Идущий на смех - Геннадий Логинов 57 стр.

…Вблизи домика были разложены нарубленные дрова, из пенька торчал бородовидный топор. Впрочем, у Вас не было времени особенно осматриваться.

Вас без особых церемоний втащили внутрь, где шайка бродяг с большой дороги уже давно перевернула всё вверх дном, приговорив спиртное и съестное. В камине плясал огонь, на стене висела медвежья шкура, а возле шкуры сидел какой-то урод, лицо которого, по всей видимости, было обезображено ударом булавы или чем-то вроде того. И, судя по всему, именно он здесь и заправлял.

Обшмонав Вас сверху донизу, и изъяв всё добытое (вычеркните всё, что имеется в листке персонажа), разбойники завели меж собой беседу:

— Он, видимо, из города!

— Посмотри только, на что он похож!

— Эй, старик, тебя каким ветром сюда занесло? Ты вообще по жизни кто будешь?

— Гневно бросить: «А ты кто такой, сопляк, чтобы мне такие вопросы задавать?» (Вспыльчивость) — 1195

— С достоинством заявить: «Да будет тебе известно, что с тобой говорит потомственный маркиз Гвидобальдо-Раньери» — 1186

— Кося под дурака, пошутить: «Да так, всего лишь шут — коканский плут: по лесу гуляю, шишки собираю» — 1188

Что ж, Вы не знаете, как для свинтуса, а для Вас это было достаточно весело и ободряюще. Хряку, тем временем, по-прежнему неймётся.

— Да заткнись ты уже и проваливай! Кругом столько всего бродит, всякая чудь лесная, так нет, он именно ко мне прицепился! — крикнули Вы следом.

Кабан проигнорировал Ваше замечание. Впрочем, что с нег взять: свинья есть свинья.

— Вот же настырный! Не понимаю я тебя — тут же и жёлуди где-то есть, и грибы, и другие хрюши! Что тебе сделал дряхлый старик? — продолжили Вы свои увещевания. Эффект был тот же, что и в прошлый раз.

Плюнув в сердцах вниз (эх, жаль, не попал), Вы начали осматриваться, что же видно с Вашего места? Вот протекает речка, вон там вот полянка, вот там вот возвышаются дозорные башенки аванпоста, там город, там дым из лесничей сторожки, тут дорога…

…А вот тут уже интересно. Вы видите как в сторону Кокани движется достаточно внушительное войско, под знамёнами и штандартами Ангеррана Д`Ладье.

Тут тебе и пушки, и рибадекины, и осадные сооружения, и лестницы, и сапёрные бригады с бомбами для подрыва стен — одним словом, француз основательно подготовился для взятия города.

Раз с аванпоста до сих пор не подан сигнал, это значит, что дозорные либо мертвы, либо переметнулись на сторону врага. А Вы сейчас один-одинёшенек в тылу наступающей армии. Но что может сделать один человек, тем паче пожилой шут?

Как бы там ни было, если не сделать ничего — будет битва и многих людей убьют: как нападающих, так и защитников.

В принципе, Ангерран приходится Вам таким же внучатым племянником, как и Гунфрид, и он далеко не такой дурак, как последний.

Как бы то ни было, когда Кокань развалилась на множество неподконтрольных королевской власти городов, в которых царили хаос и бардак, Ангерран был одним из первых, кто воспользовался ситуацией, подчинив себе многие из них и наведя там порядок.

Всё равно это сделал бы не он, так другой. Но у Ангеррана, во всяком случае, была идея восстановить страну в прежних пределах, объединив разрозненные части вокруг того же центра, и взойти на престол как Король, имеющий право на такие претензии по крови. В отличие от тех, кто просто пришёл пограбить и отхватить себе куски посытнее.

Нет, конечно, нельзя было сказать, что это прям святой и замечательный во всех отношениях человек: по меркам времени он не был ни чудовищем, ни праведником.

Это был человек, который видел выгоду и не упускал своё, находил преимущество и умел им воспользоваться, извлекая максимум пользы. На его руках была кровь, но это была кровь таких же точно воителей.

