Идущий на смех - Геннадий Логинов 52 стр.

Так или иначе, Вы вовремя приходите в себя. Ну, животное. Ну, экзотическое. Посмотрели — и хватит.

Вас куда больше сейчас интересует собор. В конце концов, внимание народа сейчас не привлечь, никому нет дела до Вас, все увлечены носорогом (и, может быть, это и к лучшему).

А Вы решаете, что всё-таки находитесь здесь и сейчас не для этого. И ответы на все свои вопросы Вы найдёте не у диковинного зверя, а в соборе — 348

Этот звон означал одно — все боеспособные мужчины, начиная от безусых мальчишек и заканчивая седыми старцами, независимо от занятий и сословий, должны были вооружиться кто чем горазд, и встать на защиту города-государства. Гвардейцы, само собой, были в боеготовности, как и швейцарцы.

Оперативно действовали цеховики, поскольку цеха ремесленников представляли собой организацию с хартией и чётко обозначенной иерархией, действующей как самостоятельная боевая единица, ведь даже расходы на подобные нужды, как и список того, что обязан иметь член цеха на случай военных действий заранее утверждался.

Городская знать — патрициат — выступала в отличном дорогом снаряжении, вооружённая до зубов и в сопровождении небольшой личной гвардии телохранителей.

Бойцы на стенах держали наготове аркебузы и мушкеты на сошках, занимали места у кулеврин63 и рибадекинов64.

Капитан Лагот извлёк из ножен палаш с чашевидной гардой, готовясь руководить обороной города.

Ещё повезло, что город своевременно оповестили о приближении врага, иначе кавалерия ворвалась бы внутрь и промчалась по улицам прежде, чем кто-то успел бы соорудить баррикады.

Тем временем, к Кокани приближались французы, и судя по штандартам это были войска Ангеррана Д`Ладье, кузена Гунфрида Безволосого. Белый конь француза неторопливо вышел перед строем, и Ангерран обратился к защитникам:

— Жители Кокани! С вами говорю я, Ангерран Д`Ладье. Если вы впустите меня в город и не окажете сопротивления, то — даю слово дворянина — ни один горожанин не пострадает. Мне нужно только это ничтожество, которое сидит на вашем троне по чистому недоразумению, и я готов убить любого, кто встанет между нами. Посмотрите, до чего он довёл Кокань! Армия недополучает жалования, народ голодает, страна развалена. И ради этого человека вы готовы проливать кровь и рисковать своими жизнями? Одумайтесь! Есть героизм, а есть глупость. Если Вы не покоритесь мне, то горько об этом пожалеете!

— Попытаетесь убедить соотечественников сложить оружие — 1162

— Попытаться убедить соотечественников, что захватчикам несдобровать — 1168

— Ответить Ангеррану — 1165

— Позволить событиям развиваться без Вашего участия — 1171

Головы, тем временем, начали петь что-то из вагантов. Вы даже начали притопывать и прихлопывать, подпевая им в ритм, когда злобный и сильный удар в ухо не прервал Ваше веселье.

— Не надо! Ты что, не видишь, у него совсем от горя крыша поехала. И раньше тронутый был, а теперь вообще, — попридержав товарища, с некоторым сочувствием заметил второй стражник.

Вас не нужно было дважды просить, и Вы побрели прочь, подальше от нехорошего места, где Вас не любят и бьют. В смысле, вообще из города — 635

Не стоит говорить такие слова ненормальному. Особенно в том случае, если он бывший вояка и хорошо обучен сражаться (пусть даже Ваш возраст и шутовской наряд сбивают окружающих с толку, заставляя Вас недооценивать).

Вы действовали скорее на рефлексах, глубоко укоренившихся в сознании. Но, как бы то ни было, спустя мгновение стражник уже лежал у Ваших ног с разбитым носом. Его товарищ метнулся было к нему на выручку, но отобранная Вам алебарда описала полукруг и мощный удар древком надёжно вывел его из строя.

Бросьте кость и добавьте выпавшее значение к Героизму!

