Она молчала, но ее руки больше не дрожали, когда она протягивала кроваво-красную тунику. Она была очень осторожна, чтобы не коснуться меня.
Когда я поправила тунику, решила, что она устала от моего голоса, и задала ей вопрос. — Ты сказал, что служишь чемпионам, Дориина?
Она кивнула.
— Возможно, ты можешь подсказать мне что-нибудь, что поможет на арене? Хоть что-нибудь?
Она подняла кожаные доспехи и держала их в руках несколько минут, прежде чем ответить.
— У вас будет больше шансов, если вы заполучите толпу, — сказала она тихим голосом.
Она держала доспехи поднятыми, и я просунула мои руки в него. У меня немного закружилась голова, когда я ощущала это на груди. Ношение брони сделало предстоящую битву более реальной, мысль о том, что это должно было защитить меня от ударов и лезвий, как-то слишком сильно навалилась на меня.
— Неужели хоть одному Огнекровному удалось завоевать толпу? — Я поморщилась, когда она застегивала ремни за спиной. — Ай, слишком туго.
Она ослабила ремни, а затем встала передо мной, ее розовые губы поджались, когда она осмотрела меня. — Я никогда не слышала о Огнекровном, который был бы любим толпой. Возможно, вы станете первой.
Это не казалось вероятным. Ледокровные пришли смотреть, как я умираю, в оплате за всех родителей и детей, которых они потеряли в войнах с моим народом, прежде чем мы были стерты из королевства. Мой страх и гнев, должно быть, проявились на моем лице, потому что Дориина отступила.
— Откуда ты столько знаешь? — спросила я с вынужденной улыбкой.
— Я обслуживаю чемпионов уже два года. Я слышу их разговоры.
— И что еще ты слышала, что может быть полезно для меня? Есть ли у тебя какие-либо советы?
Она моргнула от удивления и начала покусывать губу, прежде чем ответить. — Трудно сказать, когда я не знаю, с кем вам придется столкнуться. Я полагаю, все, что я могу предложить, это то, что у всех есть слабости. Постарейте обратить внимание. У многих чемпионов есть травмы — часть их тела, которую они защищают или меньше всего используют. Если вы заметите их слабость, сосредоточьте все свои атаке на этом месте. И… ну, вы маленькая. Держите дистанцию. Если они завладеют вами, у вас нет шансов.
— Честное слово, я сказала все, что знаю. Возможно, мне не стоило ничего говорить.
— Нет, я благодарна за твои советы.
Она подняла кусок мягкой телячьей кожи, окрашенной в черный цвет. — Вот ваша маска.
В ней были отверстия для глаз, носа и рта. Это напомнило мне маску, которую носил Аркус во время тренировок.
Думать о нем было больно, но вспоминать как я подожгла его капюшон и маску, и он закричал от шока, было ужасно. Мое горло сжалось, и я заморгала.
Я постаралась сосредоточиться на том, что он мне сказал тогда, что я самый опасный человек, которого он когда-либо знал. Мой единственный шанс на выживание зависел от моей способности быть смертельно опасной.
Когда Дориина надела маску, она закрыла все, кроме моих глаз, маленького треугольника под носом и моего рта. Я возненавидела её мгновенно. Это душило меня, мысль о том, что я стала каким-то безликим телом, посланным умереть ради развлечения короля. Я сняла её и бросила на пол.
— Извини, — сказала я Дориине, ее наивный взгляд заставил меня смутиться моего внезапного гнева. — Я не могу дышать в этом.
— Все либо носят маску, либо шлем, — сказала она, крутя ее в руке. — У вас должно быть закрыто лицо. Это традиция, противники встречаются равными, неважно дворянин или крестьянин. Они разоблачаются, только когда мертвы.
Веселая мысль.
— Хорошо, но только найди мне маску, которая позволяет мне дышать, потому что эту я не надену. А шлем будет слишком тяжелым.
Она кивнула. — Я найду вам что-нибудь.
Через некоторое время она вернулась с маской, которая закрывала только глаза. Она была чрезмерно богато украшена, красными перьями и мелкими жемчужинами. Когда я спросила ее, где она ее нашла, она покраснела до темно-розового оттенка.
