– Все кончено!.. Он умер!..
Лика сидела у гроба своего друга в их маленьком домике, молча глотала слезы и снова и снова вспоминала его предсмертные слова. Но сколько она ни ломала голову, ничего путного ей на ум не приходило.
Какие-то люди приходили и уходили. Многие украдкой совали ей деньги, но она отрицательно качала головой и помощи не принимала.
– Спасибо… У нас все есть… – тихо благодарила она и вновь возвращалась на свое место подле гроба.
День похорон выдался на редкость солнечным. Жаркое марево майского дня смешало в воздухе запах цветочной пыльцы и смерти.
Дурнота накатывала на нее волнами. Прикладывая к горячему лбу мокрый платок, Лика пыталась справиться со слабостью.
«Мне нужно выдержать все это до конца!..» – мысленно уговаривала она себя, ухватившись за Димкин рукав. Тот не отходил от нее ни на шаг.
Лика дивилась такой его преданности и безропотно принимала лекарство, которое он таскал с собой повсюду.
– Что за гадость ты мне даешь? – морщилась она.
– Пей, пей, – протягивал он ей стакан воды. – Я знаю, что делаю. Папа только на этом лекарстве и выдержал мамины похороны.
Лика судорожно вздыхала и вновь принималась плакать.
…Комья жирной земли глухо застучали по крышке гроба. Народ стал потихоньку расходиться.
– Идем… – коснулся ее плеча Димка. – Нам пора…
– В мае… – прошептала Лика.
– Что?..
– Я говорю, в мае… – подняла она на него опухшие от слез глаза. – Он вошел в мою жизнь в мае, и ушел из нее в эту же пору…
– Лика, голубушка. – Анатолий Николаевич, вытирая вспотевший лоб, укоризненно покачал головой. – Нельзя же так… Три дня ничего не есть, не спать… Что мы скажем Олегу Александровичу, когда он приедет?
При упоминании о муже Лика невольно поежилась. Объяснения не избежать, и еще неизвестно, как он отнесется к скрытой стороне ее жизни.
– Все будет хорошо… – успокоил заботливый сосед, заметив Ликино замешательство. – Он очень хороший человек, и он поймет…
– Да, да… – закивала она головой, вцепившись в протянутую Димкой руку. – Он поймет…
Немного постояв над свежим холмиком, все трое медленно двинулись к выходу с кладбища. На полпути Лика остановилась и бросила последний взгляд назад.
– Прощай, Гриня… – прошептала она бледными губами. – Я их найду!..
С трагических событий прошла неделя, когда Лику вызвали к следователю. В повестке значилось, что ей надлежит явиться к Кобзеву Игорю Ивановичу к десяти утра в комнату номер восемнадцать.
В назначенное время она стояла у обитой черным дерматином двери, и нехорошее предчувствие постепенно закрадывалось в душу.
«Что он хочет от меня? – мелькало в мыслях. – Неужели Гриня что-то от меня скрывал?..»
Игорь Иванович встретил Лику приветливо. Угостив ее кофе, пододвинул пачку дорогих сигарет и, улыбаясь, предложил:
– Курите…
– Спасибо, – поблагодарила она и вытащила из сумочки точно такую же пачку. – У меня свои…
– Понятно, – хмыкнул Игорь Иванович, убирая сигареты в стол. – У меня к вам пара вопросов и примерно столько же пожеланий. Затем мы расстаемся, и, я надеюсь, навсегда. Идет?
Лика молча кивнула. Она не могла побороть неприязненного чувства к сидящему перед ней мужчине. Слишком живы были в душе воспоминания об их последней встрече.
Игорь Иванович немного помолчал и затем задал вопрос, который поверг ее в шок:
– Я хотел бы знать – чем занимается ваш муж?
– Что?!
– Вы не ослышались, – ухмыльнулся следователь. – Я спросил – чем занимается ваш муж?
– Ну, не знаю, – недоуменно дернула Лика плечами. – В фирме какой-то… А почему бы вам самому его об этом не спросить?
– Его очень тяжело застать в городе. – Игорь Иванович встал и, сунув руки в карманы брюк, подошел к окну. – Не только в городе, но и в стране…
– В этом нет ничего удивительного. По роду деятельности он часто бывает за рубежом, – пояснила она.
– А нельзя поподробнее об этой самой деятельности? – прищурился Игорь Иванович. – Разве он вам ничего не рассказывал?
