Из толпы раздались приветствие, но я не стала поворачиваться и смотреть на то, чем они вызваны. Я была слишком увлечена откровением Мареллы.
— Король Акур пережил значительные изменения во время своего правления, — сказала она. — Его жена и дети видели это. Мой отец и ближайшие члены совета видели это. Как и королевский ученый, который верил, что трон является настоящей причиной нашей войны с Огнекровными. Он считал, что проклятие в троне пробудилось и усилилось. Он сказал королю, что до тех пор, пока мы будем относиться к людям Сюд несправедливо, преследования и боевые действия будут бесконечными. А затем жена короля Акура была убита, доказав правильность теории Брата Тисла. Единственная причина, по которой он не был казнен за свои слова, заключается в том, что в нем течет та же кровь, что и у крупнейшего землевладельца восточной провинции. Если бы двоюродный брат Тисла, Лорд Триллан, перестал поддерживать короля, это означало бы катастрофу для пограничных войн. Так что Тисл был изгнан в старое, разрушенное, аббатство на горе Уна, и он и его предсказания были забыты.
— Почему ты не сказала мне раньше? — спросила я, обвиняющим тоном. — Я бы рассказала тебе все.
— Я не знала, могу ли тебе доверять. У тебя есть связь с Расмусом. Он смотрит на тебя так, как я никогда не видела, чтобы он смотрела на кого-нибудь. В ее глазах вспыхнули эмоции и тут же исчезли. — Есть много причин, по которым ты могла бы раскрыть меня, и я не хотела рисковать. Но сейчас ты говоришь, что умрешь на арене сегодня, этот риск намного больше. Для всех нас.
Я помолчала. — Значит, ты думаешь, что я могу уничтожить трон?
Она взяла меня за руки, ее пальцы были прохладными, но не холодными. — Я знаю, ты можешь, Руби. Сегодня летнее солнцестояние, когда твоя сила наиболее велика. Если есть какой-то день, когда это можно сделать, то только сегодня.
Солнцестояния. Я вспомнила, как Брат Тисл говорил, что до него чуть больше трех недель, но дни прошли так быстро, я потеряла их след.
— Но, Марелла, боюсь, я не справлюсь, и я даже не хочу уничтожать его. Он сольется со мной, а потом — кем я стану?
Ее пальцы сжали мои, а голос стал настойчивым. — Слиться с ним — единственный способ уничтожить его. Разве ты не видишь? Если ты это сделаешь, то сможете забрать его силу себе. Тебе нужен не только огонь. Это твоя тьма. Это то, что делает тебя особенной.
— Откуда ты знаешь?
— Я наблюдала, как бесчисленное множество Огнекровных сражались и умирали на этой арене, и я никогда не видела, чтобы кто-то из них делал то, что сделала ты. Минакс выбрал тебя.
— О Суд, помоги мне, — прошептала я, вытаскивая мои руки из ее и закрывая лицо.
— Ты уже знаешь, что это правда. Вот почему ты решила не сражаться сегодня. Ты боишься того, кем становишься. Но я обещаю, ты сильнее его. Ты можете слиться с Минаксом и контролировать его. Ты можешь это сделать, Руби.
— Ты ошибаешься. Я не буду рисковать.
Я отвернулась
— Тогда позвольте мне рассказать тебе кое-что, что может изменить твое мнение. Твой противник сегодня, Кейн. Он был одним из солдат, совершивших набег на аббатство.
Я повернулась к ней. — Что?
Она кивнула. — Я спросила о нем для тебя, надеясь, что смогу узнать его слабости, и я узнала, что он был назначен капитаном Дрейком, когда они отправились на гору Уна. Я слышала, что он беспощаден. Это была бойня, Руби. И… молодой человек со шрамами тоже был убит.
— Аркус? — выдохнула я.
Она кивнула, ее глаза были полны печали. — Яростный Ледокровный воин, который сражался безумно, чтобы защитить аббатство, несмотря на ничтожные шансы. Он убил дюжину солдат, прежде чем лучники поразили его пылающими стрелами.
Туман затуманил мое зрение. Горящих стрел было бы недостаточно, чтобы противостоять его дару, но он наверняка был в ужасе от пламени. Это и сбило его с ног, ослабило его внимание. Я могла ясно видеть это в своем уме, тот момент, когда он был сломлен.