— Это жени одного из дворян, — сказала она. — У нее был секрет и я сохранила его. Она мне должна.
— Какой секрет? — Спросила я, любопытно, что могло вызвать такой румянец.
— Это не редкость для дворян желание ночи с чемпионами. Я ценна за мою осмотрительность.
Я улыбнулась, глядя на нее с новым интересом. — Ты мне нравишься Дориина. Ты умеешь выживать.
— И я надеюсь, что и вы тоже миледи.
***
Когда стражники повели меня, наши ноги в сапогах шли в ритме боевого марша, который заставлял кровь стучать в моих ушах. Мы прошли из замка во внутренний двор, а оттуда через туннель, который вел на большую арену. Стражники оставили меня в тени ниши, предназначенной для тех, кто собирается сражаться.
Мое сердце так сильно билось, что все размывалось. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, а затем заставил себя оценить мое окружение.
Там были бойцы всех видов: в основном мужчины в рваной одежде, другие в стальных кольчугах, некоторые с блестящими рукоятками мечей над украшенными ножнами, а некоторые без оружия. Было несколько женщин, хотя мне потребовалось время, чтобы понять, что это женщины, они были широкоплечими в доспехах и выглядели такими же внушительными, как мужчины. Я задавался вопросом, как они пробились сюда и каковы были их жизни, чтобы привести их в такое место.
Я никогда не видела так много людей в одном месте. Арена была построена изо льда, гладкие круговые стены создавали впечатление огромной чаши. Уровень за уровнем сидений выросли из внутренней стены, изогнувшись вокруг арены со всех сторон. Возбужденный шум тысячи людей произвел гул огромного улья, тревожно, громко и бессвязно.
Выше были балконы с изящно одетыми людьми, клубы холодного воздуха исходили из их уст. Небольшие облака холода витали и над людьми, сидевшими на обычных местах, но их было гораздо меньше. По-видимому, благородные, скорее всего чаще рождались с даром, чем обычные люди.
Перед тем как стражники ушли они указали на женщину по имени Брака, высокую, широкоплечую со стальными серыми глазами, она двигалась от бойца к бойцу, раздавая указания и поощрения. Сосульки свисали с ее металлических плеч, и с ее густых песочных волос, которые были заплетены во множество косичек. Я поняла, что она отвечала за обучение Ледокровных чемпионов, хотя мне не было предложено такого обучения. Не то, чтобы я его ожидала. Я сжал руки за спиной, чтобы скрыть их дрожь.
Прежде чем я успела решить, что делать дальше, или где я должна быть, в центр арены шагнул пухлый мужчина с коротко стриженными седыми волосами, в насыщенной мантии цвета индиго.
— Добрые люди Форса, — прорычал он над гулом толпы. Он поднял руки, и шум успокоился. — Сегодня, для вашего назидания и наслаждения, мы представляем множество бойцов, от нищих воров и предателей до любимых чемпионов. Мы привезли вам чудесных зверей, экзотических животных из ближнего и дальнего зарубежья. И как всегда, мы представляем вам зрелище, развлечение, великие подвиги силы и смелости, которые заставят вас затаить дыхание от восторга. Вы чтите своего короля, подбадривая своих чемпионов и проклиная своих врагов. Пусть смерть будет почетной, а битвы будут кровавыми!
Мои ноги дрожали от желания бежать. Я схватилась за ледяную стену, надеялась, что холод, кусающий мою руку, поможет сосредоточить мой разум. Вместо этого мне стало вдвое больней, я прижала руку к животу, дыхание сбилось, я с трудом оставалась в вертикально положении.
Стук копыт пронесся по земле. Всадники на белых лошадях выезжали из широкого отверстия на другом конце арены, утреннее солнце отражалось от их полированных доспехов. Они носили яркие шлемы и были вооружены длинными копья, покрытые точками льда, острые, как сталь. Всадники сопровождали чемпионов, которые шли пешком, под восторженные крики толпы. Далее, шествие животных, под присмотром мускулистых укротителей. Рычавшие морозные волки, неуклюжие белые медведи, широколицый тигр с бело-голубыми полосками, даже массивный белый бык с серыми рогами и огромный кольцом в носу, которого держали двое мужчин с каждой стороны.