– Это уже третий вопрос, – холодно заметила Лика, приподнимаясь со стула. – Хотелось бы выслушать пожелания и распрощаться…
– Не спешите… – вновь ухмыльнулся он. – Я еще не закончил…
Игорь Иванович вернулся на свое место и принялся разглядывать Лику в упор.
– Почему вы на меня так смотрите? – заерзала она под его взглядом. – Мне хотелось бы, чтобы вы внесли ясность… К тому же я думала, что вызвана в связи с убийством Григория Еремина…
– И в этой связи тоже. – Игорь Иванович открыл знакомую Лике папку и принялся перекладывать с места на место исписанные мелким почерком листы бумаги. – Вам известно, что Григорий Еремин был убит выстрелом в грудь?
– Да… – опустила Лика голову. – Мне говорили…
– А вам известно, чем он занимался последнее время?
– Ну, не знаю, – пожала она плечами. – Фермерством вообще-то…
– К фермерству он был неравнодушен… Это нам известно, – заметил язвительно Игорь Иванович. – Но то, за что он был убит, очень далеко от сельского хозяйства, поверьте мне.
– То есть?! – Лика вскинула подбородок. – Что вы этим хотите сказать?
– Ваш Григорий был замечен в связях с наркокурьерами. Причем занимался этим довольно профессионально…
– Понятно, раз вам не удалось его поймать, – ехидно заметила Лика.
– Мы не боги, – сразу поскучнел Игорь Иванович. – Но кое-что нам все же удается делать… И это, поверьте мне, на благо таким, как вы, людям…
– Огромное спасибо, – пробормотала она, вновь порываясь уйти.
– Да сядьте вы, – вконец рассердился следователь. – Над вами нависла серьезная опасность, а вы так беспечны…
– Я совершенно ничего не понимаю, – отчаянно замотала Лика головой. – Вы говорите полунамеками. Задаете странные вопросы. Говорите о покойнике ужасные вещи. Почему я должна вам верить?
– Потому что я хочу вам добра…
– С чего бы это вдруг? – приподняла Лика бровь. – Сестрой я вам не прихожусь… А мое знакомство с преступником не должно вызывать у вас симпатий…
– И тем не менее я хочу вам добра, – устало вздохнул Игорь Иванович. – Дело в том, что в город прибыла крупная партия наркотиков. Ваш дружок поехал на встречу…
– Он был один?!
– Один… – хмыкнул следователь. – Волк-одиночка. Хитрец, каких мало. Столько лет прикидывался инвалидом, а дела воротил…
– Не могу поверить, – растерянно пробормотала Лика, качая головой. – Я никогда даже не подозревала. Он занимался…
– Знаю, знаю, – замахал на нее руками Игорь Иванович. – Так вот, с этой встречи он приехал ужасно злой и, подозреваю, с пустыми руками. Мы не знаем, что произошло, – то ли курьер не явился, то ли Еремина кто-то по-крупному кинул, но это, как видите, стоило ему жизни…
– Я не могу поверить… – полными слез глазами Лика смотрела перед собой. – И я вам не верю… Здесь что-то не так…
– Почему вы так думаете? – подался вперед Игорь Иванович. – Вы что-то знаете?
– Ничего я не знаю, – досадливо поморщилась она. – Я знаю его… Он вкалывал все эти годы как проклятый. И ни за что не полез бы в это дерьмо снова.
– Странная уверенность, – недоверчиво хмыкнул он. – Все течет, все изменяется. Может, его потянуло на старое?..
– Я вижу, что ваши доводы тоже лишены уверенности, – подозрительно прищурилась Лика. – Я понимаю, что не имею права спрашивать, но тем не менее – откуда вы взяли, что Гриня, прошу прощения, Григорий Еремин занимался продажей наркотиков?
– Ну… – замялся Игорь Иванович. – Вы должны понимать, что в интересах следствия…
– Пожалуйста, я прошу вас, это не для протокола…
– Уверенности, конечно же, нет. Было несколько анонимных звонков… Назывались соседями Еремина… Мы начали вести наблюдение… Все подтвердилось…
– Что подтвердилось?! Видели, как он распаковывал и нюхал кокаин?! – не удержалась Лика от ехидства.
