Я колебалась. Я могла позволить ему войти на арену, и мне больше никогда не придется его видеть. Но он из моей деревни, и независимо от того, что он сделал, он был здесь, в этом ужасном месте, как и я.
— Подождите, — сказала я стражнику, который держал его цепь. — Пожалуйста, я его знаю.
— Это никого не волнует, Огнекровная. Убирайся с дороги.
Брака отвернулась от бойца, с которым разговаривала, и подошла к нам, положив руки на бедра, впившись в стражника взглядом. — Один из чемпионов короля сделал запрос. Вы можете уделить мне минуту.
Стражник вернул ей взгляд, но он был первым, кто отвел его. — Только минуту.
Я поблагодарила Браку и подошла к Клею. Он сурово посмотрел на меня, но потом его глаза расширились. — Руби?
— Что случилось? — Спросила я ровно. — Ты был настолько любезен, продавая меня и мою мать, но теперь они называю тебя предателем.
Он покачал головой, его глаза были напряженными. — Я не хотел предавать тебя или твою мать.
— До или после того, как ты вызвал солдат?
— Я этого не делал, — сказал он быстро. — Но когда они пришли, у меня не было выбора. Они пригрозили убить нас одного за другим, если никто не скажет им, где живет Огнекровная. Я не знаю, как они узнали о тебе.
— Ты знал обо мне. Нетрудно было понять, что я — Огнекровная, когда… после того, как ты прикоснулся ко мне. И я не убивала твоего брата. Я пыталась его спасти!
— Я знаю, но… Я не хотел, чтобы меня заклеймили предателем. Моя семья пострадала бы, ты это знаешь. И я клянусь, они пришли не из-за меня.
— И все же ты здесь. Что случилось, Клей?
Стражник начал тянут Клея вперед.
— Послушай, Руби, — прошептал Клей, наклонившись ко мне и волоча ноги за стражником. — Тот день изменил меня. Я не мог забыть, того что с тобой случилось. Что я сделал. Поэтому я покинул деревню и нашел других людей, которые тоже пострадали из-за жестокости короля. В прошлом году они получали поддержку. Он повернулся и плюнул на землю. — Вот что я думаю о Ледяном Короле, который сидит на троне.
Стражник ударил Клея по голове, заставив его споткнуться. Моя рука потянулась к руке Клея.
— Достаточно поговорить, — сказал стражник.
И Клея вытащили на арену.
Так кто-то другой привел солдат в деревню. Он раскрылся мне только потому, что у него не было выбора. Как бы я не хотела его оправдывать, я должна признать, что он был в ужасе, пойман между мечами и факелами, защищая людей, которых он любил.
Укротители встали в нишу, ворота между ними и животными, чтобы они были в безопасности, когда отпустят поводки. Когда тигр освободился, я заметила, что у Клея и другого заключённого руки все ещё были в кандалах. У них не было шансов.
Тигр встряхнулся и зарычал на укротителей за воротами, прежде чем повернулся и зашагал по арене. Другой заключенный бежал к нишам, но блестящие копья указывали на него с того направления, когда он убежал. Клей просто стояла в центре арены, его глаза были закрыты, рот двигался. Похоже, он молился.
Что-то дрогнуло в моей груди: гнев, горечь, боль, все закручивалось вместе, и толкало тепло в мои конечности.
Тигр закончил изучать края арены и обратил внимание на Клея. Он медленно приблизился, обнюхивая воздух и рыча, прежде чем ударить своей лапой. Его когти разрезали уже оборванные штаны Клея, разрывая дыру и открывая рану в его бедре. Запах крови казалось, одурманил животное. Он снова ударил, а затем бросился, открыв пасть.
Прежде чем я поняла, что делаю, я выбежала на ярко освещенную солнцем арену.
Глава 23.
Клей замахнулся на тигр, ударив по нему цепью. Когда я подбежала к нему, насмешки и ругательства слились в непрекращающийся гул. Я вытащила меч из ножен и замахнулась на тигра, разрезав ему бок, когда он снова рванул на нас. Он рычал и отошел прочь, обнажая длинные, острые зубы. Я стояла спиной к Клею, с протянутым мечом.
— Что ты делаешь? — прошипел он за моей спиной.
— Мы пришли из одного места, — ответила я, пока тигр шагал взад-вперед, его голубые глаза сверкали от ярости. — Это означает, что я сражаюсь с тобой.
