Оказавшись внизу, десятник, шатаясь, поднялся на ноги и обнаружил, что оружие в руке отсутствует. Он тут же выхватил длинный кинжал и с трудом успел отвести в сторону мощный рубящий удар направленный снизу вверх. Вражеский клинок соскочил с короткой гарды, чиркнул по наручам и срезал изрядный лоскут с кожаной куртки. Если бы не кольчуга под ней, рана могла бы быть ужасной. С такой долго не повоюешь. От последующей связки удалось уйти, отступая и меняя позиции. Фишу подобный стиль боя был немного знаком и, несмотря на возраст, пока удавалось избежать ранений.
Подоспел Хома и яростным напором оттеснил бандита от командира. Получив пространство для маневра, десятник швырнул кинжал, не особо веря в удачу, уж больно прыткий достался соперник, и метнулся к убитому за своим основным оружием. С усилием выдернув застрявший в ребрах меч, Фиш присоединился к уже начавшему сдавать Хоме. Здоровяку не хватало опыта поединков с через-чур ловкими противниками. Капающая кровь только подтверждала это. Вдвоем стало намного проще. Отвлекающие замахи и выпады Хомы, несколько ослабляющих резаных ран от десятника и вот клинок бывалого ветерана впился в живот бандита. Хома же поставил точку — наотмашь разрубил ключицу и пару ребер.
Подобрав кинжал, десятник, а за ним Хома поспешили обратно на второй этаж, где, судя по нарастающему грохоту и крикам, мутант дрался не иначе как с целой близоровой армией. Запахло горелым, и Фиш невольно поежился. Вот чего-чего, а погибнуть в пожаре ему совершенно не хотелось. Притормозив разогнавшегося Хому десятник выглянул за угол.
— Ну, чего там? — здоровяк нетерпеливо затоптался на месте.
— Цыц. Чего расшумелся-то, бестолочь?
— Так это… на выручку колдуну поспешать надо.
— На выручку надо, а вот спешить пока не будем. Это мутант тут прошел без проблем. Ему чего… щит колдовской выставил и попёр. А нам чего делать, если вдруг в конце коридора самострел самовзводный до сих пор не разряжен? Или в комнатах еще враги живые имеются, которые только и ждут, кого бы в спину воровским ножом ткнуть?
— Не подумал, — стушевался Хома. — Так и чего тогда? Куда идти?
— Не мешай, мыслю я.
— А чего размышлять? Сподручнее близнецов кликнуть, авось они тоже колдуны чуток.
— Близнецов говоришь? Они-то не помешают, да у них приказ другой.
— Близор с приказом этим. Ну, уйдет пара-тройка воров, не велика беда.
— Э-э не скажи, если… — раздавшийся взрыв, где-то в глубине здания заставил десятника заткнуться и принять решение.
— Пошли, — сказал Фиш и споро побежал по коридору, наплевав на возможные последствия. Хоме ничего не оставалось, как последовать за командиром.
Длинный коридор миновали почти без происшествий, только однажды десятник споткнулся о труп, но устоял на ногах. Предупредив подчиненного о препятствии, понесся дальше. Никто по дружинникам так и не выстрелил.
Коридор упирался в изрядно подпаленную двустворчатую дверь. Она-то и тлела, разнося запах гари. Фиш толкнул ее ногой и приготовился ко всему: удару магии, меча или болта. Так и не дождавшись нападения, дружинники осторожно вошли в огромный зал.
Тут было чуть светлее — несколько настенных светильников немного оттесняли тьму. Несмотря на скудность освещения, стало возможным оценить ущерб, нанесенный интерьеру и хозяевам. Взгляд сразу выхватил полный разгром: портьеры вырваны вместе с карнизами, массивный стол из мореного дуба разбит, будто по нему голем молотом колотил, щепы вокруг — это, наверное, все, что осталось от стульев и кресел. И как завершающий штрих разгрома — полудюжина тел расшвырянных по полу. Причем большинство бандитов имели такой вид, будто столкнулись с саблезубом. Одному не повезло больше всех. Человек был еще жив и пребывая в шоковом состоянии, пытался собрать внутренности обратно в распоротый живот.
