- Слышишь, Твердята, ты с узкоглазым говорил? - вдруг задумался Степан.
- О чём? Этот бес по-амхарски говорит хуже меня.
- Бык его понимать наловчился. Вчера мне баял, что узкоглазые свои ладьи из мягкого дерева делают.
- Да ну. И как?
- Шьют!
- Чего? - изумился бывалый мореход.
- За что купил, за то и продаю. Я и сам мало верю. Но если не брешет...
- Если не брешет, то надо пробовать... Завтра сядем с Быком, бесом этим, монаха княжеского позовём и будем неспеша обдумывать. А пока - гуляем.
***
- Нет, ты слышал это? - ругался Твердята, потрясая толстой можжевельниковой веткой, - шить галеры и когги из мягкого дерьма. Ничем иным эту "древесину" язык назвать не поворачивается. Да я из него даже струг шить не буду!
- Батька атаман, не гневись. Я только перевожу, да и Чухан всего-лишь рыбак, а не корабел. Не брешет он ведь. Можа чего не просто не знает, но заведомой лжи не бает.
- Чу Хань, - подал голос "гость" из далёкого Востока.
- Чего он там бормочет?
- Да поправляет, мол имя его опять переврал.
- Да? А по мне, чухан и чухан, разницы не слышу, хоть и многим говорам учен. Ты, Бык, как вообще этого чорта басурманского понимать наловчился?
- Не поверишь, батька атаман. Одну чёрную бабу на сеновале валяем. Сначала морды друг другу разукрасили, а потом сошлись как-то. Да и вдовушка Мекель не против.
- Что? Это он тебя давече "угостил"? - действительно, сухой китаец никак не выглядел достойным противником здоровенному новгородскому мореходу.
- Вертлявый, змей, и ногами лягаться горазд.
- Ну-ну... эй погодь, Бычара, как это вы одну бабу валяете? Одновременно харите что ли?
- Нуу... - потянул молодой ещё амбал.
- Вот, ..., ...ая страна. Мало того, корабли из говна, так и мой ушкуйник с чортом узкоглазым на пару срамом занимается. Я ...ю, Степан.
- Что, сразу Степан? - отозвался тот. Не всем князь бабу нашёл, вот и выкручиваются, как могут. Ну и ты, Бык, даёшь. Не тесно бабе вставлять, когда там один уже болтается?
- Да ну, нет конечно. Басурманы в корень не идут, куда им до славянского ...я. - Китаец Чу Хань, перекрещённый на русский манер "Чуханом", только удивлённо переводил взгляд с одного ржущего здоровяка на другого.
- О чём разговор? - поинтересовался на амхарском подошедший к мужикам монах. Брат Тавон достался новгородскому капитану "в подарок" от принца в качестве "научного консультанта". В Хайке этот тридцати с чем-то летний священнослужитель входил в орден Соломона и трудился в основном в алхимических лабораториях Тамара. Как и его бывший начальник, монах отличался пытливым умом, хоть и не мог похвастаться столь же широким кругозором. Впрочем, по землям Амхара попутешествовать он успел. - Слышу крики, думаю, отпевать кого придётся, а пока подошёл, сплошное веселье.
- Эх, абун, думу ведём о деле корабельном. А ярился я, ибо дерево сиё, - Твердята потряс всё ещё зажатой в кулаке палкой можжевельника, - к постройке судов малопригодно.
- А какое нужно дерево? Раньше ты не жаловался, рас, - удивился амхарец.
- Раньше мы задницы делали. То лодки не серьёзные, для моря почти не годные - нужны они больше, чтобы людей к воде приучить. А для кораблей-мореходов другое дерево потребно. Плотное, твёрдое. Чтобы против воды и червя сильным было, и удар волны держало. Ан нет у вас такого дерева.