Прежде чем он успел ответить, ведущий заговорил с балкона слева от меня. — Похоже, Огнекровная не может дождаться, чтобы начать сражаться. Что вы скажете, если мы сделаем это интереснее и выпустим ещё соперников?
Толпа взревела одобрением, из ниш выбежала фигура, чье лицо было закрыто шлемом. В то же время белый бык был выпущен, его ярмо упало на землю. Его изогнутая спина поднялась в воздух, а затем щелкнул его ногами, он бросился к заключенному, который пытался подняться по отвесной, ледяной стене на краю арены. Люди на трибунах смеялись и бросали камни. Некоторые прилетели в быка, еще больше разозлив его. Острые рога животного впились заключенному в спину. Он спустился и остался лежать на земле, неподвижно.
Затем бык повернулся к фигуре в шлеме. Мужчина стоял с мечом наготове, но в последнюю секунду бросился налево, его меч направленный вверх и направо точно ударил быка в бок. Он взревел от боли и ярости, повернулся к нему, мышцы напряглись ещё сильнее.
Тигр все еще рыскал возле нас. Каждые несколько секунд он продвигался и отступал, ускоряя темп. Мне приходилось постоянно поворачиваться, защищая Клея, бросаясь на него с мечом. Животное было так близко, что я могла сосчитать его ребра. Я почувствовала, жалась к бедному, недоедавшему зверю, ещё одна игрушка в руках короля.
Я повернулась и увидела, что бык уже лежал на земле, меч поднят над его головой. Я отвернулась, когда воин нанес смертельный удар. Толпа аплодировала.
— Ты не можешь спасти меня, — сказал Клей. — Только один человек покинет арену живым.
Я покачала головой, мысленно откидывая его слова.
Другой воин вытер свой окровавленный меч о белый мех быка и направился ко мне. Я изменила позицию, толкая Клея позади себя, чтобы не выпускать из вида тира и война. Когда мой меч был направлен на воина, тигр воспользовался преимущество и бросился вперед. Левой рукой я послала огонь на животное. Он отступил. Я создала линию огня между нами.
— Оставьте мне немного, — сказал претендент. Я узнала голос еще до того, как он снял свой шлем. Когда его лицо появилось, толпа стала скандировать ура.
Капитан Дрейк.
Я подняла меч, а он спрятал свой в ножны и показал ладони. Я подождала, пока он вышел вперед и остановился на расстояние нескольких метров.
— Ты подожгла моих солдат, а затем повела меня на веселый танец через половину королевства, — сказал он. — Некоторые из мужчин теперь все в шрамах, сегодня они здесь на трибунах. Они будут восхищаться, когда я отомщу за их боль.
— Ты убил мою мать, — сказала я, тепло пульсировало сквозь мои пальцы в сталь. — Сегодня я заберу твою жизнь ради нее.
— Ты можете попробовать, — сказал он, возвышая голос над гулом толпы. Он сделал несколько плавных движений своим мечом, демонстрируя свою ловкость. Затем он повернулся и низко поклонился женщине, стоявшей на трибуне позади него, и девочке, у которой были глаза капитана и такой же оттенок песчаных волос. Его жена и дочь, подумала я. Девочка, которой он хвастался за ужином с королем.
Тебе когда-нибудь приходилось сражаться с невиновным? Спросила я Браку. Но, капитан не был невинным. На его раках была кровь, бесчисленного множества людей. И все же… убить его перед женой и дочерью. Я этого не хотела. Меня воспитывали, чтобы ценить жизнь, сохранять ее. Я не мог подвергнуть дочь капитана боли, наблюдать за смертью ее отца.
Мой отчаянный взгляд нашел короля на балконе, его украшенная золотом одежда и волосы, заставляли его сиять, как какое-то небесное видение. Глаза у него были темные и непоколебимы, а поза расслабленной.
— Я не хочу этого, — сказала я ясно, слова, повторяющиеся эхом в бушующей тише.
Губы короля поднялись с одной стороны, и мне показалось, что он насмехается надо мной. Ты хочешь этого, говорил его взгляд, одновременно ласковый и торжествующий. Ты просто не хочешь это признавать.