— Если Вы жестокосердный — добейте гвардейцев, или выдерживайте проверку — 200

— Если нет — валите, и побыстрее — 100

Как бы там ни было, теперь у Вас есть какая-никакая, но цель, и какой-никакой, но план, поэтому Вы спешите так резво, как только возможно в Вашем возрасте и положении.

Если какой-либо человек движется слишком быстро или слишком медленно — это привлекает к нему лишнее внимание и вызывает подозрение. Впрочем, Вы и так приковываете внимание.

Так или иначе, Вы стараетесь идти таким маршрутом, который, на Ваш взгляд, сбил бы преследователей с толку.

— Если Вы невезучий — 687

— Если нет — 650

Поскольку вы не склонны верить всяким там бабушкиным сказкам, Вы решаете не суетиться и переждать уже прямо здесь. А поскольку Вы находитесь в сильном подпитии, Вы плюхаетесь куда придётся, и вскоре отрубаетесь.

Испытайте судьбу!

Гвардейцы крайне редко забредают в такие места во время патрулирования. Но всё-таки иногда это случается. И Вас угораздило попасться им на глаза именно в этот раз. Не разбираясь, что Вы делаете на городском кладбище в таком виде и в такой час, Вас сопроводили в места не столь отдалённые — 320

Жалкий пропойца, Вы спите до поры до времени на холодной и сырой кладбищенской земле, но спустя некоторое время Вас поднимает громкий звон набатного колокола — 697

Вы просыпаетесь от того, что Вас толкают по рёбрам. Открыв глаза, Вы замечаете вокруг себя группу людей откровенно преступной наружности. Впрочем, спросонья Вы не можете сразу разглядеть их должны образом.

— Привет. Помнишь меня? Я — Годелот. Ребята тут наблюдали за тобой, прикидывали, подойдёшь ты или нет для нашего дела. И знаешь, сейчас я сделаю тебе предложение, от которого не отказываются, — заверил главный.

Ну, что ж, раз уж так просят… — 13

Пока Вы мирно лежите и дремлете, кладбище не так спокойно и необитаемо, как это обычно бывает.

Мрачной процессией между могильных плит и мёртвых деревьев, простирающих к луне свои иссохшие щупальцевидные ветви, проходят люди в тёмных мантиях и белых масках. В руках они держат факелы и рапиры.

Неизвестные останавливаются возле высокого кенотафа, и один из них, пришедший в отличие от остальных с лопатой, начинает копать. К тому моменту, когда его труд становится близок к завершению, Вы, наконец, просыпаетесь.

И, сначала обнаружив свет факелов, а затем и его источник, осторожно прячетесь за могильной плитой, присматриваясь к происходящему.

Человек в мантии отбрасывает лопату прочь и демонстрирует собравшимся какую-то шкатулку. Те, словно бы по команде, начинают петь.

Этот причудливый хор звучит достаточно жутко и, главное, Вы, человек свободно владеющий несколькими языками, не имеете ни малейшего представления о том, что это за речь.

— Будете наблюдать дальше — 1163

— Попытаетесь по-тихому улизнуть — 1172

— Выйдете к незнакомцам и потребуете объяснений (если Вы малодушны, выдерживайте проверку) — 1180

— Где мой саван? Где мой саван? — издавая стон, полный боли и горя, вопрошало существо со свисающей струпьями разлагающейся кожей, покрытое свежей землёй и шевелящимися червями.

— Где? Где мой саван? Где он? — нетерпеливо сотрясая Вас когтистыми бледными ручищами, допытывалось оно.

— Отстань, в гробу я видал твой саван, — спросонья проворчали Вы, поворачиваясь на другой бок.

— Я проверял — его там нет! — удручённо возопило чудовище. — Где… мой… саван?!

На этот раз Ваши мысли прояснились, и Вы тотчас же растеряли остатки сна, вскочив, словно ошпаренный.

— Аааааааааааа!» Спаси-и-ите! Помоги-и-ите! Святые угодники! Нахцерер65! Нахцерер! — вопите Вы, улепётывая без оглядки.

