– Ну да, – спокойно ответил Кумарикин, закидывая ногу на ногу. – Именно дорогая. И в этом нет ничего странного. Ведь мы собираемся пожениться.
– Да? И когда же свадьба? – весело поинтересовался Глеб.
– Сразу после развода.
– Так это ты ее любовник! – потрясенный догадкой, взревел тот. – Какая низость! Какое изощренное предательство! Я просто не могу поверить!
– Сядь, Глеб, – попросила Алла строгим голосом.
Ее супруг издал нечленораздельное восклицание и рухнул в кресло, впившись в своего коварного помощника взглядом василиска. Потом с трудом оторвал от него глаза и обвел ими всех присутствующих по очереди. Следователь был спокоен как танк. Рита клевала носом, Бубнов удерживал на лице столь любимую им масленую ухмылку, Артем пребывал в прострации, секретарша изо всех сил делала вид, что не происходит ничего странного, Алла смотрела на мужа с брезгливой жалостью.
Зато с Кумарикиным случилась разительная перемена. Как будто в кабинет недавно вошел один человек, а на стул уселся совершенно другой. Поза его сделалась самоуверенной и даже нахальной. Круглые очки, которые всегда казались Глебу ученическими, внезапно приобрели совершенно другой, серьезный вид. Произошло это скорее всего из-за того, что изменилось выражение глаз за их стеклами. Взгляд Кумарикина стал циничным. Радужка вокруг зрачков победоносно блистала. Глеб изо всех сил сдерживался, чтобы не кинуться на него и от души не побить. Вконец испорченное настроение выплеснулось наружу раздражением.
– Я вообще не понимаю, – воскликнул он, – что это за самостийное сборище? Да еще в таком странном составе? – Глеб с неудовольствием уставился на Бубнова.
– Состав очень правильный, – возразил Кумарикин. – Не хватает только одного человека. Впрочем, позже его приведут.
Глеб тут же хотел спросить, не Вареников ли это, но, взглянув на жену, решил промолчать.
– И что мы тут будем обсуждать? В моем кабинете? – вредным голосом спросил он.
– Как что? Убийства, конечно, – удивился Кумарикин. – Они раскрыты, Глеб Николаевич. Все до одного.
Глеб, который тут же решил, что сейчас молодой любовник жены обвинит во всем его, напрягся и раздул ноздри.
– А с какой стати, – первым пошел он в атаку, быстро глянув на следователя Смиренко, – ты, дружок, занимался расследованием каких-то там убийств? Ты ведь никто, пшик, дутая величина!
– Я, Глеб Николаевич, сам расследованием не занимался, – спокойно возразил Кумарикин. – Я лишь способствовал его проведению. А побудительная причина для этого у меня была. И еще какая! Хотите, расскажу?
– Хотим, – мгновенно ответил вместо Глеба Смиренко.
Тому ничего не оставалось, как только поджать губы. Кумарикин сцепил пальцы на коленях и откашлялся.
– Итак, надо начать с того, что я полюбил вашу жену...
– Да и черт с тобой, – огрызнулся Глеб.
– Подождите, не надо кипятиться.
– Личные моменты можешь не стенографировать, – рявкнул Глеб, обращаясь к Наташе.
– Стенографируйте все подряд, – возразил Смиренко. – Все, что будет говорить каждый из присутствующих.
Наташа нервно кивнула. Ее обычно вредное выражение лица сменилось напряженным и настороженным. Она тоже понимала, что зреет драма, и изо всех сил старалась держаться с профессиональным достоинством.
– Несмотря на то, Глеб Николаевич, что ваш брак уже вовсю трещал по швам, – заговорил Кумарикин, – Алла продолжала считать своей святой обязанностью во всем вам помогать, защищать от стрессов и заботиться.
– Только теперь я поняла, до какой степени он этого не заслуживал! – негромко сказала Алла, глядя на свои туфли.
– Еще зимой, до всего случившегося, Алла по чистой случайности узнала о том, что у вас, Глеб Николаевич, на личном счету есть любовницы – три молоденькие служащие «Техноконсульта». И что все три – Марина, Ксения и Софья, – несмотря на закончившиеся уже интимные отношения, находятся у вас на содержании.
– Я нашла в домашнем компьютере секретный файл, – без обиняков сказала Алла, глядя на Глеба в упор. – Там было все расписано: когда ты производил свои благотворительные выплаты и в какую сумму обходилось тебе каждое бывшее увлечение.