– Не язвите, – миролюбиво улыбнулся Игорь Иванович. – Звонки указывали место и время встреч. Мы проверяли – все подтверждалось…
– И все?! Это еще ни о чем не говорит… Это могли быть чисто деловые встречи…
– Мы не столь наивны, чтобы поверить, что Яровой договаривался с Ереминым о покупке кормов для скота, – сердито возразил он.
От дальнейших расспросов Лика воздержалась. Ей прекрасно было известно, кто такой Яровой. Тот был одним из местных авторитетов. Состояние нажил быстро, и в городе поговаривали, что на торговле наркотиками.
Она подперла голову рукой и крепко призадумалась. А что она действительно знала о делах Григория? В сущности – ничего… Она принимала за чистую монету все, что он ей преподносил, потому что слепо верила ему. И сейчас, когда его уже не было в живых, она не хотела чернить память о нем.
– Понятно… – нарушила она наконец молчание. – Даже если он и занимался тем, о чем вы говорите, теперь приходится только разводить руками… Он мертв…
– Он – да… Но я не хочу, чтобы вы ушли следом за ним… – Игорь Иванович серьезно смотрел на нее. – Близкие отношения с Ереминым ставят вас под удар. Неизвестно, что на уме у этих молодчиков… Товара там было не на сотню баксов, и он исчез… И вдруг кто-то отчаянный под носом местной мафии начинает всем этим потихоньку торговать. Тут есть над чем призадуматься…
– А я здесь при чем?! – Лика приподнялась со стула и закинула ремешок сумочки себе на плечо. – Если честно, то я очень устала от всего этого и ужасно хочу отдохнуть. Через неделю приезжает мой муж… Кстати, почему наш разговор вы начали именно с вопросов о нем?
– А так, для информации… – заулыбался Игорь Иванович в ответ на ее настороженный взгляд. – Уж очень интересно стало, что за работа такая, что приходится оставлять одну молодую красивую женщину.
– Я не одна, – вздохнула Лика, мысленно соглашаясь с Игорем Ивановичем. – Со мной Димка…
А Димка этим временем вовсю хлопотал на кухне. Перемазав кучу посуды, он ухитрился состряпать приличный обед и с нетерпением ждал возвращения Лики.
Чувство вины перед ней ужасно угнетало его, если не сказать больше. Димка сознавал, что поступил жестоко, однако, как он пытался оправдаться перед самим собой, – игра стоила свеч: перекошенное от ужаса лицо Лики сказало ему гораздо больше, чем все ее заверения в вечной дружбе.
После смерти матери никто не смог заполнить пустоту, образовавшуюся в его юной душе. Отец, погрузившийся после трагедии в себя, казалось, не замечал никого вокруг. Частые командировки и его скоропалительная женитьба еще более способствовали тому, что Димка стал смотреть на мир как бы сквозь черные очки.
Когда же Лехин отец предложил заработать денег подобным образом, он сразу согласился. И не потому, что ему были нужны деньги, – отец достаточно давал ему на карманные расходы. Нет!.. Димке необходимо было убедиться в том, что эта молодая красивая женщина далеко не бескорыстна. Но когда Лика сорвала с его головы наушники и стояла перед ним, дрожа всем телом, он увидел в ее глазах страх.
И он очень надеялся, что это был страх за него…
От размышлений его отвлек звук ключа, поворачиваемого в замке. Он смахнул невидимые крошки с накрытого к обеду стола и поспешил в прихожую. Каково же было его удивление, когда он увидел в двери отца.
Тот стоял, извлекая ключ из замка, и приветливо улыбался сыну.
– Привет, – сказали они одновременно и обнялись.
– Па, – Димка расплылся в радостной улыбке, – а ты чего так рано?
– А вы меня не ждали? Надо было не приезжать? – переобуваясь в тапочки, отшутился Олег. – А где Лика?
– Сейчас придет. – Димка замялся, не зная, о чем можно поведать отцу. – Ее повесткой вызвали в РОВД…
Несколько мгновений тот непонимающе смотрел на сына, затем в сердцах бросил кейс на пол и покачал головой:
– Это черт знает что такое. Целых три дня не могу дозвониться домой – к телефону никто не подходит. Теперь вдруг оказывается, что мою жену таскают по милициям…
– Нет, нет, – испуганно замотал головой Димка, реакция отца его сильно озадачила. – Ее хорошего знакомого убили на днях…
– А она что – его заказала? – не смягчая тона, спросил Олег. – И что за знакомый, черт побери?! Почему я ничего не знаю об убиенном?
