— Меж нами ничего! — вновь повторил я. — Кто прошлое помянет… Расслабься, старина!
Прохор облегченно выдохнул и повеселел.
— А вы, Сергей, интересный человек, — произнес Федор Кузьмич. — Мне очень хочется с вами пообщаться… Может, отужинаем вместе?
— Почту за честь! — Я, в общем-то, и не думал отказывать. — Мне тоже интересно с вами пообщаться. Давайте в моем кабинете. А то я уже сделал заказ…
Так мы и познакомились с Федором Кузьмичем Топорковым — бывшим генералом КГБ, а ныне преуспевающем бизнесменом, не потерявшем связей с конторой. Проха же оказался племянником генерала, которого "добрый дядюшка" взял под "свое крыло" года три назад. Слишком уж кривую дорожку выбрал мой старый знакомец. Дядюшке же близость Прохи к криминальным кругам Москвы оказалась только на руку. Чисто решать проблемы бизнеса в России начала девяностых годов, по видимому, не удавалось никому. Генерал оказался на редкость умным и эрудированным человеком, хватающим все на лету. Через некоторое время мы сошлись с ним накоротке, сначала на почве "общей любви к фантастике". Как-никак, а я был известным писателем. А затем я посвятил его в свои коммерческие дела, предложив хорошую долю в общем бизнесе. Благодаря связям Федора Кузьмича, пацаны обзавелись солидной "крышей". Решать дела стало легче, проще и безопаснее. Хотя сто процентной безопасности не мог гарантировать даже Федор Кузьмич. Слишком крупный кус мы старались проглотить.
Ноябрь 2003 г.
Аромат свежеприготовленного кофе щекотал мне ноздри. Рот помимо воли наполнился тягучей слюной, я непроизвольно сглотнул и облизнулся.
— Андрей Васильевич, кофе у тебя просто изумительный! Где такой берешь? Или здесь весь секрет в том, как приготовить?
— Как не пытайся, Сереженька, из дерьмовых зерен хорошего напитка не сварить! — с важным видом произнес Яковлев. За последние пару-тройку лет он растолстел и растерял большую часть волос. Лишь его мощный бас не растерял былой силы, заставляя дребезжать ложечку в кофейной чашке. — Друг у меня хороший в Бразилии живет. Время от времени меня кофеём снабжает.
— Изумительный кофе! — вновь повторил я. — Еще кружечкой не угостишь?
— Сережа, какой разговор? Леночка! — он щелкнул селектором, вызывая секретаря. — Свари Сергею Вадимычу еще кружечку моего фирменного кофе!
— Хорошо, Андрей Васильевич! — отозвалась секретарша.
— Ну, Сереженька, чем ты нас еще порадуешь? Писательскую карьеру, надеюсь, под откос не собираешься пускать?
— О чем это ты, Андрей Васильевич? — удивился я.
— Это я о твоих успехах на ниве шоу-бизнеса. Весьма наслышан! Твои песни во всех хит-парадах. Я как в машине радио не включу, так на любой волне то "Лаве-Лаве", то "Гоп-чидагоп". Ты, Сережа,
действительно уникум! Надо же: композитор и поэт!
— Я еще хочу себя и в кинематографе попробовать, — подначивая редактора, сообщил я.
— Ой, Сережа, не надорвись! — посоветовал мне Яковлев. — Слишком много на себя хочешь взвалить… Сгоришь, как спичка!
— Сплюнь, Андрей Николаевич! Кстати, как там у тебя дела с минобразованием? Подкатывал к тебе человечек?
— Подкатывал, — кивнул Андрей Николаич. — Госзаказ на учебники у нас с тобой в кармане! Только отвалить пришлось нехилый кус…
— Не жадничай, Андрей Николаевич, ты прикинь прибыль, которую мы поимеем с этих учебников…
Мы поговорили с Яковлевым еще некоторое время о делах насущных. Я выпил еще пару чашек полюбившегося мне кофе и попрощался с главредом. Забравшись в комфортный салон "Сафарика", я засунул в рот незажженную сигарету и повернул ключ зажигания. Полыхнуло так, что сигарета за доли секунды превратилась в пепел. Звука взрыва я так и не услышал.
* * *Очнулся я в кромешной темноте. Все тело ломило, как будто по мне прошлись молотилкой. Меня трясло от холода, но вместе с тем кожа горела безжалостным огнем преисподней.