Глеб едва заметно съежился, но все-таки выстоял. Необходимость обороняться держала его в боевой готовности. «Вот сейчас, – думал он, – сейчас этот гад скажет, что я убил их всех!»
– Алла поступила, как настоящая преданная жена, – сдержанно продолжал Кумарикин. – Она решила освободить вас, Глеб Николаевич, от этой кабалы. Прикинувшись ревнивой стервой, она хотела встретиться со всеми тремя девушками по очереди и закатить каждой из них грандиозный скандал. Два скандала вышли очень впечатляющими, недаром же ваша жена – актриса. И Ксения, и Софья выслушали все, что им предназначалось. А вот с Мариной Пахомовой получился прокол. Алла назначила ей встречу в квартире своей тетки, и когда Марина шла туда, с крыши прямо ей на голову обрушился лед.
Алла сокрушалась вместе со всеми: «Надо же, погибнуть так нелепо, во цвете лет, да еще в день своего рождения!» Но прошло чуть больше месяца, и под колесами автомобиля погибла Ксения Бажанова, вторая девушка из вашего списка. И тоже в свой день рождения! Несчастные случаи из-за этого странного совпадения сразу же переквалифицировали в убийства. Иначе и быть не могло! Тогда-то Алла и заволновалась по-настоящему. Ведь чтобы не порочить имя мужа, она не сообщила следователю, что Марина Пахомова в момент своей гибели направлялась на встречу с ней. И вообще скрыла всю историю с вашими любовницами. В милиции не знали о вашей связи ни с одной из погибших девушек. Не знали о том, что вы ежемесячно выдавал каждой из них «поддерживающую» ссуду.
Итак, по понятным причинам Алла ничего не рассказала следователю. Зато все рассказала мне. И тот факт, что Марина Пахомова погибла возле того дома, где Алла назначила ей встречу, мне очень не понравился. Знаете, на что это было похоже? На подставку. Я стал думать: кому же выгодна смерть бывших любовниц Глеба Николаевича? Вывод был очевиден: только Алле и ему самому. В Алле я был уверен, поэтому заподозрил босса.
«Ну вот, началось! – подумал Глеб, складывая губы в насмешливую, как ему казалось, улыбочку. – Сейчас понесется, как курьерский состав. И как надо оправдываться? Топить Аллу? Это будет выглядеть просто неприлично».
– Короче говоря, – продолжал Кумарикин, – я решил, что это Глеб Николаевич избавляется от материальной и, в первую очередь, от моральной зависимости. Ведь он отдавал девочкам не последний кусок хлеба. Но, видимо, вел он себя с ними особым образом, раз все три считали нормальным висеть у него на шее после расставания.
– И ведь не назовешь его бесхарактерным! – встряла Алла, искоса глядя на мужа. – Ума не приложу, как он такое допустил!
Глеб моргнул. Он и сам давно размышлял над этим феноменом. Действительно: как он такое допустил?
– Почему же вы сами, Евгений Михайлович, не посвятили милицию в подробности отношений на фирме, которые стали вам известны? – строго спросил Смиренко.
– Объясню. Я был уверен, что Глеб Николаевич все подстраивает таким образом, чтобы при расследовании всплыли факты, свидетельствующие против его жены. Подкинь он их вам, и вы пошли бы у него на поводу.
– Я знаю, почему ты меня заподозрил! – не выдержал Глеб. – Тебе было выгодно убрать меня с дороги! Меня бы посадили, а ты бы захапал мою жену!
– Он и так меня захапал, – возразила Алла. – Так что твоя версия нежизнеспособна.
– Послушайте, это глупая самодеятельность! – возмутился Стрелецкий, глядя на следователя. – Неужели вам интересно слушать весь этот бред?
– Интересно, – подтвердил тот.
– В сущности, все очень просто, – сказал Кумарикин. – Алла поклялась, что никому, кроме меня, не рассказывала о любовницах мужа и уж тем более о своих встречах с ними. Сами девушки тоже молчали. Это сто процентов. Ибо они уже привыкли к «стипендиям» Глеба Николаевича, а он четко объяснил, что если пойдут хоть какие-то слухи – выплаты прекратятся тут же. Он оплачивал не только сам разрыв, но и молчание в том числе. Кстати, служащие «Техноконсульта» не знали ни об одном из этих его увлечений. Так к чему я веду? Представьте себя на месте убийцы. Вы хотите устроить для Марины Пахомовой «несчастный случай» и сбросить ей на голову пару сосулек, благо их по крышам домов висело несчетное количество. Итак, вам нужен подходящий дом и возможность подготовиться, не так ли? Вы должны быть уверены, что в определенный час мимо дома пойдет определенный человек.
