Я вздрогнула.
Это был мой враг. Мой враг.
Я начала с потока огня, простого взрыва чистого оранжевого пламени, направленного на линию, где сиденье и спинка сливались вместе, — я думала что там его сердце. Аркус свернул ленту льда к моему огню. Огонь и лед свернулись вместе, две отдельные нити, которые слились в одну извивающуюся катаракту, текущую, как поток блестящей сине-белой воды, извилистый и элегантный. Синие искры вспыхнули из колонны, как сияющие звезды, перед подмигиванием. Я закрыла глаза от ослепительного света, такого яркого, что он просочился сквозь веки. В комнате вдруг стало прохладно. Как в летний день, когда облако движутся над солнцем.
Минакс вырвался в агонии, его голос резал, как ножи, движущийся по кольчуге. Холодно, холодно, ненавижу! Останови его! Убей его!
Я почувствовала, его жгучую, жалящую, невыносимую боль, словно она была моей.
— Руби, — резко сказал Аркус, — посмотри на меня.
Я не могла. Не мог ответить, даже покачать головой. Я не могла ничего сделать, кроме как выбросить огонь, и это я едва могла сделать. Боль, столько боли. Более того, я…
— Руби. Посмотрите. На. Меня.
Каким-то образом мои мышцы повиновались, и моя голова повернулась. Когда я открыла глаза, белые круги танцевали перед моими глазами, как, будто я смотрела прямо на солнце. Я моргнула, пока не увидела. Зрачки Аркуса были маленькими точками, его радужка глаз стала почти белой, отражая яркий огонь. Он пристально посмотрел на меня, разглядывая мои глаза, потом мои запястья. Я поняла, что он искал во мне признаки одержимости.
Я повернулась, чтобы проверить наш прогресс. Трон плакал лавой, уменьшившись примерно на половину своего первоначального размера. Я стиснула зубы, поддерживая поток. Мои руки сотрясались от усталости. Мне казалось, что я разрушаю себя.
— Ты можешь это сделать, — сказал Аркус, его уверенность в этом укрепила мою.
Я снова закрыла глаза. Больше огня, больше боли. Время замедлилось.
Когда я открыла глаза, увидела, что прогресс был слишком медленным. Я была уставшая и измученная, а трон все еще был только на половину уничтожен. Лава сочилась из него в ручье, скользя по краям пещеры.
Я поняла что можно использовать ее. С помощью своего дара, я собрала лаву с пола, подняла ее и заставила вернуться к трону. Лава присоединилась к ледяному огню, разрываясь сине-белым светом и нагреваясь до болезненной степени. Аркус ахнул. Он изменил положения, увеличивая расстояние между ним и лавой на несколько дюймов. Трон таял быстрее, его контур сглаживался и уменьшался. Мой огонь был почти израсходован. Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, надеясь, что моих последних клочков выносливости будет достаточно.
Сдвиг. Изменение. Боль Минакса обернулась в ожидание. Волнения. Его тюрьма тает. Его заточение почти закончилось.
Так близко.
— Остановись, Руби, остановись! — Аркус положил руки мне на плечи, сильно опираясь на меня, когда прижал к себе. — В кончено.
Я опустила свой огонь. Изгоняющая волна облегчения сбила меня с ног. Аркус был так же неустойчив, как и я, и мы опустились вместе. Мы стояли на коленях, тяжело дыша. Одной рукой он обнял меня за талию, и прижал меня к себе, спиной к груди.
Так близко к свободе, Минакс бушевал. Истинный сосуд… пожалуйста…
Его горе было настолько острым, что я подняла руку, чтобы подчиниться, чтобы попытаться растопить небольшой, плоский осколок скалы, который лежал там, где был трон. Аркус поймал мою руку в свою и осторожно опустил.
— Все кончено, Руби.
Я содрогнулась.
Затем, потянувшись от невыносимо сильного принуждения, я вырвалась из его объятий и подняла осколок. Он был меньше, чем моя ладонь, и походил на гладкий камень, который можно было бы найти у русла реки.
Резкое ощущение сильной жары затопило мою руку и ослабило в оцепенение. Моя голова закружилась, а потом вся боль исчезла. Внезапно я плыла. Раскаленная. Я прижала осколок к щеке. Он был таким же гладким, как шелк. Мягкий, как мех. Он ласкал меня, как мать.
