– Потому что у него плохо с мозгами! Потому что его родители такие же алкоголики, как и он сам, потому что он редкостная сволочь! Просто не понимаю, как его земля носит! – прокричала я.
– Будешь орать, щас и тебе достанется. – Сергей посмотрел на меня одуревшими от водки глазами и снял пистолет с предохранителя.
Ситуацию спас Саня. Он отобрал пистолет и спрятал в карман.
– Ты давай тут заканчивай палить по пьяной лавочке. Скоро шеф подъедет, он нам приказа на это мокрое дело не давал. Велено было запереть девок и ждать его приезда. И чего тебе неймется. Хотел девок подпоить и потрахаться? Тебе что, твоя баба не дает, что ли?!
– Мне-то моя дает. Она покладистее этой суки. А на приказы я плевал. Если она сейчас водки не выпьет, я ее замочу, меня даже ты не остановишь.
– Ты хоть понимаешь, что тебе за это будет?! Тебе давно надо было вшиться. Забыл, как ты в прошлый раз по пьяни на машине рассекал и молодую девчонку на остановке сбил?! Короткая же у тебя память! Может тебе напомнить, как тебя главный из тюрьмы вытащил, как ты на коленях стоял и клялся, что больше никогда пить не будешь?! Этой девчонке всего пятнадцать было.
– Я знаю, что делаю. Гордость не только у этой охранной шлюхи есть, у меня тоже.
– Но ведь мы даже не знаем, кого она охраняет! У нас проблем может быть выше крыши!
– Не будет у нас никаких проблем. – Сергей посмотрел на Милу, а затем перевел взгляд на меня. – Вообще никаких проблем не будет. Мы сейчас этих девок замочим и в реку скинем. Главному скажем, что мы их еще ночью проверили и отпустили. Мол, они к этой даче никакого отношения не имеют.
Сергей опустил голову на стол, похоже, задремал.
Надо было немедленно что-то предпринимать.
– Саня, – тихо заговорила я, – ты здесь единственный здравомыслящий человек, не смей слушать этого алкоголика. Нас нельзя убивать. Нам нужно помочь. Подруга может умереть. Она теряет слишком много крови. Давай отвезем ее в больницу. Ради всех святых, помоги. Если ты сейчас спасешь жизнь ни в чем не повинной девушки, то Бог отпустит тебе твои прошлые грехи.
Видимо, мои слова как-то подействовали на твердолобого Саню. Он почесал в затылке и задумался. Я решила продолжить свое наступление:
– Нельзя медлить ни минуты. Она может умереть в любой момент. А милиции тебе бояться нечего. Мы на эту дачу попали случайно. Никто не знает о том, что с нами здесь случилось. Я же тебе сказала, чтобы ты не думал о милиции. Никто ничего не узнает. Ты только помоги довезти ее до больницы.
– Ну Серега, ну и придурок, – покачал головой Саня. – Нарубил дров, а мне теперь расхлебывать. Я что, крайний, что ли? Я уже замучился отвечать за твои пьяные проделки.
Сергей попытался приподнять пьяную голову, но это ему не удалось.
Я посмотрела на Милу и ужаснулась. Она совсем позеленела, стала похожа на покойницу. И все же она дышала… Я не хотела ее потерять. Нас многое связывало, мы слишком многое пережили вместе. Она была единственным человеком, который знал, какую цену я заплатила за то, чтобы надеть парик, выйти на улицу и посмотреть на летнее солнышко… Она понимала меня, как никто другой… Она сама прошла через все круги ада и знает цену обыкновенной человеческой жизни. Вернее, необыкновенной, человеческая жизнь необыкновенная сама по себе. Встав, я схватила пустую бутылку и ударила Сергея по голове. Он рухнул на пол. Думаю, он не чувствовал никакой боли, пьяные вообще ничего не чувствуют. Они как зомби.
– И бить-то как следует не умеешь, – усмехнулся Саня.
Я опустилась перед Саней на колени, схватила за руку и заголосила:
– Помоги мне донести ее до машины, пока этот придурок не очухался, помоги, пожалуйста, скорее!
– Между прочим этот придурок – мой друг, не забывайся, – огрызнулся Саня.
– А эта истекающая кровью девушка – моя подруга.
– Я не могу, я вообще не знаю, что делать. Вот шеф приедет и все скажет. Я не могу принимать никаких самостоятельных решений. Не я же в нее стрелял.
