ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛАВА 10
Нед начал плакать, шагая обратно в Экс. Среди шума и хаоса дорожного движения, когда они подошли к городу, его настигло запоздалое чувство ужаса, последствие пережитого кошмара. Было трудно идти вперед. Ему хотелось только рухнуть где-нибудь у дороги, на скамейку, на что угодно. Он не мог перестать думать о Мелани, о том, что она исчезла. Ее нет. Ее забрали. И что он скажет отцу и остальным? Как можно рассказать такое?
Кейт ничего не говорила, и это было благословением.
Когда они подошли к кольцевой дороге, Нед краем глаза увидел, что она снова прикусила губу, глядя прямо перед собой. Он подумал о ней и о том, что чуть было не произошло. Кейт была на волосок, не больше, от того, что случилось с Мелани. Она уже уходила от него, поднималась наверх, к руинам. Это ей предстояло пройти между огнями Белтейна.
«Она слишком молода», — сказал тогда тот человек, которого они знали, Фелан.
Это ничего бы не изменило. И пятнадцать лет не считались таким уж юным возрастом в те дни, когда эта история, по-видимому, началась. Можно было выйти замуж к пятнадцати годам, иметь детей. Когда-то люди быстрее взрослели.
Если бы у него был номер Грега на автонаборе, думал Нед, если бы Мелани не приехала вместо него, то Кейт Уэнджер сейчас не было бы рядом с ним.
Над ними небо все еще оставалось светлым, вечер только начинался. Мистраль стих, солнце висело низко. Жужжали и ревели машины, между ними тонко завывали мопеды.
Нед посмотрел на часы. Четверть восьмого. В Антремоне была ночь. Как с этим справиться?
Они пересекли кольцевую дорогу на зеленый свет, потом остановились и посмотрели друг на друга. У Кейт припухли глаза.
— Что нам делать? — спросила она. На тротуаре вокруг них было полно людей, они шли туда, куда им надо, туда, куда звала их жизнь.
Она не назвала его «красавчик». Больше она этого не сделает, Нед это знал. Он также знал, почему она это делала раньше: это Белтейн, подобно приливу, поднимался в ней. Она уже была на пути к тому, чтобы стать другим человеком, когда они встретились у студии Сезанна. И даже еще раньше.
Потом пришла Мелани. А потом Изабель.
Загудел автомобиль, другой сердито ответил ему. Там, где они только что перешли через улицу, возникла пробка, увидел Нед; дорога была забита транспортом, машины перестраивались с полосы на полосу, пытаясь найти ту, по которой можно двигаться побыстрее. Три автобуса стояли в ряд на полосе для автобусов и такси. Скутеры сновали в опасной близости от автомобилей. Жизнь двадцать первого века.
— Я не знаю, что нам делать, — ответил Нед девушке. — Но мне придется сказать папе.
Она кивнула.
— Я так и думала. Я пойду с тобой. Если ты хочешь. То есть, он может… он скорее поверит, если нас будет двое, правда?
У Неда возникла такая же мысль.
— Уверена? Это нормально? Я бы был благодарен…
Она покачала головой.
— Все совсем не нормально, но я тебя не брошу одного. Вдвоем будет легче.
Это правда. Но это навело его на одну мысль.
— Втроем еще лучше, — сказал он и достал свой телефон.
Нед включил его, вызвал на экран записную книжку, нашел номер и нажал кнопку. Всего один сигнал.
— Нед? Что случилось?
Она поняла, что что-то случилось. Иначе он бы не позвонил.
Он прочистил горло.
— Кое-что плохое, — сказал он. Трудно было справиться со своим голосом. — Мне необходимо… Как ты считаешь, ты могла бы приехать на виллу? Я понятия не имею, что делать.
У тети Ким голос звучал очень ободряюще.
— Конечно, могу. Ты сейчас там?
— В Эксе. Иду домой пешком. С Кейт, это девочка, с которой я познакомился.
— Идешь домой откуда?
— Из Антремона.
Молчание.
— Ох, Нед, — произнесла она. — Ладно, я нахожусь к западу от города, но недалеко, я приеду быстро.
— Спасибо. Большое.
— Идите домой. Это последний дом на той дороге? Где я тебя высадила?
— Угу. Вилла Сан-Суси. Мелани воткнула… там эти канадские флажки. На маленьких указателях.
— Уже еду.
