– То есть вы не знаете, откуда появились? Кто вас так сказать занес сюда, – осеклась, деловитая, котик усами нервно шевельнул, понимая вероятно, что превозношу себя. – Не предполагаете, кто ваши создатели?
– Нет, первые упоминания об этом датированы третьем столетием нашей эры, – выдала киса.
У меня глаза на лоб полезли. Какое умненькие словечки выдает. У них тут и летоисчисление, и история… Иду, с желанием погладить прямоходящего смышленого кота. А он продолжает:
– В стремлении познать мир шире мы долгое время вели раскопки и однажды, того не желая, открыли проход в мир Друма. В Анжерию стали проникать злые существа, стремящиеся съесть нас и других. Но они были слепы и слабы, мы легко справлялись с ними, опасаясь лишь за своих несмышленых детей, что могли оказаться в местах их охоты. Теперь зловещий знак Друма является запретом во всей Анжерии.
– Вы забаррикадировали проход?
– Мы – да, и теперь боясь копать вниз, начали раскопки вверх. Но и там оказался их зловещий знак. Мир Друма, как не прискорбно, больше нашего, он вокруг нас. Мы думали так, пока не появились вы. Твои сородичи не понимают нашего языка, но они приняли наше дружелюбие правильно. Мы сумели общаться знаками и рисунками. Но не более. А ты, Валерия, понимаешь нас и говоришь на нашем языке. Я хотел узнать больше об этом…
– Я не знаю, почему понимаю вас, – нагло лгу, вспоминая о медальоне. Он все это устроил, нет сомнений.
– К сожалению, среди кланов анжерцев есть и те, что пытаются познать Друм. Так появился злой чернок, захватывающий разумы слепых существ в свою власть.
– Имеете ввиду черных существ, что нападали на нас в пещерах?
– Да. Но там не только жители Друма, но и анжерцы тоже. Теперь зло проникает в сердца многих, как не страшно это осознавать. Но не будем об этом, Валерия. Вы спасены, и мы нашли общий язык с тобой. Если ты предводитель своих сородичей – это двойная удача.
– Да, в некотором роде, – замялась.
Прошли, минуя домики, взобрались на горку. Рукуту перешел на четвереньки и легко поднялся. А я тащилась медленно. На холме дом администрации. Котов собралась тьма! Все старенькие, судя по лохматости, длиннющим усам и завитушкам ресниц.
Смотрят на меня с интересом, как на музейный экспонат. Одни с подозрением глядят, другие с восторгом, третьи хищно как–то.
Ну, сейчас будет допрос! В дом не пригласили. Все не войдут. Уселись прямо перед грибом, и на нем. Куча кошек и я. Как забавно.
– Рукуту, ты привел к нам чужаков, – выдал самый матерый и толстый кот, сидящий в центре.
– Валерия, это Муру Ару, – начал деловито ученый. – Муру Ару, это Валерия, предводитель новых существ из другого мира.
Наступила резкая тишина. Муру, который Ару посмотрел на меня властно, влепила бы по этой кошачьей морде. Да только от них зависит наше благополучие. Улыбаюсь, бровки выше, губки шире.
– В прошлый раз ты привел нам детеныша флеменга, утверждая, что он разумен и адекватен. Он чуть не съел двоих детей. Еще раньше ты чуть не поссорил нас с Шепотом, когда полез в верхние пещеры. А теперь ты привел этих разношерстных. Чего ты добиваешься?
Осунулась. Вот зараза этот Муру Ару.
– Истины! – Воскликнул Рукуту. Пошли сдержанные смешки окружающих, но ученый будто их не замечал, продолжил свою воодушевленную речь: – Нам мир не единственный и мы не одни в проявлении мироздания!
– Ага! – Фыркнул Муру Ару, перебивая. – Есть еще и Друм! Он заполонил собой все вокруг! Мерзкие твари со смертоносными машинами вокруг нас, куда ни капни! И все экспедиции в Друм в поисках этой истины потеряны. Кто вернулся, Рукуту? Ну? Хоть один анжерец? Сколько еще смертей мы должны снести, чтобы найти эту истину. Вот ты, чужак Валерия. Откуда пришел к нам?
– С верхнего мира, – ответила важно. Коты затаили дыхание. – Он находится по ту сторону Друма. То есть с другого края. Короче, если Друм вокруг вас, то мы вокруг Друма. Вот…
– Бред, – выдал один из котов.
– Вздор…
– Чушь.