- Как это нет? - поднял бровь Тавон. - Есть и немало, просто места знать надо. Да что далеко идти? В долине этой реки, - он указал на видневшийся за деревней исток Нила, - днях в трёх пути ты найдёшь крепкое, сильное дерево. Можжевельника в землях Негуса Нагаст, конечно, очень много, но и прочих деревьев не счесть. Надобно тебе, рас, подрядить здешних охотников, пусть принесут образцы из лесов, а ты уже выберешь, чего тебе потребно.
- ...ь меня в дупу, веслом через колоду, - опешил новгородец. - Это сколько же мы тут голову ломали, ища замену тому, что у нас уже есть? Подь сюды, морда монашеская, я тебя расцелую. Камень с души снял.
- Э-э, нет, мне и так хорошо! - шутливо возразил монах, спрятавшись за спину молодого новгородца.
- Степан, поднимай наших. Завтра же отправим с местными, пусть на месте дерево оценят.
- Живём, батька атаман?
- Живём, сынок. Дерево, конечно заготовить надо и просушить. Но с первым чудо-звери помогут, а второму надо только время, - капитан хитро прищурился.
- Ой не нравится мне твой взгляд, Жданов сын, - пробормотал его помощник. Говори уж, чего задумал?
- Князь, когда наказ на морское дело давал, идей странных подбросил. Хочу одну из них опробовать, раз уж душа более не зудит, а ждать лес всё равно надо.
- Это какую? - заинтересовался уже негр.
- Каменные корабли. - Тишину можно было разбивать молотком. Наконец Степан подал голос.
- Князь сильно выпимши был?
- В том то и дело, что нет. Даже бумагу дал счётную. Там по закону архимеда-грека, даже каменный когг поплыть может, если правильно сделать. И камень не простой, а рукотворный, что в Хайке-городе лепят.
- Да... греки в море толк знают. Помню, как мы от ихнего огня бегали. Но даже они из камня не строят...
- Принцу Ягбе откровение свыше было, - вмешался брат Тавон. - Господь ему великую мудрость даровал, о вещах, что в окрестных землях неизвестны. Если он говорит, что можно сделать, то получится непременно. Секрет бе-тона ведом мне - обучался я и у мастера Зенабу. Так что камень будет, рас Теводорос, - эфиоп как всегда переврал имя новгородца, - ты мне только счётную бумагу покажи, и какая форма тебе потребна.
На следующий же день вокруг матушки Таны разошлись отряды разведчиков. За ними, как были найдены нужные сорта деревьев, последовали слоны и лесорубы. С помощью умных гигантов и невиданного ранее неграми новгородского инструмента, работа спорилась. Гондар-град разросся ещё больше, наполнившись лесарями, углежогами и прочим рабочим людом. Над Нилом выросли колёса, пусть более неказистые, чем в Хайке, но достаточные для нужд нового цементного заводика, а по озеру забегали лодки с катамаранами, обеспечивая город рыбой и сырьём. Первое зерно будущего, вдали от земель Шоа дало росток...
***
Негуса Нагаст Йикуно Амлак восседал в походном шатре. Сегодня он делил вечернюю трапезу со своим ближайшим советником, ычеге Текле Хайманотом. Оба мужчины давно перевалили за четвёртый десяток и смотрели на мир одинаково холодным взглядом.
- Ну как тебе послание? - поинтересовался правитель, когда глава церкви оторвал взгляд от письма.
- Если честно, то я теряюсь. Всё это выглядит диким, но вчитываясь в цифры, всё выходит, так, как он и говорит. Конечно, я ещё не смотрел развёрнутые расчёты и обоснования, но уверен, что мои лучшие монахи не найдут не единой ошибки... - Текле потянул себя за бороду. - Ты меня давно знаешь, друг. Несмотря на всё это, - он показал на внушительный крест на своей шее, - я далеко не самый набожный человек.
- Да, ты у нас явно не Йесус-Моа, - усмехнулся в ответ царь.