Он закрыл сотовый. Кейт смотрела на него и ждала.
— Это моя тетя, — объяснил он.
Она заморгала.
— И зачем?
Он смущенно ответил:
— Она… была здесь и уже занималась такими вещами.
Выражение лица Кейт изменилось.
— Ты шутишь. И ты это знал? Как тогда, в соборе?
Он покачал головой.
— Впервые в жизни познакомился с ней позапрошлой ночью. Мы видели… мы столкнулись с тем огромным парнем, Каделом. С тем, который убил быка.
Кейт прикусила губу.
— Ты мне об этом не рассказывал.
— Я знаю. Сложная семейная история. Не хотелось начинать ее на обочине шоссе. А ты была… в довольно странном настроении, сама знаешь.
Кейт вспыхнула.
— Это была не я, — сказала она.
— Я знаю.
— Я хочу сказать, это была я, но я бы никогда…
— Я знаю.
Она слегка улыбнулась, в первый раз после того, как они спустились вниз.
— Уверен?
Нед попытался улыбнуться в ответ, но у него не совсем получилось.
— Не знаю, — ответил он.
Она медленно кивнула головой.
— Ладно. Но это хорошо, правда, насчет твоей тети? Я хочу сказать, что она поймет, что надо делать, да?
— Наверняка, — сказал он. А подумал — «может быть».
Он совсем не был уверен, что они могут сделать хоть что-нибудь. Он подумал о семье Мелани. Он ничего о ней не знал. Представил себе разговор.
«Здравствуйте. Я позвонил, чтобы сообщить, что ваша дочь исчезла. Она превратилась в одну женщину, из прошлого, из времени больше двух тысяч лет назад. С рыжими волосами. И она выше ростом».
Он глубоко вздохнул. Они пошли дальше, свернули налево у автобусной остановки, где начиналась кольцевая автострада с сильным движением, и словно поплыли против течения времени.
Время мощно столкнулось с настоящим, когда они подошли к склону, ведущему к вилле. Нед почувствовал, что замедляет шаги, и не от усталости. Виной тому было внутреннее сопротивление, детское желание, чтобы это подвешенное состояние — когда что-то уже случилось, но об этом еще ничего не сказано, и оно не стало реальностью, — продолжалось вечно.
Он сказал себе, что это безответственность, даже трусость. Что они не могут ничего предпринять для Мелани, пока он не расскажет об этом. Но он также знал, как невозможно тяжело будет рассказывать эту историю.
Кейт снова молчала, но шла рядом с ним. Он посмотрел на заросший луг справа, когда они подошли к нему. Там не было ничего, кроме бабочек, и пчел, и поющих птиц. Полевые травы, клевер, несколько маков, какие-то яркие желтые цветы на кустах у опушки леса.
У ворот виллы он снова заколебался, его пальцы замерли над кодовым замком, который открывал ворота.
Кейт сказала:
— Мы могли бы подождать здесь. Твою тетю.
Он надеялся, если честно, что тетя Ким будет ждать внизу у начала дороги и отвезет их наверх. Он мог бы поручить это ей. Была там, сделала это? Ты им и скажи.
Он посмотрел на Кейт, которая вызвалась ему помочь, хотя она даже не была знакома ни с Мелани, ни с отцом Неда, ни с остальными. Она и с самим Недом знакома всего четыре дня, но она здесь.
Он набрал код, ворота распахнулись. Он снова набрал код, чтобы запереть их, и они пошли дальше. Время опять тронулось с места.
Его отец сидел на террасе за маленьким столиком, перед ним стоял высокий стакан. Стив плавал в бассейне, плавал взад и вперед в холодной воде. Нед не видел Грега. Ворота загремели, как всегда, когда открывались. Отец повернулся на стуле на этот звук и помахал рукой.
— Привет! — крикнул Стив, не снижая скорости.
— Вы пришли пешком? — крикнул отец Неда. — Лучше позвони Мелани и скажи ей. Она поехала за тобой!
— Где Грег? — спросил Нед, шагая по траве.
Кейт шла следом.
— Уснул, когда мы вернулись из аббатства. Они планировали сыграть с ним какую-то жестокую шутку, когда ты позвонил. Думаю, ты его спас. Зачем ты звонил, если собирался идти пешком? А кто твоя подруга? — Он улыбнулся Кейт.