Словом, не демонизируя и не облагораживая его образ, Вы могли сказать положа руку на сердце, что Ангерран куда более сведущ как в ратном деле, так и в правлении, чем Гунфрид, и в его руках у Кокани будет намного больше шансов если и не вернуться к золотому веку процветания, то хотя бы выбраться из той навозной кучи, в которой она увязла.

Но, в любом случае, легко рассуждать об исторической закономерности и общественном благе, наблюдая за событиями со стороны, с безопасного расстояния, а не когда некий «благодетель» убивает тебя, твоих родных, и отдаёт твой город на разграбление своим солдатам, во имя «светлого будущего».

Притом, что настанет ли это «светлое будущее» для последующих поколений (и почему это последующие поколения должны быть якобы важнее ныне живущих?), также доподлинно неизвестно.

Лично Вы не хотели бы, чтобы кто-то являлся в Ваш монастырь со своим уставом, связал бы Ваши руки, вставил в рот кляп и начал наводить там свои порядки. Быть может, без его «помощи» Вы жили бы хуже, быть может, лучше — но были бы в своём праве.

Эх, что так, что сяк, как ни крути — выходит плохо и чувствуешь себя виноватым. Но лучше сделать, чем пожалеть, чем не сделать, и пожалеть. Как Вы поступите? Спускаться к свинтусу не вариант — даже если Вы спрыгнете и побежите, он настигнет Вас и убьёт.

Прыгать на ближайшее дерево или пройти по веткам — ну так Вы всё-таки не белка, а старый шут. Да и что это даст? Ну, подтянется кабан к другому дереву, только и всего. Сидеть и ждать? Тогда всё закончится раньше, чем Вы сможете принять какие-то шаги к тому, чтобы предотвратить сражение или, по крайней мере, сократить жертвы.

— Постараетесь для начала привлечь внимание войска — 791

— Будете отсиживаться дальше, стараясь не привлекать внимание — 1187

Видя Ваше смущение, тварь рассмеялась, упиваясь своей грозностью.

— Ну что, понял, кому перечил, червяк? — не то улыбнувшись, не то продемонстрировав хищный оскал, бросила химера. — Впрочем, надо признать, ты меня несколько развлёк и даже заинтересовал. Как правило, всё проходит куда быстрее и не так занятно…

Вы стояли едва дыша, ощущая свою слабость и беспомощность перед лицом сверхъестественных сил, осуждая себя за то, что не жили как должно до этого момента. Хотя, возможно, это не кара, а испытание.

Но в этот момент откуда-то сверху белой молнией сорвалось каменное копьё, с силой вогнавшись в мощённую камнем площадь, и пригвоздив существо. Жуткая тряска заставила здания качаться, а по земле прошла трещина. Издав жуткий рёв, химера покрылась трещинами и вскоре осыпалась черепками.

Обернувшись, Вы подняли взгляд наверх, разглядев статую Архангела Михаила, которая выглядела иначе, чем обычно — при ней не было копья.

Тем временем люди высыпали на улицу отовсюду, опасаясь начала землетрясения. А Вы, обессиленный и измождённый, рухнули на холодные камни, потеряв сознание…

…Очнувшись, Вы обнаруживаете себя в незнакомом помещении, напоминающем монастырский дормиторий.

В своё время дормиториями называли помещение вблизи церковных хоров, где вся монашеская братия спала прямо на присыпанном соломой полу и регулярно выходила прямиком к месту ночных служб: лишь некоторые аббаты и каноники имели отдельные кельи.

Но позднее дормиториями стали называть общие монашеские спальни, где могли находиться ряды кроватей (иногда огороженных занавесками или ширмочками), или часть монастыря, где находились кельи.

Подле Вашей кровати молится человек. Сквозь пелену сна Вы слышали «Pater noster» и другие отдельные слова. Присмотревшись, Вы узнаёте его — это Ваш хороший знакомый, молодой монах Беренгарий.

— Где я? — спрашиваете Вы, наконец найдя в себе силы.

— Братья нашли тебя лежащим у ворот собора — без одежды и без сознания. Мы принесли тебя сюда, отмыли, нашли свободную кровать и подобрали чистую одежду, — дочитав молитву, спустя некоторое время отвечает он.