– Она тебе все объяснит, – залепетал Димка. – По-моему, он принимал какое-то участие в ее судьбе…
– Какое же?.. Учил держать половую тряпку в руках?! – язвительным тоном спросил он.
– И не только тряпку… – раздалось у них за спинами.
Они одновременно обернулись и увидели на пороге Лику. Она холодно поглядывала на мужа и не собиралась нарушать неловко повисшую паузу.
– Здравствуй, дорогая, – пробормотал наконец Олег, обнимая жену. – Извини, кажется, я немного погорячился. Оказывается, здесь многое произошло в мое отсутствие…
– Не очень… – буркнула она, высвобождаясь из его объятий. – А что касается участия в моей судьбе, то этому человеку я была обязана очень многим…
Отец и сын, один с раздражением, другой с недоумением, стояли и наблюдали, как Лика прошла в свою комнату и с грохотом захлопнула дверь…
После обеда, который прошел в напряженном молчании, супруги уединились в спальне, где у них состоялся неприятный разговор. Вернее сказать, неприятным он был скорее для Лики. Олег же, напротив, был на удивление сдержан и корректен. Единственное, что его беспокоило, так это ее односложные ответы.
В очередной раз стараясь пробиться сквозь броню ее немногословности, он не выдержал:
– Дорогая, меня ничуть не волнует то, в каком обществе ты росла и воспитывалась. Единственное, чего я хотел бы, так это уберечь тебя от опасности.
– Мне ничто не угрожает, – упорно отводила глаза Лика.
– Не скажи. – Олег снял очки и устало потер переносицу. – Сначала непонятная сцена в здании аэропорта, затем это убийство, и под занавес – вызов в милицию. Согласись, что у меня есть повод для беспокойства.
– А я еще раз заявляю тебе, что повода для беспокойства нет, – упрямо твердила она. – Человека, который меня поднял в этой жизни, нет в живых. С ним оборвалась и…
На последних словах она не выдержала и всхлипнула. Затем, тряхнув волосами, Лика промокнула глаза и вызывающе улыбнулась мужу:
– В конце концов, мне надоело все время об этом говорить. Тебя очень долго не было дома… Я скучала и… я хочу тебя…
Много позже, высвободившись из жарких объятий супруга, Лика прошла в ванную и разрыдалась. Она не могла с точностью сказать, что послужило причиной ее слез. Олег был нежен и предупредителен, как и прежде, но близость с ним не принесла желанного освобождения. Что-то надломилось внутри ее.
– Ведь я так была счастлива! – глотала она слезы, усевшись на край ванны. – Гриня, с тобой ушло все самое хорошее!.. Я найду его!.. Клянусь памятью о тебе!..
В дверь осторожно постучали, и напряженный шепот позвал:
– Лика… С тобой все в порядке?
– Да, да! – поспешила заверить она, включая воду посильнее. – Я скоро…
– Папа куда-то отъехал, – не унимался за дверью Димка. – Может, нам стоит поговорить?
Лика распахнула дверь и с недоумением уставилась на своего пасынка. Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, и встревоженно поглядывал на мачеху из-под модной челки.
– И о чем ты собрался со мной разговаривать?..
– Обо всем… – туманно пояснил он.
– Ну-ну, давай поговорим, – вытирая мокрое лицо полотенцем, Лика прошла на кухню. – Кофе будешь?
И, удовлетворившись его молчаливым кивком, поставила турку на огонь.
Несколько минут они напряженно молчали. Наконец Лика не выдержала и усмехнулась – слишком уж загадочный вид был у него.
– Ты давай не темни… – уселась она напротив Димки. – Говори, что надумал?
– Я-то ничего. А вот ты…
– А что я?.. – Лика пожала плечами.
– Я же знаю, что ты не успокоишься… Ну, в том смысле, что смерть твоего друга не даст тебе покоя, пока ты…
– Что я?! – прищурилась Лика, прикуривая сигарету. – Думаешь, мстить начну? Так это, милый мой, не вестерн, и в живых, как правило, остаются подонки. К последним я себя не отношу. Поэтому со всей серьезностью заверяю – в войну играть не буду! И ты забудь об этом… И на роль Санчо Пансы себя не готовь… Я ведь угадала, ты именно это решил мне предложить?..