- Но вспоминая Ягбу всего лишь пару лет назад и читая это, - он приподнял свиток, - впору уверовать в Него по-настоящему.
- Думаешь я ошибся? - негус нахмурился.
- Поставив на младшего? Трудно сказать. До сегодняшнего дня, я был уверен, что Ягбе хватит своих "игрушек". Хайка и того поселения, что ты разрешил ему поставить на Тане. Но теперь... Сам видишь, это перевернёт уклад жизни, и твой старший прекрасно осознаёт последствия. Как бы не лучше нас с тобой.
- Пойдёт против моей воли, коли я укажу, что Удым Араду быть Негусом Нагаст?
- Зачем? Мы с тобой далеко не молоды. Если старший всё-же пожелает трон, то дождётся твоей смерти и поставит зарвавшегося младшего брата на место. Забыл что ли, как сам увёл трон из под Лалибелиного избранника?
- Меня поддерживала церковь. А его...
- Тоже поддержит. Йесус-Моа за Ягбу стоит горой. Против его авторитета даже я бессилен. В лучшем случае - нейтралитет.
- Но войско поддержит Удым Арада.
- Йикуно, о чём ты со мной споришь? Сам ведь знаешь, что меньшие негусы постараются урвать побольше и будет очередная междоусобица. Вопрос только, кто победит. Помнишь, что творил полк твоего старшего в Таджуре? А что ещё он успеет настроить за следующие годы? Если ты твёрдо хочешь видеть Удыма на троне, то путь только один.
- Нет... - медленно и задумчиво проговорил Негуса Нагаст. - Подсылать убийц к собственному сыну, не разменявшему и третий десяток - сумасшествие.
- Тогда не поздно переиграть. Удым мал, а Ягба вдали от тебя и ничего не знает. Да и будет ли этот Ягба, - священник вновь указал на письмо, - худшим негусом, чем тот, которого ты планировал сделать своим соправителем?
- Тогда сын был хотя-бы понятен, - поморщился царь. - Пусть он не ловил звёзд с неба, но я знал чего ожидать и, думаю, успел бы привить ему нужные умения. А этот... то умён и хитёр, как змей, то чисто блаженный. Жаль что Удым не старший... Вот он - весь в меня. Ему я могу доверить страну.
- Хорошо, что я не на твоём месте, потомок Соломона, - улыбнулся ычеге. - Так что ты решил с прошением старшего?
- Пусть делает. Добавочные люди в армии Шоа мне не помешают. Да и прав он - на жирной овце больше шерсти и мяса. Что до наследства... Чай я пока не помер, ещё успею решить. - И правитель запил свои сомнения крепчайшим кофе.
Глава Четвёртая. Мать Городов Эфиопских.
Через полтора месяца неспешного путешествия впереди показались горы Адуа. Близ подножья древних исполинов дремал усталыми грёзами древний город Аксум.
Между двух холмов лежит забытое сердце былой славы... Аксум. Когда-то он был горд, велик. От поступи его сотрясались берега Аравии, и даже в сытом Риме, мнившем себя центром мира, знали о могучем царстве чёрного континента. Порты Адулиса и Массавы были его руками, крепко державшими торговлю Красного Моря. Но всё это в прошлом... Удар за ударом обрушились на его непокорную спину, и, получив последний, он не нашёл в себе сил подняться.
Этот город необычен. Ближайшая река - в нескольких километрах отсюда. Откуда взяться поселению под лучами палящего солнца? Но два ручья дают ему жизнь. Аксум... ак шум - водяной вождь. Два ручья... не берег бескрайнего моря, не могучая, полноводная река. Всего лишь две тонкие тропы жизни, что смеясь скачут среди гор. А из них вырос могучий исполин, протянувший руки на сотни дневных переходов вокруг. Как будто он взял всю силу материнской земли, зажёг её и воспарил на пламени ввысь... где, на пике своего могущества, вдруг обессилел.