Нед внезапно ясно осознал, что истекают последние мгновения спокойной жизни для его отца в здешних краях. Это была нелегкая мысль: ужасное неведение людей до того, как они услышат новость, которая может разрушить их жизнь. Звонок в дверь, полицейский на пороге ночью, под дождем, известие о дорожной аварии…
Он не знал, что заставило его подумать об этом.
— Это Кейт Уэнджер, — сказал Нед. — Кейт, это мой отец, Эдвард Марринер.
— Привет, Кейт, — поздоровался его отец. — Нед о тебе рассказывал. Ты продаешь эссе, чтобы подзаработать денег? — Он улыбнулся.
— Здравствуйте, сэр. Как правило, нет.
— Нед, скажи Вере, чтобы поставила еще одну тарелку. Кейт может поужинать с нами.
— Скажу. — Нед набрал в грудь воздуха. — Но сначала мне нужно тебе кое-что рассказать. Кое-что случилось.
Это было ужасно, но он всерьез опасался, что опять расплачется.
Выражение лица отца изменилось, но не стало слишком суровым. Он посмотрел на Неда, потом на Кейт.
— Садитесь, вы оба. Рассказывайте.
Они сели. Нед пару раз глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Стив все еще плавал. Вода в бассейне, должно быть, ледяная. Черно-белая птица внезапно взлетела из травы и полетела к деревьям у лавандовых кустов.
— Это касается Мелани, — произнес Нед.
— О боже, — отозвался его отец. — Микроавтобус? Нед…
— Не автобус! Я бы позвонил. — Он увидел, как Кейт снова прикусила губу.
— Тогда что случилось? Где она? Скажи мне, Нед.
— Она ушла, пап.
— Мелани? Она бы не покинула нас и через сто лет. «Может быть, через две тысячи лет», — подумал Нед.
— Она снова шутит? — прибавил отец. — Или ты? Нед, я слишком стар для…
— Это не шутка, сэр, — вмешалась Кейт. — Случилось нечто плохое, и… это очень трудно объяснить, очень.
Ее голос звучал серьезно и напряженно, ее никак нельзя было принять за человека, способного на злые шутки. Отец Неда посмотрел на нее, потом снова на сына.
— Вы меня пугаете.
— Я тоже испуган, — сказал Нед, — и не знаю, с чего начать.
— От этого мне не легче.
Нед еще раз вздохнул, как человек перед прыжком с высокого трамплина в бассейн. Ему в голову пришла одна идея, и он высказался раньше, чем успел передумать.
— Папа… ты знаешь, какую историю тетя Ким рассказала маме перед своим отъездом? Мама когда-нибудь тебе говорила?
Он никогда не видел никого, не говоря уже об отце, таким изумленным.
— Тетя Ким? — озадаченно переспросил Эд Марринер. — Кимберли?
Нед кивнул.
— Мама что-нибудь тебе об этом рассказывала?
— Нед, господи, какое отношение…
— Прошу тебя, папа. Рассказывала?
Он был совершенно уверен, что отец ответил именно потому, что рядом с ним сидела Кейт Уэнджер, встревоженная, серьезная, прикусив губу.
— Она очень мало мне рассказала, — наконец ответил Эд Марринер. — Все это произошло до того, как мы познакомились. Она почти никогда не говорила об этом и о своей сестре.
— Я это знаю, — тихо сказал Нед. — Я тебя пару раз спрашивал, помнишь?
Отец кивнул головой.
— Это была какая-то сверхъестественная история, как я понимаю. Мистическая. Очень… — Он сжал лежащие на столе руки. — Что-то связанное с кельтскими корнями, что никогда не нравилось твоей матери, она в них никогда не верила.
— И тогда тетя Ким уехала?
— Угу. Твоя бабушка поддерживала с ней отношения. Твоя мать даже не позволяла ей говорить о Кимберли. Она была сердита, уязвлена. Я до сих пор не все понимаю, но научился не задавать вопросов. — Он посмотрел в глаза Неду. — В этом замешана твоя тетя, Нед? Что бы там ни произошло?
— Вроде того. Можно мне… можно задать сначала еще один вопрос?
Губы отца скривились.
— Ты его все равно задашь, не так ли?
— Ты тоже… ненавидишь все, что связано с кельтскими корнями, так же сильно, как мама?
Эдвард Марринер несколько секунд молчал, потом вздохнул.
— Я не считаю, что кто-то из нас все знает о том, как устроен мир. Давай рассказывай.