– Говори дальше, – надавил кошачий вождь и фыркнул на возмущённых усатых.
– А что говорить? – Хмурюсь. – Мы нашли вход к вам через коридор Друма. Передаточный, изолированный от них, как еще описать не знаю. Оттуда не проходят их существа. Наши сородичи нашли вашу пещеру. Вы рыли и наткнулись на знак, отступили. А они прошли по вашей же пещере сюда в Анжерию. Они тоже искали истины, познаний и тому подобного. Потерялись, а мы пришли за ними. Нам с вами нечего делить. Мы просто хотим забрать их уйти назад.
Речь окончена. Впилась взглядом в главного, его мимика – ключ к благосклонности. На каждое слово ведь реагировал. То усами шевелил, то моргал. А теперь задумался. Котик мудрый.
– Хорошо, – выдохнул Муру Ару. – Мы не будем держать вас, нет смысла. Забирай своих и уходи.
– Я обещал помощь, – вмешался Рукуту.
– Хорошо, помогай.
– А еще я хотел бы отправиться с ними в их мир!
– Ты в своем уме, Рукуту? – Взвинтился главный. Коты зашумели. Начались бурные споры.
– Я тоже пойду!
– И я!
– Всем молчать! – Фыркнул главный, и все затихли. – Рукуту, пойдешь один. Тобой пожертвовать не жалко, ты достал со своими познаниями.
Совещание закончилось быстро. Главный ретировался, показывая всем, что у него много дел. Кошку за холку потаскать, с котятами поиграть, когти поточить о гриб, ну что может быть важнее? Развернулись и пошли. Котики возмущаются нам в спину, но я уже думаю лишь о том, как там барон и жива ли Миранда. А Рукуту надо уговорить не ходить с нами. Его ждет разочарование, если увидит наш мир во всей красе.
Повел в заросли. На окраине гущи арка сплетена из веток. Приглашающе так нависла. Вижу тоннели из «зелени», вот мне и парк, шагаю, пригибаясь. До ушей доносятся смешки кошачьи, скорее всего играются детки. Шуршит трава. Мордахи высовываются на меня посмотреть.
– Расскажи о своем мире, – настаивает Рукуту.
– Хм, – продираю горло. – Котам, в смысле анжерцам там не место, вас, мой дорогой друг, посадят на цепь и будут катать по площадям и показывать, как диковину. Лучше доведите до выхода и назад. Вы мне симпатичны, не хочу разочаровывать.
– Прямо и правдиво, – произнес с грустью котик. – А как же ваша защита? В нашем стане вы под защитой. А у тебя есть стан? Вес твое слово имеет?
– Да, – замялась. Хотела его отговорить, не вышло. Усатый смышленый попался. Так, надо по–другому зайти: – Рукуту, наш мир порой злее Друма. И злых больше чем добрых. А я добрая, не смотри так на меня. И все мы тоже. Но злые есть, и они сильнее.
Задумался котик. Вышли на широкую открытую полянку. Кошки катаются клубками, ну как домашние котята. Этого у них не вывести! Забавно! Сразу настроение поднимается. А еще смех этот девичий раскатистый!
– Я все же рискну, – выдал котик. – Это дело всей моей жизни…
Бегу вперед, оставляя Рукуту позади, увидела Миранду!
Девушка в объятиях трех кошек сидит на траве, гладит, чешет, ее тоже по спинке гладят. Ну, такая идиллия! И нет ей дела, что где–то там кого–то съели, и экспедицию за ней посланную в том числе! С котятами нежится сучка такая.
Превращаюсь в сварливую маму. В образ впадаю. Приближаюсь. Она меня увидела, глаза навыкате, вместе с котятами поднялась.
– Леди Валерия! – Воскликнула и в объятия бросилась, заревела. – Очнулась тут, никого не знаю, ничего не понимаю! Где мы? Домой хочу! К мамееее… Ииии…
Погладила по волосам, остывая. Матерные слова проглотила и тяжело выдохнула. Позади Рукуту стоит на котят фыркает, чтобы отлипли он нас.
– Ну тебя, Рукуту! Они такие милые! – Фыркает в ответ котенок.
– Другие нас боятся. А от этих и пахнет хорошо.
– Они с другого мира, ведите себя смирно и прилично, – рычит Рукуту.
– Пойдем когти поточим! Ну его!
– А давайте в клесанки!
– Давайте!
Отлепляю Миранду с острым желанием узнать, что за «клесанки»?! Совпадений быть не может!