"Неплохо мутант порезвился", — подумал десятник и повернул голову на булькающий звук. Хома завидев человека соскребающего собственные кишки с паркета, выплескивал из желудка недавно съеденную колбасу вперемежку с желчью на многострадальный паркет. Фиш спокойно воспринял происходящее с подчиненным. Нет ничего удивительного в том, что молодого воина от вида и смрада смерти выворачивает наружу. Со временем попривыкнет.
— Куда теперь, десятник? — первым делом спросил Хома, очухавшись. — Вроде бабахнуло где-то здесь…
— Загадка, — десятник закрутил головой в поисках еще одного выхода. Должен же он быть! Иначе куда этот колдун запропастился? Не испарился же…
— А там чего такое? — Хома указал пальцем в сторону камина.
Десятник присмотрелся. И верно — часть стены оказалась хорошо замаскированной дверью. Они бы так ничего и не обнаружили, кабы ножка от разломанного стула не застопорила створку, попав аккурат в щель между ней и стеной.
— За мной, — скомандовал Фиш, попутно ткнув острием меча в смертельно раненого бандита, прекращая его мучения.
Подойдя к намеченной цели, десятник попросил:
— Ну-ка, давай подсоби.
Вдвоем удалось провернуть тяжелую плиту и выбраться на площадку с винтовой лестницей, уходящей вниз.
— Хитро придумано, — десятник хмыкнул.
— Чего тут хитрого? — Хома с недоумением воззрился на командира. — Лестница и лестница. Обычная.
— Вот здоровый лоб ты, Хома, а все одно несмышленыш. Неужели взгляд твой не зацепился за разницу между первым и вторым этажами?
— Да вроде ничего такого… — Хома задумался на мгновение, — кухни на втором этаже точно нет и комнат по-боле вроде будет.
— Вот! — десятник поднял указательный палец вверх. — И?
— Что "И"?
— Эх… Площадь второго этажа больше, чем первого. Значит, эта лестница ведет опять на первый этаж, в скрытую часть особняка, где у главы гильдии наверняка кабинет. А хитрость в том, Хома, что для тех, кто соберется прорываться к главарю, придется, преодолеть охрану и скакать по этажам туда-сюда. И это при условии, если знать где находится этот самый кабинет. Считай, повезло нам. Так бы сейчас и стояли в зале, не зная, что делать.
— Так идем тогда, — поторопил дружинник десятника.
Фиш молча начал спускаться, выставив перед собой клинок. Хома потопал следом. Как десятник и предполагал, внизу, за выбитой дверью (колдун постарался, как пить дать) оказалась просторная комната, исполняющая роль шикарного кабинета.
Видно было, что хозяин любит роскошь и ни в чем себе не отказывает. Массивная магическая люстра, имитирующая огромную гроздь винограда, ярко освещала помещение. На стене висят картины, дорогое оружие и ковры. По углам стоят высокие вазы из тончайшего, но прочного фарфора. На полке над камином стоят статуэтки из пожелтевшей кости, инкрустированные драгоценными камнями. Пара книжных шкафов заполнены свитками и книгами. Стол из белого дуба с нанесенной по вырезанным орнаментам позолотой особо выделялся. Десятник не разбирался в стоимости подобных вещей, но чувствовал, что их цена зашкаливает за разумные пределы.
— Глянь-ка, десятник. Та, что ж это такое?! Опять дверь куда-то. Не дом, а лабиринт целый, — возмутился Хома.
— Это верно туннель наружу, на случай облавы. Скорее всего, кто-то убёг и Бран помчался в погоню. Надеюсь, близнецов не зря оставили на улице.
Фиш еще не решил, как действовать дальше, как послышались приближающиеся шаги и тихие голоса. Дружинники, не сговариваясь, приготовились к встрече с недругами. Однако в этот момент из туннеля вывалился Хитрец, весь взъерошенный и растрепанный, на лице капли крови и разводы от сажи, плащ кое-где подпален. Наверное, с работающим на гильдию магом схлестнулся, но раз сам жив, значит, тот маг мертв. За ним, пыхтя, протиснулись Лард и Флард, между ними болтался окровавленный, связанный по рукам и ногам Безух. Фиш его сразу узнал.
— Вы как? Никто не ранен? — Первым делом спросил у дружинников Хитрец и тут же не дожидаясь ответов, скомандовал близнецам, — Бросьте это отродье Тьмы.