Истинный сосуд, сказал он. Его голос был моим голосом. Его мысли, мои мысли. Наконец, он дышал. Один так долго. Теперь мы будем едины.
Это то, что, зачем я приехала в Судазии. Внезапно я поняла, что это была настоящая причина, из-за которой я тренировала до крови, проверяя свои пределы и стремясь, стать Мастером Огненной Крови. Все ради этого момента.
Осколок был сметен из моей руки. Он упал на пол, подпрыгивая и опускаясь, пока, наконец, не остановился, сверкая черным, в мелкое углубление, где находился трон. Я вскрикнула и прыгнула за ним. Твердой хваткой, рука обвилась вокруг моего предплечья.
— Не трогай его!
Крик странного животного раздался в воздухе. Мне потребовалось секунду, чтобы понять, что это пришло из моего собственного горла. Я боролась с удерживающей рукой Аркуса, посылая тепло из моей груди. Мне нужно было сжечь его — сделать все, что угодно, чтобы заставить его отпустить меня.
Минакс все еще был в ловушке в этом осколка, и мне было нужно высвободить его. Мне нужен был Минакс. Часть меня. Навсегда.
Я бросалась вперед. Его руки сжались сильнее, и оторвали меня от пола. Я подняла голову, готовясь затылком ударить его по спине, когда его голос громыхал мне на ухо.
— Руби. Пожалуйста. Помни кто ты. Кто я.
Его руки были холодные вокруг меня. Тепло сошло с меня волнами. Я услышала неровность его дыхания. Это место, мое тепло, лава, должно быть это все было так неудобно для него. Именно осознание это заставило меня вернуться к себе.
Я втянула воздух и всхлипнула. Мои мышцы стали слабыми.
Аркус выдохнул и расслабился. — Отойди от этого. — Он отвел меня от осколка. Я все еще могла видеть осколок краем глаза. Он подмигивал, освещенный светом лавы в нескольких дюймах от него.
Принц Эйко двинулся вперед и обернул осколок носовым платком, положив его в карман.
Аркус взял мое лицо в свои руки, холод от его пальцев успокоил меня, знакомые синие глаза, схватив мой взгляд и держа его, привязывая меня к нему. К реальности.
— Все в порядке, — сказал он успокаивающе, но я могла сказать из-за его напряженности в голосе, что это не так. — Мы должны уйти.
При нормальных обстоятельствах я бы принимала меры. Предлагала варианты. Отдавая приказы. Но я не могла думать. Все было туманно и притуплено, единственная ясная мысль, что я хочу вернуть осколок.
Когда мы двинулись к выходу, принц Эйко повел нас другой дорогой. — Я отведу вас на ветку, ведущую к восточной стороне острова, Руби, сказала, что корабль спрятан там.
Но когда мы приблизились к выходу, силуэт заблокировал проем.
Глава 26.
Фигура шагнула вперед, убрав огромный черный платок, который упал на пол. Свет факела мерцал над волосами пшенично-золотистого оттенка и подкрашивал ее белое платье серым светом, заставив ее выглядеть возвышенно и устрашающе. Тени выделяли ее впалые щеки. Она все еще выглядела изможденной, намного сильнее, чем я помнила из моего визита на корабль.
— Марелла? — пробормотала я с изумлением.
Я взглянула на Аркуса. Он выглядел потрясенным, а затем яростным. — Я не знаю, о чем ты думала, когда шла сюда, но это не праздник, в честь Темпуса. Убирайся отсюда пока…
— Ты всегда меня недооцениваешь, — прорычала она, раздражаясь. — Ты понимаешь, что только потому, что я хорошо одеваюсь, это не значит, что я — глупая?
— Марелла, сейчас не время, — предупредила я. Затем, почему то спросила: — Как ты сюда попала?
— Через туннели, конечно. У меня был проводник, который знал где находиться трона. Моя личная тень. — Хотя ее слова не имели никакого смысла, ее тон был расслабленным и гладким, как, будто мы все сидели за грандиозным столом за ужином с двором. — Теперь, где осколок? О да. Я чувствую, что он у него. Принц… Эйко, не так ли? Если вы просто передадите его мне, я была бы очень признательна. — Она подошла к нему и протянув ладонь.
Он смотрел на нее в ошеломленной тишине.
