– Что дальше? – спросила она, сияющими глазами глядя на своего героя. Герой и сам понятия не имел, что делать дальше. Однако виду не подал.
– Входная дверь внизу открывается свободно? – спросил он.
– Да, но там есть камера, которая обозревает пространство вокруг входа в дом, а возле монитора всегда дежурит человек. Нас сразу засекут.
– А если сначала разделаться с этим человеком?
– Он в угловой комнате, и она всегда заперта. Никаких шансов.
– А какой у камеры обзор? – поинтересовался Федор. – Если мы вылезем в окно, нас увидят?
– Нет, пожалуй, не увидят, – сказала Валентина. – Но сигнализация! Ни ты, ни я ничего в этом не понимаем.
– Зато в этой комнате есть кто-то, кто понимает.
Федор встал на четвереньки и засунул голову под покрывало. Паша сверкал глазами из угла, словно зверь из норы.
– Эй, вы! – сказал Федор, который не умел и не любил грубить. – Можете сказать, как отключить сигнализацию?
Паша замычал и замотал головой из стороны в сторону. Маленький странный человек его пугал. «Босс ведь давно задумал убить этого Жеряпко, а его – смотри-ка! – ничто не берет. Может, он заговоренный?» Федор выбрался наружу и сказал:
– Ничего он не скажет. Придется мне самому идти на разведку.
Приоткрыв дверь, он высунул голову наружу и, никого не увидев, осторожно вышел. Валентина опустилась на кровать, прижав руки к груди. По ее разумению, в доме оставалось всего четыре человека. Сам Саша, который в настоящий момент, отложив дрель, пил пиво и придумывал казнь для Жеряпко, человек, следивший за картинкой на мониторе, Паша, который лежал под кроватью, и Гоша. Кстати, Гоша уже обеспокоился долгим отсутствием приятеля и как раз шел наверх с проверкой. Достигнув последней ступеньки лестницы, Гоша в тот же миг увидел Федора, который рыскал по большой комнате второго этажа.
– Ах ты! – непроизвольно воскликнул он.
Обернувшись, Федор хотел было броситься вон из комнаты. Возможно, ему удалось бы проскочить в дверь раньше, чем к ней приблизится Гоша, но судьба по обыкновению подставила ему подножку. Он споткнулся, упал животом на лакированный паркет, въехал под стол, рыбкой проскользнул под ним и, вылетев с другой стороны, сбил с ног Гошу, который к тому моменту уже ворвался в комнату. Гоша завалился на спину, в падении ударился спиной и головой о стену и остался лежать без движения. Вероятно, куда-то он при этом нажал, потому что раздался звук зуммера, и в стене на уровне Федоровой груди открылась ниша. В нише, словно вожделенный приз, алела большая красная кнопка. «Сигнализация! – обрадовался Федор. – Надо срочно отключить». Но нажать на кнопку было невозможно, потому что Гоша представлял собой довольно опасную шевелящуюся массу, которая не давала подойти к нише поближе. Недолго думая Федор схватил со стола стакан и прицелился во врага. Потом передумал и, широко размахнувшись, запустил стакан в кнопку. Раздался треск, писк, и кнопка погасла.
Федор метнулся в сторону своего убежища. Гоша схватил его за ногу и закричал:
– Ах ты, гнида!
Тут же получил от гниды каблуком по носу и взвыл. Федор промчался по коридору, вбежал в комнату к Валентине и заперся изнутри.
– Он вырубил сигнализацию! – держась двумя руками за нос, закричал Гоша, врываясь в библиотеку, где босс предавался мечтам.
Саша снял ноги с журнального столика, ухмыльнулся и сказал:
– Значит, сейчас из окна полезет. Пойдем на улицу, развлечемся.
Они вышли во двор. Засунув руки в карман широких штанов, Саша Ядовитый задрал голову и прищурился.
– Встретим тебя с музыкой, – пробормотал он, предвкушая удовольствие поймать Жеряпко именно теперь, когда его круглый глупый нос уже почуял воздух свободы.