– Я поняла! – воскликнула Алла. – Убийца знал о том, где и когда я назначила Марине встречу!
– Точно. Но информация о несостоявшемся рандеву до милиции не дошла. Это означало только одно: никому из своих подруг или родственников Марина ничего не рассказала. Иначе после ее смерти они все выложили бы следователю. Так кто же тогда мог знать о готовящемся свидании?
– Глеб! – воскликнула Алла.
– Конечно. Потому что со всеми своими бедами и неприятностями девицы бегали именно к нему. Наверняка Марина рассказала Глебу Николаевичу и о том, что его жена назначила ей встречу.
– Ничего она мне не рассказывала, – угрюмо сказал Глеб. – Ваши выводы – ошибочные.
– Я знаю, – кивнул Кумарикин. – Я просто объясняю ход своих мыслей. Чтобы вы поняли, для чего я организовал расследование. Я думал, что Глеб Николаевич решил избавиться от надоевших бывших любовниц. Грубо говоря, убить их всех и сделать так, чтобы в убийствах обвинили его жену. Просто потому, что свалить это дело больше было не на кого. А у нее существовал отличный мотив. Глеб подбирал улики против нее. Я решил, что процесс нельзя пускать на самотек.
– Так почему же вы не пошли в милицию, я не понимаю? – снова завел свою песню следователь Смиренко.
– Потому, – терпеливо пояснил Кумарикин, – что если бы Глеб Николаевич настряпал достаточное количество улик, я бы Аллу мог от них и не отмыть. Необходимо было разоблачить убийцу или подвести его к разоблачению и потом уже выкладывать карты на стол.
– Вообще, чем вы недовольны? – наехала на Смиренко Алла. – Вам преступника хотят поднести на блюдечке с голубой каемочкой. Просто подождите немного.
– И вот я решил нанять частного сыщика, – продолжал Кумарикин. – Чтобы тот взял Стрелецкого под колпак. Случай для этого представился просто великолепный. Как раз в это самое время босс получил письмо от своей старой подруги из Новосибирска. Она сообщала, что тяжело больна, пишет ему из больницы, откуда уже не рассчитывает вернуться домой. Цель письма была одна – сообщить Стрелецкому о том, что у него есть дочь. Взрослая двадцатичетырехлетняя дочь, о которой она просит его позаботиться. В кровном родстве можно легко убедиться, пройдя специальный тест.
Сердце Глеба Николаевича дрогнуло. Но поскольку заниматься личными делами ему было недосуг, он по обыкновению все свалил на меня. Это я должен был нанять частного детектива, поручить ему разузнать о дочери все, что возможно. Я нашел лучшего частного детектива из тех, которые занимаются многопрофильными расследованиями. Он блестяще справился со своим заданием. Подробный отчет о дочери босса был готов в считаные дни. Вот только когда речь зашла о поездке в Москву и знакомстве с отцом, возникли трудности. Молодая женщина ни за что не хотела встречаться со Стрелецким и категорически отказалась от всех обещанных с его стороны благодеяний. Кстати, она замужем, у нее дочка, муж занимает государственную должность и вообще не последний человек в Новосибирске. Сейчас они всей семьей отдыхают в Анталии.
– Прости? – не понял Глеб. – Если моя дочь отдыхает в Анталии, то кто тогда вот это? – Он указал пальцем на полупьяную Риту, которая пристроила свою голову на плече у Аллы.
– Это? – внезапно подал голос Бубнов. – Это моя секретарша.
– Олег Бубнов и есть тот частный детектив, которого я нашел, – пояснил Кумарикин. – Когда он подготовил отчет для вас, Глеб Николаевич, я недолго думая нанял его для собственного расследования. И Олег тут же придумал этот финт с дочерью. Предложил подменить настоящую дочь на подставную. Для подстраховки. Чтобы она могла следить за вами, так сказать, по-родственному.
Вдвоем с Бубновым мы фальсифицировали материалы расследования, касающиеся вашей дочери, благо вы еще не видели настоящий отчет, внедрили самого Бубнова на фирму и привезли Риту в Новосибирск, откуда она и отправилась на свое первое задание.