– Как там маменька с папенькой? – Шмыгая спрашивает девочка.
– Нормально, – нагло лгу. – От меня ни на шаг. Поняла?
Кивает. А я к котятам иду, что начали чертить линии когтями на песчаной земле.
– Что такое «клесанки»? – Спрашиваю на кошкинском.
– О! Он говорит! – Подпрыгнули на месте сорванцы. Через мгновение уже стояли у моих ног на задних лапах. В передних по камушку.
Как же хочется их потискать! Ммм! Но дело важнее!
– Чертишь круг! – Начал один котенок.
– Делишь его на части! – Перебил другой, и на него вдруг налетел первый с претензией, мол, что перебиваешь. Котята покатились кубарем в сторону.
– Каждому по камню отличительному, – начал третий на вид самый скромный. – На свой кусочек земли кладешь свой камень, водящий запоминает в течение ста ударов сердца. А потом с закрытыми глазами кружит вокруг, после слова стоп угадывает игрока по камню, напротив которого остановился.
– Поле чудес, – выдаю.
Котята, что не участвуют в драчке, начинают липнуть, сперва неуверенно. Но я сама тянусь погладить. Такая приятная шерсть, милахи умненькие, смышлененькие… Я очарована! Утопаю в этих плюшевых милахах…
– Тренирует память, – вмешался Рукуту, отлепляя котят. – Валерия, не желаешь увидеть других своих сородичей? Они недалеко.
– Секунду, – встала, как вкопанная, опомнившись от кошачьей ласки. – Откуда об игре узнали? Почему она называется «клесанки»?
– Мне мама рассказывала, а ей бабушка, – промяукал один котенок.
– А мне нянька, – прокряхтел другой, выкарабкиваясь из мехового клубка с оппонентом.
– А они откуда узнали? – Пытаю котят дальше.
Рукуту подошел вплотную, на цыпочки встал, притронувшись мягкими лапами к руке. Опустилась к нему. Ухо защекотали усы.
– У нас есть библиотека, след древних, она наша гордость и достояние, – произнес шепотом. – Но это секрет. Если узнает Муру Ару, что сказал, меня изгонят. Но я тебе верю, чужак Валерия.
– Я самка, если что, особь женского пола, мама, бабушка, нянька, – сделала ему замечание. – И Миранда тоже.
– О простите! – Затушевался. – Я подозревал, но боялся ошибиться. Мужчины трепетно относятся к своей внешности и обижаются, если их назвать женщинами.
Потопали дальше. Котята в свою игру играют. Слышу споры по поводу того, что игра пошла нечестно. А я вот думаю. Это не простая игра. Может переделанная немного. Но что–то подсказывает, у этих кошек есть то, что поможет мне понять Кселану! И тем самым помочь Эрею Авелю. У них есть ее книга, или трактат, или свиток. Что–то о ней, или ее. Мне нужно попасть в библиотеку! Амулет поможет прочесть! И Рукуту тоже, они прочли ведь об игре!
Пока мысли бодались в голове рогами, очутились на широком поле, по обе стороны плотная растительность, напоминающая забор, не сложно и разглядеть колючки. Поле уходит дальше и на видимом расстоянии не заканчивается. Все это на фоне величавых сосулек выглядит просто очаровательно и похоже на парк, газончики пострижены, клумбы из мха разноцветного, вернее оттенков сиреневого. Кстати, а где Серений, не спросила…
Позади шум, железо гремит. Обернулись.
– Валерия! – Взревел Оливер.
С ним и блондин. Проснулись молодцы, оружие при них, значит, коты оказали высочайшее доверие. Значит, и мы можем им доверять. Мой кинжал тоже при мне, за пояс зацеплен. Коты либо наивные, либо не считают это за оружие. Вот если бы у нас были когти и зубы, дело другое.
– Миледи! – Воскликнул блондин и подошел вплотную. Та сразу покраснела, ручонку подала. Поцеловал Наэль галантно. Чувствует к ней что–то, видно сразу. А вот она сомневается. Молодо–зелено.
– А где Серений–то? – Решила все испортить. Миранда затушевалась. Но я поняла, что с ней его и не было. Иначе девушка сейчас бы разревелась и рассказывала, что его растерзали, убили, обратили, или он вдруг на кого–то сам набросился.
Выходит, эта группа обошлась малой кровью.
Двинулись дальше к скоплению кошек. А там и сектанты сидят с елейными выражениями лиц. Организовали круг, кот им что–то чертит на песке в специальной обложенной камнями песочнице, пытается объяснить свою версию мироздания, слова по десять раз повторяет. Кивают, как завороженные.