Молодые измененные сразу же послушались. Тело грохнулось на пол. Сквозь кляп, торчащий изо рта Безуха, послышался сдавленный стон боли.
— Пару царапин заработали, но ничего серьезного, — заверил Фиш колдуна.
— Всё проверили по пути?
— Нет. Как услышали взрыв, бросились тебе на подмогу, — ответил десятник.
— Хорошо, что бросились — плохо, что не проверили, — Хитрец покачал головой. — Лард, Флард, Хома, быстро обследуйте пропущенные покои, может, кто спрятался. Кого найдете — в расход. Обнаружите нечто непонятное или тайник какой, без меня не лезьте… мало ли.
— Мы быстро, — пообещал Хома. — За мной парни.
Когда тройка воинов исчезла из вида, Бран обратил внимание на Безуха:
— А с тобой, любезный, мы сейчас поговорим.
Глава двадцать пятая
Грав.Я не на шутку стал переживать. Уже наполовину солнечный диск показался из-за горизонта, а моих подчиненных и Рысей как не было, так и нет до сих пор. Вот куда они подевались? Ой, не к добру это… Чуйка, та, что пониже спины, так и свербит от нехороших предчувствий.
— Не волнуйтесь, Ваша Милость. Ничего с ними не случится. Уж с Браном, тьфу на него, точно ничего гадкого не произойдет, — заметив мои молчаливые метания и настроение, произнесла Долора. То ли я такой открытый, то ли в природе женщин заложен механизм эмпатии…
— Почему решила, что все будет хорошо? — решил поддержать разговор. Все не так тягостно ждать.
— Бран тот еще пёс шелудивый, даром, что рысь.
Я невольно хихикнул от такого сравнения. Как там в анекдоте…
— Он гусь, собака такая, словно свинья весь огород вытоптал, а прибить жалко, козла пернатого, — выдал я, продолжая улыбаться.
— Простите, Ваша Милость, — немного опешила Долора. — Кто собака? Кто свинья? И причем тут гусь и козёл?
— Не обращай внимания. Это я о своем, о делах баронских задумался.
Хозяйка дома посмотрела на меня странным взглядом, перевела взор на Зурима, как бы спрашивая того: господин всегда такой ударенный? На что механик еле заметно пожал плечами: понимай, как знаешь…. Ну, погоди у меня! Заставлю после двенадцатичасового рабочего дня в мастерской, еще и коровники подметать!
— Кажется, наши идут, — встрепенулся Зурим.
И точно в дверь застучали условным сигналом, и Долора кинулась открывать. В дом ввалились закутанные в плащи самовольщики. Каждый принес объемный мешок и, судя по всему, они были тяжелые. Я уже открыл рот, чтобы отчитать нерадивых подчиненных, но, наткнувшись на уставшие взгляды, решил попридержать ругань.
— Долора, будь добра сообрази для утомленных путников завтрак, — попросил я хозяйку и не удержался от того, чтобы не съязвить в адрес пришедших. — А то они несчастные всю дорогу сюда только и думали — как там господин, не переживает ли?
Нет, с ними все-таки надо провести воспитательную беседу, когда очухаются и расскажут, где шлялись и что делали. Так совсем не годится… Проворачивают какие-то делишки за моей спиной! Это ж наглость несусветная! Я, конечно человек цивилизованный, даже немножко читал про либерализм и понимаю — каждый должен иметь "право на лево". Однако меня в известность ставить они все же обязаны. Вдруг на их "лево" я тоже имею право. В конце концов, феодал я или конь педальный?
Вся пятерка воинов начала складировать мешки в угол. Фиш при этом глядел виновато, Хома не скрывал радости, а по физиономиям измененных прочесть что-либо не представлялось возможным. Абсолютно бесстрастные лица.
Пока Долора суетилась, расставляя на столе посуду, я тщательно рассматривал дружинников и Рысей. По внешнему виду легко предположить, что воины только что вышли из серьезной переделки. У десятника сквозь прорези в одежде видна кольчуга, на светло-коричневой ткани куртки красуются расплывшиеся до небольших пятен капли крови. Хома так вообще в паре мест перебинтован. Бран весь бледный, словно из него все соки выжали, магичил что ли? Плащ прожжен до дыр в десятке мест. Лишь Лард и Флард выглядят более свежими. То ли им меньше всех досталось, то ли в драке они не участвовали. Хотя нет… Все-таки довелось и им кулаками помахать, по крайней мере, Ларду (или это Флард? никак не запомню, кто из них кто?) в скулу прилетело. Какой синяк налился, красавец!