В Вашем сознании один за другим всплывают яркие образы. Изгнание из замка, последующие злоключения, грабёж среди бела дня, проклятый демон, купол кафедрального собора, молитва и копьё Архангела Михаила.

Определённо, болен сам мир, а все эти войны, чума и прочее безобразие кругом — лишь результат того, что люди отвернулись от Бога. Гунфрид на королевском троне — это не причина болезни, а лишь одно из её проявлений, подобно тому, как бубоны — не причина чумы, а показатель того, что человек ей болен.

Раньше Вы не были особенно верующим человеком, но, возможно, именно сейчас, учитывая то, что Вам пришлось пережить и осмыслить, Вы перемените отношение к жизни.

То, что Вы оказались здесь нагим, как младенец, словно бы родившись для новой жизни — имеет для Вас символическое значение.

Шут, постригшийся в монахи — и смех, и грех.

— Я принял серьёзное решение, — уверенным тоном заявляете Вы.

Запишите достижение « ».

Если Вы первый раз очутились на этом параграфе, запишите ключевые слова «С », 10 пунктов Героизма и 20 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Время шло, но вепрь не унимался. И на кой ляд Вы ему сдались? Что, делать ему нечего? Как будто жёлудей полные карманы.

Как бы там ни было, было ясно, что вечно так продолжаться не может. Неугомонный хряк подстерегал Вас внизу, а Вы — устали, выдохлись, утомлённые от всего, что свалилось на Вашу многострадальную голову за последнее время.

В какой-то момент Вы обнаружили, что начинаете проваливаться в сон. Понятно, что Вы не железный. Но задремать сейчас — это почти верная смерть. Во-первых, Вы можете упасть. А во-вторых, кабан только этого и ждёт.

Значит, нужно срочно отвлечь себя чем-то деятельным, чтобы не уснуть. Мало что можно предпринять сидя на ветке, но, например, Вы могли бы спеть песню или рассказать самому себе вслух какую-нибудь историю. Если просто так сидеть и думать о чём-то — Вы и сами не заметите, как задремлите.

— Напеть песенку — 1189

— Рассказать вслух историю — 777

— Моё дело — предложить, — с равнодушием воспринимает Ваш отказ Адальберт. — В любом случае, денёк, как я посмотрю, у тебя выдался не из лёгких, так что сегодня ты отдохнёшь, а завтра — уж извини, меня с утра ждут дела.

С этими словами он наполняет Вашу кружку глинтвейном, и, чокнувшись, начинает пить из своей. Вы благодарите его от всей души и думаете над тем, как быть дальше. Впрочем, утро вечера мудренее…

…Поднявшись рано утром и позавтракав вместе с лесничим, Вы снова благодарите его и выходите вместе с ним, после чего он выводит Вас на тропу и Вы расходитесь: Адальберт — по своим делам, а Вы — по своим — 808

Было у старика семеро сыновей — шестеро тупы как пень, а седьмой умом не вышел. Велел им однажды отец сходить в лес поохотиться, к ужину чего-нибудь добыть, приготовить да и накормить его бедолагу. До шестерых сразу не дошло, а седьмой с первого раза не понял.

Объяснил старик снова, и сыновья пошли в лес. Шестеро взяли мушкеты без пуль и пороха, а седьмой — зарядить забыл. Пришли. Видят — зайцы. Шестеро братьев в косых прицелились, да застрелить не смогли, а седьмой на зайчика мушкет навёл, да никак не убьёт.

Увидели это зайцы, и давай по траве кататься: шестеро померли со смеху, а седьмой так хохотал, что дух испустил. Собрали братья зайцев, и давай котлы ставить: у шести котлов дно пробитое, а у седьмого снизу дырка. В шесть котлов воду не наливали, а в седьмой забыли. Под шестью котлами огонь не горит, а под седьмым и не разводили.

В общем, варят зайцев, варят, но шестеро не сварились, а седьмой так и остался сырым. Стали тогда братья отца кормить: шестью зайцами он подавился, а седьмой в горло не пошёл. Вот как пойдёт — так и сказку продолжим.