Марелла сидела рядом с ним. Она слегка наклонилась вперед, ее руки сжимали ручки сидения, ее фиолетовые глаза были широко раскрыты. Она должна была знать, что это было неправильно. Но ее лицо выглядело странным, вспышка чего-то затачивала ее тонкие черты лица. Предвкушение? Волнение?
Капитан рассмеялся. — Умоляешь короля? Жалко. Я так страшен, Огнекровная? Как я и думал. Тебе повезло с Гравнахом. Его сердце не выдержало во время боя, и это не имело к тебе никакого отношения.
— Я не хочу тебя убивать, — сказала я, стряхивая с себя замешательство, повернувшись спиной к балкону короля.
— К счастью, у меня нет таких угрызений совести. Его клинок сверкнул в мою сторону. Я подняла свой, чтобы заблокировать удар, но просчиталась в направлении, его меч полоснул меня по плечу. Я зашипела от боли и споткнулась.
Капитан улыбнулся, обнажая белые зубы. — Ты бесполезна с мечом. Держишь его, как будто разделываешь жаркое.
Прежде чем я успела перевести дыхание, он дернулся вправо, а затем влево, разрезая мечом кожаные ремни, державшие мои доспехи. Я прижала руку к ране, из которой выбегала теплая кровь, стекавшая по моей коже.
— Тебя так просто сломить, Огнекровная, — сказал капитан. С молниеносной скоростью он срезал прядь моих волос. Пряди, разлетелись по ветру, как тополиный пух. Толпа рассмеялась и приветствовала издевательства капитана.
С криком отчаяния, я бросила свой меч на землю и послала спираль огня на его штаны. Он кричал и ругался, отряхивая обгоревшую ткань.
Он прицелился в мое сердце. Я прыгнула в сторону. Стараясь держать его на расстояния, посылая ряд огненных стел, которые приземлились у его ног.
Толпа начала скандировать. — Убей, Огнекровную, убей!
Капитан кружил вокруг меня с убийственным взглядом. Это был тот же взгляд, ленивый, но с намеком на удовлетворение, этот же взгляд был у него незадолго до того, как он убил мою мать.
За его спиной появилась размытая тень. Я почти забыла о Клее, пока не увидела его скованные цепью запястья, ударившие капитана по голове, так что он опустился на колени.
— Это был мой дом, ты, сволочь, — сказал Клей, плюнув на капитана.
— Клей, нет! — Я дернулась вперед, чтобы оттолкнуть его, но капитан отреагировал с ослепительной скоростью. Он все ещё стоял на коленях, но повернул свой меч за спиной и проткнул живот Клея, прежде чем я сделала вдох. Широкие глаза Клея встретились с моими, перед тем как он упал на землю.
Я закричала, чувствуя его боль, как, будто это была моя. Тьма зашевелилась в моем сердце, разжигая и наполняя мои конечности. Мой разум сосредоточился. Мои атаки стали более быстрыми и гладкими.
Я использовала хвост дракона, на этот раз, нацелившись на грудь капитана. Он треснул его, как хлыст, нагревая его металлические доспехи. Я ударила ещё раз с другой стороны. Серия огненных стрел, скрученных ветром, подняла пыль на арене, забивая ею глаза. Я использовала каждый прием, который знала, один за другим, импровизировала, а затем повторяла их снова. Он отступил пошатывая. Я протянула руку и послала огонь на его меч.
Он закричал и уронил оружие.
Сейчас был мой шанс. Я могла прикончить его. Убийца моей матери будет мертва, и я, наконец, буду свободна от него.
Краем глаза я увидел двух людей, склонившихся над перилами: жена капитана, ее лицо было сжато и напряжено, и широко раскрытые глаза его дочери, ее длинная коса падала через плечо.
Я остановилась. Его дочь станет такой же как я, погрузится в скорбь, её единственной мыслю, станет месть. Она возненавидит Огнекровных навсегда. Не будет конца ненависти и мести.
— Притворись, что умираешь, — сказала я, возвращаясь к капитану. — Я брошу в тебе огонь. Пусть он собьет тебя с ног. Они не узнают, что ты жив, пока не станет слишком поздно. Я не убью тебя.
Пока я колебался, он оправился, подбирая свой меч и держа его с мрачным видом. — Ты, должно быть, сошла с ума, Огненная мерзость. Я убью тебя.