— А в мешках что, дядька Фиш? — не вытерпел Зурим.
Десятник крякнул в усы и красноречиво посмотрел на хозяйку, на меня, перевел взгляд на Хитреца.
— Пусть поедят вначале, — понял я затруднение Фиша. Не хотел он при посторонней распространяться. — Ешьте, ешьте. Потом поведаете о приключениях.
Мои слова послужили сигналом. Голодные расселись и ложки застучали по тарелкам, будто едоков подгоняет кто. М-да… Точно в бою побывали, вон как пережитый стресс жратвой изгоняют…
Первым насытился Хома. Кто бы сомневался. Не намного от него отстав, завершили трапезу остальные. Хитрец расслабленно прислонился к стене. Выглядел он уже не таким больным, появился румянец, глаза ожили и теперь смотрели на меня сквозь хитрый прищур.
— С чего начать, господин барон?
Я предупреждающе кивнул в сторону Долоры. На что измененный махнул рукой и прокомментировал:
— Придется забрать с собой. Ей теперь нельзя оставаться в городе. Найдут и обязательно убьют.
Заслышав такое, женщина вспылила:
— Во что ты меня втянул, злыдень лесной!!! Никуда я отсюда не поеду! Здесь родилась, здесь мой дом, отсюда и в мир иной уйду!
— Дело твое, но поверь, через пару-тройку дней твое пожелание исполнится. Если тебя такой расклад устраивает, то препятствовать не стану, — сказал Хитрец словно отрезал.
— Рассказывай, — потребовал от него и, заметив, что хозяйка набрала побольше воздуха, не собираясь затыкаться, приложил палец к губам. Помогло. Долора яростно зыркнула на меня и, не проронив ни слова, плюхнулась на табурет.
И поведал Хитрец такое… от чего душа моя в полном смятении оказалась. С одной стороны хорошо, что приволокли трофеи: несколько сотен золотых, примерно пару тысяч серебром, дорогое оружие, некоторое количество украшений, серебряную посуду, картины — по варварски вырезанные из рам. Все это еще нужно оценить, и надеюсь, выручка принесет дополнительно как минимум несколько сотен. Но с другой стороны лично я никогда не думал, что гильдию вот так просто обезглавить, а после содеянного продолжать спокойно заниматься в городе своими делами. Что и подтвердил Безух перед смертью. Ведь что такое воровская гильдия? Это мафия в средневековом антураже. А мафия как гидра — отруби ей одну голову, тут же вырастет новая. В любом случае дельцы теневого мира, претендующие на освободившееся место, прежде чем начать грызню за верховенство, из кожи вылезут, разыскивая обидчиков. Ведь мы, по сути, наехали не на отдельно взятого мелкого вора, а на все сообщество. Такое не прощается. Тем более нагло ограбили, что само по себе является неплохим стимулом для наших поисков. Единственная надежда на то, что грязная работа, выполнена на отлично, и свидетелей действительно не осталось. Да и жетон городской стражи, оставленный на месте преступления Хитрецом вероятно на некоторое время заставит бандитов пойти по ложному следу. В любом случае из Родхола придется драпать раньше. "Экспроприированное" имущество тут не продашь — сразу засекут и настучат, кому следует. Делать закупки и уж тем более ждать заказов на големы и запчасти к ним, тем более чревато. Разве что лишний день-два совей глупой активностью они выиграли. Но опять же… эти пара дней у нас итак, полагаю, были. Хотя чего теперь гадать?..
М-да-а. Деятельные какие, твою дивизию.
— Ну, вот чего полезли без моего одобрения, спрашивается? — начал я разнос, выслушав отчет Хитреца с комментариями десятника. Говорил я долго, применяя обороты, от которых интерес к моей речи ни у кого не ослабевал до самого ее окончания. Особенно досталось от меня Брану, как организатору. Вообще по нормальному не стоило при младших по статусу выговаривать измененного, но сдержаться оказалось выше моих сил.