бы счастлива.
– Почему поваром? – удивился Данис. – Ты же хотела, как твоя мама, стать
артисткой?
– Теперь не желаю. Хочу, чтобы моя семья вкусно питалась…
Вдалеке послышался трехкратный басистый гудок парохода, хотя его самого еще не
было видно. Мы не спеша направились в сторону пристани. В этот момент на крыше
крайней хаты я увидел языки пламени. Дыма не было, поэтому подумал, что это
мне почудилось. Но тревога в душе осталась. Пройдя метров сто, снова кинул взор
в сторону этого дома и увидел вырывающийся из маленького окна на крышеогонь,
а затем – дым.
– Смотри, смотри, – закричал я испуганным голосом, – дом горит!
Мы стремглав бросились к деревне. Огонь, видимо, начался в маленькой половине
дома – на кухне. С улицы пока ничего не было видно. У соседней усадьбы о чем-то
судачили две женщины. Зухра, увидев их, закричала:
– Этот дом горит!
– Где? – не поверили они, но, посмотрев, завопили наперебой:
– Ой, батюшки,у Васи Хромого хата горит! Там же дети! Помогите!
22
Повесть
Мы с Данисом скинули вещмешки под ноги Зухры и рванули к горящей избе.
Действительно, горела кухня, дома плакали дети. Дверь со стороны кухни была
заперта изнутри. Данис с ходу ударил кулаком по стеклу и попытался выдернуть
раму. С первого раза она не поддалась. «Помоги!» - закричал он, разбивая другую
половину стекла. Мы вдвоем рывком потянули раму на себя. Не поддалась.
Повторили еще раз. Наконец она затрещала. Пока Данис скидывал раму, я успел
первым перемахнуть через подоконник. Огонь, бушевавший на кухне, почуяв свежий
воздух, вырвался в зал, за секунду обугливситцевую занавеску, разделяющую две
половинки большого дома. Языки пламени устремились к открытому окну.
Оглядевшись, я увидел двоих детей, сидевших под столом, а дальше – женщину,
лежащую на пороге между комнатами. Видимо, в спешке она ударилась головой о
косяк и потеряла сознание, пронеслось у меня в голове. У нее горело платье и
носки на ногах. Я бросился к ней. С Данисом мы схватили женщину и поволокли к
окну. Она застонала и закричала от боли. Когда передавали ее через проем Зухре,
огонь уже начал лизать наши спины. Стих плач детей. Я взглянул под стол, малыши
с большими от ужаса глазами и непонимающим взглядом смотрели, будто в
бездну, на огонь. Отбросив стол, мы взяли детей на руки и застыли в оцепенении:
окно, откуда мы проникли в горящий дом, было объято пламенем. Пока мы
возились с женщиной, огонь закрыл нам путь к спасению. Теперь оставался
единственный выход: выбить окно, выходящее на улицу. Когда в руках ребенок, а
на спине уже горит рубашка, это оказалось не таким уж легким делом. Пока
Данис, передав мне второго ребенка, крушил окно, я, прижимая одной рукой обоих
детей, другой потянул покрывало из кровати, чтобы укрыть себя и детей от
наступающей жары. В этот момент до моих ушей отчетливо дошел писк еще одного,
теперь уже грудного ребенка. Данис, схватившись за косяк, наконец-то выбил ногой
раму, вырвал из моих рук одного ребенка и с криком: «Пошли!», выпрыгнул на
улицу. Огонь, почуяв свежее дуновение, резко поменял направление и по потолку
устремился, по пути лизнув мою голову, к выбитому окну, как река, огибая
препятствия на пути. Закричав от ужаса и боли, я загреб в свои объятия детей и
бросился к окну, почти скрывшемуся в огне. Снаружи меня вовремя подхватила Зухра.
Подбежала еще какая-та женщина, и они вдвоем поволокли меня подальше от
горящего дома, на ходу сбивая огонь с моей спины. На улице кто-то забрал из моих
рук плачущих детей. Зухра, держа за руку, повела меня к
сидящему на земле сотрешенным видом Данису.
– Живой? Где ты нашел еще ребенка? – спросил он усталым голосом.
У него правая щека, плечо и руки были обожжены, покрыты волдырями. Порезы
кистей от стекол кровоточили.