— У тебя нет дара. Ты должен знать, что у тебя нет шансов. Послушай. Я указала на трибуны, все еще держась от него на расстоянии. — Твоя дочь здесь. Я не хочу убивать тебя перед ней. Я сглотнула и прошептала слова, которые я никогда не думала, что скажу. — Это не вернет мою мать.
В глаза его попал расчетный свет. — Мне не нужен лед. Никакой дар не помог твоим драгоценным монахам, когда мы совершили набег на аббатство и воткнули мечи в их животы.
Моя кожа стала холодной. Мир закружился под моими ногами. — Я тебе не верю.
— Потому что ты этого не хочешь. И вот еще, что тебе не понравится, Огненная мерзость. Я слышал, как ты разговаривали с деревенским парнем. Он говорил правду. Он не посылал за нами. Ты это сделала.
— Теперь я точно знаю, что ты лжец.
— У нас был временный лагерь на горе Векс, к северо-западу от вашей навозной деревни. Тебе нравилось, ходит в лес, и разводить огонь, не так ли? Практиковать свои маленькие трюки.
— Ты не мог видеть.
— Двое моих людей увидели тебя в лесу, когда ты держала руки в костре, но они не горели.
Он бросился ко мне, и я отпрыгнула назад, пытаясь восстановить равновесие.
— Жители деревни даже не знали, что я была Огнекровной, ублюдок.
— Парень знал. Ему щедро заплатили за признание. Не то, чтобы это принесло ему много пользы.
Если то, что он сказал было правдой, это было даже хуже, чем я думала. Это был не просто факт, что, будучи Огнекровной я привлекла внимания солдат пытаясь спасть брата Клея. Это была моя небрежность, мое стремление к практике дара, несмотря на опасность для всех вокруг, включая мою мать, человека, которого я больше всего любила. Она заплатила за мой эгоизм своей жизнью.
Движение сбоку вернула меня в мир. Пока капитан отвлекал меня, огонь, который блокировал тигра, исчез. Капитан метнулся в сторону, как в тумане синие и белые полосы перемешались из стороны в сторону. Я выпустила поток огня, но тигр был слишком быстрым и широким. Тяжелые лапы ударили меня по плечу, сбив с ног. Воздух покинул мои легкие, слюни тигра капали мне на лицо. Его голова наклонилась к моей шее, длинные зубы были яркими и смертоносными. Мои нервы кричали о действии.
Прежде чем я смогла вызвать огонь, шею животного пронзил кончик меча. Зверь издал ужасный крик, и кровь хлынула из его рта. Он упал на меня и не шевелился.
Я хмыкнула и дернулась изо всех сил, пытаясь сдвинуть его тело с меня. Еще одна пара рук, подтолкнула тушу в сторону. Капитан стоял надо мной, освещенный солнцем.
— Я не хочу терять удовольствие, убить тебя самому, — сказал он, поднимая меч.
Время замедлилось. Тьма закрутилась в моей груди, и мир изменился, превратившись в черно-белую картину.
Я увидела мою маму, меч капитана над ее головой, взгляд на его лице, когда он опустил оружие. Мои собственные крики в ушах, когда она рухнула на заснеженную землю. Теперь этот взгляд опять был на его лице. Этот убийственный взгляд. Он собирался убить меня. Я превращусь в историю, которую он будет рассказывать за кружкой эля, окруженный теплом и заботой, в кругу семьи, которой у меня никогда ни будет, потому что он забрал все.
Все сомнения, все чувства правильного и неправильного, исчезли. Была только цель, его мрачное сердце и мой огонь. Не было ни страха, ни гнева, ни стыда, ни сожаления. Просто сила, пронизывающая меня, наполняющая. Мне казалось, что мое дыхание забирало воздух с небес, а ярость сжигала солнце до пепла. Я была всем и никем, и никто не мог остановить меня. Я была темнотой, во плоти.
Я подняла руку. Огонь разгорелся за считанные секунды.
Капитан вздрогнул и затрясся, каждое его движение, казалось, длилось вечность. Наконец, его меч упал на землю, пыль поднялась вокруг него в белых зернах, которые поймали солнце.
Когда он медленно упал на землю, я была наполнен экстазом. Никогда не было такого блаженства.
Я стояла и смотрела на толпу, их тела и лица двигались медленно, в черно-белом мире, что-то скандируя. Каждое сердец, было черным пятном в груди.