Прошло не больше пяти минут, и из окна свесилась веревка, наспех связанная из порванной простыни. Одной простыни хватило с лихвой, потому что этаж был хоть и высоким, но всего-навсего вторым. Саша с Гошей отошли в сторону и прижались к стене башни. Федор полез в окно вперед Валентины, рассчитывая позже подстраховать ее внизу. Едва он повис на веревке с наружной стороны дома, как его природная неуклюжесть заявила о себе во весь голос. Федор замолотил короткими ногами по стене и мгновенно раскачался, как маятник. Саша Ядовитый со снисходительной усмешкой подошел к тому месту, куда должен был приземлиться Федор, и, рисуясь перед Гошей, шутовски растопырил руки.
В этот момент связанная не слишком ловкими руками Жеряпко самопальная веревка с треском порвалась, и Федор, словно мощный снаряд, понесся вниз. Секунда – и на глазах изумленного Гоши он приземлился прямо на голову Ядовитому. Оба свалились на землю. Но если Федор через пару секунд вскочил на ноги, то Саша остался лежать без движения.
– Босс! – позвал растерявшийся Гоша и наклонился над телом. – Пульса нет! – через некоторое время сообщил он.
Из окна выглянула Валентина и, увидев лежащего без движения мужа, пискнула:
– Феденька! Что случилось?
Федор задрал голову и растерянно сказал:
– Кажется, я только что сделал тебя вдовой.
– Гоша, дурак, что ты стоишь? – неожиданно закричала Валентина командирским голосом. – Беги, вызывай «Скорую»! Если Саша умрет, он тебе этого не простит!
Струхнувший Гоша даже не удивился тому, что Валентина, за которой отправили многочисленную погоню, почему-то оказалась на месте. Привыкший подчиняться приказам, он мгновенно кинулся к дому. Валентина же, презрев окно и обрывок веревки, ураганом слетела по лестнице и, схватив стоявшего столбом Федора за руку, потащила его к единственной машине, оставшейся возле дома. Ключ торчал в замке зажигания, поэтому через пару минут беглецы уже неслись по проселку, подскакивая на ухабах. Валентина сама села за руль, и Федору оставалось только хлопать глазами на месте пассажира. Когда машина вырулила на шоссе, он повернулся к своей возлюбленной и робко сказал:
– За нами будет погоня.
– Да нет же, Феденька, не бойся. Все позади. Мы свободны!
– Как же свободны? – возразил тот. – У твоего мужа целая армия приспешников.
– Им сейчас не до нас, уверяю тебя. Без Саши они словно руки без головы. Никто не станет нас искать, чтобы отомстить. У них там сейчас такое начнется! Борьба за место под солнцем.
– А друзья? У твоего мужа ведь были друзья?
– Только Борька Косой, но он первым кинется отрывать куски от Сашиного наследства. А то и на его трон позарится. Нет, Феденька, теперь никому до нас дела нет. Вот если бы мы Сашины сокровища с собой прихватили, тогда был бы разговор. А любовь наша теперь, когда Саша умер, никого не трогает.
Федор схватился руками за горло и с надрывом сказал:
– Я не хотел убивать. Это был несчастный случай!
Валентина покачала головой и, покосившись на Федора, ответила:
– Возможно, не такой уж он и несчастный...
21
В понедельник Глеб проснулся ни свет ни заря. Он точно знал, что в связи со смертью Софьи сегодня к нему в офис явится какой-нибудь милицейский чин. Надо было подготовиться. Кроме всего прочего, ему не терпелось добраться до сейфа и еще раз перечитать записи, касающиеся Аллы и ее вероятной причастности к трем – да-да, теперь уже трем! – убийствам. Не дожидаясь, пока проснется жена, которая, кажется, всю ночь просидела над слащавой книжкой, Глеб на цыпочках выбрался из спальни и, молниеносно собравшись, что было ему абсолютно несвойственно, улизнул из дому.
Перед тем как завести машину, он позвонил своей палочке-выручалочке Пескову, который обещал посмотреть дело об угоне той злополучной «Волги», на которой, по предположениям Глеба, его жена сбила Ксению Бажанову.
– Это не дело, а дерьмо, – без околичностей сказал Песков. – Есть один свидетель, который дал описание подозрительного мужчины, крутившегося возле гаражей. Но описанием все и ограничилось.
Глеб, который был почти уверен, что у Аллы есть сообщник, не смог сдержать нетерпеливого любопытства.
– Давай описание! – потребовал он.
– Довольно высокий тощий мужик средних лет. Брюнет. Волосы зачесаны на один бок. Все. Ты доволен?