Я не понимала, что дрожу, пока не почувствовала, как Марелла потянулась ко мне и крепко обняла. — Мне очень жаль, Руби, — прошептала она мне в волосы. — Я не хотела тебе рассказывать. Но теперь ты знаете, почему Кейн не должен покинуть арену. Он заслуживает смерти.
Я ахнула, и содрогнулся, чувствуя, что распадаюсь на миллионы кусочков, беспомощная, не способная остановить его.
— Ты можешь сделать это. Уничтожьте Кейна. Уничтожь трон. В противном случае не будет конца тьме.
Она еще раз крепко обняла меня и оттолкнула, посмотрев на арену с сожалением. Я последовала за ее взглядом и увидела, что оба оппонента лежали на земле, а ведущий поднимал безжизненную руку Ледокровной женщины воздух. Толпа аплодировала, вышли слуги и потащили тела с арены, оставив за собой след блестящей голубой крови. Ледокровная женщина, видимо, выиграла, но она заплатила за победу своей жизнью.
***
Ведущий дал сигнал. И я вышла на освещенную солнцем арену.
Как обычно издевки и проклятия, дождем с гнилой пищей и камнями, посыпались на меня. Но как ни странно, можно было услышать пару голосов, скандирующих «Огнекровная!». Я онемела, как, будто я плыла над собой, в стороне не заинтересованно наблюдая за происходящим. Я надеялась, что мне больше никогда не придется чувствовать так себя снова.
Я повернулась и нашла взглядом короля на балконе, Марелла сидела слева от него, как раскрашенная кукла, ее серебряное платье развивалось над объятиями ее ледяного сиденья. Его мантии были глубокого черного цвета с серебристой окантовкой. Я подумала, что она намеренно оделась так, чтобы соответствовать ему. Казалось, что тонкими намеками она всегда пытается привлечь его внимание. Я вспомнила, о том как она сказала, что он смотрит на меня, и я видела это сейчас. Расмус наклонил голову, интенсивность его взгляда дрожала по моей коже. Я смотрела, но не могла разглядеть тени, которые смещались по льду позади него, но я знала что они там, просто не в поле зрения.
Когда я встала в центре, двери на противоположной стороне арены открылись, и вышла фигура. На нем были черные кожаные доспехи с металлическими вставками и стальной шлем с прямоугольным носом и щеками, которые доходили до его подбородка, единственные что было открыто это его глаза и рот. Черный плащ развевался за его спиной. Он был больше и шире, чем капитан, но не такой большой, как Гравнах. Меча у него не было.
Брака сказала, что он не использует оружие, только лед. Я вздрогнула, вспомнив утверждение Мареллы о том, что мне придется слиться с Минаксом, чтобы уничтожить его. Я поклялась найти свет, даже если это означало смерть, но это было до того, как я узнала, что этот человек виновен в убийствах. Убийстве Аркуса. В этом мире не было ничего, что спасет его от смерти.
Он остановился в десяти метрах от меня и поклонился мне. Я встала в свою боевую стойку, подняв кулаки в готовности. Он тоже поднял руки. Мы кружили друг с другом.
Через несколько секунд толпа начала скандировать: «Убей, Огнекровную убей!»
Но Ледокровный не двигался, возможно, оценивал, ожидая проявление моей силы. Я не была такой терпеливо. Я послала испепеляющий удар пламени к его ногам.
Он проворно ушел в сторону и ударил льдом, которое ударилось о землю передо мной, подняв облако пыли.
Я послала на него вихрь горячего воздуха. Он протянул руки, и воздух рассеялся в шипении.
Флюгерный огонь вырвался из моих рук. Он ударил каждое своими стальными запястьями и потушил холодный воздухом.
— Ты думаешь, что это веселая игра, не так ли? — сказала я, крутя руками, чтобы послать двойные вихри воздуха, настолько горячего, что вода в воздухе превратилась в пар. Он позволил ему пройти через него без малейшей реакции, как, будто это был весенний ветерок. — Но вот, что ты не знаешь, — сказала я, выбросив облако ощетинившейся жары, — ты не покинешь, это арену живым.
Моя грудь нагрелась, я послала серию ударов, огненный вихрь, огненные стрелы, а затем хвост дракона в быстрой последовательности. Он лениво отбил каждую мою атаку. Толпа рассмеялась и начала скандировать.