— От него мало что осталось, — услышал я громкий голос. — Не знаю, ваш ли это товарищ, или кто другой. При взрыве пострадали трое: сам водитель и двое прохожих. В итоге у нас три трупа. Все обуглены. Двое в куски. На мой взгляд, опознать кого-нибудь просто нереально! Нужно делать экспертизу!
— Мы, все-таки, посмотрим! — настаивал другой голос. Знакомый. Только гул в голове мешал мне сосредоточиться и опознать его.
— Ваше право! Смотрите! Если желудки крепкие…
Где-то рядом что-то зашуршало и раздался звук расстегиваемой молнии.
— Вот черт! — Этот новый голос я узнал сразу — Андрюха Патлас. Затем хрюкающие и булькающие звуки, дробный перестук каблуков и гулкий металлический удар.
— Товарищ-то ваш — слабоват оказался! — ехидно усмехнулся незнакомец.
— Да, опознать здесь что-либо… — Снова знакомый голос. — Жуть!
— А я вам что говорил? Дальше смотреть будете?
— Буду! — Ну, наконец-то! Это же Проха! — Давайте следующего!
— Как прикажете! Давайте этого…
Вновь звук расстегиваемой молнии. Свет болезненно резанул глаза даже под закрытыми веками.
— Странно, — слегка опешил незнакомец, — вроде в этот мешок тоже тело по кускам собирали… А может быть, это я что-то путаю… Этот вполне еще… Что скажете, молодой человек? Это ваш приятель?
Пока Проха вглядывался в мое лицо, покрытое сажей и коростой, я с трудом приоткрыл веки… Вернее то, что от них осталось.
— Проха! — просипел я непослушными губами. Но слишком слабо — Проха меня не услышал.
— Слышь, эскулап! — позвал Проха санитара. — Этот кажись живой! У него губы шевельнулись! — Слава Богу! Увидел!
— Да не может быть! — фыркнул патологоанатом. — С такими травмами не выживают!
— Да ты сам посмотри! — не отступал Проха, наклонившись к самому моему лицу. — Он живой!
Я собрал остатки сил, и вцепился обугленной рукой за Прохину шею, подтягивая его ухо к своему рту.
— Проха! Забери меня отсюда! — прохрипел я. — Срочно!
Надо отдать должное бывшему грабителю. Он не испугался, только удивленно спросил:
— Серж? Ты живой?
— Валим отсюда! — просипел я из последних сил. — Никто не должен знать…
— Этого не может быть! — ошарашено произнес патологоанатом.
На мое счастье, Проха быстро сообразил, что к чему: ведь он уже был один раз свидетелем моего чудесного воскрешения.
— Я забираю его! — резко произнес он тоном, не терпящем возражений.
— Это невозможно! — ахнул врач. — Его нужно в реанимацию… Сообщить в милицию, прокуратуру…
— Я забираю его сейчас же!
— Не пущу!
Проха выдернул из подмышечной кобуры пистолет, и навел его на врача.
— Я забираю его! И тебе совет: если хочешь жить — забудь об этом!
Доктор тоже оказался понятливым:
— А как я объясню исчезновение трупа?
— Твои проблемы! — отрубил Проха. — Но если обтяпаешь все, как надо… Считай, что на безбедную пенсию себе заработал!
— Серьезно?
— Серьезней некуда! А сейчас помоги мне дотащить его до машины.
* * *Никого не предупредив, Проха вывез меня в свой загородный дом под Москвой. Даже Патлас не видел моего чудесного воскрешения — он в это время опорожнял желудок за углом морга. Через три дня я уже был как огурчик, но продолжал скрываться у Прохора на даче, наблюдая за сложившейся ситуацией со стороны. Моё убийство вызвало серьезные волнения в кругах крупных бизнесменов и среди воротил отечественного шоу-бизнеса. Фотографии с места преступления, свидетельства очевидцев не сходили с первых полос всех без исключения газет, начиная от солидных изданий, и кончая мелкими бульварными газетенками. Шумиха, поднятая вокруг моего убийства, была на порядок мощнее, чем та, которую когда-то подняли вокруг убийства Влада Листьева в моем прошлом, здесь еще не свершившемся.
— Ну, и что ты собираешься делать дальше? — поинтересовался у меня Прохор.
— Вы смогли выяснить, кто за этим стоит? Кто приготовил мне такой сюрприз?
— Федор Кузьмич уже разобрался с заказчиком, — ответил Проха.