Вы теряете 2 пункта Шутовства!

Вы тотчас же начали приставать на улице ко всем и каждому, нечленраздельно бормоча нечто про чудовище, потерявшее свой саван.

И странное дело: теоретически, люди готовы поверить в существование подобных явлений, но если кто-то подходит и заявляет, что они имели место только что, буквально за углом — не верят ни единому слову.

Ваша настойчивость, напряжённый встревоженный вид и чрезмерная возбуждённость, привели к тому, что горожане скрутили Вас и отвели в приют для умалишённых. Впрочем, у Вас и правда от всего этого малость поехала крыша (добавьте недостаток «Сумасшествие», если не обладали им ранее) — 185

Вы мирно дремлете, но ощущаете, как что-то настойчиво начинает тыкаться Вам в бок. Пошарив рукой, Вы натыкаетесь на мокрый собачий нос. Собака начинает скулить и лизаться, трогая Вас лапой.

— Отстань от меня, — вконец пробудившись, Вы садитесь и ёжитесь от утреннего холода. Бр-р-р! Да уж, Вы просто разбитый и продрогший. Такой сон явно не идёт на пользу здоровья. И одного раза бывает достаточно, чтоб заработать воспаление лёгких, застудить почки и нажить себе проблем.

Безобидная на вид, псина трётся о Вас и виляет хвостом.

— У, собака-бабака! — по-доброму журите Вы и, поднявшись, с хрустом начинаете разминать затёкшие суставы. — Отвали, ты же видишь, нет у меня для тебя косточки!

Собака гавкает в ответ и суетится от радости.

— Погладить — 1179

— Отвесить хорошего пинка — 1164

— Поискать и бросить палочку — 1167

В тот момент это показалось Вам очень и очень остроумным. Вот только страже так почему-то не показалось. Поэтому Вас и ваших дружков-собутыльников просто-напросто отметелили по первое число и бросили в темницу — 320

— Хороший-хороший, — говорите Вы, проводя рукой по гриве. Вы вообще с детства любите животных, и общение с ними помогает Вам прогнать тоску и поднять настроение.

Вы получаете +5 пунктов Вдохновения.

— Сразу видно, что ты — нормальный мужик, — подаёт голос внезапно появившийся рыжеволосый гвардеец, по всей видимости совершающий обход.

— В каком это смысле? — не вполне улавливая ход его мыслей, уточняете Вы.

— Ну как же! Вот, сразу видно, что ты — любишь животных. Стало быть, ты добрый человек. Значит, ты любишь жизнь, природу, и детей. Раз ты любишь детей, значит, ты любишь их делать. Раз ты любишь их делать, значит, ты — любишь женщин. А раз ты любишь женщин, значит ты — нормальный мужик, — подытожил гвардеец.

— Железная логика, — согласились Вы, вместе с тем заметив, как следом за первым гвардейцем появился второй, и обратились уже к нему: — Ну а ты лошадей любишь?

— Да как-то вроде бы не особо, — растерянно разведя руками, ответил тот, не зная контекста вашего разговора.

— Это получается… — задумавшись, его товарищ выстроил логическую цепочку по аналогии с первой и подытожил. — Какой ужас! С кем я служу!

— Да уж, — вздохнув, Вы попрощались с гвардейцами (и в самом деле, странные они, порой, какие-то) и побрели прочь, решать собственные проблемы — 63

К сожалению, надеждам на папскую поддержку не суждено было сбыться. Прежде всего, причиной того были глобальные проблемы, захлестнувшие всю Западную Европу, на фоне которых внутренние проблемы крошечной Кокани не казались Святому Престолу сколь-либо существенными.

Не говоря уже о том, что Ральфрик Гвидобальдо-Раньери (то бишь Вы) не обладал достаточной поддержкой как среди широких народных масс, так и в кругах местного дворянства, чтобы его можно было всерьёз рассматривать в качестве достойной замены действующему королю, невзирая на факт родства с королевской династией.