– Хочу подчеркнуть, – подал голос Бубнов, покосившись на Риту. – Она именно секретарша, а не помощница. Поэтому в деле случилось столько ляпов. Наемный убийца из самолета, Жеряпко с бандитами, скандальная связь с Титовым... Она действовала самостоятельно, не ставя меня в известность, и едва не провалила операцию. Просто другой кандидатуры на эту роль не было. Кроме того, Рита отлично подходила по возрасту и по внешним данным.
– А это еще зачем? – фыркнул Глеб. – Внешние данные?
– Психология, Глеб Николаевич. Гораздо легче признать дочерью девушку, которая отличается завидной внешностью и задором.
– Кажется, ее задор мне слишком дорого обойдется, – пробормотал Глеб, глядя, как Рита сладко чмокает губами в полудреме.
– Зачем же вы ухлестывали за своей секретаршей? – поинтересовалась Алла у Бубнова.
– Для конспирации, естественно. Я за всеми девушками ухлестывал, Риту никак пропустить не мог.
– Все было очень правдоподобно, – похвалила его Алла.
– Так вот почему этот Бубнов мне с самого начала так не нравился! – мрачно произнес Глеб, говоря о сыщике в третьем лице, хотя тот сидел прямо напротив него. – Он шпион! Он меня выслеживал, хотел навесить на меня убийства, которых я не совершал!
– Моя задача заключалась не в этом, – возразил Бубнов, показывая в широкой улыбке безупречные зубы. – Мне поручили найти убийцу. И, честно скажу, это оказалось делом увлекательным.
– Увлекательным?! – не поверил Глеб. – При вашем попустительстве убили Софью, а вы говорите об увлекательности!
Артем, который до сей поры витал в облаках, при имени Софьи весь подобрался и недружелюбно посмотрел на Бубнова.
– Как я понял из ваших слов, – вмешался Смиренко, – Стрелецкого вы почему-то перестали подозревать.
– Да вот буквально только что, – пояснил Бубнов. Глеб взглянул на него с хмурым недоверием. – Накануне дня рождения Софьи Елизаровой Стрелецкий приставляет к ней своего телохранителя. Абсолютно невероятно, чтобы они с Артемом Крошкиным были сообщниками в деле об убийстве.
– Почему нет? – изумился Смиренко. – По-моему, отличная версия.
– Я наводил справки о Крошкине. Он не переносит жестокости.
– При такой-то профессии? – не поверила Алла.
– Да-да, он готов защищать людей, но причинять им намеренный вред не способен. – Бубнов искоса поглядел на окаменевшего Артема. – Фишка у него такая. Может, что-то наследственное. Думаю, он сам не знает причины. Тем не менее парень отлично владеет некоторыми приемами восточных единоборств и обычно «выключает» своих противников без шума, пыли и, главное, без крови.
– Кого же вы стали подозревать? – вернулся Смиренко к главному вопросу, который его интересовал.
– Мы стали подозревать Софью Елизарову, – снова перехватил инициативу в разговоре Кумарикин.
– Софью?! – не поверил Глеб. – С какой стати?
– Мы искали мотив. Софья была самой жадной из всех ваших содержанок. Возможно, она каким-то образом прознала про ваши предыдущие связи и про то, что вы ежемесячно раскошеливались, и решила, что, избавься она от товарок, ей будет доставаться больше денег, чем прежде.
– Глупая идея! – заявила проснувшаяся Рита. – Я с самого начала говорила, что глупая.
– И лишь теперь, когда Софья погибла, вы поняли, что это не она? – спросил Смиренко.
– Нет, мы поняли это раньше. Когда Бубнов добыл для нас вот это! – Кумарикин царственным жестом бросил на стол папку с копией досье, которое составлял Глеб. Там было отражено все, что тому удалось накопать. Кроме обрезков журнала и стакана.
– А-а! Так вы лазили в мой сейф! – подпрыгнул на своем месте Глеб, испепеляя Бубнова взглядом. – Вы просто разбойник, а не частный детектив! Кстати, как вам это удалось? И когда? Наверное, ночью?
– Нет, ночью здесь, словно призрак, бродил неприкаянный Жеряпко, – усмехнулся Бубнов.
– Недавно я сделал вид, что сильно повредил ногу, – пояснил Кумарикин. – Вас не было, и сердобольная Наташа повезла меня в больницу. Подступы к цитадели оказались открыты.
Наташа оторвала глаза от стенограммы и с удивлением взглянула на Кумарикина. Такого коварства она от него явно не ожидала.