Нед почувствовал, что у него на глазах опять выступили слезы. Он смахнул их и сказал:
— Это хорошо, папа. Спасибо. Я не надеялся…
Отец ждал. Стив все еще плавал, он их не слышал. Нед сказал:
— В последние три дня мы с Кейт сталкивались с чем-то совершенно непонятным.
— Где? — спросил отец.
— Это началось в соборе. В баптистерии и в монастыре.
Синие глаза теперь смотрели прямо на него.
— Там, куда ты меня послал?
— Да. — Нед решил рискнуть. — Ты что-нибудь там почувствовал?
Снова молчание.
— Оставим это пока. Продолжай. — Отец привык отдавать приказы, подумал Нед, но он делает это не резко. Это почти успокоило его.
Он посмотрел на Кейт.
— Мы встретили, мне кажется, это подходящее слово, мы встретили там человека, потом еще других людей, которые… которые не из нашего времени. Похоже, они из прошлого. И это… это кельтская история, я думаю.
— Ты думаешь?
— Это так и есть, — вмешалась Кейт. — Я знаю. Мы просто в нерешительности, потому что это пугает, это очень странно, и люди нам не поверят. Но сегодня, ну, сегодня канун первого мая. — Она замолчала.
— Собственно говоря, мне это известно, — помолчав, сказал Эд Марринер. Он взглянул на сына. — Мы обычно выезжали на пикник, когда была жива твоя бабушка.
— Я помню. И сегодня ночью… это очень могущественная ночь. Для кельтов.
— Господи, Нед. — Отец покачал головой. — Что ты пытаешься мне сказать?
— Мы с Кейт ходили наверх, к руинам недалеко отсюда, под названием Антремон, ранним вечером.
— Это моя вина, — перебила его Кейт. — Нед не хотел идти.
— Я хотел. Но тетя Ким сказала, что я…
— Ты пытался остановить нас.
— Но я пошел.
— Погодите, — перебил Эдвард Марринер. — Тетя Ким сказала?..
Нед закрыл глаза. Он не собирался делать это таким образом. Но если и был хороший способ это сделать, он его так и не придумал.
— Я знаю. Мама убьет нас всех. Или будет шипеть от ярости. Тетя Ким сказала, что она обычно шипела от ярости.
— Нед. Прошу тебя. Говори ясно. Прямо сейчас.
Нед кивнул.
— Тетя Ким позвонила мне, когда мы уходили из того ресторана, позавчера вечером. После того, как у меня болела голова возле горы. Она каким-то образом узнала, что я подключился к чему-то такому, о чем ей известно.
— Она тебе позвонила? Твоя тетя позвонила тебе по телефону?
То же изумленное выражение лица, которое должно было бы показаться забавным.
— Да. Помнишь, на стоянке у ресторана? Она тогда уже была здесь. Она прилетела, потому что поняла, что со мной что-то случилось. Она знала, папа.
— Прилетела?
— Из Англии. Она там живет. С дядей Дейвом.
Отец вздохнул.
— Это я знаю. И она?..
— Она встретилась со мной той ночью. Помнишь, я сказал, что хочу пойти прогуляться?
— Господи, Нед. — Он повторил это уже в третий раз. Нед все еще боялся заплакать. Это вызывало неловкость.
— Пап, она просто замечательная. И она пыталась помочь. Объяснить, что со мной произошло. Что это семейная особенность, их с мамой семьи. И она мне велела не ходить туда, где могут появиться эти… эти люди. Но я пошел.
— Это я заставила его пойти, — снова повторила Кейт. — И мы там попали в ловушку, и пришлось звать на помощь.
— Но должен был приехать Грег.
— И если бы Мелани не приехала в тот момент, то это я… я стала бы… другим человеком.
Теперь заплакала Кейт. Нед смотрел, как отец осознает сказанное.
— Почему ты? — тихо спросил Эдвард Марринер.
— Там… должна была быть женщина. И двое мужчин, они ее звали. Им нужна была Изабель. И ею должна была стать я… это уже начало происходить. Потом появилась Мелани, потому что мы позвонили.
Эдвард Марринер молча взял со стола салфетку и протянул ей. Кейт вытерла глаза, потом высморкалась.
Изабель. Имя, произнесенное на террасе виллы, колокольный звон в этом слове. Он все еще видел ее. Он видел Мелани, меняющуюся при свете факелов.