– На кровати лежал, – ответил я, – случайно обнаружил…
– Надо бы вас перевязать, – сказала Зухра, помогая снять с меня обгоревшую
рубашку.
В это время к нам подошли две плачущие женщины. Они, причитая, увели нас
подальше от горящего дома… Тут зазвучала сирена пожарной машины. Вскоре появился
мужчина, хозяин сгоревшего строения. Он до удивления держался молодцом.
– Если бы не вы… Спасибо! Всю жизнь я буду за вас молиться…
– Как дети? Эта была ваша жена? – спросила Зухра. – Не обгорели?
– Нет, нет, слава Богу, не смертельно. У старшенького на одной руке небольшое
покраснение. У другого – Алексея – немного обгорели волосы и шея. А младшенькая
не пострадала, сразу же уснула, как только жена сунула ей в рот грудь. У Клавы
ноги в волдырях, спина обгорела, кажись, еще сотрясение головы. Ничего,
оклемаемся... Если бы не вы… Есть, есть на свете Бог! Меня на войне он от смерти
уберег, теперь жену и детей… Скорая из района должна прибыть, вастоже надо
отправить в больницу, вон как обгорели. Откуда вы?
23
Повесть
– Что с домом? – поинтересовалась Зухра, уходя от ответа. – Еще горит?
– Куда ему деться, горит, – ответил мужчина голосом, будто у него не хата полыхала, а
печка дымила. – Главное, ребята, дети и жена живы! Что дом? Он не человек, его мы еще
построим! Не переживайте, к зиме, даст Бог, новый подниму. Поживем покуда в старом
доме, у матери. Посидите здесь, я скоро приду…
– Нам бырубашек,своих тю-тю, – сказалДанис, проводив мужика взглядом и
показывая женщинам остатки одежды.
– Сейчас! Я вынесу, – сказала одна из женщин. – И гусиного жира…
– Видишь, Малыш, – вдруг улыбнулся Данис, подмигнув мне обгоревшими ресницами,
– ты тоже спас двоих малюток. Если бы я тогда не вытащил тебя из воды, погибли
бы и эти двое…
Данис вспомнил случай четырехлетней давности. Тогда тоже было жарко. Наша
младшая группа в тот день полола картошку. После нескольких часов работы
молодая воспитательница повела нас к речке.
Она в этом месте была неглубокая, аккурат по пояс. Но чуть в сторонке весной
образовалась воронка, глубиной больше трех метров. Мы начали купаться и играть,
не замечая, что сильное течение тянет нас к глубокому месту. Внезапно кто-то из
детей закричал: «Светлана тонет!». Началась паника. Дети побежали к берегу,
второпях падая плашмя в воду. Течение их подхватывало и несло к яме. Я тоже
побежал к спасательному берегу. Скорее всего, благополучно выбрался бы, но, на
мое несчастье, бегущая рядом одноклассница Лейла не удержалась на ногах. Падая,
она схватила мою руку и потащила меня за собой. Я упал, течение приподняло и
понесло нас к водовороту. Ни Лейла, ни я тогда плавать не умели. Пытались
барахтаться, высунуть голову из воды, но испуганная девочка цепко держала мою
руку. Я начал глотать воду,задыхаться. Вскоре силы мои иссякли, и мы с девочкой
пошли ко дну. В этот момент кто-то схватил меня за ноги и потянул вверх. На
секунду стало светло, потом течение снова потянуло нас вниз. Но через мгновенье –
снова рывок, моя голова еще раз показалась над водой, потомкто-то приподнял и
бросил наверх. Мои ноги наконец достали дно. Данис, это был он, схватил меня с
девочкой за руки и выбросил на берег. Мы плакали, и нас выворачивало.
В тот день трое мальчишек спасли от неминуемой смерти одиннадцать малышей.
Одна утонула. Ее нашли лишь через три дня. Данис тогда вытащил из воды
пятерых. Потом он рассказывал, что они, спрятавшись в кустах ивняка, играли в
карты. Когда увидели нас, решили улизнуть. Пока доиграли партию, пока одевались,
прошло минут пять. Не успели отойти метров на десять, как услышали крики тонущих
детей и бросились их спасать. Если бы не они... Оказалось, что и сама
воспитательница не умела плавать. Мальчишкам пришлось изрядно