Следующее животное было очень странным. Это была большая птица с малиновыми перьями, длинными ногами и маленькими крыльями. Ее клюв выглядел смертельно острым. Она корчилась и прижималась к своим укротителям, в какой-то момент она вытянула свое лицо из упряжи и начала дышать огнем. Я ахнула вместе с толпой.
Существо огня, здесь, в городе Форса.
Птица была прекрасная, элегантная, дикая. Она было опасна и невозможна, и отличалась от всего, что я когда-либо видела. Мне было больно видеть такую странную красоту, которая была привязана и настолько неуместна. Животное так сильно билось с его укротителями, я боялась, что они схватят птицу за ее тонкую шею.
Сильное желание бежать и освободить животное промелькнуло во мне. Но мгновение спустя животных увезли через дверь. На арене остались только морозные волки, их рты испускали клубы холодного тумана, которые танцевали под солнечным светом.
Двое стражников вывели мужчину на арену, его руки были связаны. Ведущий в фиолетовой одежде представил его как предателя королевства. Толпа ответила яростными криками. Укротители морозных волков дали команду, и все волки сели, их тела дрожали от ожидания, пока укротители снимали поводки и покидали арену. Заключённый медленно попятился к краю арены.
Из дверного проема один из укротителей выкрикнул команду, и волки выстрелили вперед, как стрелы из длинного лука, их лапы слились, когда они приближались. Заключенный закричал, и я закричала вместе с ним. В мгновение ока он скрылся из виду, когда волки упали друг на друга, чтобы добраться до него. Крики мужчины были почти заглушены ревом толпы. Почти, но не совсем. Я зашла в темный угол, меня рвало снова и снова, пока желудок не стал пуст.
Ведущий сказал выпустить на арену ещё животных и предателей королевства. Больше криков боли, больше рычания, укусов и криков ура. У меня кружилась и болела голова, и я уже ничего не понимала. Когда я снова подняла глаза, сине-белый полосатый тигр поднял свою кровавую морду от лежавшего тела, когда его укротитель бросил поводья над головой животного, чтобы вывести его с арены.
- А теперь, добрые люди, — сказал ведущий, веселым и ясным голосом, — с редкой Огненной птицей поборются наши самые опасные чемпионы.
На арену вышли шесть бронированных воинов. Птицу вытащили два укротителя, которые изо всех сил старались держать её под контролем. Глаза существа катились дико, её когти царапали грязь, когда она отшатывалась от поводка. Укорители выпустили её и побежали к двери арены, когда птица стряхнула с себя упряжь и выдохнула облако огня, пламя заставляло танцевать оранжевый свет вдоль льда.
Чемпионы подняли свои щиты и послали поток холодного воздуха. На птичьих перьях образовался лед. Она выдохнула еще одно облако огня, которое исчезло в облаке дыма. Мужчины отступили.
Потоки холода и огня выстреливали туда-сюда. Чемпионы продолжали двигаться назад. Они явно боялись огня. Надежда расширилась у меня в груди. Птица была быстрой. Она бегал взад и вперед, извергая огонь в тонких потоках, направленных прямо на лица людей. Казалось, что у птицы никогда не закончится энергии или огня.
Но моя надежда не продлилась долго. Чемпионы разошлись в широкий круг, пока птица не оказалась в центре. Как только она дышала своим огнем на одного человека, другой посылал холод ей на спину, слишком быстро, чтобы его можно было заблокировали. Птица была умной и пыталась избежать ударов льдом, но было слишком много людей, и, в конце концов, они ударили со всех сторон и она упала. Войны бросились вперед, группой. Поток огня вырвался вверх, когда поднялись шесть рук и ударили её шестью копьями. Второе облако огня, меньшего на этот раз, всплыло вверх, а затем все окутало дымом. Копья поднимались и опускались, толпа кричала ура. Когда чемпионы покинули арену, и пыль осела, птица все еще была жива. Она выглядела настолько маленькой, клюв слишком тонкий, а ее перья были нелепо яркими на сером грунте. Ее длинная шея была согнута под странным углом, пробуждая воспоминания об ещё одной согнутой шее, окруженной темными волосами.
Все было в центре внимания. Боль и страдания животного глубоко порезали меня.