– Возможно, – пробормотал Глеб и растерянно подумал: «Под описание отлично подходит Вареников! Может быть, этот тип играет гораздо более важную роль во всей истории, чем мне казалось? Вареникову не удалось занять мое место в офисе „Техноконсульта“, и он, теша свои амбиции, занял мое место в постели жены? А Алла, соответственно, использовала Вареникова. Крутила им как хотела. Он вполне мог угнать для нее машину, чтобы разбить ее и спрятать, таким образом, концы в воду. Возможно, Алла вообще не сообщила ему, зачем это нужно, и он все делал вслепую. Или еще вариант: Вареников действует сам. Что, если он тоже заподозрил Аллу и стал выслеживать ее? Может быть, он ее шантажирует?»
Глеб некоторое время бездумно катался по городу, пытаясь сложить в уме все, что ему было известно, в единую картинку. Ехать на фирму до начала рабочего дня он не хотел – вдруг там его уже поджидают официальные лица, а вокруг не будет верных служащих и той обстановки, в которой он чувствует себя как рыба в воде? Так что когда его автомобиль вырулил на рабочую стоянку, в здании «Техноконсульта» уже было полно людей.
В одном из кресел приемной развалился Бубнов с пачкой документации на коленях. Секретарша Наташа Степанцова казалась не в меру румяной и довольной. Однако, увидев шефа, поспешно потушила улыбку и сухо поздоровалась.
– Вы ко мне? – спросил Глеб, глядя на Бубнова сверху вниз.
– Да, Глеб Николаевич, к вам. По очень важному делу.
– Сколько это займет времени?
Бубнов как-то странно усмехнулся и, схватившись за подбородок, задумчиво сказал:
– Понятия не имею.
– Тогда ждите, я вызову, – сказал Глеб и прошел в кабинет, захлопнув за собой дверь.
Он достал из сейфа папку с досье, которое собирал на Аллу, и принялся перебирать записи. Однако мысль о том, что Бубнов сидит в приемной, раздражала его и мешала сосредоточиться. «Надо вызвать Кумарикина и со всей решительностью поставить вопрос об отставке этого типа. Не нравится он мне. Даже владей он десятью языками, я прикажу от него избавиться. Хотя наверняка он легко прошел тестирование и у него блестящее резюме. С проходимцами всегда так».
Глеб со вздохом спрятал досье обратно в сейф и вызвал помощника. С тревогой поглядел на часы. Ни одного милиционера в офисе! Просто удивительно. Но очень кстати – столько всего навалилось. Надо расспросить Артема, который дожидается внизу, о том, как погибла Софья. Узнать, на работе ли Жеряпко, и если нет, поручить секретарше поискать его. И вот еще что – позвонить Титову!
Глеб торопливо набрал номер и принялся вслушиваться в длинные гудки. Чем больше было гудков, тем мрачнее становилось лицо шефа «Техноконсульта». Наконец трубку подняли.
– Алло! – сказал мрачный, но такой знакомый голос.
– Это ты! – обрадовался Глеб. – А я думал... Впрочем... Может, мне показалось...
– Она уехала из города?
– Кто?
– Рита.
– С какой стати ей уезжать? – опешил Глеб.
– Ладно, не валяй дурака. Я от нее откупился.
Глеб мгновенно надулся. Откупаться от его дочери! А он-то возлагал на нее всякие-разные надежды...
– То-то я смотрю, она расстроена.
– Еще бы! – саркастически сказал Титов. – Ей ведь не удался финт с веревкой.
«С веревкой? – подумал Глеб. – Это что, какое-то сексуальное развлечение?»
– Ну... что ж. Будем считать, что все улажено? – неуверенно спросил он.
– Это я у тебя хотел спросить. Я, со своей стороны, обещание сдержу. А ты?
«Черт, что мы такое друг другу пообещали? – наморщил лоб Глеб. – Ничего не помню». Вслух же он сказал, стараясь придать своему голосу максимум убежденности:
– Конечно! Да, я тоже сдержу.
«Надеюсь, я не пообещал ему „Техноконсульт“ на день рождения?» – подумал Глеб. Положив трубку, он промокнул лоб бумажным платком и швырнул его в корзинку для мусора. В этот момент в дверь постучали, и в кабинет просунулась голова Кумарикина.
– Вызывали, Глеб Николаевич?
– Да-да, заходи. И ты заходи, – кивнул он Артему, который угрюмым призраком маячил в приемной.
