Я пожала плечами.
— А что я могу сказать? — спросила я, — Твой брат Эйрик никогда не высказывал даже намека на те чувства, которые ты ему приписываешь сейчас. Что может ожидать простая смертная служанка от двух лучших воинов вашего рода? Может они и говорили то, не обо мне!
— О тебе, если имя Руд, тебе хоть о чем-то говорит, — пошутила девушка.
Я замерла. Что все это могло означать?
— Даже, если все это правда, то чего ты хочешь от меня? — я посмотрела ей прямо в глаза.
— Ты нравишься мне, — честно ответила Гуда, — Я не хочу, что бы ты причинила боль моему брату. Если он тебе нравится, скажи мне. Или тебе пришелся по сердцу Дагон?
Я почувствовала, как с силой забилось моё сердце, когда она произнесла его имя. Тело охватил странный жар, щеки запылали. Я вспомнила его губы на своих так отчетливо, словно это произошло всего минуту назад.
— Мне нравится Эйрик, — сказала я, и я не лгала. Дагон привлекал меня, но сердце было против. Он жесток, — говорило оно. Он поиграет с тобой и выбросит, как растерзанную куклу. А вот Эйрик…Из него получится прекрасный муж и отец. Он надежный…конечно, если не вспоминать историю с Мареной, но в набегах мужчины и не такое совершали. Я не хотела его оправдывать, но это получилось само собой. Неужели я нравлюсь ему, пронеслось в голове. И ему и его великому брату?! Я была удивлена и напугана неожиданным открытием, но мне все никак не верилось в то, что это могло быть правдой.
— Ну, вот и замечательно, — расслабилась Гуда. — А я, честно говоря, побаивалась, что тебе больше по душе пришелся наш божественный родственник. Когда вы вчера с ним вышли во время празднования, Эйрик едва сдерживался, чтобы не бросится следом. Я ему сказала, что если он тебе нравится, то Дагон никогда не сможет перейти ему дорогу. С первой минуты, как я тебя увидела, я поняла, что ты честная, трудолюбивая девочка. Я буду рада назвать тебя сестрой, — закончила она.
Мы ещё недолго посидели в молчании на вершине утеса. Гуда смотрела на море, я думала о том, что судьба сыграла со мной забавную шутку, столкнув с этими людьми. Почему-то я не испытывала радости при мысли о том, что Эйрик хочет сделать меня своей женой. Возможно, я внутренне ещё не была готова выйти замуж. Мысли браке никогда раньше не посещали меня, так как будучи служанкой, да к тому же безродной, не знавшей даже имени своего отца, я почти не имела шансов выйти замуж, тем более за такого воина, как Эйрик. По идее, я сейчас должна была в душе ликовать и петь, но ничего такого за собой не заметила. Просто приятно было осознавать, что ты кому-то небезразлична.
— А если бы Дагон захотел связать с тобой свою жизнь? — мелькнула в голове дерзкая мысль, но я тут же прогнала её прочь. Он бессмертный, я постарею и умру, а он будет все такой же молодой и полный сил…Ему нужна жена, подобная ему. Только полубогиня сможет дать ему наследника и заслуженное счастье, а я увы, таковой не являлась.
— Но он ведь поцеловал тебя! — что-то внутри меня продолжало настаивать на своем. Я грубо отмела все мысли. — Выпил лишнего, вот и позволил себе слабость в объятьях смертной служанки, — сказала я сама себе. Я слишком много думаю о нём. Он мне не нравится, он жесток, холоден, расчетлив, но почему такие мысли будоражат моё воображение? Почему я таю только при одном воспоминании о его губах?
Мои размышления прервала Гуда.
— Пойдем, — сказала она вставая.
Я кивнула.
Возвращались мы по той же тропинке. Гуда напевала какую-то несложную мелодию. Настроение у неё было явно преотличное. У ворот она остановилась и посмотрела на меня.
— Только не рассказывай Эйрику о нашем разговоре, — попросила девушка.
— Почему? — спросила я.
— Так будет лучше, поверь, — она загадочно мне улыбнулась и мы вошли в поселок.
ГЛАВА 5
Прошло три недели. За это время мало что произошло интересного со мной. Единственное важное событие — Гуда начала обучать меня воинскому искусству, объяснив это тем, что все женщины их рода должны уметь постоять за себя в трудную минуту. Я жила с ними, значит, я была одной из них, и просто необходимо было мне научиться держать в руках оружие. Будучи девушкой физически очень слабой, я не смогла поднять ни один предложенный мне меч. Тогда обратились к кузнецу, и тот выковал специально для меня тонкий клинок, причем сталь ему дал Алкей. Я не знаю, где он взял её, но сам кузнец был в восторге от того что получилось. Тонкий клинок, прочный и острый, словно жало. А главное, он был достаточно легким для меня.