Когда-то он блистал. Тридцатиметровые стелы гордо стремились к небесам, славя историю Аксума. Гордые стены привечали воинов и торговцев. Священники пели и танцевали в десятках церквей. Но не сейчас. Запустение везде. Давно размыта дамба Май Шума, купален Царицы Савской. Обветшали под безжалостным солнцем могучие монументы. А сам город покрыт зияющими ранами, оставленными яростной Гудит. Срыты под корень бастионы, разрушены церкви. Даже собор Святой Марии Сионской не восстал до конца из руин. А что говорить об остальном? Хижины, стыдливо ютящиеся на трупах величественных зданий, засыпанные колодцы...
Негусам старый город был не нужен. Ведь он напомнил бы им, насколько разительно их полудикое кочевое существование отличается от достижений предков. Одни только монахи хранят Ковчег Завета и раз в поколение проводят службу в честь коронации очередного правителя. И лишь горстка семей хранит обрывки знаний, накопленные прадедами в золотой век Чёрного Царства.
Я ходил по призракам улиц, между укоряющих обелисков, что безмолвно пускали песчаные слёзы, глядя на далёких потомков своих создателей. Я видел бурые карьеры, что забыли руку человека, говорил без слов с запечатлённой в камне львицей, что помнит натруженные спины людей, что вырезали из гор вечную память своему городу. И тогда я понял, что мне нужно... Символ. Душа страны, которая объединит монахов Хайка, рыбаков Таны, пастухов бескрайних равнин... Эфиопов.
Моим символом станет этот город. Я дам ему новую жизнь. Бетон сольётся с камнем и поднимет ввысь то, что считалось умершим. Как легендарная Гудит пыталась стереть память об Аксуме, я сотру память о ней, разбудив душу древней столицы и заставив вновь биться её сердце.
Нужны будут мастера, деньги и люди. Мастера уже живут здесь. Деньги... их есть у меня. А скоро будет ещё больше. Люди... С этим сложнее, придётся обращаться к церкви и Негусу Нагаст. Но сделаем - подведу правильную идеологическую и экономическую базу, уговорю в общем. Заодно опробую идею борьбы с проблемой деревень - улучшить технологию земледельства и ориентировать сёла на поддержку городских центров, которые в свою очередь будут двигать промышленность и науку. Если получится в будущем сманить кочующих царьков в города, то проблема обжирания крестьян армией должна решиться... Посмотрим.
***
Одно дело нагромоздить в голове конструкцию из наполеоновских планов, и совсем другое - воплотить их в реальность. Что греха таить, даже просто создать более-менее детальный план - задача не из лёгких. Попробуйте реалистично обосновать создание города даже не на реке, а на двух ручьях и грунтовых водах...
Но не следует унывать, ведь величие большинства из нас в том, что мы стоим на плечах титанов и знаем толк в плагиате. К северу есть горы, там наставим конденсаторов (воруем у будущего), пусть собирают влагу из атмосферы и несут её в Аксум по крытым акведукам (воруем у Римлян). Чтобы не разбазаривать собранную влагу - построим крытый же резервуар. Желательно с каким-нибудь стекловолоконным дном... но не осилим пока. Южнее на каких-то десять-двадцать километров есть каньоны и каньончики с реками и ручьями. Оттуда можно брать воду для мелиорации (воруем у Архимеда, СССР и чёрт знает ещё у кого), а всякие индустрии лучше там и расположить. Чем лучше? Тем, что не придётся сосать воду из отнюдь не бездонных колодцев (не говоря уже о том, что в голове назойливо жужжат расплывчатые мысли-воспоминания о каких-то феерических опасностях неаккуратного обращения с грунтовыми водами). Строевой лес брать там же, как и корм для слонов, что будут его тащить. Камни для строительства можно дробить взрывчаткой, бетон же месить в рабочих зонах на юге. Долго, да, но никто пока не торопится.