– А когда он приедет?
– Может быть, утром, а может, и позже. Он сейчас с любовницей отдыхает, его тревожить нельзя.
– Но ведь бывают какие-то экстренные случаи?!
– Это не тот случай, когда его можно тревожить.
– По-твоему, смерть человека совсем ничего не значит?!
– Что ты ко мне прицепилась? Не могу я ему позвонить, он отключил свой мобильный.
– Тогда ты должен принять решение сам.
– Не могу, не имею на это права.
– Да что ты заладил, как попугай – не могу да не могу?! Когда ты сможешь, будет поздно. Ладно, оставайся здесь. Я сама дотащу ее до машины. А с тобой мы никогда не виделись и друг друга не знаем.
– Я тебя не пущу.
– Почему?!
– Потому что не могу.
– А что ты вообще можешь?!
Мила вновь застонала.
– Принеси еще бинты! Что ты сидишь, как истукан, делай, что говорю! – прикрикнула я, размазывая по щекам слезы.
Саня, не торопясь, пошел в другую комнату.
Мила открыла глаза и облизала пересохшие губы.
– Беги, быстрее беги. Ты еще можешь спастись.
– А ты? Я не могу тебя оставить, – покачала я головой.
– Мне уже ничего не поможет, а следом за мной они убьют и тебя. Это же конченые отморозки, разве ты не видишь…
– Ты только держись, ты должна жить, ведь ты же такая сильная, – заговорила я, глотая слезы. – Ты самая сильная, ты же сама это знаешь.
– Беги, – вновь прохрипела подруга. – Ты сможешь позвать на помощь. Ну, уходи, он сейчас вернется.
Мила вновь потеряла сознание.
– Милочка, родненькая, ты только держись. Я быстро, туда и обратно. Нам помогут. Нам обязательно помогут, – лихорадочно шептала я, поправляя парик.
Выбежав на веранду, я толкнула входную дверь и облегченно вздохнула – она была не заперта. В секунду я оказалась за калиткой. Мне хотелось кричать на весь дачный поселок, разбудить заспанных соседей, но я не стала этого делать. Я прекрасно понимала, что глубокой ночью мало кто решится выйти из дома. Сейчас время такое – почти все живут по принципу: моя хата с краю, ничего не знаю. Да и что могут сделать безоружные люди против двух головорезов с пистолетом? Ответ напрашивался сам – ничего. Добежав до своей машины, я села за руль и быстро завела мотор. Перед глазами стояла умирающая Мила. Я должна была ей помочь любой ценой, но я не знала, успею ли я это сделать. На переднем сиденье лежала ее открытая сумочка, из которой виднелась тоненькая записная книжечка. Я быстро нашла телефон ее шефа, понимая, что это единственный человек, который может сейчас выручить нас. Мне нужно доехать до ближайшего автомата и слезно молить о помощи. А может быть, позвонить в милицию? Это тоже вариант, хотя я никогда не доверяла нашим правоохранительным органам.
Машина неслась по пустынной дороге. Крепко вцепившись в руль, я смотрела вперед и спрашивала себя – почему в тяжелых испытаниях одни становятся свиньями, а другие святыми? Почему одни сеют вокруг себя гнев и злобу, а другие дарят тепло, отдают всю душу? Почему одни пытаются согнуть мир под себя, а другие меняют свое отношение к происходящему?
На противоположной стороне дороги я увидела джип моего любимого ярко-красного цвета. Я притормозила. В салоне горел свет, за рулем дремал какой-то мужчина. «Если есть джип, значит, должен быть и сотовый телефон», – пронеслось у меня в голове. Сейчас с сотовыми телефонами даже в трамваях ездят, а уж на таком джипе… Выключив мотор, я выскочила из машины, не забыв прихватить Милину записную книжку, и побежала через дорогу. Я постучала в окно джипа, но ответа не последовало. По всей вероятности, мужчина очень крепко спал. Постучав сильнее, я сжала кулаки и громко закричала:
– Будьте добры, позвольте воспользоваться вашим сотовым телефоном! Я его долго не займу, буквально минуту!
Мужчина поднял голову и удивленно посмотрел на меня. Я ахнула – его шея была замотана окровавленным полотенцем. Он был очень красив и очень бледен. Приоткрыв окно, он дыхнул на меня сильным перегаром и еле слышно спросил:
– Что тебе надо?