Огненную птицу волокли с арены и начались матчи, каждый более жестокий чем предыдущий. Сначала мужчины в лохмотьях с короткими мечами или ножами сталкивались друг с другом. Когда крови становилось слишком много, я закрывала глаза, но все равно слышала, как толпа аплодировала, болезненным крикам, когда острый метал, пронизывал плоть. Дочь целительницы во мне плакала от бездушной ярости, жестокости и ненужного кровопролития.
К третьему матчу я стояла прислонившись к стене, мои ноги полностью онемели. Наконец я позволила себе опуститься на пол и поняла, что мое лицо было мокрым от слез.
— Вставай, девочка, — сказал суровый голос. Я посмотрела на Браку и ее ледяные косы. — Теперь ты претендент. Там нет места для слез.
— Ты видела, что они сделали с птицей, — сказала я, хриплым голосом. — Это то, что они планируют для меня?
— Тебе выпала честь сразиться с одним из чемпионов, — сказала она, ее глаза были такими же твердыми, как ее голос. — У тебя столько же шансов, как и у любого другого претендента. Не позволяйте им видеть, как ты плачешь. Выйди с лицом война, независимо от того являешься ли ты им или нет.
Собрав свою волю, я встала и прислонилась к стене, когда Брака ушла. Я хотела сказать ей, что я не забочусь о чести, но вместо этого я произнесла молитву к Сюд и вернулась к дверному проему, наблюдая за тем, как бойцы шли недружно, крестьянин в рваной одежде и мужчина в кожаных доспехах с блестящими мечами.
Бои, которые вызывали наибольшее волнение, были между двумя Ледокровными без оружия только их руки их лед. Я пытала запомнить, как они атакуют друг друга и парируют удары в надежде, что это как-то поможет мне. Когда один из бойцов Ледяной Крови, наконец, поскользнулся и упал, другой прикончил его, с помощью осколка льда порезав ему горло. Я отвернулась, когда чемпион начал купаться в одобрении толпы.
— Ты следующий, Огнекровная, — сказала Брака низким гулом. — Имена были взяты случайно, ты будешь сражаться с Гравнахом… одним из самых любимых чемпионов.
С противоположной стороны арены открылась деревянная дверь, из нее вышел человек, который был поход на медведя. Он был одет в черную кожу с яркой стальной броней, покрывающей одну руку от плеча до запястья. И я увидела, что Дориина имела в виду, когда говорила завоевать толпу. Этот человек знал, как это сделать. Он шел широкими кругами, останавливаясь, чтобы поднять руки и ревет в театральном стиле. Толпа отвечала дикими возгласами.
— При звуке гонга вы боретесь, — сказала Брака. — Как только он начнется, то не остановится, пока ты не умрешь. Умри с честью, Огнекровная.
Это не ускользнуло от меня, она больше не утверждала, что у меня есть шанс. Я повернулась, чтобы посмотреть ей в глаза, решив проявить силу.
— Ты хотела сказать, пока Гравнах не умрет.
Она улыбнулась, продемонстрировав отсутствующий, зуб и немного опустила подбородок, прежде чем отвернуться.
Я прошла в тени возле арочного входа на арену. Секунды между ударами сердца казалось, продолжались бесконечно, минуты превратились в вечность мучительного ожидания. Гонг прозвучал.
Я вышла на арену, прищурившись. Крики толпы превратились в хор насмешек и издевательств. Я боролась с головокружением, пересилив желания бежать.
Когда мой испуганный взгляд охватил толпу, солнце заблестело яркой вспышкой золота: король находился на балконе, вырезанном изо льда, и смотрел на меня. На нем была золотая корона с сапфирами. Если бы не жуткий холод в его темных глазах, я бы считала его красивым, теплым, золотым, идолом, сидевшим среди бесконечных синих оттенков. На лице у него была маска ленивого ожидания, словно он был не уверен, что все это стоит его внимания.
Я подняла подбородок. Мне показалось, я уловила намек на насмешливый оскал в ответ.
Рядом с ним стояла Марелла, ее брови были сведены вместе, а челюсть сжата. Когда наши глаза встретились, ее брови разгладились, и она слегка улыбнулась. Она произнесла одно слово: выиграй. По крайней мере, был один человек, который верил в меня.