— И из за чего весь сыр-бор?
— Будешь смеяться, но из-за твоего госзаказа на печать школьных учебников…
— Герман?
— Он.
— Вот никогда бы не подумал, что он решиться на такое. — Я покачал головой. Ведь это мизер…
— Мизер для тебя, а для него это был единственный способ поправить дела. Он крупно проигрался… Да, если бы Федор Кузьмич не сработал бы так оперативно, ты бы уже с Яковлевым не распивал бы кофеи… Его должны были убрать вслед за тобой.
— Повезло Андрею Николаичу, что меня первым решили списать…
— Так ты не ответил, что делать будешь? — вновь спросил Проха.
— Придумаю что-нибудь… Недельки через две выйду из подполья. Как там наш санитар из морга?
— Сделал все в лучшем виде! Какого-то бомжарика паяльной лампой обработал.
— Проканало?
— А то! Но экспертиза покажет, что твоего тела среди трупов нет…
— Так это же здорово! Я долго шифроваться не собираюсь. Молчать-то будет?
— Я ему не кисло отвалил. Хватит, чтобы скромно жить и не работать. Ну и пригрозил, само-собой.
— Вот и здорово!
— Слушай, а как же свидетельские показания? Кто-то видел, как ты в машину садился перед взрывом.
— Ерунда! — отмахнулся я. — Стресс, взрыв, огонь. Тут ошибиться можно легко. Ну не успел я в машину сесть. Взрывной волной откинуло, контузия. А потом прятался. Лечился у частников… Отмажусь.
— Серега, ты уж не серчай на меня, но все-таки, кто ты? Мне эта мысль покоя не дает! — признался Проха.
— Если бы я знал, Прохор, кем стал. — Я нервно потер перстень, который каким-то чудесным способом остался со мной. — Если бы знал… Но то, что меня невозможно убить, даже разорвав на куски — неоспоримый факт!
Глава 10
Зима 1996 г.
Из-за обитой дорогой кожей двери кабинета Патласа доносился какой-то глухой рев. От мощного рокота дребезжала хрустальная пробка, закрывающая графин с водой, стоявший на столе смазливой секретарши.
— Здравствуй, Катюша! — поздоровался я с девчушкой.
— Ой, Сергей Вадимович, здравствуйте! — защебетала секретарша, потешно хлопая накладными ресницами. — Я так рада, так рада, что вы зашли… Так редко в последнее время заходите…
— Ладно, тебе, Катерина! — остановил я ее. — Ты же знаешь, я этого не люблю! Говори прямо, что тебе от меня на этот раз нужно? Опять автограф для подружки?
— Ой, Сергей Вадимович, все-то вы наперед знаете! — Она притворно надула свои пухлые губки. — Нужно… Автограф… И не один. — Она вывалила на стол десяток книг. М-да. Мои последние романы. Придется подписывать.
— И еще, Сергей Вадимович…
— Неужели что-то еще? — доставая из портфеля ручку, ехидно поинтересовался я.
— Сергей Вадимович, возьмите меня на премьеру! Ну пожалуйста! — плаксиво произнесла она, сдвинув тонкие выщипанные брови "домиком".
— И ты туда же? — вздохнул я. — Траволта?
— Ну пожалуйста! Пожалуйста! Джонни такой душка! Он же будет на премьере?
— Будет, — обреченно произнес я, зная прилипчивость Катюхи, — он же снялся в главной роли.
— Пожалуйста-пожалуйста! — тоненько заверещала Катька, хлопая в ладоши. — Ну возьмите меня, Сергей Вадимович!
— Хорошо! — сдался я. — Позвони Марии, пусть забронирует место и для тебя… — Не успел я закончить, как Катька схватила телефон и принялась набирать номер Марии.
Слава Богу — отстала! Я прошмыгнул в кабинет Патласа и плотно закрыл за собой дверь. Чудовищной силы звук едва не сбил меня с ног. Алеха даже не заметил моего появления — он увлеченно мочил монстров на экране большого монитора. Я подошел к столу и вырубил мощную акустику. Когда потухли колонки и заткнулся сабвуфер, даже дышать стало легче.
— А, Серега, здоров! — прокричал Патлас, видимо следствие громкого звука. — Эта твой "Крадущийся в тени" — классная бродилка! "Дьябло" просто отдыхает! Сценарий — нет слов, графика отпад! А эти могильники? Обалденный квест!