— Кейн! Кейн! Кейн!
Раздражение сжало мои плечи. Его дар был еще сильнее, чем у Гравнаха.
Я послала на него вихрь огня. Вихрь дошел до него. Он споткнулся, прежде чем послать порыв холодного воздуха, из-за которого мои ноги затряслись, пытаясь удержать на земле.
Наши атаки становились все более быстрыми. Я подняла стену пламени. Он покрыл себя защитным льдом. Я расплавила лед нагретым воздухом, а затем создала еще один хвост дракона. Он заморозил землю под моими ногами, поймав меня посередине движения. Моя ноги разъехались, я поскользнулась и упала. Я попытался подтолкнуть себя вверх, но снова упала на землю.
Кейн подошел ко мне, его силуэт заслонял солнце. Я повернула голову, чтобы увидеть, как король наклонился вперед на балконе, Марелла напряглась рядом с ним. А между ними, парящий, темный силуэт, его заостренные плечи и голова были огромны. Не было никаких признаков того, что кто-то еще мог это увидеть, но я чувствовала его присутствие, даже закрыв глаза.
Когда я почувствовала, что тьма начала подниматься, я послала еще одну струю огня в Кейна. Было это из-за солнцестояния или тьмы, наполняющей меня, или просто из-за того, что моя ненависть окончательно освободила меня от всякой сдержанности, мой огонь, казалось, горел ярче, чем когда-либо. Его туника загорелась, и он послал лед на себя, чтобы затушить ее.
Он обрушил на меня лед, который зашипел в безвредном паре, а затем послал ледяные стрелы, царапающие меня. Они растаяли в облаке нагретого воздуха, который окружал меня как щит.
Я была уже слишком сильно, яркой, как кусочек солнца. Я была уверена, что смогу убить его одним моим огнем. Но я хотела забвения, которое мог дать только Минакс.
— Приди, тьма, — прошептала я. — Используйте меня, чтобы убить этого монстра.
Ледокровный остановился на расстояние нескольких метрах и заговорил.
— Так это правда. Ты потеряна для меня.
Но его слова не имели никакого смысла, потерявшись в славном шуме власти. И неважно, будет ли у меня, потом силы, чтобы контролировать Минакса после этого. Все, что имело значение, заключалось в том, чтобы отомстить.
Мир вокруг меня изменился, окрасившись в уже знакомые черно-белые цвета. Звуки исчезли, лишь мое сердце билось в такт с дыханием моего противника. Ониксовые завитки вырвались из моего сознания, ища судорожный черный комок в груди.
— Не заставляй меня делать тебе больно, — сказал воин, отдаленные слова, как капли дождя стекавшие по стеклу.
Я послала поток огня, и он встретил его стеной льда. Между тем, извилистые нити теней, кружили по спирали все крепче и крепче к его сердцу.
— Пожалуйста, Руби, — сказал он, его ледяная стена, отталкивала меня назад, заставляя меня хоть прикончить его прямо сейчас.
Но какая-то часть меня заметила, что я знаю голос этого воина.
Я знала этот голос.
Но это было невозможно. Он был мертв. Разве я не сошла с ума?
— Аркус? — Я вздохнула, дрожа от попытки сдержать.
— Так приятно, что ты помнишь меня, — ответил он, попытка юмора испортилась, когда его голос дрогнул от волнения.
Шок пронзил меня. Я отдернула руку, остановив поток пламени, в то время как он сделал то же самое, мы оба пошатнулись назад. Огонь было легко контролировать, но не тьму. Она все еще кружила вокруг его сердца. Он застонал от боли и прижал ладонь к груди. Я закричала от усилий, сосредоточившись на то, чтобы контролировать эту бешеную ярость внутри меня. Я найду свет. С огромным усилием, сосредоточив всю свою энергию на этих извилистых завитках, я отдернула их и оттолкнула. Мир возвратился обратно в цвет, с громким хлопком.
— Неужели это ты? — прошептала я, отчаянно пытаясь увидеть его под шлемом. Мои глаза рыскали по нему. Широкие плечи, шире, чем я помнила, но это может быть из-за брони. И этот шлем, черт возьми, который скрывал его лицо! Надежда и страх, что я ошибалась, сражались друг с другом.