С Эйриком мы виделись не часто. Он с утра до ночи упражнялся во дворе с Дагоном, или натаскивал менее опытных воинов. Меня он словно избегал. Но я даже была этому рада. Через несколько дней воины собирались отплыть, в этот раз на торговлю в южные страны. Гуда говорила, что до середины осени ждать их возвращения не стоило. Она все силы бросила на обучение меня борьбы на мечах. Честно говоря, она была потрясающим бойцом. Ловкая, грациозная и сильная. В сравнении с ней я была жалкой неумехой, но девушка подбадривала меня и была мной довольна. Она гоняла меня целыми сутками, и иногда мне казалось, что меня готовят в воины. Мне это не нравилось, но обижать Гуду не хотелось, она ведь прилагала столько усилий, чтобы научить меня хоть малейшим навыкам боя. Зато у меня отлично получалось метать ножи. Почти с первого раза я попала в Яблочко. Гуда одобрительно похлопала по плечу, жест, явно позаимствованный у братьев.
Часто мы занимались во дворе и иногда на нас приходили поглазеть детвора. Иногда приходили и воины Дагона. Они посмеивались и добродушно подбадривали меня громкими криками. Но ни разу не пришли, ни Эйрик, ни его брат. И я была только рада этому. Почему-то не хотелось показаться им слабой.
За день до отплытия воинов к берегу причалил военный корабль с ярко-синими парусами. На берег сошли неизвестные мне люди, одетые в меховые куртки. Они поднялись по тропе к селению. Мы с Гудой увидели их, когда занимались в том тайном месте, где впервые состоялся наш первый серьезный разговор по душам. Мы теперь бывали здесь часто, так как Гуда не любила, когда за нашими занятиями следили. Здесь было довольно просторно, и мы фехтовали, когда она первая увидела корабль.
— На сегодня всё, — порадовала она меня. — Кажется, к нам приплыли гости!
Мы поспешили в поселение и были одними из первых, кто встретил вновь прибывших. Это были высокие, сильные воины. Лица у них были заросшими, волосы, длинные и густые заплетены в косы, спадавшие у каждого ниже талии. У их вождя, а он явно отличался и статью и суровым взглядом, на плечах лежала медвежья шкура, а на голове он носил рогатый шлем. Воинов встречал сам Дагон. Вожди обнялись.
— Приветствую тебя на нашей земле, Урбан, — сказал он.
— Ты опять собираешься в поход? Я видел, три твои корабля полностью готовы к плаванью, и ждут тебя на берегу, — вождь снял шлем и по его плечам рассыпались густые рыжие волосы. Глаза его были ярко-голубые, как паруса на его корабле. Я стояла в толпе позади Дагона и, приподнявшись на цыпочки, рассматривала прибывших. Урбан был мне симпатичен. Лет ему было под сорок. Мужественное лицо, крупные черты, белоснежные зубы.
— Мы отплываем завтра, — продолжил Дагон, — В южные земли, торговать. Поэтому, мы ещё вполне успеем попировать сегодня, друг мой. Давай пройдем в дом, людей твоих устроят.
Они прошли мимо нас с Гудой. Урбан, заметив девушку, кивнул ей, она ответила улыбкой. Щеки её зарумянились, и я почувствовала, что Гуда явно симпатизирует рыжеволосому воину, причем, взаимно. Между ними двумя явно что-то было.
Когда все вошли в дом, я отправилась в нашу с Алкеем комнату. Гуда, будучи хозяйкой, пошла распорядится об ужине. На вечер в доме будет много гостей, — подумала я устало. Целое утро мы упражнялись, и я устало прилегла на кровать. Алкея в доме не было и я, набросив на себя одеяло, мгновенно уснула. Сколько я спала, не знаю. Разбудил меня Алкей. Он потряс меня за плечо. Я сонно открыла глаза.
— Вставай, проспишь все, соня, — сказал старик с улыбкой, — Пора на пир. Гуда уже заходила и спрашивала о тебе, и она была очень удивлена, узнав, что ты спишь.