От неожиданности я уронила записную книжку, нагнулась, чтобы ее поднять, и парик свалился с моей головы.
– Мне нужен сотовый телефон, – сказала я, пристраивая парик на голове. – Надеюсь, он у вас есть…
– Зачем тебе парик? – Мужчина словно не услышал мой вопрос.
– Затем, что я тяжело болела и у меня выпало много волос.
– Ты и без парика красивая.
– Я знаю, только я пока без парика ходить не могу.
Не отрывая глаз от окровавленного полотенца на мощной шее мужчины, я несмело заговорила:
– Вижу, у вас неприятности… У меня тоже… Понимаете, мне необходимо воспользоваться вашим сотовым телефоном. Я бы могла заплатить за связь…
– У тебя что, денег много?
– Нет. У меня сейчас вообще с деньгами напряженка… Но мне очень нужно, и срочно, я тороплюсь.
– Я тоже торопился, только, как видишь, никуда не доехал.
Мужчина полез в карман и протянул мне телефон.
– Вы даже не представляете, как я вам благодарна, – уже намного увереннее сказала я, набирая номер Милиного босса. – Я как чувствовала, что мне рядом с вашим джипом остановиться нужно. Не может же мужчина на такой красивой машине не иметь телефон.
Телефон глухо молчал.
– Послушайте, что вы мне голову морочите? У вас вообще никаких гудков нет. Может, он у вас как-то по-особому включается?
Мужчина взял трубку и стал нажимать на кнопки. Затем бросил телефон на заднее сиденье и злобно проговорил:
– Вот черт, деньги закончились. Думал, на счету хоть что-то осталось, а оказывается, ни хрена.
– Досадно, – в сердцах произнесла я. – Нужно телефон оплачивать вовремя, тогда и проблем не будет.
– Откуда я знал, что у меня на лицевом счету пусто, – как бы оправдываясь, произнес мужчина.
– Заглядывать нужно в лицевой счет. Хоть иногда прозванивать.
Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Выть может, вам помощь нужна? – спросила я, глядя на окровавленное полотенце.
– А чем ты можешь помочь? Ты же не врач.
– Да так, кое-какие перевязки делать умею.
– С минуты на минуту должны Кабан с Малышом подъехать.
– Кто?
– Кабан с Малышом, – прохрипел мужчина.
– Это что, клички, что ли?
– Можно сказать, что клички.
– Странные клички…
– Не вижу ничего странного. Малыша так прозвали потому, что рост у него под два метра и в плечах метра полтора, а Кабана потому, что на охоте с ним один забавный случай произошел. Вот с тех пор все его Кабаном и зовут.
Вновь подумав о Миле я тяжело вздохнула, поправила парик и глухо произнесла:
– Ладно, не буду вас задерживать. Я очень тороплюсь. Мне телефон позарез нужен.
– Да ты, собственно, меня и не задерживаешь…
– У меня с подругой несчастье. Мне торопиться нужно, – сказала я, глотая слезы.
– Что с подругой-то?
– Да так. Хорошего мало. Вы не подскажете, где тут ближайший телефон?
– До города нужно ехать.
– Ладно, приятно было познакомиться.
– Постой, – окликнул меня мужчина.
Я остановилась.
– Ты бы не торопилась. С минуты на минуту мои пацаны подскочат. У них мобильные есть. Звони сколько нужно. Это будет намного быстрее, чем ехать до города.
– А когда они приедут?
– Я же сказал, с минуты на минуту.
– У меня каждая минута на счету. Я могу потерять подругу, если уже не потеряла. – Как только я произнесла последние слова, я не выдержала и заплакала.
Мужчина слегка опешил:
– Ладно, заканчивай реветь. Сейчас уже пацаны приедут.
– А вдруг у них тоже на лицевом счету пусто? Вдруг у них мобильные не работают?
– У них всегда все работает. Что приключилось с твоей подругой?
– Она тут на даче недалеко сидит, а может, уже лежит, – затараторила я. – В нее дважды стреляли. Она потеряла много крови. Там два пьяных мужика. Одного я бутылкой по голове вырубила, другой с пистолетом. Вернее, у них два пистолета. Второй они у моей подруги отобрали. Пока один за бинтами пошел, я успела убежать. Мила уже совсем плохая была. Зеленая вся, словно покойница. И без сознания. Может, ее уже и в живых-то нет, а я тут перед тобой распинаюсь.
