире был куда ниже по положению, чем я, — подытожил Авденаго торжественно. — Я дахати вождя, а ты — простой солдат. Кстати, я вообще сильно удивлен, видя тебя живым.
— Да? — Денис понял, что окончательно сбит с толку.
— Ага, — кивнул Авденаго. — Моран мне положительно обещал, что тебя там изрубят в капусту. Сделают из тебя фарш. Голубцы, в общем. Знаешь, которые ниточкой завязывают. Любишь такие?
Денис молча смотрел на него. Он так растерялся, что, кажется, вообще утратил дар речи.
Авденаго подмигнул ему:
— Да ладно тебе огорчаться, не убили же…
— Почему Моран обещал тебе, что меня убьют? — выговорил наконец Денис.
— Что, интересно? — Хитренькая кривая улыбочка проползла по губам Авденаго. Проползла и скрылась. — Я завидовал тебе, — сказал Авденаго просто. — Вот он и обещал. Из сострадания ко мне.
Денис затряс головой.
— Ничего не понимаю! Ты мне завидовал? Почему?
— Потому что ты — балованный и ухоженный. Потому что у тебя есть мамочка. Потому что ты ничем не заслужил всего этого.
— Все равно не понимаю… Откуда ты мог это знать?
— Я же видел тебя у Морана, — пояснил Авденаго.
— Но я-то тебя не видел!
— Конечно, не видел. Я прятался.
— Ты подглядывал, что ли?
— И подслушивал тоже.
— А как ты оказался в квартире Морана?
— Напряги свой ум, эльфяка. Может, у эльфов и впрямь нет рабства, а вот у нас, у троллей, оно распространено повсеместно.
— Такого не может быть… Мы же не в Истинном мире, а и реальном! — вырвалось у Дениса.
— Какого тролля остановит подобная мелочь? — презрительно хмыкнул Авденаго. — Я был рабом Джурича Морана. Он спас меня от ментов, а потом… — Он махнул рукой. — Я ни в чем не раскаиваюсь. И жалеть меня тоже не надо. Мне завидовать надо! А я тогда сдуру тебе позавидовал. Такой ты был холеный, гладенький. И мамочка за тебя трясущимися ручками двадцать пять штук отвалила. «Помогите, мол, Денисику, отправьте его в круиз, он так не хочет идти служить в армию…» Моран ей — «мур-мур-мур, отправим вашего Денисика к эльфикам, его там прелестные девы будут с ложечки кормить» — и все такое. Мамочка: «Ах, мой Денисик такой нежный, с ним надо поделикатнее…» Тьфу ты. Меня чуть не стошнило. И все равно, понимаешь, — все равно я тебе завидовал!
Денис болезненно сморщился:
— Она — мама, ее не переделаешь.
— Да при чем тут «мама»!.. — Авденаго с досадой выплюнул очередную зубочистку и показал пальцем на кухонный шкаф. — А там у вас что? Может, тортик припрятан?