— Сама не знаю, как это я столько проспала, — сказала я, зевая, — Вроде бы прилегла на минуту…
— Не понимаю, зачем женщинам эти драки, — сказал Алкей, — Лучше бы ты изготовлением зелий заинтересовалась. Я бы показал тебе, что и как…
— Не хочу обидеть Гуду, — ответила я, — Она так старается, чтобы я научилась навыкам защиты.
— Да, только сравни себя и её! — старик сел на кровать, дожидаясь, пока я приведу себя в порядок, — Она здоровенная, в доспех оденешь и от мужика не отличишь. И силища в ней не женская, а ты как пичуга, ни роста, ни мускулатуры! Вон и мечик тебе сделали, как ножик у Дагона.
— Кстати, где ты сталь на меч взял? — спросила я, — Местный кузнец был в полном восторге и сказал, что подобной стали за всю жизнь не видел.
— Узнаешь, когда время придет, — последовал уклончивый ответ. — Идем, что ли?
— Идем, — вздохнула я.
В зале уже царило веселье. Во главе стола восседал Дагон, по правую и левую руку заняли места Эйрик и Урбан. Рядом с ними сидела Гуда. Увидев нас с Алкеем, она махнула рукой, подзывая подойти. Урбан посмотрел на меня с интересом, Эйрик с улыбкой, а Дагон только сухо кивнул, что меня вполне устраивало.
— Это наши гости, — сказала Гуда Урбану, — Руд и лекарь Алкей.
Урбан вежливо поклонился.
— Садитесь, — Гуда потянула меня за руку и усадила рядом с собой. Алкей сел напротив. После обмена любезностями, вожди продолжили разговор. Я старалась не слушать их беседу, но Гуда была на удивление тиха и молчалива. Я заметила взгляды, которые Урбан иногда бросал в её сторону, и убедилась, что моя догадка не была беспочвенной. Эти двое нравились друг другу, хотя Урбан был намного старше её, по взгляду Эйрика я поняла, что этот союз уже одобрен и предложения ждут не сегодня-завтра. Возможно, это и была причина, по которой пожаловал рыжебородый воин.
Разговоры велись об оружии, о ценах на товары и рабов. После следовали пожелания удачного ветра Дагону и его людям, вино лилось рекой. Пиво рабыни черпали прямо из огромных бочек, стоявших посреди зала. Я быстро наелась и теперь потягивала вино, осматриваясь по сторонам. Когда Эйрик перегнулся через стол и, глядя мне прямо в глаза, произнес:
— Выйдем?
Я от неожиданности отшатнулась и посмотрела на Гуду. Та радостно мне кивнула, мол, соглашайся, выходи, может, что интересное услышишь. Я встала из-за стола и неосознанно бросила взгляд на Дагона. Он как-то мрачно посмотрел на меня и быстро отвернулся к Урбану, продолжив разговор. Промедлив с секунду, я направилась к двери, вслед за Эйриком. Мы вышли в коридор, и он закрыл за мной двери.
— Что случилось? — спросила я, хотя уже догадывалась, какой будет ответ.
— Завтра я уезжаю, — начал Эйрик, — Я хотел тебя спросить, ты дождешься меня? Могу ли я на это надеяться?
— Я пока не собираюсь никуда отсюда уезжать, — ответила я, — До моего дома, откуда вы меня увезли, далеко, да и честно говоря, пока меня туда совершенно не тянет.
— Я не это имел в виду, — проговорил он. — Я попросил у Дагона, как у главы семьи, разрешения жениться на тебе и он его дал, с условием, что ты сама этого хочешь. А ты хочешь… — он медлил, а потом выпалил, — Стать моей женой?! — наконец, произнес он.
Я почувствовала, как с силой забилось моё сердце. Значит, Гуда была права, когда говорила о том, что я интересна ее брату. Эйрик нравился мне, сильно нравился, но выходить за него замуж? Мне так не хотелось обижать его отказом, но и сказать «Да» я пока не могла.
— Я скажу тебе одно, — ответила я, — Ты вернись целый и невредимый и тогда задашь мне этот вопрос ещё раз и я дам тебе ответ.
Эйрик непонимающе посмотрел на меня, потом видно что-то сообразил и радостно заулыбался.
— Это значит — да? — спросил он.
— Ты вернись, тогда и узнаешь, — я ласково прикоснулась к его щеке рукой. Он схватил её своими сильными пальцами и поцеловал. Я удивилась его сдержанности, такой неудержимый и такой стеснительный со мной… Мне стало стыдно от-того, что я не чувствую того трепета, который в данный момент, испытывал этот могучий, прекрасный мужчина. Наконец, он выпустил мою руку и посмотрел мне в глаза.