– Они думают, что это земные боги, – прошептала Миранда. – Не знаю кто они, но вроде были со мной.
Это ж надо так обкуриться, чтобы никого не узнать из своей секты. Или они и так друг друга не знали? Если всегда под капюшонами лица.
– Акуру, – обратился наш кот к тому, кто больше всех распинался. – Доводи свое учение до логического завершения и отпускай гостей из другого мира. Муру Ару распорядился.
– Как скажешь, друг мой, – выдал тот. – Забавные эти разношерстные, смирные и слушают. Мог бы выйти толк в нашем стане, ну да ладно. Где сбор?
– У холма за три когтя до спуска Шепота, – ответил кот.
Ничего не поняла. Смотрю на него.
– Два когтя на прогулку у нас есть, – выдал Рукуту с умоляющим видом. – У меня много вопросов, Валерия, не откажи.
Кивнула. Рыцари с Мирандой тащатся позади. А мы шагаем дальше.
Начал пытать про наш мир. Вопросы самые банальные: какое у нас небо, есть ли боги, что мы едим и где берем воду. Но это поначалу. Дальше пошли про систему власти и кланы. Только я начала про иерархию и королевства, у кота глаза загорелись, и понеслось… вопрос на вопросе и вопросом погоняет.
Увлеклась, рассказывая. Ведь у самой впечатлений море, я из другого мира. И поделиться ими было не с кем до этого дня! Как бы я выглядела, если бы Гордону хвалилась, представляешь, я тут увидела настоящего рыцаря! Уау! А еще человечков с крыльями бабочек, и они такие милые симпатяшки!
Прорвало на лирику. Рыцари где–то позади. Да и наш «кошачий» язык им не понять. Прошли одну клумбу мха, вторую… Третья зашевелилась! Кот замер, меня придержал.
Только сейчас поняла, что вокруг уже никого. И котят нет. Мы пару заборов успели пересечь. Эта зона особенная. Нелюдная.
Сначала показалась черная тоненькая конечность, затем длинная голова. Вскоре вылез полностью, черный при–черный кот! В колючках, как у тех на сосульке. Тело в черной переливающейся чешуе. Вот и попались мы. Материализую лук. Позади слышу звон стали и вибрацию чувствую пятками. Бегут мои молодцы.
– Стойте! – Мяукнул кот, выдвигаясь вперед на тварь, что пасть раскрыла и смотрит. С него ростом, но шире за счет колючек.
Подбежали мои. Я прицелилась четко в глаз. Стоит ей только ухмыльнуться, и я отпущу. Медлить не стану…
– Что происходит? – Возмутился Оливер. – Враг прошел? Леди Миранда от меня ни на шаг.
Да уже визжать собралась, к блондину прижалась.
– Твой выбор? – Обратился кот к твари.
– Зло, – ответила та на его языке, но голос уже не мурлыкающий, а хрипящий. Мурашки оккупировали мою кожу. Оно говорит!
Рукуту звучно выдохнул, показывая некое разочарование.
– У тебя коготь, чтобы покинуть стан, уходи прямо, пока помнишь, – начал кот строго. – Три Шепота у тебя есть, чтобы добраться до своих новых сородичей, потом ты потеряешь прежнюю память. Они примут тебя на любой скале зла. Но знай, обратной дороги уже нет.
– Да, Рукуту, – произнесла тварь, развернулась и поскакала прочь в заросли.
Кот посмотрел на меня. А мы все на него вопросительно.
– В последнее время чернок забирает во зло многих. Это испытание, которое предстоит каждому анжерцу, но не флеменгу, для жителей Друма нет пути в добро, как бы ни хотели мы, – произнес, будто это что–то обыденное.
– Где наш больной сородич? – прошипела, готовая схватить этого пушистого за горло.
– Им тоже овладел чернок, – выдал кот и потупил взгляд, делая виноватый вид. – Он еще не сделал выбор. Чистый душой выберет добро и вернется к нам. Злой – уйдет на скалу.
– Вы же сказали, что поможете ему?! – Гаркнула так, что кот испугался и попятился. Рыцари напряглись.
– Его покусали черные флеменги, – произнес неуверенно. – И лишь чернок мог спасти от безумия жажды плоти.
– То есть? Вы не дали ему превратиться в зомби. И теперь он станет черной образиной? Монстром, как тот, что сейчас убежал?!