Нервы мои не выдержали, я сорвалась и закричала:
– Чтоб у тебя этот мобильник всю жизнь молчал!!! Чтоб у тебя всегда на лицевом счету пусто было!!! Чтоб тебя налоговая инспекция схавала!!! Я из-за тебя могу подругу потерять! Я не предательница и никогда ею не была. Я ее не бросала, я просто уехала за помощью.
– Ты что орешь?! – остановил меня незнакомец. – Что я тебе плохого сделал?
– А какого хрена ты так обнищал, что за телефон платить нечем? – кричала я, перемешивая крик с рыданием. – Такой здоровый, а пустой как турецкий барабан!
Мужчина покрутил пальцем у виска.
– Придурошная. У меня с деньгами все нормально, просто я с делами запарился и не доглядел.
– Так надень очки. Не доглядел он! – Я топнула ногой, поправила парик и направилась к своей машине.
Сев за руль, я вытерла слезы и, включая мотор, бубнила себе под нос:
– Ну, Костя, спасибо тебе, удружил. Мало того что сам умер, так еще и других за собой в могилу тащишь. Будь проклята эта шкатулка вместе со всеми деньгами, если, конечно, она и в самом деле существует. Человеческая жизнь дороже…
Глава 7
К ярко-красному джипу подъехала иномарка, из которой вышли два здоровенных мордоворота. Я выключила мотор, выскочила из машины и направилась к джипу. Малыш с Кабаном, на счету которых никогда не бывает пусто, хлопотали около своего друга и не обратили на меня никакого внимания.
– Вот это я попал, – говорил тот, у которого вокруг шеи было обмотано окровавленное полотенце. – Ехал к себе на дачу да тут неподалеку колесо проколол. Даже не знаю, на что напоролся. Пока достал домкрат и начал с колесом возиться, изрядно стемнело. Короче, рядом со мной останавливается старый «форд». Из него выходят двое мужиков. Слово за слово, спросили, не требуется ли помощь, зажигалку стрельнули. Они вроде как обратно к своей машине собрались, а я к колесу нагнулся. Вдруг они сзади подбежали и стали меня моей же золотой цепью душить. Я за цепь руками схватился, но мой бриллиантовый крест врезался в шею. Еще немного, и артерию бы перерезал. Был бы я уже тогда на том свете. Короче, они цепь все-таки сняли и быстро уехали. Я сначала сознание потерял, а когда очнулся, смотрю – кровища. Полотенце из бардачка достал и быстро шею перетянул. Чувствую, ехать не могу, голова мутная. Ну я сразу вам и позвонил. По-моему, там с шеей серьезно. Говорить трудно, да и воздуху не хватает.
– А ты номера запомнил? – спросил один из приехавших.
– Нет. Я же говорю, что темно было, а они фары не включили.
– Кроме цепи с крестом что-нибудь отобрали?
– Барсетку подрезали с документами и бумажником.
– Плохо дело.
– Да хрен с ней, с барсеткой. Главное, что жив остался. Денег там не густо, а документы восстановятся.
– Но ты хоть морды запомнил?
– Вроде бы. Короче, если они мне попадутся, я их узнаю.
Я стояла переминаясь с ноги на ногу. Терпение подходило к концу. Мужчины то ли и в самом деле меня не замечали, то ли делали вид, что им безразлично мое присутствие. Не выдержав, я набралась смелости и влезла в разговор.
– Простите, дайте, пожалуйста, сотовый телефон.
– Юрец, кто это?
– Да так, одна сумасшедшая привязалась.
– Я не сумасшедшая, я нормальная, мне срочно нужен сотовый телефон.
– Малыш, дай ей сотовый, а то она не отвяжется. – Один из приехавших достал из кармана телефон и протянул мне.
– Спасибо, – обрадовалась я и быстро набрала номер.
Трубку никто не брал.
– Возьми трубку, сволочь, – в отчаянии бормотала я, слушая бесконечные длинные гудки. Мужчины молчали и с любопытством рассматривали меня. – Если ты, сукин сын, не возьмешь трубку, я позвоню в милицию.
– Эй, ни в какую милицию звонить не надо, – донеслось до моих ушей. – Нам мусора не нужны.