— Я не хочу причинять вам боль, — объяснила Марелла. — Но если вы не отдадите осколок, мне придется.
— Марелла, — сказала я отчаянно, — что ты делаешь?
— Я хочу осколок, — медленно сказала она, словно разговаривая с дурачком. Она поманила принца Эйко.
— Я не отдам его тебе, — огрызнулся он, явно возмущенный этим запутанным поворотом событий.
Она уронила руку. — Что ж, я полагаю, что сейчас самое подходящее время, чтобы проверить мои новые способности.
Она закрыла глаза, и из ее бледных волос потекли темные завитки. В воздухе над ней взметнулась тень. Его плечи, выступающие из темноты, казались зубчатыми сосульками, с подобными остроконечными формами, образующими корону на голове. Затем появился намеки на человеческую верхнюю часть тела.
Страх затонул в моем быстро бьющемся сердце.
Потому что, здесь был ледяной Минакс.
Когда он парил в воздухе, он прошептал на шипящем языке, который я не могла расшифровать, хотя я слышала, как огненный Минакс отвечает на том же языке.
Оба. Здесь. Нет!
Затем, к моему полному ужасу, Марелла заговорила на том же языке, так же легко и знакомо, как друзья сплетничали за чаем.
Холод осел у основания позвоночника. Аркус внезапно стоял передо мной.
Ужас удлинил лицо принца Эйко, подчеркивая кости на его щеках. — Что…
Марелла взмахнула рукой к парящей тени. — Извините, как грубо с моей стороны. Вы не понимаете его языка. Минакс сказал: «Дай нам осколок». — Она снова протянула ладонь. — Надеюсь, теперь вы более охотно отдадите его.
Мы все беспомощно смотрели. Минакс не был чем-то, с чем можно было бы бороться с помощью льда и огня. Он был сделан из тумана и полуночи.
— Нет, — неуверенно сказал принц Эйко.
Теневое существо стекало к нему, его обсидиановые завитки исчезали в его руках, которые вышли наружу. Его глаза расширились, и он несколько раз дернулся, прежде чем дотянуться рукой, до кармана и вытащить осколок. Он протянул руку и бросил его в вытянутую ладонь Мареллы.
Она блеснула улыбкой, сверкающей, как солнечный водопад, и такой же заразительный, именно ей она очаровывала всех придворных, входя в комнату. — Спасибо.
Теневое существо оставило тело принца Эйко и поплыло ко мне. Аркус послал взрыв холода, который прошел через его прозрачную форму.
Истинный сосуд, умолял он, приближаясь. Я инстинктивно отступила назад
— Вернись ко мне, — приказала Марелла, и ледяной Минакс мгновенно влетел в нее.
— Марелла, — сказал Аркус, испуганно, — как долго эта… штука… была частью тебя?
— Это было нелегко, — мягко сказала она. — Мне нужно было найти его в Тевросе. Убедите его выбрать меня своим следующим хозяином, когда предыдущий — довольно удобно, заметьте — умер в драке за игрой в кости. А потом скрывать мое… состояние… на корабле. К счастью, морская болезнь — отличное прикрытие для одержимости Минаксом. — Ее хриплый смех поднял свежий урожай мурашек на моих руках. — Вот почему я должна была оставаться в своей плохо освещенной каюте большую часть времени. Я не могла позволить тебе видеть мои вены. Кроме того, я действительно иногда болела, а потом у меня были эти странные видения… Я думаю, что видела тебя, Руби. В школе Огнекровных, и однажды, когда ты были в пещере или что-то в этом роде. Там был огонь и лава. Ты видела меня? На корабле?
— Я так думаю, — ответила я, чувствуя приступ тошноты. Я видела кого-то на корабле. Должно быть, это была Марелла, или, скорее, ледяной Минакс, который все еще был связан со мной, и отправил мне изображения, которые она видела.
Она кивнула. — Большинство людей, которые одержимы, не выживают дольше, чем неделю, но я сильнее большинства людей. — Она взглянула на Аркуса. — Иногда ночью я отправляла Минакса в одного из твоих матросов на несколько часов, чтобы отдохнуть. Вот почему ты слышал, как кто-то кричал от кошмаров.
Бритвено-острый холод проскользнул по моему телу, поднимая все крошечные волосы на моих руках и на затылке.
— Ты безумна, — вздохнул Аркус.