— Постой, а как ты его достал? Он же еще…
— Ой, Серж, да брось ты! Попросил Леньчика, он же этим направлением занимается… Че он мне откажет? Зато я эту игруху так протестирую…
Отказавшись от наркотиков, Патлас плотно подсел на компьютерные игрухи. Заниматься их разработкой он не хотел, да и не смог бы. А вот рубиться в них мог сутки напролет, иногда даже в ущерб основной работе. Но я закрывал на это глаза — не казино ж все-таки. Честно говоря, он мог бы вообще не работать, как и любой из нашей команды. Им удалось (я осуществлял лишь общее руководство) вырвать из чужих зубов хороший кусок хлеба с маслом, да еще и на икорку хватило: несколько металлургических комбинатов, жирная доля в нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности… Чтобы перечислить все приобретения не хватит пальцев на руках — даже в далеком Владивостоке у нас имелся кусок морского пароходства. Правда, за все это пришлось побороться… Да что там побороться — выдержать настоящую войну. Но "тьфу-тьфу" все мои пацаны остались живы после всей этой катавасии! Хотя на жизнь каждого из них были совершены покушения. Патлас поймал две пули в грудь, одна из которых задела легкое. До сих пор он иногда харкал кровью. Но на судьбу не жаловался, понимал, что приобрел. Леньчика пару раз резали ножом, а один раз пробили голову булыжником. В Ваську неоднократно стреляли, но безрезультатно, а один раз подорвали машину. Но он чудесным образом выжил, лишившись лишь трех пальцев на ноге, да мочки правого уха. Эту часть тела он быстро восстановил у лучшего пластического хирурга Европы. Отсутствие же пальцев на ноге его не сильно-то беспокоило. Разруливанием всех "спорных" вопросов занимались наши "силовики" Паша и Федор Кузьмич. И надо признать, что работали они на совесть — наши недруги нас больше не беспокоили. Я предпочитал не влезать в эти дела, хотя и подозревал, как с ними "разбирались" люди бывшего генерала. Время такое было… В конце концов — на войне как на войне! Парни выжили, выстояли в этой схватке, и теперь наслаждались всеми благами безбедной, действительно безбедной жизни.
— Значит нормальная игруха? — спросил я Алеху.
— Ты че, Серж? Лучшая! Пусть "Близард" локти кусает! Наши пацаны круче слепили, обскакали Дьяблу! Молодца!
Еще бы! В эту область было вбухано столько средств… И не только в разработку игрушек. Я знал, что будущее за цифровыми технологиями, знал, какие направления приоритетны, куда нужно двигаться. Наши компании, занимающиеся разработкой программного обеспечения, отъели значительный сегмент рынка у самого "Майкрософта"!
— Ты на премьеру идешь? — поинтересовался я у Алехи.
— Конечно! А кого ты еще сюда притащил кроме Траволты?
— Ну, премьера моего фильма лишь открывает фестиваль…
— Да я знаю я это, Серега, знаю! Ты ж мне все уши прожужжал: первый фестиваль фантастических фильмов в Москве! Так кто будет-то?
— Спилберг, Земекис, Тарантино, Джексон…
— Это же режиссеры, — отмахнулся Патлас. — А звезды? Настоящие… Актеры.
— Да ну нафиг! Настоящие звезды — это как раз режиссеры! Именно они создают зрелище, которым восторгаются зрители… Хотя я не буду умалять и актерский профессионализм. Ибо без хорошей игры хорошего фильма не бывает. Но режиссер — первичнее!
— Серж, я не просил тебя сверлить мне мозги и читать лекции! — возмутился Патлас. — Я просто хотел узнать, кто будет?
— Приглашения мы разослали многим. Знаю точно, приедет Траволта, Шварц…
— Железный Арни тоже будет?
— Да. Еще Кевин Костнер, Брюс Уиллис, Майкл Джей Фокс…
— Это который "Назад в будущее"?
— Он самый.
— Блин, люблю этот фильм! А что привез на фестиваль?
— Питер Джексон снял его в "Страшилах".
— Ага, слышал, — оживился Патлас. — Говорят, классный ужастик.
— Не совсем ужастик, но фильм отличный. Кстати, хочу на фестивале переговорить с Джексоном, снять фильм про "Крадущегося".
— Про Гаррета?
— Угу! — кивнул я. — У этого парня мощный потенциал. Он может сделать настоящее зрелище!