Артем сел на стул возле окна и уставился в противоположную стену. Кумарикин же остался стоять на ковровой дорожке, сцепив руки за спиной.
– Я насчет Бубнова, – понизив голос, начал Глеб. – Хочу от него избавиться.
Кумарикин пожал плечами и легко согласился:
– Нет проблем. Считайте, что он уволен сегодняшним числом.
Глеб, ожидавший сопротивления, даже слегка растерялся. В приемной в это время раздался шум. Послышался звук падающего стула, оживленная перебранка, смех, потом в дверь кабинета невежливо застучали.
– Что такое? – возмутился Глеб.
Дверь приоткрылась, и в проеме показалась веселая физиономия Бубнова:
– Тут Рита, Глеб Николаевич. Она только что пришла.
– Почему так шумно?
– Она слегка... как бы это сказать... навеселе.
– Ну, вот тебе раз! – обозлился Глеб, растерянно взглянув на Кумарикина. – Развеселиться до полудня! Куда, интересно, смотрела моя жена?
– Ваша жена тоже здесь, – сообщил Бубнов, раскрывая дверь пошире.
Рита оттолкнула его и нетвердой походкой вошла в кабинет. Бубнов пристроился сбоку, придерживая ее за локоть. Замыкала шествие Алла, на лице которой было написано полнейшее и абсолютное спокойствие. Огромный кабинет Стрелецкого сразу как-то уменьшился в размерах.
– Какое событие ты отмечала с самого утра? – спросил Глеб, поймав покачнувшуюся Риту и усадив ее на маленький гостевой диванчик.
– Освобождение Жеряпко Федора Ильича! – важно ответила та, стараясь держаться как можно прямее. – Он спасся от бандита Ядовитого.
– Как же это ему удалось? – ехидным тоном спросил Глеб.
– Он убил Ядовитого!
– Замечательно, – нервно усмехнулся тот. – Простенько и со вкусом.
– В твоем окружении, милый, убийства вообще – дело обычное, – заявила Алла, усаживаясь рядом с Ритой и закидывая ногу на ногу.
– Да-да, – непринужденно поддакнул Кумарикин и придвинул Бубнову стул, словно сам был тут хозяином.
– Что ты имеешь в виду? – начал было Глеб, но тут дверь уже без стука распахнулась, и на пороге появился следователь Смиренко, которого весь персонал «Техноконсульта» знал в лицо.
– А я к вам, Глеб Николаевич, – бодро сказал Смиренко и, не спрашивая разрешения, протопал через весь кабинет, после чего устроился рядом с Кумарикиным и Бубновым на свободном стуле.
– Я, собственно, сейчас немного занят... – попытался объяснить Глеб, показывая красноречивым жестом на собравшуюся компанию.
– Ничего-ничего, я подожду, – следователь сложил руки на коленях и замер, немигающим взглядом уставившись на Стрелецкого.
– Послушайте, а чего вы все набежали? – раздраженно спросил Глеб, очнувшись от столбняка. – Я принимаю в порядке очереди, у меня есть приемная, секретарша...
– Кстати, позовите секретаршу, Глеб Николаевич, – вскинулся Кумарикин, – нужно будет застенографировать нашу беседу.
– Зачем это? – опешил Глеб. – О чем таком вы собираетесь со мной беседовать?
– Позовите-позовите, – ласково попросил Смиренко, махнув рукой. – Стенографистка не помешает.
Почувствовав, что над его головой собираются тучи, и не понимая при этом, от кого исходит опасность, Глеб потянулся к селекторной связи:
– Наташа, зайдите ко мне с блокнотом.
После этого он пристально посмотрел на жену, которая сидела на диване с лицом фарфоровой куклы, и, повинуясь внезапному порыву, спросил:
– Может быть, позвать Вареникова?
Алла тут же прижала руки к груди.
– Боже мой! – воскликнула она с тревогой, обращаясь непосредственно к Кумарикину. – У него самая настоящая мания! Он просто бредит Варениковым. Сделал его вице-президентом.
– Не волнуйся, дорогая, – ответил Кумарикин, – сейчас все разъяснится.
– Что ты сказал? – не поверил своим ушам Глеб. Он вытаращил на своего помощника глаза и даже наклонился в его сторону всем корпусом. – Ты назвал мою жену «дорогая»?