Вы получаете +1 пункт Шутовства, +5 пунктов Героизма и +5 пунктов Вдохновения! Если Вы красноречивы — умножайте всё на два!

Что ж, не во всех историях есть глубина и мораль. Но если они способны одолеть тоску и отогнать печаль — значит, они вовсе не бессмысленные.

Как бы то ни было, сонливость Вы уже одолели — 769

Вы снова молитесь, но голос Вас дрожит, а ноги подкашиваются. И дело даже не в страхе. Просто Вы — всего лишь человек, немолодой, продрогший и измождённый.

На Вашу долю разом выпало немало испытаний и потрясений, а всему на свете есть предел. В какой-то момент Вы просто закрываете глаза и падаете на холодные камни, чтобы больше не подниматься.

Тварь злобно шипит — она надеялась погубить Вас сама, но больше не властна над Вами. Теперь — все невзгоды и тягости грешной жизни остались позади, а Вашу душу ожидает уже иное путешествие. А впрочем, это уже другая история…

Если попадаете на этот параграф впервые, добавьте себе ключевые слова « » и запишите 10 пунктов Героизма и 10 пунктов Вдохновения. Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

Не успев среагировать, Вы очутились в ледяной воде, напротив пучеглазой морды жуткой образины.

Разинув зубастую пасть, тварь собиралась было заморить Вами червячка, но Вы своевременно оттолкнулись ногами от его глаз (благо те были размером с блюдце), выиграв немного времени.

— Если Вы умеете плавать — 764

— Если нет — 755

Действуя наперекор всем правилам логики и сюжетного единства, Вы издаёте дикий хохот и, проковыряв дырочку — нагло пролазите на другую страницу, вопреки всем возмущениям чудовища.

— Так не честно! — корит Вас химера, но Вам его слова, как говорят в Эпоху Возрождения, до гульфика.

Как бы там ни было, внезапно Вы просто обнаруживаете себя в постели в приюте для умалишённых. Какая неожиданность! Кто бы мог подумать! — 185

Ну, что ж, историю — так историю. Так и сами не заснёте, и хряк послушает, а если очень повезёт — то и отстанет. Осталось только определиться.

— История о Папе Римском и раввине — 786

— История о магистрате и пропавшей корове — 799

— История о птице, попавшей в силок — 793

— История про семерых дураков — 773

Не очень-то приятный тип. Порой Вам кажется, что сколько на свете людей — столько и ненормальных. Впрочем, может быть, Вы и ошибаетесь.

Рассудив, что все эти чудеса — не Ваше дело, а проблем и забот хватает и без того, Вы уходите прочь, оставив подозрительного монаха в раздумье — 783

Дни проходили за днями, и в какой-то момент Вы настолько свыклись с новой ролью, что начали думать, будто уже всю жизнь занимаетесь этим делом. Но, конечно же, до Адальберта Вам в этом плане было ещё далеко, как до луны.

И это неудивительно, ведь его отец тоже был королевским лесничим, как и он сам. Адальберт с детства учился различать следы и тропы, устанавливать капканы, рыть волчьи ямы, стрелять из луков и самострелов70, распознавать звериные и птичьи крики, охотиться, свежевать, готовить, и так далее.

Этот человек спокойно ходил с копьём на зверя, метко бил дичь из охотничьего мушкета и умел справиться сам со всеми трудностями, возникавшими в его жизни.

Он не был большим любителем почесать языком, но при случае умел подолгу интересно рассказывать о том, что знал и умел сам. По сути, Вы были нужны ему как зайцу насморк, и он лишь по доброте душевной согласился принять Вас в свой тесный мирок, живущий по своим особым законам.

Впрочем, Вы и сами были не лыком шиты — в конце концов, и на Вашу долю выпало многое, что Вы стоически сумели перенести, и в каких-то вопросах могли дать фору лесничему.

Просто Вы были людьми двух разных миров: с различными алгоритмами мышления, ассиметричными системами жизненных ценностей, различными областями компетентности, векторами интересов и наклонностей, и точками приложения талантов.