— Значит, я вернусь. Если ты меня будешь ждать, со мной ничего не случится.
Я согласно кивнула.
— Давай вернемся в зал, — предложила я.
— Конечно, — он взял меня за руку и так мы вошли внутрь. Первым делом я увидела, как радостно зажглись глаза Гуды при виде нас идущих рука в руку к столу. Потом взгляд метнулся к Алкею, старик сразу все понял и всем своим видом выражал одобрение случившемуся. Во взгляде Урбана скользнуло удивление и интерес. Дагон на нас даже не посмотрел.
Я села на свое место, возле Гуды. Та нашла под столом мою руку и крепко её сжала.
— Я знала! — только и сказала она.
Весь оставшийся вечер Эйрик не сводил с меня влюбленных глаз. Мне было неловко под его взглядом, но я старалась не показать этого и отвечала на его улыбки такими же улыбками. Завтра он уплывал в очередное опасное путешествие, и мне так хотелось, чтобы он вернулся здоровым, и если я могла стать стимулом для этого, то вполне могла и потерпеть один вечер. О том, что будет дальше, думать пока не хотелось. В конце — концов, я ему не давала своего согласия, а только пообещала поговорить обо всем подробно, когда он вернется. Когда закончилось веселье, я буквально бегом бросилась в комнату и упала на кровать. Алкей пришел следом, но видя моё подавленное состояние, не стал ничего говорить.
Всю ночь я не спала, а только думала о Эйрике, о своих чувствах к нему. Было ли это не просто симпатией? Я не была уверена, что когда он вернется, смогу сказать да. Понимала, что это глупо. Возможно, это мой единственный шанс заполучить такого мужа. Чем плох? И красив, и богат, и не глуп. А я? Бывшая служанка, увезенная из дома против собственной воли. Здесь я могла бы стать госпожой. У Дагона вряд ли будет жена и дети. А у нас с Эйриком может быть все! Гуда, как я понимала, скоро выйдет замуж и уедет к Урбану. Я стану полноправной хозяйкой этого дома, этих людей, этих земель. Чего ещё желать? Судьба еще никогда не была более благосклонна ко мне, чем теперь. Я долго ворочалась и думала, думала, думала. Коварное сердце нет, нет, да подбрасывала гаденькие мыслишки о Дагоне. О том поцелуе, от которого затрепетало тело, и запела душа. Но я отчаянно гнала эти мысли прочь, как и образ полубога. Уснуть удалось только на рассвете. Через час меня подняла Гуда. Корабли Дагона должны были вскорости отплыть, и она хотела, чтобы я провела Эйрика. Я с трудом встала, оделась потеплее и поплелась за Гудой и женами воинов, уходящих в плаванье, по узкой тропе к берегу. Спуск дался мне легче, чем подъем. Холодный утренний воздух быстро прогнал остатки сна.
— Урбан сделал мне предложение, — сказала Гуда мне тихо, когда мы спускались к берегу, — Сейчас он отплывает домой. А когда вернутся братья, мы сыграем свадьбу.
— Я так рада за тебя, — искренне сказала я, — Он любит тебя, я сразу это заметила, как только увидела, как вы смотрите друг на друга.
— Так же как и вы с Эйриком, — произнесла девушка, — Он все мне рассказал о вашем вчерашнем разговоре. Теперь ты будешь мне, как сестра.
Я внутренне застонала. Эйрик явно меня не так понял. Вниз мы спустились в молчании.
Корабли мягко покачивались на волнах. Рассветное солнце залило золотом водяную гладь. На берег набегали тихие волны. Даже крики чаек не звучали в вышине. Воины прощались с женами и детьми. Гуда прильнула к груди рыжебородого. Я стояла возле Эйрика и улыбалась как-то глупо и жалко, совсем не похожая на влюбленную женщину. Но он словно не видел этого или просто не желал видеть, приписывая мое отчуждение скромности и стыдливости.
— Я скоро вернусь, — обещал он. Нежно поцеловал меня в губы и по веслам, спущенным на берег, легко взбежал на борт. Я помахала ему рукой и огляделась, ища взглядом Дагона. Я увидела его, стоящего на носу корабля и глядящего в сторону моря, туда, где сливались у горизонта небо и синий водяной простор. Его черные волосы шевелил ветер. Лицо было спокойно и величественно.