Его рука опустилась. — Я говорил, что ты станешь опасной, как только научишься контролировать дар. Хотя я слышал, что в этих местах многие все еще недолюбливают тебя.
Пьянящая радость охватила мое тело, а затем сожглась в ярости, когда я подумала о том, что почти произошло.
— Я могла убить тебя! — закричала я, но он уже выпрямился во весь рост, когда я подбежала к нему и бросилась в его объятия. Он так крепко обнял меня, что я не могла дышать, но мне было все равно.
Голос прозвучал с балкона. Это был ведущий, его пурпурный мантия ярко выделялась на фоне бесцветного льда.
— Чемпионы! Арена не место для свиданий. Толпа разразилась смехом и криками согласия. — Эти люди пришли посмотреть на кровь! Нужно ли нам послать туда нескольких претендентов, чтобы разобрать с ними?
— Аркус, — прошептала я, мои глаза нашли его. — Двери не откроются, пока один из нас не умрет. Я не убью тебя. Ты должен убить меня.
Его глаза расширились. — Ты совсем спятила, Руби?
— Нет, послушай, — умоляла я. — Брат Тисл был прав насчет трона, но он ошибся на счет меня. Я не дитя света. Я…
— Еще одна вспыльчивая Огнекровная. Он усмехнулся, чтобы снять остроту слов и снова обнял меня. — Успокойся, Руби. Я знаю, что ты не смогла уничтожить трон. Но я собрал силы, они здесь. Мне нужно было выиграть время для них, чтобы они вошли в город, не привлекая подозрений. И, честно говоря, я не был уверен, что ты все ещё на нашей стороне. Я слышал слухи о тебе и короле… Его глаза обыскали меня, прежде чем он продолжил. — Во всяком случае, я не хотел причинить тебе боль. Мне жаль, что меня так долго не было…
— Меня это не волнует! — Я не могла поверить, что он говорил так спокойно, как, будто все в порядке. — Послушай. Проклятие в троне…
Когда я говорила, двери распахнулись, и бойцы вывалились наружу. Они были со всех сторон с копьями, мечами, булавами, а некоторые уже успели окутать себя льдом.
Аркус оттолкнул меня и встал передо мной, словно собирался оградить меня от приближающегося хаоса. Он глубоко вздохнул, положил обе руки на шлем, снял его с головы и бросил на землю, движения преднамеренное, неторопливое, но со смыслом. Он поднял руки, ладонями вверх. Сила исходила от него, в царственной манере, которая не вызывала никаких возражений. Бойцы замедлили ход и остановились вокруг нас.
В воздухе крутились пыль и холодный туман. Толпа затихла.
— Добрые люди, послушайте меня! — крикнул он над грохотом. — Я пришел к вам не как крестьянский боец, или воин, или чемпион, как вам сказали.
Нет, не просто чемпион, подумала я. Несмотря на его рост, с которым он мог сойти за одного из чемпионов короля, у него была гордая осанка, которая намекало на его благородное происхождение, сейчас более ясно чем когда-либо прежде.
— Я пришел к вам, как человек, который должен сидеть на троне Форса по праву рождения!
Я слышала слова, но мой вялый разум не мог понять смысла. Он притворялся кем-то другим, говоря вещи, которые не были правдой. И он не останавливался.
— Я пришел к вам, как Арелий Арканус, сын Акура, старший брат Расмуса. Я был ранен в бою и оставлен умирать. Но я не умер.
Я отступила назад, мое сердце бешено билось, но мой разум все еще не понимал, что происходит.
— Я выжил, чтобы сражаться, — сказал Аркус, с энергии в голосе больше, чем я когда-либо слышала, — чтобы вернуться к людям, которых я люблю. Я пришел к вам сейчас и представляю себя вашим верным слугой. Я пришел к вам, как законный Ледяной Король!
Глава 26.
Время потеряло смысл. Звуки арены исчезли в далеком шуме.
Аркус возвышался надо мной, его лицо было открыто для всех, и шрамы выделялись в ярком солнечном свете. Это было, похоже, как смотреть на незнакомца. Он обратился к толпе, сказав что-то, что я расслышала лишь на половину, об его народе, о законном правителе, что люди должны сражались рядом с ним, потому что его правление будет справедливым, и он не забудет их преданность.