Поскольку несмотря на все свои злодеяния и вакханалии Гунфрид Безволосый всё-таки в целом хотя бы формально признавал авторитет Римского Папы, а в подконтрольных ему территориях не было ни одной протестантской общины — Рим махнул на него рукой, сочтя, что хоть он и мразь, но всё-таки — своя мразь.

Что до проблем местного духовенства и их паствы, то их сочли не первостепенными по значимости, отложив сначала на потом, а потом и насовсем.

Малахии пришлось смириться с таким положением дел, решив, что это бремя — испытание, ниспосланное его народу. А Вы отказались от своих притязаний на престол и, приняв монашеский постриг с именем Бенедикт, провели остаток жизни в трудах и молитвах, всем сердцем желая лучшей доли для своей страны и народа.

К сожалению, этим мечтам так и не суждено было сбыться, а на месте некогда цветущей Кокани со временем остался лишь выцветший плющ на убогих руинах.

Запишите достижение « ».

Если Вы попадаете на этот параграф в первый раз, запишите ключевые слова « » и 10 пунктов Героизма. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Пройдя вместе с Вами к беседующим монахам, Тициан отвлёк их и с присущим ему красноречием поведал им историю Ваших злоключений, недавно рассказанную Вами.

После чего пояснил, что согласен заняться работой в соборе. Больше из благих побуждений, поскольку он знает положение дел в Кокани, и понимает, что они не смогут заплатить великому художнику цену, соразмерную его труду.

А Вы — будете его помощником и ассистентом, которому монахи должны будут предоставить свободный уголок с кроватью и питанием.

Как Вы и ожидали, возражений не последовало…

…Время шло, и работать вблизи величайшего живописца всех времён и народов, ставшего «королём живописцев, и живописцем королей» когда ему не было ещё и тридцати, было одно удовольствие.

Вы получаете +25 пунктов Вдохновения!

При этом Вы, разумеется, прекрасно понимали, что нужны великому Тициану так же, как зайцу насморк: просто он, по доброте душевной, решил оказать Вам помощь — только и всего.

Лучший портретист своего времени, он был неимоверно востребован, поскольку короли, императоры, князья, герцоги и Римские Папы знали: попав на его полотно, образ человека обретает бессмертие в веках.

Вместе с тем, он не был лишён и чувства юмора. В своё время Тициан писал некоторые работы достаточно бегло, быстро, помногу, не доводя до ума, и сдавал в таком виде, чтобы не тратить на заказы больше времени, чем требуется.

Однажды, написав подобную работу, он подписался «Тициан сделал». Нанявший его кардинал потребовал, чтобы великий мастер довёл дело до логического завершения. Тогда Тициан дописал лишь одно слово, и получилось: «Тициан сделал, сделал».

Написавший при жизни больше картин, чем Леонардо, Рафаэль и Микеланджелло вместе взятые, величайший художник Венеции был верен своему делу до последнего.

В последний день своей жизни он завершил своё гениальное творение «Пьета. Оплакивание Христа», подписал его «Тициан сделал», завещал установить это полотно над своим надгробьем и отдал распоряжение накрыть большой стол на множество персон, отдавая дань уважения своим друзьям, ушедшим из жизни ранее. Впрочем, выйти к поминальному столу, за которым он желал сидеть один, он так и не успел, умерев от чумы с кистью в руке.

— Опираясь на прошлое, настоящее поступает благоразумно, чтобы не навредить будущему, — рассказывал он Вам, накладывая умелые и ровные мазки. — Знание, мудрость и опыт, мой друг — вот три составляющих сплава, стоящие по отдельности немного, но в целокупности образующие настоящее сокровище разума. Но разум без веры, как, впрочем, и вера без разума — это крыло, на котором далеко не улетишь.

Вы почтительно кивали, стоя подле него с красками и набором кистей, хотя далеко не всегда понимали, что он говорит и зачем. Впрочем, гениям прощают причуды, а Тициан слыл любовью к иносказательности, что наиболее ярко выражалось в его «Аллегории благоразумия»…