— Не безумна. Уставшая. Уставшая от того, чтобы вести себя как дурочка, чтобы оправдать ожидания моего отца относительно того, какой должна быть женщина. Устала быть недооценённой тобой и двором. Устала притворяться. Устали делать вид, что я меньше, чем есть на самом деле.
— Что ты собираешься делать? — спросила я.
Она изящно двинулась к Аркусу, чье тело напряглось.
— Аркус, ты собираешься отойти от Руби, — сказала она с легкой, холодной улыбкой.
— Нет, — твердо сказал он.
Она приблизилась. — Ты отойдешь от нее.
— Нет! — Он поднял руку, чтобы остановить ее подход.
Она остановилась в нескольких дюймах. — Если ты причинишь мне боль, если ты ударишь меня, Минакс будет просто делать все, что захочет. Ты знаешь, что последует. Смерть. Боль. Безумие. Он будет населять тех, кого сам выбирает, и не кто не будете его контролировать. Я, однако, прекрасно его контролирую. Как ты видишь. И, кстати, принц Эйко может остановиться прямо сейчас, или он будет первым, кто умрет!
Она внезапно повернулась, поймав принца Эйко за руку.
— Вернитесь к стене, — приказала она.
Принц отошел к стене, ярость в его глазах вспыхнула зеленым огнем.
— Ты мне не нужен, Аркус, и вы, принц, — сказала она с откинутой рукой. — Вы оба можете уйти.
Они не двигались.
— Я вижу, что вы не воспринимаете меня всерьез. — Ее челюсть ожесточилась. Она указала на принца Эйко, и Минакс снова просочился в воздух, а затем влился в его тело. На этот раз он издал пронзительный крик агонии, эхом отозвавшийся от стен пещеры. Он опустился на колени.
Я почувствовала восторг Минакса, обоих Минаксов, поскольку они поглотили радость его страданий.
Марелла сказала: — Вернись ко мне, — и тень подошла к ней и скрылась в ее венах. — Теперь, когда вы знаете, на что я способна, я предлагаю вам уйти. Или я должна просто убить вас?
Принц Эйко схватился за стену и поднялся на ноги, затем снова повернулся к Марелле.
— Уходите, принц Эйко, — сказала я умоляюще.
— Я привел тебя сюда. Я не оставлю тебя. — Он поднял руки, наклоняя ладони к Марелле, чтобы атаковать. Она смотрела на него, не моргая. Словно змея собирающаяся нанести удар.
— Вы не можете бороться с этим, огнем, принц Эйко, — сказала я. — Пожалуйста, уходите сейчас.
Уголки губы Мареллы дрогнули, словно ей нравилось его нерешительность.
— Просто уходите, — повторила я. — Пожалуйста! — Услышав неотложность моего голоса, он прислонился к двери и, с неохотным взглядом, покинул пещеру.
— Теперь ты, Аркус, — спокойно сказала она, наклоняя ее подбородок к входу.
Он покачал головой. — Только если Руби уйдет со мной.
Марелла закрыла глаза, и Минакс двинулся к нему, его ониксовые завитки протянулись. Он поднял предплечье, чтобы заблокировать его. Я ждала этого отвратительного момента, когда завитки проникнут в его кожу.
Вместо этого он заметно отпрянул, дергаясь назад, словно отскакивая от невидимого барьера.
Не этот, — прошептал он, потрясенно. Я почувствовала его отвращение и боль. Шок пронесся сквозь меня.
Глаза Мареллы сузились, когда она осмотрела Аркуса, который стоял с поднятой рукой, наблюдая, как Минакс возвращается к ней.
Она вздрогнула, когда он исчез в ее пальцах. — Наверное, мне придется, позволит тебе остаться. Но думаю, я закрою этот проем, на случай, если кто-то еще решит присоединиться к нам.
Ее рука взлетела вперед, и лед выскочил, чтобы нанести удар по потолку силой тарана. Поток камней встряхнул пол, забив выход. Когда земля остановилась, она улыбнулась, успокоившись. — Не думал, что я могу это сделать, не так ли? Минакс дает мне силу.
Мы с Аркусом поделились кратким взглядом. Она действительно была нестабильной. Недели одержимость Минаксом запутали нити ее разума.
— Я так долго мечтала об этом, — мягко улыбнулась она. — Объединить их обоих. Я с трудом могу поверить, что я сделала это.